Легенда о Красных камнях

Легенда о Красных камнях взята мною из книги Савченко Владимира Васильевича «Кисловодские и Кавказские легенды» и переложена на стихи.
Город Мин-Воды Зоя Лепихина

В далёкие, в былые времена,
Жила на свете девушка одна,
Ей власть кружила голову подчас,
Об этом поведу я свой рассказ.
И о любви, ведь без неё нельзя,
С ней наша жизнь прекраснее, друзья.

Закончилась власть женщин на земле,
Мужчины взяли верх, они «в седле».
Они решают всё: кому с кем жить,
Кого любить, или кому служить….
Но не всем женщинам по нраву был
Порядок тот, что власти их лишил.
Власть, как бальзам, её отдать нет сил,
Огонь обиды разум им затмил.
И много женщин создали отряд
Ушли в леса, вершить там свой обряд.
Был долог путь, но шли они искать
Свой рай, который домом должен стать.
Когда совсем уж не осталось сил,
Бог сжалился и чудо подарил.
Долину среди девственных лесов
И пики гор в сверкании снегов.
В цветах поляны и ручей журчит,
Вода в нём, как слеза  бурлит, кипит.
Водой омылись девы ключевой –
Кисла, но дарит силы и покой.
Упали ниц пред той, что их вела:
- Ты, Солнцезарная, умна, смела.
Мы признаём тебя своим вождём,
Отныне лишь твоих приказов ждём.
О! Наконец-то власть вернулась к ней!
В её руках теперь судьбы людей.
- Одежду прочь – был первый дан приказ.
- Мы дивы гор и стыд нам не указ….

Года идут, года летят вперёд
И встал вопрос, а что их завтра ждёт?
Никто не знает, как продлить их род
На Солнцезарную глядит народ.
Но Бог жалеет гордых див опять
И шлёт им дар, пора его встречать.

Там, где прошёл один, пройдёт другой.
Вдруг воины возникли под горой.
Да, воины - мужчины им нужны,
Но рай отдать им дивы не должны.
Старались не убить, а лишь пленить,
Хоть много крови им пришлось пролить.
В награду Солнцезарная дала
Всем ночь любви и забрала
Наутро жизнь всех воинов-мужчин.
Для грусти больше нет у див причин.
Стекал по серым скалам красный цвет
И хищники встречали там рассвет.

Урок из этой битвы извлечён,
Мы дивы-воины гласит закон.
Оружие девчушка создала,
Камни метать – пращою назвала.
Учились женщины пращою бить,
Из луков своих метко цель разить.
Отряд создали воинов из див,
Другие встали в строй едва родив.
Всех мальчиков приказано убить,
Лишь девочки имеют право жить.

А годы шли, и вновь идёт беда,
Опять идёт отряд мужчин сюда.
И Солнцезарная даёт наказ
Всем юницам устроить свой показ.
Пусть волосы украсят перья птиц,
Коварство женщин, нет ему границ.
- Вы уведёте воинов на луг
Пусть любят вас, но если только вдруг
Захочет воин встать, кольни пером,
Уснёт на время, будет раб потом.
Средь юниц девушка одна была
Ей имя Ибо матушка дала.
В глаза смотрела воину она
И лишь любовь в глазах его видна.
- Ты Ибо, а меня зовут все Люб.
Будь мне женой – коснулся её губ.
У Ибо слёзы по лицу ручьём,
Но есть приказ, он должен стать рабом.
Она пером кольнула его в грудь
К себе прижала, дав ему уснуть.

Сама же Солнцезарная  вождя
Вела тропою, что-то говоря.
И вдруг открылась яма под ногой,
Толчок, он барсам в пасть летит стрелой.

Отряд стоит не сводит с женщин глаз,
Когда же вождь отдаст им свой приказ…
Прекрасна грудь у женщины нагой
Коль молода она и хороша собой.
Они готовы каждую схватить
И в луговые травы повалить.
Вдруг град камней на головы летит
И туча стрел отравленных свистит,
А под конец в сверкании мечей
Брызгала кровь на груди палачей.
У Солнцезарной расцвела душа,
По трупам прогулялась не спеша,
Приказ: - живых на скалы и добить,
Тела там бросить, кровь по скалам слить.
И впитывает серый камень кровь,
И стали красными те скалы вновь.
Никто по мёртвым тризны не справлял,
Лишь дикий зверь на скалах пировал.
А утром Солнцезарной привели
Пол ста рабов, что спали до зари.
Один из них был копией вождя.
И нет такого сильного дождя,
Что смыл бы страх из сердца у неё
И мысли кругом, словно вороньё.
- Ты дух? Скажи, ты человек, иль дух?
От страха белая и взор потух.
- Я Люб. Я дух и человек, ты знай
Коль хочешь жить, ты нас не убивай.
И волосы, и голос, та же стать….
- В пещеру всех! В оковы! Будут знать….
А за кустом стоит и слёзы льёт
Юница Ибо.- Пусть любовь живёт,
Придёт мой срок, его освобожу,
Пока терпеть я сердцу прикажу.

Жила в пещере Ибо, на горе
И ведала и в ядах, и в траве.
Лечила див после серьёзных ран,
Одна ходила на гору-Кабан.
Все знали, что там слишком много змей,
Никто не смел туда подняться с ней.
Пришла пора рожать, вновь кровь текла,
Мальчишек убивали не со зла.
Таков приказ был Солнцезарной дан,
Карались смертью, если был обман.
В пещере ночью Ибо родила
Сына и дочь. Такие вот дела.
Наутро дочь представила она
И радости, и гордости полна.
Никто не ведал, как болит душа,
Ведь где-то надо спрятать малыша.
Любибо сына назвала она
И Эвой дочь, прекрасной, как луна.

В густых лесах, что на горе-Кабан
Сделан шалаш на дереве платан.
Малыш Любибо в шалаше живёт,
Он на восходе солнца маму ждёт.
А Ибо, взяв корзину для травы,
К сыну спешит, боясь людской молвы.
Любибо ловок, смел не по годам,
В семь лет еду он добывает сам,
Стрелою белке в глаз он попадёт
И не по дням, а по часам растёт.
Он знает много о своём отце,
Но любопытство на его лице.
Ну, расскажи ещё…, а что сказать?
- Я обещала его вечно ждать.
Ты вырастешь, мой сын, и мы решим,
К отцу на помощь вместе поспешим.
О дочери молчит, нельзя сказать,
Ей Солнцезарная уже, как мать.
Ведь Эву в пять забрали обучать,
Уж второй год её растит не мать.
Здесь девочек лишь учат воевать,
Камни пращой метать, меч в руки брать….
Красива и умна у Ибо дочь
И Солнцезарная забрать её не прочь.
Бог не дал этой женщине детей
И с каждым днём она всё злей и злей.
Желает быть всё время молодой,
Бессилен здесь ручей с нарзан водой.
Фигура хороша, здоровье есть,
Однако же морщин уже не счесть.
Поэтому и Эву забрала,
Чтоб в будущем ей передать дела.
Молчит Ибо о брате и отце,
Нет тёплых чувств у Эвы на лице.

Узнал однажды Люб, что Ибо здесь,
Живёт одна в горах – благая весть.
И тут же притворился раб больным,
Ни ест, ни пьёт и стал совсем худым.
Опасно это, могут и убить,
Но он же «дух», о том нельзя забыть.
Раба велено срочно осмотреть
И коль он плох, то должен умереть.
У Солнцезарной план созрел такой,
Убить раба, но не её рукой.
Ах, сколько счастья светится в глазах,
Слова любви теплятся на устах.
И шепчет Ибо, словно наговор
- Есть сын у нас, живёт он среди гор.
В ответ ей Люб: - Пускай идёт туда,
Где над Эльбрусом яркая звезда.
Там племя моего отца живёт,
Он воинов с собою приведёт.
Вот амулет, пусть передаст отцу….
И тут их встреча подошла к концу.
Рассеялся курилен тёплый дым
Люб счастлив был, но был уже один.
И вновь о дочери и слова нет,
Лежит на имени её запрет.
Боялась Ибо за своих мужчин,
Жестока дочь, конец их ждёт один.
- Раб вылечен, теперь здоров, как бык.
Таков был Ибо вынесен вердикт.
А Солнцезарная ужасно зла,
Опять убить рабов всех не смогла.
Запомнила она слова раба,
За жизнь боится, вдруг это судьба.

Пятнадцать раз дуб скидывал листву,
Пятнадцать раз пал иней на траву.
Время бежит, словно в реке вода,
От этого не деться никуда.
Ибо цветёт, как яркий горицвет
И дышит злобой кое-кто в ответ.
Уж третий раз в пещеру дочь пришла,
Узнать хотела, как её дела.
А Ибо счастлива, красавец сын,
Как солнца свет он для неё один.
Душа у Ибо гордости полна
Ей с ним легко, любима им она.
Любибо молод, на отца похож
И телом, и лицом, он всем пригож.
Умён, силён сынок не по годам
И добрый нрав ему от Бога дан.
Встречал её улыбкой вновь и вновь,
Хранила его матери любовь.
Он ждал, когда прикажет мать уйти,
Тянула Ибо, (милый Люб, прости).
Словно от сердца рвёт она кусок,
Опасность рядом, значит вышел срок.
И тёмной ночью к сыну мать спешит,
- Иди, родной, пусть Бог меня простит.
Запомнил сын коварство дивы злой?
Уловки юниц и пращами бой?
- Не плачь, родная, - обнял мать сынок
- Я возвращусь. Любовь моя – залог.
Ты за меня молись на ту звезду,
К которой я сегодня же уйду.
К подножию сыночка провела,
Ушёл и словно жизнь её ушла.
В пещеру возвратилась, вновь там дочь,
Не может любопытства превозмочь.
- Где провела ты эту ночь, скажи….
- За травами ходила.- Покажи!
Ибо качает тихо головой,
Родной ребёнок, а совсем чужой.
Упала я, ушиблась, Боже мой!
Лежала долго, вот пришла домой….
Лицо у Ибо, правда, всё в слезах,
Вдруг боль мелькнула в дочери глазах.
Но есть приказ, им не дано любить.
Ушла дочь, ей на службе надо быть.
Отплакалась и поднялась к горам,
Видна оттуда дивам и рабам.
Никто не сможет умысел узреть,
Руками взмах, как будто улететь.
Всё понял Люб, что сын уже в пути,
Он верил, сможет сын его дойти.

Ещё три раза скинул дуб листву
И трижды иней падал на траву,
Нет от Любибо никаких вестей
И в племени немного новостей.
Но вот однажды, в яркий летний день,
На Солнцезарную  упала тень.
Разгневался на диву Бог вконец:
- Ты создана, как доброты венец.
Я делал для тебя, что только мог,
Дал тебе Рай и род продлить помог,
Но дьяволу ты душу отдала….
Придётся исправлять твои дела.
Шла с ишами, с кровавой вдруг скалы (охранники)
Сорвался камень в форме головы.
Лишь миг успев прожить, сказала – Ты,
На Эву указав – возьмёшь бразды.
И вот два года Эва правит всем,
Живут, как прежде, никаких проблем.
И вдруг пришельцы. Вот она, беда!
Но новый вождь спокойна и тверда.
Не зря её учили столько лет,
Что лишь коварство их спасёт от бед.

Ибо бежит по лугу со всех ног
И молит Бога, чтобы ей помог.
Решилась вдруг любимого спасти,
Сказала стражам: - «духа» привести
Ей дочь велела. Выдали тот час,
Но стоило им только скрыться с глаз,
К любимому припала на плечо,
- Бежим, родной – шептала горячо
- У нас с тобою только одна ночь,
Чтоб убежать, как можно дальше, прочь
Из этих мест, где жизнь, словно в аду! –
Шептала Ибо Любу, как в бреду.
Но Люб сказал: - А вдруг это наш сын?
Пришёл он нас спасти и не один.
- О, нет! Он на гору – Кабан придёт
И воинов туда он приведёт.
- Но, Ибо! Вижу я свои щиты….
- Так далеко не можешь видеть ты.
- Всегда уйти отсюда можем мы,
Друзей бы вырвать из пещерной тьмы.
- Я помогу тебе, родной, во всём,
Уж если погибать нам, то вдвоём.
Но знай, что Солнцезарной надо жить,
То дочь твоя, нельзя её убить.
Люб замер – Но ведь ты сказала сын.
О Боги! Даже здесь обман один!
- Мой Люб, я родила сына и дочь.
Дочь показала, сына скрыла, прочь
От глаз людских там, на горе-Кабан.
Пятнадцать лет продлился мой обман.
Не знает дочь. Ведь нас должны убить,
Что сыну жизнь сумела сохранить.
О, Ибо! Сколько мук перенесла,
Детей взрастила и меня спасла.
Родная,ты,как ангел во плоти,
Но торопись,детей надо спасти.

А в это время на цветном лугу
Полсотни юниц отдались врагу.

Вожди поднялись по тропинке ввысь,
Как в небо голубое вознеслись.
Взгляд синих глаз, как будто небеса,
Любибо манит девушки краса.
Но почему она отводит взгляд,
А ведь глаза о многом говорят.
Он о ловушке знал и ждал толчка,
Не дрогнула у девушки рука.
Но Эву вождь за волосы схватил
И вместе с нею к барсам угодил.
Хоть цвет их глаз был очень схож,
Но скрыла смерть, кто на кого похож.

А на лугу свои дела идут,
Не рацы, юницы заснули тут.          (Избранные)
Вождём все рацы предупреждены,
Что в рабство все они попасть должны.
И не успела песнь любви согреть,
Кольнули рацы юниц, чтоб успеть.
И вот они в строю, тут вышел Лад –
Любибо лучший друг, он словно брат.
- Не знаю где и что с нашим вождём,
Но, кажется, мы слишком долго ждём.
Друзья, мы див должны предупредить
И в нападеньи их опередить.
Но убивать красавиц не должны,
Они нам очень будут всем нужны.
Он подал знак, и град камней упал
К ногам тех див, кто первыми стоял.
Предупрежденье принято, но где
Их вождь, их Эва. Нет её нигде.
Тут сзади топот ног, рабы везде.
О Боги, помогите! Быть беде.
Освобождённых Люб остановил,
На это всё ушло немало сил.
В них ненависть горит, кипит их кровь
А ненависть сильнее, чем любовь.
- Я Солнцезарной мать, а вот отец.
Да, он был раб, свободен наконец.
Прошу сложить оружие к ногам,
Смерть не нужна ни вам, ни нам.
Забыли вы, что значит дом, семья,
Не знаете, что значат сыновья.
Давайте, миром разрешим дела
Уйти, иль нет, я выбор вам дала.
И дивы порешили меж собой
Остаться, иль уйти, но быть живой.
Но Люб пусть клятву даст, один за всех,
Что не убьют нас, закрепить успех.
- Клянусь лесами и горами я,
Отныне здесь живёт одна семья.
И с гордостью глядел на Ибо Люб:
- Хочу чтоб знала ты – я однолюб!
Ну, а теперь бежим искать детей,
Здесь разберётся Лад, он всех умней.
- Бежим, мой муж, вдруг помощь им нужна,
Но страха спрятать не смогла она.

Над ямою склонились, верь не верь,
Нельзя понять, где человек, где зверь.
Смешались руки, лапы и тела
И кровь из свежих ран ещё текла.
- О, Люб! Спустись туда, я не могу….
Волчицей Ибо выла на лугу.

Глаза Любибо смотрят в небеса,
Как белый мрамор дочери краса.
Нагнулся Люб, закрыл глаза рукой,
Вдруг губы шевельнулись раз, другой
И тихий шёпот – Мама, я пришёл….
О, Ибо! Сын живой! Он нас нашёл.
Кричит рыдая Ибо - дочь проверь!
Вдруг насмерть не загрыз проклятый зверь.
Люб наклонился к Эве. – Дышит? Нет?
И тихий сердца стук, словно в ответ.
Нарзаном омывала раны мать,
Ей так хотелось всё им рассказать.
Пришёл в себя Любибо, Любу рад,
На Солнцезарную лишь кинул взгляд.
Ибо спросила: - Знаешь, кто она?
- Коварнее всех змей она одна.
Меня хотела в яме погубить,
Упали вместе – так тому и быть.
Отмечу только, как она быстра…
- Ты прав сынок, она твоя сестра.
- Сестра? Родного брата погубить?
Но, как же, мама, это может быть?
А Эва знала про меня всегда?
О, нет. Погибли б оба мы тогда.
- Дай за руку сестрёнку я возьму,
Сестра очнись, ну одолей же тьму!
Ведь барса ты сумела победить….
На это ей пришлось глаза открыть.
- Я видела, ты сунул руку в пасть,
Не дал ему ты на меня напасть.
О, мама. Этот воин молодец…
Он брат твой Эва, это твой отец.
На брата смотрит Эва, на отца,
А синие глаза на пол лица.
Любибо крепче за руку взяла
- Прости, я убивала не со зла.
Мама, скажи, как завершился бой?
Сколько погибло див и кто живой?
Нам где-то надо пленных разместить,
А старых надо срочно всех убить.
Уже к плечу склонилась голова
И голос слышится уже едва.
Ибо стоит, качает головой.
- Не было боя, весь народ живой.
- Но почему, скажи, кто приказал?
- Я убедила. Мир народ признал.
Сегодня дивы выберут мужей,
Чтоб вместе жить, чтобы растить детей.
И распахнулись дочери глаза,
Молчала долго, прежде чем сказать:
- Я Солнцезарной зваться не могу,
Несите меня к людям, на лугу.
Затихли все, образовавши круг,
Едва шепча сказала Эва вдруг:
- Я слишком молода, чтоб быть вождём.
Пусть правит мудрость, мир несёт в наш дом.
На Ибо показала дочь рукой,
- Прими сей дар, мне нужен лишь покой.
Однажды побывав в миру теней
Жизнь свою видишь ярче и ценней.
Все Солнцезарной Ибо признают,
Любить научит и ценить уют.
Никто из див не знал, что можно петь,
Иль просто с милым рядом посидеть.
Как обустроить быт подскажет Лад,
Помочь он в этом дивам только рад.
Пока Любибо с Эвой лечит мать,
Любу и Ладу некогда поспать.

Наутро часть из див хотят уйти,
Но в горы без вождя им нет пути.
Они решили Эву подождать,
Поднялись выше, чтобы не мешать.
А Ибо отложила все дела,
Ей надо возродить детей тела.
Не просто надо раны заживить,
А нужно красоту им возвратить.
Хотя Любибо шрамы не страшны,
Они ведь под одеждой не видны.
Но дивы так гордились красотой,
Она для них не просто звук пустой,
Она для них прекраснейший наряд,
Тела у див о многом говорят.
О том, что ты сильна, ловка, смела,
Коль сохранить наряд ты свой смогла.
Все дни и ночи мать возле детей
И в этом Люб не уступает ей.
Когда б глаза не приоткрыла дочь,
Неважно солнце светит или ночь,
Окружена любовью и теплом
И в сердце происходит перелом.
Дают ростки и радость, и добро,
Тут Эве с братом очень повезло.
Его рассказы и весёлый смех
Улыбку вызовет на лицах всех.
А если к ним ещё и Лад придёт,
То к их шатру весь тянется народ.

Недалеко, всего лишь день пути,
Есть озеро – вонючей не найти.
Но знала Ибо, там, на дне есть грязь,
Что заживляет раны, словно мазь.
От раны, после грязи, нет следа
И надо срочно ей идти туда.
Но Ибо Люб одну не отпустил,
Даже на день расстаться нету сил.
Любибо  должен Эве помогать,
Но хитрый брат Лада велел позвать.
Слабым прикинулся в который раз,
А Лад и так не сводит с Эвы глаз.
Да, он красив, широкоплеч, силён
И очень явно в Эву он влюблён.

Вернулись к Эве силы, красота,
Молитву шепчут матери уста.
- Останься с нами дочь, не уходи,
Ну, что хорошего там, впереди….
Но дивы Эву ждут уже давно,
Желание уйти у них одно.
Но с ними Люб мужчин не отпустил,
Пускай живут одни, коль хватит сил.
Лишь Лад ушёл за Эвою своей
И вскоре он привёл назад людей.
Ведь на глазах у них цвела любовь,
От этого кипела в жилах кровь.
Вернулись дивы, радость не тая,
Цветёт любовь у каждого своя.
Она разлита в воздухе, в воде
И в шуме ветерка, она везде –
В долине роз, в благоуханьи трав,
Волшебный воздух, весь букет собрав
Заставит вас любить и молодеть,
А кислая вода не даст вам постареть.

И только красный цвет у скал, подчас
Подскажет, как правдив был мой рассказ.

01.2021г.