Ужасный взрыв

   

Верно подмечено: кто чего-либо сильно боится, то это с ним и случается. Лёшка Барсуков в юности жутко боялся атомной бомбардировки. Виды руинированных Хиросимы и Нагасаки, фотографии обуглившихся трупов, интервью выживших в этом атомном кошмаре людей, холодным ужасом сжимали юную душу. Ведь такое может случится и с Ленинградом и с другими городами Союза. И уберечься от этого трудно. Американские базы с сидевшими на них стервятниками с подвешенными атомными бомбами вплотную окружил СССР, нам же долететь до Америки было проблематично (тогда ещё межконтинентальных ракет не существовало).

   Японская трагедия показала, что американцам уничтожить сотни тысяч детей и женщин — ничего не стоит, что гибель уникальных культурных ценностей дли них ничего не значит. Поэтому, считал Барсуков, пиндосы бестрепетно сбросят бомбу, а то и две и на его Ленинград. И прощай Эрмитаж, Русский музей, Петропавловская крепость, ну и миллион другой ленинградцев тоже прощай.

   Лёшка недоумевал: «Почему американцы такие безжалостные? Наверное в них живы гены тех проходимцев, которые прибыли на «Майском цветке» осваивать Америку путём уничтожения индейцев. Но больше всего Лёшка удивлялся тому, что мировое сообщество не привлекло к ответственности главных виновников японского ужаса — Трумэна и всех причастных лиц к этому дикому преступлению против человечности. А судить их был резон: они выглядели ни чуть не лучше гитлеровцев. Однако не судили. Да и как судить, когда они в то время были по выражению сатирика Задорного — «главнюками» на планете. А кто ж будет судить главнюков?

   Вообще-то Задорнов своими выступлениями здорово просветил советскую публику относительно американцев. Настолько здорово, что обиженные американцы закрыли ему путь в Америку. Его главным посылом, относительно американцев, было: «Ну, тупы-ы-ые!» И этот посыл обставлялся смешными историями, подтверждавшими недалёкость америкосов.

   В вопросе интеллекта и умственных способностей граждан США Барсуков не был солидарен с Задорновым. Никакие они не тупые, а скорее — простоватые ребята, озабоченные улучшением своего благосостояния и увеличением возможностей деления денег.

   И эти «простые ребята» ради собственной «американской мечты» могут запросто уничтожить чёрт те знает сколько людей. Вот Лёшка и боялся возможности возникновения атомного ада в его родном Ленинграде. Но вроде, тьфу, тьфу, обошлось.

   Со временем страх у Барсукова перед атомной бомбой прошёл. Союз обзавёлся могучими ракетами и американцы присмирели.

   Если сложить в одну кучу следующие прелести: 30 тонн тротила, 25 тонн аммонала, 5 тонн аммонита, 30 тонн гексогена, 27 тонн октогена, 3 тонны запалов, и всю эту гремучую кучу взорвать, то трудно представить результат взрыва. Для всех трудно, а Барсукову и представлять не надо. Он жуткие результаты эти видел собственными глазами.

   К концу своего существования Союз сотрясался (или его сотрясали). Ещё советские люди не отошли от чернобыльского шока, от гибели «Адмирала Нахимова», а в Арзамасе так шарахнуло, что только держись и тут же шарахнуло и в Свердловске. Многие подумали: «А не дело ли это врагов социализма, пытающихся таким способом поколебать веру людей в прочность и незыблемость советского строя?» А, что? Вполне возможно!

   3 июня у Барсукова закончилась командировка. Он целую неделю совместно с сотрудниками арзамасского завода «Коммаша» проводил испытания мощного илососа. Провозились долго. Никак не удавалось снизить шумность машины. Наконец эти чёртовы децибелы загнали в нужные рамки, и испытания завершились успешно Он в субботу утром 4-го июня, рассчитавшись с гостиницей, собирался следовать на вокзал, чтобы на поезде Свердловск-Ленинград отправиться домой. И тут гостиницу тряхнуло, затем страшно загрохотало и зазвенели стёкла. Вся гостиница (и Барсуков тоже) высыпала на улицу.

   Над городам в районе станции Арзамас-1 вздымалось грибовидное облако, такое же как при атомном взрыве только меньшего размера и чёрное. Многие горожане знали, что в 70 километрах от Арзамаса находился Арзамас-16 (сейчас Саров) — закрытый город, где разрабатывали и создавали советское ядерное оружие. В первые минуты после взрыва многие решили, что дело именно в нем. А некоторые подумали, что началась война. Барсуков, не долго раздумывая, рванул к вокзалу. Когда он достиг места взрыва, то увидел ужасную картину разрушения: перевёрнутые вагоны, разрушенные здания и огромную воронку.

   Созерцая весь этот ужас, Барсуков подумал: «Хорошо, что я перестал бояться атомных бомбардировок, а то обязательно бы нарвался на ядерный взрыв. Не зря большие знатоки крутых жизненных поворотов проповедуют: «Не верь, НЕ БОЙСЯ, не проси».

   В Арзамасе же случилось седующее. В 1988 году 4 июня в 9.32 при подходе товарного поезда к станции Арзамас-1 в его составе взорвались три вагона со 120 тоннами взрывчатки (ингредиенты перечислены выше). В результате взрыва в радиусе 2-х километров были разрушены дома (151 единица), уничтожено 250 метров железнодорожного полотна, разрушены линии электропередачи, повреждён газопровод.

   Пострадали 2 больницы, 49 детских садов, 14 школ, 160 производственно-хозяйственных объектов. Погиб 91 человек, пострадали 1 500 человек.

   Причину взрыва установить не удалось. Народ же считал, что это была диверсия. Тем более, что через четыре месяца и тоже четвёртого числа на станции Свердловск-Сортировочный взорвался вагон со взрывчаткой.
 
   Вполне возможно, что иностранные агенты для создания атмосферы нестабильности, дополнительно к политической вакханалии организовывали по стране разнообразные ЧП.

   Арзамасцы чтут память о погибших при взрыве. Недалеко от места взрыва построены часовня и мемориал, на котором высечены имена тех, кто погиб. Ежегодно 4 июня в городе проходят траурные мероприятия, посвящённые памяти погибших при взрыве.

   Что же касается американцев (возвращаясь к началу повествования), то в них, действительно. что-то есть от недалёкости. Поэтому они не валят валом осваивать точные науки, а поступают в основном в экономические, финансовые, юридические вузы, предоставляя заниматься физикой, математикой, электроникой японцам, евреям, китааайцам, немцам и русским. В настоящее время учёных этих национальностей много трудится в США.

СПРАВКА Мощность взрыва в Арзамасе была в 20 раз меньше, чем мощность самого сильного неядерного взрыва, который произошел в Галифаксе, и в 100 раз меньше мощности хиросимского взрыва.

АВОСЬ!

Что не рвётся нигде,
То в России взрывается!
Что нигде не горит —
Полыхает у нас!
Иногда бардаком
Эта муть называется,
Иногда же бедламом.
Ну просто атас!

Базалаберный люд
Нв «авось» полагается.
А ещё на «небось» —
Вот и вся недолга.
То что нужно учесть,
Не всегда проверяется.
Раздолбай завсегда,
Как родной для врага.