Королева

КОРОЛЕВА
повесть

«Если женщина королева, то её муж – король». (Присказка)

ГЛАВА 1.

     Покажите мне ту женщину, которая втайне не считает себя королевой, и вы впадёте в величайшее заблуждение, обманете себя и других, что не являетесь таковой, если женщина; и слепы, если мужчина. В любом земном статусе мужчина сохраняет в генетической памяти королевское превосходство Адама, а женщина – его жены, первой земной королевы, от которой умножатся королевны и королевичи по свету. Может, именно потому он хочет иметь жену, чтобы ощутить себя господином, а она – быть замужем, чтобы подчинить себя господину, обрести защиту для своего величия, и никто из окружающих не смел бы и подумать, что она – обыкновенная одинокая женщина, предназначенная к участи рабочей пчелы, а не королевы в пчелином царстве.

     Их уже не двое в раю, их великое множество в грешном мире. Они могут царствовать только в своём доме. Много домов и семей в них, как сотовых ячеек в улье, а над их страной-ульем – хозяин, отбирающий мёд, который они всё цветущее лето, не опуская крыльев, собирали для своей семьи…

     – Вы живёте в Москве? – спросила в электричке молодая соседка.

     – Нет. Мой муж из Москвы. Я пока не переехала, мы вместе меньше года, и мой дом – в шести часах от Москвы. Мне приходится раз в месяц ездить туда, чтобы проверить, всё ли в порядке, а потом, через три дня возвращаться в Москву, – с грустью ответила немолодая женщина, глядя в окно на проплывающий перрон.

     – Москву надо любить, чтобы жить здесь, – продолжила соседка.

     Их беседа прервалась. Они ехали в один город. Королева и Королевна. Первая – чтобы отдохнуть от Москвы, вторая, проездом из Воронежа – чтобы закупить товар на периферии и выгодно продать у себя.

     – Что это? – подумала Королева, – для чего я вру? И кому: себе или этой девочке, не знающей жизни, не испытавшей вдовства и одиночества?

     Но она не врала. Это время разбежалось с невероятной скоростью, и год пошёл за два, ведь только две недели назад она узнала, что в столице живёт Король, который восемнадцать лет своего вдовства ждёт её, новую Королеву, способную его принять и возвысить.

     Четыре дня назад она шла с ним от станции метро к дому. Несколько видео-встреч в сети открыли в них родство. Она, наконец, увидела, что не одна в этом мире, куда кричит своими стихами и получает толь-ко «лайки» в ответ. Вот – её Король, эрудированный в любом направлении, способный принимать информацию на уровне духа. С ним она не будет одинока. Он влюбился как мальчишка, не выпуская из поля зрения предмет своего обожания. Он зависал в сети с утра до вечера, посылал ей музыку, и эта музыка ей нравилась – и рок, и шансон. Он обращался к ней на «Вы» и не мог иначе, потому что считал её выше. И она сдалась под этим натиском. А он сказал:

     – Вы – умная женщина, но молодая. Моя жена была старше меня на восемь лет, а Вы – на восемь лет моложе. Зачем я Вам? Я старше и скоро умру, хотя я знаю, что жизнь продолжается в Вечности…

     Тогда она вышла в ночь, чтобы ехать к нему ближайшей электричкой и убедить, что он неправ.

     Она позвонила, когда села в вагон, и он, проснувшись, стал объяснять, как добраться до нужной станции, где будет её встречать. Он боялся, что эта девочка, его юная Королева заблудится в огромном городе, где он прожил почти всю жизнь, и, забыв про свои болезни, вскочив с постели, оделся, помчался за продуктами в ночной магазин, и прямо оттуда – к станции метро, где она обещала его ждать.

     Она увидела его и сразу в сумерках узнала. Это был настоящий Король. Твёрдая королевская походка, крепкое телосложение, элегантная одежда, очки-хамелеоны и густая седая борода, как у Николая Второго – всё выдавало в нём благородное происхождение. Он был потомком гусара, дружившего с Пушкиным, так рассказывали ему в детстве родители его матери.

     Он рос исследователем, стараясь докопаться до сути, каждый новый закон физики и математическую теорему открывая своим умом, и, только после этого, обращаясь к догме. Он родился необычным ребёнком в момент солнечного затмения.

     Он не любил тупых, не любил детей, потому что они глупые, не знал любви женской, хотя сам отдавал себя до предела, и это удовлетворяло его величие и эгоизм.

     Но когда Королева позвонила среди ночи, его сердце расплавилось и потекло к ней. Он сдерживал себя, докуривая при ней сигарету, потом сказал:

     – Теперь обнимемся…

     И это первое объятие в утренних зимних сумерках соединило их души и тела.

     – Вот жена моя, – решил он.

     – Неужели он? – подумала она.

     Была пятница. Он сказал:

     – Останься до понедельника.

     Она осталась. Не Королевой, а помощницей. Она готовила еду, ходила с ним в магазин, на прогулку, о которой он давно забыл в одиночестве, боясь общаться с людьми из-за карантина.

     Она вернула его за четыре дня к ритму жизни здорового человека, и он не хотел снова заключать себя в тюрьму.

     Когда она уехала, чтобы собрать свои вещи и переселиться к нему насовсем, он четыре дня был в депрессии и ходил во двор, где собирались бывшие зэки, и рассказывал им о ней. А они угощали его водкой, чтобы забылся. Он не хмелел, нона другой день чувствовал страшную головную боль и вызывал скорую, чтобы снизить давление. Она вернулась через четыре дня с чемоданом и документами, с небольшим, по столичным меркам, запасом сбережений, который истощился за десять дней, но не испугалась, она верила, что вместе они вынырнут из омута нищеты и болезни. Она отдала ему все свои сбережения, но только частично власть над собой – ведь она оставалась Королевой.

     – Через неделю я должен связаться со своим психиатром. Из-за карантина один срок я уже пропустил. Они могут меня увезти в больницу. Не отдавай меня! – сказал он на третий день.

     – Я не отдам тебя. Ты нормальный, – ответила она.

     Он перестал спать ночью. А когда засыпал, то, встав среди ночи, тихо уходил из дома, чтобы не разбудить её, шёл в ночной магазин, чтобы купить энергетик и ощутить бодрость. Это стало пристрастием и съедало оставшиеся деньги. Через двенадцать часов действие энергетика заканчивалось, и Король опять шёл в магазин за новой банкой. Королева, зная, что не может его остановить, молча, уступала. Он стал говорить о слежке за ними, о том, что он послан в мир богом для великой миссии. И когда сказал:

     – Бога нет. Я сам – бог, и бог – это я, – она ответила:

     – Я должна вернуться домой, отпусти меня.

     Он внезапно побелел в лице и зарычал:

     – Никогда! Ты умрёшь здесь! Я тебя сожгу, и придёт другая вместо тебя!

     Он стал ходить за ней по дому, куда бы она ни пошла, убрал её документы в свою коробку и на время успокоился.

     То, что она готовит, он уже не мог есть, думая, что это отрава, и каждую принятую ложку выплёвывал, давясь пищей. До изнеможения от холода он ходил с ней по улице, а потом, вернувшись домой, открывал окна, задыхаясь от внутреннего жара, замерзая телом.

     И в эту, двенадцатую ночь, он сказал, чтобы она легла спать, а он ещё поработает.

     Она проснулась от холода и попросила закрыть окно.

     – Укройся одеялом, если холодно, мне некогда, я работаю, – сказал он, сидя у компьютера.

     Наконец, силы его иссякли. Он выключил компьютер и лёг рядом со своей пленницей, тут же провалившись в сон.

     Настал час Королевы. Теперь ей решать: уйти или остаться. По всей квартире горел свет. Он стал бояться темноты. Пока было темно, он спал.

     Королева достала из коробки свои документы, проверила баланс на карте. Наличных денег не было совсем, но два дня назад пришла пенсия, о которой она ему не сказала. Не спеша собрала дорожную сумку, оделась, открыла входную дверь ключом, оставленным для неё и, не запирая снаружи, чтобы ключ остался хозяину, вышла из квартиры.

     Она знала, что к нему никто из чужих не придёт, он будет в безопасности даже с незакрытой дверью, но когда уезжала, позвонила ему для страховки.

     – Я уезжаю, – сказала она.

     – Я понимаю, у тебя дела. Когда ты вернёшься?

     – Не знаю, – заплакала она, зная, что не сможет вернуться и не сможет забыть своего Короля.

     – Ты уезжаешь навсегда? – закричал он, задыхаясь.

     – Да, навсегда… – ответила она, разумом понимая, что это не лечится, и погибнут оба, если она вернётся.

     Первым желанием при входе в свою квартиру было – соединиться с ним в сети, услышать, увидеть, утешить. Но, по какому-то странному стечению обстоятельств, монитор не реагировал на компьютер.

     Она позвонила по телефону и сообщила об этом своему Королю; сказала, что через три дня, в понедельник, сможет пригласить мастера. Он ответил:

     – Не надо мастера. Это происки против нас. За нами уже следят. Возвращайся. Ты мне нужна. Но не скажу для чего, а скажу, когда приедешь. Займи денег, потом вернём, когда получу пенсию. Только приезжай. Ты мне очень нужна…

     – Я тебя услышала, – сказала она, – я не приеду.

     И не стала просить прощения, чтобы её Король не чувствовал себя виноватым перед своей Королевой.

ГЛАВА 2
    
     Истратив все свои сбережения в столице, потеряв частично связь с внешним миром, когда сломался компьютер, а это случилось сразу по возвращении на родину, Королева решила отдаться писательству, что для неё было всегда делом обыденным, как приём пищи в течение дня.

     Прежде она черпала информацию к размышлению из Интернета, теперь, когда Интернет стал недоступен, налаживала отношения с забытыми на время друзьями. Однако, мало кто мог утешит её в тоске по оставленному Королю. Узнавшие её историю предостерегали от дальнейшего с ним общения, ибо «неизвестно, что ему придёт в голову», на что Королева активно защищала своего Короля аргументами о дли-тельной ремиссии и стихами, посвящёнными своему избраннику.

     Через два дня после отъезда, в полночь, её разбудил телефонный звонок.

     – Я на Курском вокзале. Куда дальше ехать?

     В трубку доносились голоса, эхо объявлений диспетчера. Это повергло Королеву в ступор, но на краткое время, и она чётко ответила:

     – Никуда ехать не нужно. Возвращайся домой.

     Она представила себе смятение Короля и тут же услышала его шёпот:

     – Что ты наделала? Ну и дура же ты!

     Такого оскорбления Королева не перенесла и отключила телефон.

     – Всё! Это предел! – решила она и легла спать.

     Но утром, не успев протереть глаза, она набрала его номер. Трубку не взяли. Она звонила ему в течение получаса, но ответа не было. Тогда Королева стала звонить его близкому высокопоставленному другу. Тот выслушал и присоединился к поискам. В первую очередь он сообщил о пропаже Короля родственникам в Северную столицу. И таким образом он перенёс свою ответственность, но сделал доброе для Королевы, передав её контакты и, тем самым, привязав её ещё больше к королевскому окружению.

     Мать и сестра Короля сильно волновались за него и побуждали Королеву начать поиски в своём городе, но вскоре после их звонка, в пять вечера, Король дал о себе знать.

     Он рассказывал, как долго добирался домой с вокзала, как гулял по Садовому Кольцу, пока, наконец, вышел к метро и добрался до нужной станции. Упал и сильно ушиб левую кисть, отчего она распухла и болит. Он спрашивал, когда вернётся Королева. Она тихо плакала, чтобы он не услышал, и отвечала, что никогда не вернётся, дала ему совет подержать руку в солёной воде, чтобы снять боль. Он ответил:

     – Вот если бы ты была здесь, то лечила бы меня, а сам я ничего не буду делать!

     Они простились. На другой день она снова звонила ему. Он сказал, что идёт по улице привычным маршрутом, и снова спросил, но уже ультимативно:

     – Скажи, ты приедешь? Да или нет? Без лишних слов. Да или нет?

     Она, сдерживая свой сердечный стон, выдавила разумом: «Нет».

Он ответил:

     – Ну всё… Тогда пока, – и отключился.

     Он не просто отключился от Королевы, но и от всех, кто мог ему звонить: от сестры, от матери, от высокопоставленного друга – от всех, кто его предал, как решил он в эту минуту.

     После его исчезновения Королеве позвонила её дальняя родственница, которая по смерти родителей Королевы стала для неё близким понимающим человеком, как Добрая Фея для Золушки. Она выслушала исповедь Королевы и одним вздохом выразила и поддержку, и со-чувствие, и понимание. Она никогда не испытывала такой любви к своему королю и потому никогда не расставалась с ним, живя в союзе почти полвека. Нельзя сказать, что в их жизни не было трудностей и скорбей, но они дружно справлялись с ситуацией, относились друг к другу по-товарищески и с годами становились родными.

     Королева любила их обоих, но по-разному. Добрая Фея была для неё родной душой, а её муж – просто помощником Доброй Феи. В конечном счёте, надо было выходить из состояния депрессии и нищеты после столичных приключений, и Королева решила искать работу, чтобы иметь средства на еду и новый компьютер.

     Она готова была пойти в няни к ребёнку, быть сиделкой у инвалида, но не становиться попрошайкой и должником. А от работы «корона не свалится», и друзья откликнулись на её просьбу – стали искать в Интернете вакансию для Королевы.

     Когда во время игры шахматист лишается ферзя, ему впору при-знать своё поражение. Так поступают мудрые игроки. Неискушённые новички, либо те, кто так и не смог постичь мастерства в шахматах, в виртуальной игре предпочитают проигрывать по времени, изматывая противника своим отсутствием.

     Королева знала этот принцип. Потому, когда Король заблокировал очередной номер телефона, с которого она звонила, она поняла, что он жив-здоров, адекватен и зол на свой проигрыш. Злиться же  можно только на того, к кому не равнодушен. Оставалась надежда на его по-явление в сети. Она была уверена, что к вечеру он, для самоутверждения, разблокирует телефон, обнаружит пропущенные вызовы, удовлетворённо улыбнётся и вновь заблокируется. Может, это подвигнет его Королеву к решительным действиям, и она, отчаявшись, бросит всё и вернётся.

     Он ещё жил в том своём прошлом, в котором был воспитан, где жизнь была стабильна для всех граждан огромного государства. Там не требовался паспорт, когда ты выходишь на улицу и даже, когда едешь в пригородном поезде. Но с тех пор минуло тридцать лет. В сто-лицу из-за разрушенной экономики хлынула толпа гастарбайтеров. Они взяли на себя самый востребованный труд: уборщиков, дворников, санитаров, таксистов, а иные устроились постовыми. Спальные районы, где можно было дёшево, по столичным меркам, снять квартиру, превратились в вотчину для лиц национальности, которую теперь было запрещено озвучивать, так как стало считаться оскорблением личности.

     Коренные москвичи и приезжие стали притираться друг к другу. Сделать это оказалось несложно, поскольку иностранные торговцы, согласно своей восточной традиции, были весьма учтивы, а в небольших продуктовых магазинчиках, соседствующих с торговыми центрами, они снижали цену на хлеб и молоко и даже давали продукты в долг, записывая покупателя в долговую тетрадь.

     Дворники чистили тропку в одну снеговую лопату на подходе к магазину и у жилых домов, так что спальный район, где жил Король, в нынешнюю снежную зиму превратился в хорошую взбитую перину, по которой тянулись, словно муравьиные тропы, дорожки к магазину, автобусной остановке и дому. Единственной широкой дорогой оставалась территория рядом со станцией метро, где в изобилии располагались офисы, магазины, уличные базарчики и пирожковые, готовые поглотить людей, выходящих из метро.

     Королю нравился этот оживлённый проспект, единственное место, где можно было ощутить себя столичным жителем, где встречались те, кто  совсем не знает Москвы, а постовых здесь практически не было. Они несли службу на входе в метро, проверяя вещи, иногда, документы, напоминая входящим надеть маску от всемирного вируса.

     Эта мировая инфекция заявила о себе год назад. Каждый день Ко-роль, заходя в Интернет, читал ужасающую статистику. Сначала он усмехался, потом стал прислушиваться и, наконец, заперев себя в карантин для лиц старше шестидесяти пяти, стал выходить на улицу только когда стемнеет, если нужно купить продукты в ночном магазине через дорогу от дома.

     К нему прикрепили «служанку» из соцзащиты, она изредка наведывалась, чтобы он поставил подпись о её посещении, а ему просто необходимо было общение с живым человеком, и он не требовал от неё помощи, делая всё сам. Только однажды, перед приходом Королевы, словно почувствовал, что надо хорошо вымыть пол в квартире, и по-просил служанку об этом. Она выполнила его просьбу, словно отстояла утренню в храме, со всем старанием, присущим людям прошлого века. Он чувствовал себя виноватым в её усталости и сетовал об этом своей Королеве. Он сказал, что больше никогда не заставит старенькую служанку убираться, а лучше всё сделает сам.

     С приездом Королевы жизнь Короля изменилась. С первого дня, когда он изменил своему домоседству и отправился встречать её у метро, он понял, что сам добровольно заключил себя в тюрьму. А между тем, все остальные фигуры на шахматном поле живут полноценно, движутся беспрепятственно, даже на территории противника. И только он, законопослушный гражданин государства в государстве, обрёк себя на заточение в собственном доме, угнетение духа и болезнь тела от малоподвижности.

     В этот ужасный период добровольного заключения, когда он ещё не знал Королеву, в больницу с приступом астмы положили его подругу и стали лечить как «ковидную больную», накачивая кислородом. Лёгкие женщины разорвались, и она скончалась на второй день наступившего Нового года. Король негодовал, он возненавидел врачей, он писал о случившемся на своей странице в Интернете, размещая фото цветущей женщины.

     В то время он был одним из многих виртуальных друзей Королевы, но его заметки не прошли мимо. Она увидела, откликнулась своим со-чувствием. С этого времени Король обратил на неё внимание и написал ей личное сообщение…

     Она заметил его раньше среди круга общих друзей. Ей понравилась его страничка, где многие публикации согревали одинокое сердце. Он, не задумываясь, как обычно, добавил её в друзья, но, только через три месяца, пережив уход близкого человека, вышел на связь.

     Королева сразу стала искать ему для утешения новую подругу и послала её контакты. Но Король уже выбрал себе Королеву и, хотя принял подругу в круг виртуальных друзей, всё своё внимание направил к Королеве…

     Существует ли в мире такая созидательная и такая разрушительная энергия как любовь? Любовь, полная Света в своём возвышенном чувстве и полная отчаянья в своей беспомощности. Только любовь земная захватывает человека во всех ипостасях, так что итогом её является брак или разлука. Третьего не дано. Любовь столь эгоистична, что не отпускает любимую душу от себя, потому что срастается с ней сердцем. Как два дерева, сросшиеся корнями, нельзя разъединить, чтобы они не погибли, хотя и мучаются, тесня друг друга, но умирают вместе. Так и Любовь земная, обоюдная, теряет сразу двоих любящих, но пока живёт в одном, продолжает питать корни другого. Когда же умрёт Любовь, а человек останется жив, он будет как сухое упавшее дерево до поры, пока исполнятся дни его очищения, и Бог даст воду на ствол его, и появятся отрасли от ствола, а сам ствол умрёт, питая их. И вот уже никто не вспомнит об упавшем дереве, но будут радоваться зеленеющим отраслям, как радуются малым детям, песням о счастье и всякой доброй вести, устав от бесконечного гнёта снаружи и внутри.

ГЛАВА 3

     Морозный вечер. Королева в своей комнате, обращённой окнами в сторону и святого града, Иерусалима, и вместе с тем, в сторону «Третьего Рима». Её душа устала от борьбы с земными бурями, отключилась от забот и прислушалась к слову, текущему из глубины духа. Она стала записывать стихи. И постепенно, по мере письма, ей открывалась суть её страдания, её слабости и бегства от Короля. Она вспомнила, что узнав о её молитвенном уединении, Король пришёл в бешенство и велел ей оставить эту практику.

     Она видела, как в храме он ставил поминальные свечи, но старался уйти от иконы Святой Троицы и «Всех скорбящих радость». Посещение храма повергало его в уныние, её же, напротив, вдохновляло, говоря о Спасительной Жертве и прощении грехов. Наконец, в её сознание проник луч Света, озаривший истинное положение вещей.

     Король и Королева не были одного духа. Ревность Короля возбудила приступ безумия, но Господь, не смотря на привязанность Короле-вы, пробудил в ней трезвый разум, и она сбежала из своего заточения.

     Беда в том, что Король был верующим, но в другого, своего бога, противника Бога Королевы, распятого на Голгофском Кресте. Это не-соответствие духа послужило разрыву отношений. Несмотря на душевную привязанность, два духовных человека не могли сосуществовать вместе.

     Оставалось только одно – ей в уединении молиться о спасении его души. Может, ради этого служения она имела нужду в деньгах, чтобы начать пост и молиться о покаянии Короля?

     Ведь не бессилен Бог, спасающий душу, не этим ли действием Он освобождает узников из оков, не так ли, по молитвам святых, много лет назад обратил её, Королеву, от неверия к вере?

     О, бездна величия и предведенья Божия!» Дитя, не познавшее твоей благодати в своём земном окружении, может быть исцелено молитвой веры! А сейчас наступил кризис в его жизни, чтобы он понуждался в Тебе! И Королева счастливо улыбнулась своему открытию. Ведь если Бог за нас, то кто против нас? И если Господь дал ей любви к Королю, то неужели только для кратких земных дней? А эта шахматная доска -  только плацдарм для начала их общей истории. Но начатую партию надлежит выиграть, чтобы не потерять главные фигуры.

     По две стороны доски – два противника: Любовь и ненависть. Пусть победит Любовь!

Глава 4

     Есть люди, которые любят наводить порядок, и есть те, кто предпочитает порядок поддерживать. Властным структурам свойственно первое, а их свите – второе. Но свита подчиняется приказу Короля, и если есть какое-либо послабление, и в стране обнаруживается беспорядок, то Король начинает действовать, хотя было бы рациональнее, контролировать своих подчинённых, чтобы не доводить до греха непослушный народ. Зная этот принцип, легко убедиться, что начало его заложено в душе человека или, как принято говорить, в его психике.

     Король был именно таким. Он любил наводить порядок, обращать внимание к себе, ему нравилось, когда он был в центре внимания, и он часто провоцировал окружающих на это. Он не искал большого круга для общения. Ему хватало одного человека, сконцентрировавшего свой слух на его рассказах, музыке, жалобах. В итоге он пришёл к выводу, что последнее особенно располагает людей, поскольку они чувствуют себя счастливее, если рядом тот, кому плохо. И Король стал намеренно создавать ситуацию, в которой ему плохо.

     Его встреча с Королевой напрочь сломала установленный порядок в жизни. Во-первых, он ощутил себя нужным и счастливым, потому что о нём заботились, во-вторых, ему было дано право распоряжаться финансами по своему усмотрению. Он перестал считать деньги и стал ими сорить, покупая сувениры и сладости, чего раньше не позволял себе, зная, что можно рассчитывать только на свой кошелёк. Но у Королевы не было счёта в Швейцарском банке, она не была внучкой Рокфеллера, всё, что имела, данное ей в наследство, скорее являлось богатством духовным, а не материальным. Ей текли с Неба не финансы, а стихотворные строки. И вскоре, когда Король понял, что обнулился, он, наконец-то, пришёл в своё привычное состояние, в котором мог сетовать, обвинять всех и вся в своей нищете, фантазировать о большом богатстве, которое свалится на ближайшей неделе и уверять Королеву, что только он, и никто другой, для неё – самый лучший в мире.
    
      Однако, вопреки его позиции, Королева не оправдала ожиданий. Когда она покинула его, он стал метаться, занимать деньги, требовать, чтобы его уважали. В итоге, как это свойственно неуравновешенным натурам, отправился на дно человеческой общности, туда, где, как ему казалось, могут понять и оказать уважение. Там собирались некогда отбывавшие срок в заключении, всегда была выпивка и курево, уважали блатную музыку и особый жаргон.

     Это вдохновляло Короля, теперь он мог насладиться своей местью! Он звонил Королеве и рассказывал о своих новых друзьях. Он надеялся, что избранница захочет вырвать его из порочного круга, проявит чудо изобретательности, найдёт средства и вернётся. Но прошёл месяц с её бегства, а попытки были бесплодны. Однако же Королева хотела увидеть, как он постарается выйти из состояния беспорядка. Наконец, он не выдержал. В очередной раз он позвал к себе в гости незнакомца, который пожелал снять у него комнату, накрыл стол для Короля и сказал, что ему здесь понравилось. Он вёл себя как хозяин, хотя был моложе Короля на сорок лет. Весь этот спонтанный спектакль Королева смотрела по видеосвязи, не открывая своего лица. Буря страстей прошла перед её взором. Король то ругал своего гостя, то обнимался с ним, прося прощения за непонимание. В итоге он отключил видео и заблокировал связь с Королевой.

     Размышляя о порядке, Королеве вспомнилась фраза её давней подруги: «Я очень люблю наводить порядок в доме. Когда мне не хватает беспорядка, я специально разбрасываю вещи по всей квартире, а потом начинаю тщательную уборку». Примерно, то же самое происходило сейчас с Королём, но время тщательной уборки было неизвестно. Она слышала о том, что иной человек, только достигнув глубокого падения, приходит к покаянию. Это свойственно людям с непомерной гордыней. И в то же время, она переживала за Короля, душой падая с ним на дно, но сдерживая тело в рамках разумности.

     Король торжествовал! Наконец он добился её расположения! Теперь она, а не он будет искать общения, она будет кусать себе локти, пока не вернётся, блуждать по кругу и не находить выхода, словно на лесном болоте. Он не учёл только одно обстоятельство, которое в скорби вдохновляло Королеву. Это её духовное богатство – её талант. Чем больше трудностей возникало, тем поэтичнее было её творчество. И многие свидетельствовали о том, что в её жизни видят необыкновенный творческий взрыв. А она понимала, что в этом большая заслуга Короля. Она стала нуждаться в нём как в источнике вдохновения, однако приходила в ужас, представив их совместную жизнь, подобную клетке, даже не золотой, для птицы с обрезанными крыльями…

     – Это конец, – думала она так же, как и он.

     Их партия была проиграна. И теперь осталось признать поражение, но они не могли с этим смириться. Для неё существовал только один вариант – ждать, когда противник объявит мат и верить, что это не последняя игра к команде с Королём. Он должен был «убелиться», ведь по условию шахматной задачи: «Белые начинают и выигрывают».

Глава 5

     Для убеления или отбеливания нужны крутые меры, как в своё время в цехах, где отбеливали ткань перед окраской, её погружали в раствор, буквально съедающий весь естественный оттенок на материале. Запах ронгалита, который использовали для отбеливания, буквально сшибал с ног, и только красильщики со стажем могли это спокойно перенести. В давнее советское время работницы использовали ронгалит для дома для семьи, кипятили в нём постельное бельё, а потом во дворе блистали арктической белизной простыни и пододеяльники.

     Но какое отчаяние было у тех домохозяек, кто не имел возможности приобрести такой отбеливатель! Они сушили бельё на кухне, затянутой верёвками, чтобы не позориться во дворе.

     В древние времена Моисей читал евреям закон о проказе. Когда человек заболевал, пятна были единичны и неприметны, но если он не принимал мер к лечению, то язвы становились глубокими и распространялись по всему телу. Но если человек вовремя приходил к священнику, то он попадал в изоляцию после молитвы и только тогда, когда всё тело становилось белым от проказы, считался выздоровевшим.

     Проказа во все времена считалась Божьим проклятием для человека, скрывающего свой грех. Люди сторонились прокажённых. Король себя прокажённым не считал. Он жил как все люди, которые были рядом с ним, стараясь относиться к ним с вниманием и добротой. Он был уверен, что это и есть его миссия от Бога. Именно поэтому в его доме бывали люди с криминальным прошлым. И тот, кого он позвал к себе, хорошо знал воровские законы, поведя в тюрьме шесть лет. Он знал, на какую клавишу души нажать, чтобы Король пригласил его пожить в своей квартире. Но за годы заключения он стал вздорным и неуравновешенным, чему помог и его природный темперамент, он не мог говорить спокойно, а постоянно кричал, словно в рупор. Особенно взбудоражило Короля, когда потенциальный квартирант кричал в телефонную трубку на всю квартиру. Король пошёл разбираться, но услышал, что оппонент имеет право вести себя в своей комнате, как хочет, поскольку оплатил проживание за пять дней.

     Король сник. Денег на возмещение у него не было, он возвратил бы их, но раздал долги, записанные в долговую тетрадь в ночном магазине. Одно несколько успокаивало его, что днём придёт служанка и принесёт денежный перевод от сестры, ровно сумму, которую заплатил надоевший квартирант. Она пришла, отдала деньги, была удивлена, что они сразу перекочевали в карман неизвестного гостя. А Король повеселел и сказал: «О, что бы я делал без тебя! Ведь я бы тогда ему морду начистил!» Гость рассвирепел. Прямо из прихожей он ринулся в комнату к Королю, и заорав: «Морду? Так получай!» Свой сильный кулак он направил в голову Короля, едва тот успел прикрыться ладонью и простонать: «Ты мне руку сломал!» После этого гость вышел в прихожую, на глазах у ошеломлённой служанки взял ключ от квартиры из замочной скважины и скрылся за дверью в подъезде. Служанка не стала дожидаться окончания спектакля, тем более, что Королева в это время была на видеосвязи и оставалась в качестве свидетеля. Король стал набирать номер вызова полиции.

     – Может, и мне уйти? – спросила Королева.

     – И ты меня хочешь бросить? Оставить одного? Они же мне не поверят! – горестно воскликнул Король. Партия с участием двух фигур продолжилась.

     Вскоре полицейские были в квартире и задавали вопросы о том, что произошло.

     Король совсем растерялся и попросил Королеву рассказать, что она видела. Она рассказала.

     – Вы что, всех, кого встретите на улице, приводите в свой дом?

     – Нет… Но за него просили мои знакомые с лавочки… Он работает в магазине администратором, он забрал у меня ключи! Пусть вернёт, я не буду писать заявление…

     Полиция ушла. И не прошло трёх минут, как раздался звонок по домофону. Звонил гость. Принёс ключи. Сказал, что полиция стоит у подъезда. Король взял ключи и довольный сел в любимое кресло. Он ликовал! У него всё получилось!

     Но ликовать было рано. Через час в домофон снова позвонил гость. Он вызывал Короля на разговор. Король промолчал и выключил звонок домофона. Устав от пережитых событий, он прикорнул на диване и задремал, а когда проснулся, его вновь потянуло на подвиги! Ведь у него была великая миссия – «причинять людям добро», и он, попрощавшись с Королевой, отправился на поиски новых приключений.
 
     Ночью он вышел на связь с Королевой и представил ей своего нового гостя, знакомство с которым приобрёл только сегодня! Всё могут Короли! И ему предстояло вершить судьбу ещё одного странника…

Глава 6

     Утро Королевы всегда начиналось с молитвы или хорошей музыки, в зависимости от настроения после сна. Утром следующего дня она купалась в рок-музыке семидесятых и впервые открыла для себя, что напрасно не слушала певиц, а предпочитала певцов. Сегодня же мелодика женского голоса захватила её в плен и несла на волнах эмоций. Музыка обволакивала сознание, помогала выразить душевное переживание вместе с сочувствующей исполнительницей, хотя песни звучали на английском, но родной язык ей сегодня не требовался. Она слышала и чувствовала, как её подруга-певица выныривает из топи обстоятельств и продолжает плыть дальше, набрасываясь на высокую волну.

     В реальной жизни Королева не умела плавать. Даже бревно удерживалось на воде, а она испытывала страх, зайдя в воду выше груди, начинала барахтаться и могла бы легко утонуть. Но музыка делала её дух и тело невесомыми, поднимала не просто на гладь реки, а гораздо выше, над землёй, и она парила как свободная орлица среди гор, высматривая добычу.

     Сегодня было пусто и в Интернете, и в душе. Гость, которого привёл Король, не представлял из себя ничего выдающегося. Обычный весёлый парень, лет тридцати пяти, над которым можно было легко подтрунивать, он понимал шутки и смеялся от души. О себе сказал, что отец четверых детей, старшей дочери – двадцать два, младшему сыну – пятнадцать. Живёт по соседству, в другом дворе, но на лавочке, где собирается братва, знает многих. Даже назвал местного авторитета отцом, на что Королева, усмехнувшись, сказала, что это её дядя. Гость был в шоке… Но Королева тут же дала пояснение: «во время знакомства он так мне представился «дядя Шамиль», так что я – его племянница, хотя и старше». Пришелец закатился смехом, причём так искренне и заразительно, что увлёк и Короля, и Королеву.

     Шёл двенадцатый час ночи, но ещё работал ночной магазин, и гость решил сходить за продуктами, а потом, вернувшись, ещё побалагурить в хорошей компании. Однако Королева не могла позволить такой роскоши, это не соответствовало её статусу – ждать чужого мужчину, чтобы потом его развлекать, несмотря на приятное общение. Она успокоилась за Короля, узнав, что «дядя Шамиль» обещал разобраться с предыдущим гостем за потасовку. Попрощавшись с весёлым гостем и Королём, она выключила компьютер и удовлетворённо нырнула в постель.

     Впервые за долгие дни переживаний о Короле она расслабилась, поняв его миссию, оценив и осознав, что пока он настроен работать в этом направлении, она сможет только издали наблюдать за его успехами и неудачами, но реально быть с ним в одной упряжке ей было не комфортно.

     Наступившее утро сулило тёплый, после февральских холодов, день весны. Близился женский праздник, и это настроение витало в воздухе. Возможно, потому и женщины-певицы были сегодня в приоритете. «Жизнь прекрасна, несмотря на её навороты!» – пели они вместе с Королевой…

Глава 7

     Бывает начало дня многообещающим, но сегодня был странный, ничего не обещающий день. Если утро вдохновило Королеву музыкой, то уже середина дня не сулила ничего хорошего. Король был один дома. Но он не мог находиться в одиночестве. У него возникало ощущение одиночной камеры, а ему был необходим фон – звук и образ.

     Он вызвал Королеву на видеосвязь. Она безропотно появилась на экране. Она боялась за его состояние, и он манипулировал её страхом. Свет в комнате короля едва просачивался от компьютерного экрана, звук шёл от видеоролика, включённого на всю громкость, так что её слов он не слышал. Он постоянно звонил ей по телефону и, держа трубку около уха, слушал, что она хотела ему сказать.

     Наконец, она положила трубку и занялась своим привычным делом – «писаниной», как называла она работу над книгой. Она вспомнила фразу из сводки советских новостей: «Несмотря на трудные погодные условия», и попутно из популярной песни: «Важней всего погода в доме!». Разговор с Королём не клеился. Он не воспринимал её стихов, говорил, что ему стихи не нравятся, хотя прежде слушал их и хвалил. Он словно свалился на дно тёмного глубокого колодца и туда же потянул Королеву.

     Когда она исчезала из поля зрения, он хватал трубку и звонил, устраивая ей скандал, обвиняя в слежке за ним и её предательстве. Что творилось в это время в его душе, одному Богу известно, сам себя Король не пытался контролировать и сдерживать.

     Можно было предположить, что он прилёг на диван и потому камера его не видит, но могло быть и по-другому. Хуже, если Король снова отправился на подвиги в уличный мрак. Можно было бы его проверить, позвонив, но если он спал или ушёл, то никто бы не ответил. И Королева спокойно продолжала заниматься своим привычным делом, слегка постукивая по клавиатуре.

     Печатать она научилась давно. Страна доживала последнюю пятилетку при советской власти. Королева устроилась на работу секретарём к генеральному директору престижной фирмы, но кроме секретарских поручений, умение печатать на машинке было необходимо. У неё появилась хорошая учительница на рабочем месте, и Королева вскоре освоила премудрости машинописи. Письма, которые она печатала, шли непосредственно в Министерство, и требовалась особая тщательность, чтобы не допустить ошибок и исправлений.

     Учительница говорила тогда: «Учись печатать. Это – твой хлеб!» Потом она вспоминала эти слова, когда пришлось зарабатывать на хлеб с маслом, печатая диссертации. Но своей пишущей машинки у Королевы никогда не было, вся её подработка была на рабочем месте, ведь дома подрастал маленький Принц, и она не позволяла себе лишать его своего материнского внимания. Это было её сокровище, которое она готовила к жизни в новом государстве, куда всех граждан поместили одним вышестоящим указом, не спрашивая согласия.

     Принц вырос и покинул родину, оставив мать в гордом одиночестве. Ему нужно было строить свою жизнь и карьеру самостоятельно. От теории, которой обучила мать, приступить к практике. В другом государстве он обзавёлся семьёй и теперь только изредка наведывался на скайп, узнать о здоровье матери.

     «Отрезанный ломоть» её не обошёл. И всё-таки, она не унывала, каждый день вносил яркую ноту, и неважно, была она мажорной или минорной. Из этих нот складывалась мелодия её судьбы, которую она выстукивала на клавиатуре. Ей было интересно жить, ведь мысли, облечённые в строки, теперь ублажали её, как малые дети. А рядом жили обычные люди, далёкие от творчества. Они считали, что труд, не приносящий дохода, это развлечение. Но для неё, Королевы, душа была больше, чем тело, а тело больше, чем одежда. Свои книги она обычно дарила, отсылая по электронной почте тем, кто дорог…      

Глава 8

     В приметы она не верила, особенно её смешил страх подружек, когда дорогу переходил чёрный кот. Она завела у себя чёрного котёнка и говорила, что он много раз на дню переходит ей дорогу. Котёнок прожил два года и однажды в марте не вернулся с прогулки. У него была приметная белая полоса на животике, какой не встречалось у других, и спустя ещё два года, Королева увидела его с подбитым глазом, побирающегося на уличном базарчике. Она позвала его по имени.

Заматеревший кот посмотрел, похоже, вспомнил хозяйку, но не подошёл – жизнь в свободе, даже одноглазым, его вполне устраивала.

     Тогда Королева поняла, что нельзя ограничивать ничью свободу. Если человек что-то любит, нельзя отнимать у него эту любовь, иначе ты лишишь его самого дорогого, поступишь с ним как вор. С этого времени она стала бережно относиться к себе и, когда ей грозила опасность, не рисковала, а укрывалась в своём доме. Волки не были сыты, но овцы оставались целы. И если волки хотели быть рядом с Королевой, им приходилось играть по её правилам.

     В одну примету Королева верила беспрекословно: «Кашу маслом не испортишь». Так она и поступала. Всегда подмасливала своими нравоучениями, так что масло часто лилось на огонь. Но не всякий мог терпеть этой тактики, а ей, как правило, нравились мужественные, как сейчас говорят «брутальные». Она была разумной и хотела видеть рядом разумного Короля. Но, по правилам игры, Король движется только на одну клетку, а ферзю дано больше полномочий. Это обстоятельство Королева не учла, поскольку у неё было ещё одно дитя, отвлекавшее от повседневных забот. Девочка, которая приходила неожиданно, заполняла мысли Королевы, побуждая сесть за стол и писать то, что она диктует. Девочку звали Муза. Она была капризной, но и застенчивой, строгой и циничной, озорной и вздорной. Если ей не уделяли внимания, она не ждала, уходила далеко и надолго. Оставалось одно – дисциплинировать себя. Как сказал однажды один из популярных бардов: «Вдохновение не вода, его нельзя черпать. Если освободить место в голове, оно придёт. Секрет в том, чтобы садиться – и работать…» (БГ). Королева согласилась с мудростью этих слов и общение с Музой предпочитала всякому иному общению.

     Многие думали, что она нелюдима и потому одинока. Но в её большой голове, и по природе, и по духовному содержанию, постоянно роились мысли. Не скакуны, а кропотливые пчёлы, такие же въедливые и жалящие, но именно они давали мёд её сердцу.

     Королева не задумывалась, как жить, она знала, что каждый день Муза ей непременно выдаст новый сюрприз, который надо поместить в достойную раму. Когда она выходила на улицу, то, встречая соседей, останавливалась поболтать с теми, кто мог бы дать информацию к размышлению. Потом шла за продуктами или на прогулку, а информация оставалась в памяти, если заслуживала её, королевского внимания. Вернувшись, она садилась за стол, включала компьютер и погружалась в творчество.

     Книги не требовали черновика, они составлялись сразу, тест помещался в нужный формат, и, по ходу работы, редактировался. Поэтому за десять лет со времени появления компьютера в доме Королевы, было издано больше полусотни книг, которые она называла «записными книжками», и, любуясь, говорила гостям: «Представьте, если бы я хранила рукописный архив, сколько бы извела бумаги, ручек, карандашей! А сколько места занял бы мой архив, выселив меня с моих квартирных метров! А сейчас ему хватает книжной полки!» Гости поражались её трудолюбию и, конечно, завидовали, поскольку молчали с тихим восторгом. После чего Королева брала с полки одну из книг и начинала рассказывать историю её появления на свет и читать стихи. Её нравилось возвращаться к этим воспоминаниям. Каждый раз, открывая книгу, она открывала себя, такую, какой была в период написания. И надо сказать, что книги, будто дети Королевы, не были похожими друг на друга. Каждая из них представляла своего литературного героя. Такой насыщенной была королевская жизнь в период написания каждой книги.

     По сути, книги являлись выражением её души, а без этого не существовало самой Королевы. Порой она думала: «Когда я перестану писать, я умру». Это состояние не тревожило её в одиночестве, но она понимала, что взяв на себя ответственность за другого, не сможет в полной мере отдаваться творчеству, и это важное обстоятельство всегда ставило барьер её личным отношениям.

     Итак, мы подошли к неизменному итогу. Победила Любовь, но не та, которую представляет обыватель, не к земному Королю! Победила Любовь к творчеству, потому что Королева была для этого рождена.