Голосование Философско-критическая новелла

Приветствую вас, дорогие участники и гости Конкурса Философско-критической новеллы!

В эти февральские дни мы философствовали на темы прекрасных Киммерийских (Крымских) сонетов, вспоминали о море и всех прелестях Крыма. Настало время вкушать плоды наших размышлений.


На Конкурс поступило 14 произведений. Все новеллы размещены в порядке поступления заявок. Два произведения одного автора, поданные одновременно (если таковые имеются), разнесены дальше друг от друга для разнообразия стилей письма.
Каждому произведению присвоен свой номер. Авторство откроется в Итогах.


Начинаем ОТКРЫТОЕ голосование:

- выбираем от 5 до 10 произведений, номера которых публикуем в своей рецензии простым перечислением, одной строкой вверху, ниже можно добавить общий комментарий, впечатление о Конкурсе.

- голосуют только участники конкурса.

- кто не проголосовал - выбывает из Конкурса.

- за своё произведение не голосуем.


Это первый подобный конкурс, прошу отнестись с пониманием: многие участники пробуют этот жанр впервые. Также прошу при голосовании не учитывать авторство произведений (если вы его помните), руководствоваться лишь эстетическим вкусом и соответствием критериям жанра.

Напомню, же такое философско-критическая новелла (характеристики жанра):

- это сотворчество, позитив, поддержка автора;
- это читательский художественный отклик;
- это самостоятельный жанр, который может существовать и без привязки к тексту-исходнику.
- её пишущий не должен быть заметен (т.е. не должно быть оценочных суждений);
- философия должна быть объединена с критикой и превращена в параллельную реальность, в ассоциативные образы.
- взаимоотношение автора новеллы с текстом сонета должно быть фрагментарное: это могут быть короткие мысли, духовные озарения, ощущения, тонкие наблюдения, но без углублённой литературной обработки.

Хочу подчеркнуть, что критика - это не только обнажение недостатков, но и та же самая читательская интерпретация, способность показать некие скрытые "механизмы" субъективного восприятия, окрашенного ассоциациями, без чего и не бывает философии.


НА ГОЛОСОВАНИЕ ОТВОДИТСЯ 7 дней - по 27 ФЕВРАЛЯ (суббота) ВКЛЮЧИТЕЛЬНО.


Желаю приятного чтения и размышления!

~~ ~~ ~~ ~~ ~~ ~~ ~~ ~~ ~~ ~~ ~~ ~~ ~~ ~~ ~~ ~~ ~~ ~~*


1. На "Можжевельник" (Ирина Воропаева)

Над синей бесконечностью волны
Как будто бы застыли в танце древнем
Изогнуто-ветвистые деревья
В дрожащей дымке знойной тишины.

Сверкает белой пылью склонов твердь,
Стволов слоистых оттеняя медь
Сквозь невесомость тонкой тени возле.

Живительный бальзам впивают ноздри,
Настоен ароматом терпким воздух –
Не зря на солнце плавится камедь.

Смолистый дух, чем думы ни полны,
Напомнит после летний жар полдневный,
И как благоухает можжевельник,
Упавший кроной в бездну вышины.

*** Философско-критическая (ассоциативная) новелла:

Изогнуто-ветвистые деревья в дрожащей дымке, не они ли и есть киммерийский сонет, или сонет – это античный юноша с загорелым лицом и открытой улыбкой, стоящий на утесе, нависшим над синей бесконечностью волн? Творчество – это переживание и сопереживание, воплощение и перевоплощение в тонкие тени и белую пыль, в живительный бальзам и смолистый дух, взлет или падение благоухающей кроной можжевельника в бездну вышины. Это наполнение формы светом, греческой амфоры не вином, а чувством сопричастности к давно прошедшим временам. Мгновением проживаются века. Здесь и сейчас, на теплом и родном крымском берегу.


2. На "И нет мне в жизни…" (Татьяна Шорохова)

Оглохло море в долгой тишине
Прозрачных дней зимы непостоянной,
Метели растревоженной и пьяной
От винограда, спрятанном в вине.

Ослепло море. Белой простынёй
Оно лежит под розовой ступнёй
Заката, что приснился мне однажды,

Когда я, задохнувшийся от жажды,
Спешу вкусить, как делал это каждый,
Вина фанагорийского огней…

И море зазвучало тем сильней.
Оглохшее, оно заговорило,
Ослепшее, свои глаза раскрыло,
Что нет мне в жизни счастья солоней…

*** Ассоциативная новелла:

Рожденный по воле небес, слепой и глухой, с первым вздохом ты пытаешься плыть среди бурных морских волн, разгоняемых жизненными штормами. Даже когда прозреешь и повзрослеешь, обыденность бытия постоянно стремится утопить тебя в водовороте проблем. Только изредка полуденный штиль дарит непродолжительность сладкого покоя, но время заставляет тебя снова и снова плыть вперед. Ты упорно ставишь новые цели, преодолеваешь трудности, стремишься заработать деньги, достичь высот в карьере и мечтаешь увидеть берег спокойствия и счастья. Наконец, по прошествии лет, ты понимаешь, что почти всего добился, у тебя есть семья, ты обеспечен и самодовольно пьешь фанагорийское вино. Вдруг ты видишь приближающийся скалистый берег и осознаешь, что открыть глаза в быстро утекающей жизни было не самым важным, главное - это распахнуть душу навстречу любви, добру и пустить в сердце простое человеческое тепло и молитвенное сострадание. Если тебе удалось это вовремя сделать, то не сопротивляйся непреодолимости морского течения и прибоя. Тебе уже не страшно. Ты опять слепой и глухой на берегу в вечной тишине…


3. На "Чёртовы Врата" (Мария Абазинка)

Невозмутимость – зыбкая мечта.
Ответов нет, но всё же очень просто
находишь суть незаданных вопросов,
распахивая Чёртовы Врата

туда, где ты, едва из колыбели,
с ногайским гонором сгибаешь бровь,
где теплится лампада Коктебеля
в закатном небоскате – мир лилов,
и красным сердоликом тихо дремлет
волошинская вечная любовь.

Когда луной залита высота,
утратив притяженье тела вовсе,
душа моя летит пернатым гостем
на гребень карадагского хребта.
~ ~ ~ ~
Чёртовы Врата или Золотые ворота Карадага - скала в море близ Коктебеля


*** Философско-критическая (ассоциативная) новелла в стиле Хайбун:

Надо же, какая мутная мысль.
Врата ли Чёрта, но золотые, как и положено наследию Орды,
где смешаны нагайка и любовь в лилово-розовом коктейле.
Атака заката относит в сторону тень, оставляя за тактом вопросы,
лишённые всякого здравого смысла, естественно без ответа.
А надо всем Волошин густо заволошен – последний Киммерийский волхв.
И слышен голос внутренних ключей и прорастает семя будущих зачатий,
когда читатель применяет хонкадори "Улитки" незабвенного Иссы и отмечает:
Надо же, какая ёмкая мысль.

из колыбели
невозмутимо лети, душа
на гребень хребта


4. На "К новому началу" (Пётр Новицкий)

В Казачьей бухте теплилась весна,
И лучиками искрилась игриво.
А где-то по Татарскому проливу
Катилась черноморская волна.

За нею молчаливо шёл паром
К холмистым островам, что обещали
Неясное, но новое начало.

А небо догорало зорькой алой
И чайка больно жалобно кричала
Над чёрною кормою о былом.

Осталось пару миль до берегов,
А там ищи-свищи, глазея в оба.
У Тихой бухты спеет гонобобель,
Охотится медведь, но нет волков.

*** Философско-критическая (ассоциативная) новелла:

Казачья бухта. Севастополь. И Татарский пролив у Сахалина. Что это? Великое переселение или депортация крымчан в 40-е годы? Наверное, автор знает больше об этом, раз пишет... Для меня это стихотворение - прощание с родными местами, где у переселенцев только и осталось, что черноморская волна впереди парома, жалобно кричащая о былом чайка, а все остальное - неизвестность, которую уже нельзя предотвратить...
Последний катрен - загадка... "Ищи-свищи, глазея в оба". "Ищи-свищи" - так говорят обычно о тех, кто убегает - "Ищи ветра в поле"... Но кто должен глазеть в оба? Переселенцы или те, кто их сопровождал?
Дальше дикая природа Тихой бухты - голубика или северное ее название "голобобель" и медведи. Но хорошо, что нет волков, замечает автор...И опять двоякое прочтение - волки-это люди? Или речь идет об обычных волках? Но последняя фраза звучит одновременно и страшно, и вольно-свободно - как хорошо, что нет...


5. На *** (Грай-Ди)

Слова, как место, где живет обман,
где страны распадаются на страны…
В них раскололся древний океан
на маленькие чудо океаны.

Куда бежит сарматская волна?
Каков закат над тростниковым морем?
Аквинский понт раскинул перед взором
обломки меотийского челна.
На смерть любая жизнь обречена
и необъятны вечности просторы.

И киммерийский уголок притих.
Декабрь не тот сезон, не те заботы.
Мельчают дни от Слова к непогоде,
от громких громов до шагов глухих.

*** Философско-критическая (ассоциативная) новелла:

Лишь посвящённым раскрывает тайну понтийская волна. Песчинка, ты была
одним из столпов в основании огромной Глыбы на дне Океана. Ты не просто
жила там, ты была её частью, значимой частью. Но злые Силы раскололи Глыбу,
разбрасывая осколки по всему Океану. Всё живое не вечно - оно переходит
в иное состояние. Девятый вал перетирал всё, как мельница. Волны выбрасы-
вали частички на берег. Вас - неумеющих дышать, незнающих неба и звёзд!
И вот ты на зыбучем песке, одна из миллиардов таких же. А злые Силы бесну-
ются, кромсая Океан и хохочут!


6. На "Под седлом" (Татьяна Игнатова)

Мой путь над морем горною тропой.
Предельно сохраняю осторожность,
Иначе оступиться где-то можно
В дурманяще звенящий летний зной.

На грани между сладким сном и былью
Я мысленно витаю в облаках,
В полёте расправляю мысли-крылья
И радуюсь, что на подъём легка.
На самом деле, стоит всех усилий
Морской простор увидеть свысока.

Спускаюсь по тропинке козьей к морю:
Скала прекрасна, бухта «Под седлом».*
Торговка с чуть остывшим пирожком
Встречает – изумление не скрою!
~ ~ ~ ~
* - Бухта «Под седлом» находится на мысе Киик-Атлама, где посёлок Орджоникидзе, восток Крымского полуострова.

*** Философско-критическая (ассоциативная) новелла:

Под седлом да горною тропой — это не равниной, но оно того стоит: в знойную жару распахнуть крылья и в мысленном полёте подняться над морем — это прекрасно. И радость на подъем легка, потому что желаемое достигнуто и потраченных сил не жалко.
Но почему-то летающая лошадка вдруг превращается в козочку, которая на спуске изумляется при встрече с торговкой пирожками. Наверное, потому, что в таких местах пирожки с капустой намного вкуснее, а встречи с торговками — неожиданнее.


7. На "Прощание" (Мария Абазинка)

Уныло солнце клонится к закату,
ложится в море горестным щитом –
слагает рыцарь треснувшие латы,
ключом сомнений замыкает дом…

Бегу тропою, чтоб с тобой проститься,
песчаный берег, сердцу милый друг!
набрать ракушек, от грехов омыться,
навек запомнить каждый тонкий звук;
потом шагать назад понурой птицей
к заботам, сборам суетным… и вдруг

увидеть, ощутив священный трепет,
взглянув последний раз из-за плеча,
как павший ангел благостное небо
рассёк мечом зелёного луча.

*** Философско-критическая (ассоциативная) новелла:

О, Солнце, Вечный Дон Кихот неба, усталый, ты скидываешь свои латы, чтобы насладиться покоем песчаного брега. Я вижу тебя, когда прихожу сюда вечером, чтобы набрать ракушек и смыть в морской волне дневные грехи, а после в тоске возвращаться домой, к суетным заботам как Ассоль, потерявшая свою сказку...
Но оглянуться... и увидеть павшего ангела, что ты послал мне вослед...Я вижу, как он зеленым лучом рассекает небо...
О, любовь, о, счастье!...


8. На *** (Грай-Ди)

Слова, как место, где живет обман,
где страны распадаются на страны…
В них раскололся древний океан
на маленькие чудо океаны.

Куда бежит сарматская волна?
Каков закат над тростниковым морем?
Аквинский понт раскинул перед взором
обломки меотийского челна.
На смерть любая жизнь обречена
и необъятны вечности просторы.

И киммерийский уголок притих.
Декабрь не тот сезон, не те заботы.
Мельчают дни от Слова к непогоде,
от громких громов до шагов глухих.

*** Философско-критическая (ассоциативная) новелла:

"В начале было Слово..." - говорит Книга книг. О силе слов знают все, и в той же Книге можем прочесть: "...от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься" (Мф 12:37). А поэт заостряет наше внимание: "Слова как место, где живёт обман...": любое слово - воплощение чьих-то "таинственно-волшебных" или ложно-преступных мыслей. Уже само по себе Слово - неизбежно или намеренно искажённая мысль, ведь как известно, "мысль изречённая есть ложь".
Но ради чего нарушен сонетный канон для повтора-усиления "страны распадаются на страны"? Очевидно: слово политика, известного человека или пока неизвестного поэта может иметь далеко идущие последствия, вплоть до того, что великие империи распадаются на отдельные страны, а великий единый океан идей обретает воплощение в маленьких чудо-океанах - головах идеалистов, способных взять мысль, но не способных её идеально воплотить. Куда бежит поднятая волна слов, каков её закат-итог? Множество вопросов порождают громкие громы слов, со временем превращаясь в глухие шаги мельчающих дней и мельчающих слов. Так цунами распадается на мелкую рябь, оставляя разрушенную жизнь в обломках домов...


9. На "Прощание" (Мария Абазинка)

Уныло солнце клонится к закату,
ложится в море горестным щитом –
слагает рыцарь треснувшие латы,
ключом сомнений замыкает дом…

Бегу тропою, чтоб с тобой проститься,
песчаный берег, сердцу милый друг!
набрать ракушек, от грехов омыться,
навек запомнить каждый тонкий звук;
потом шагать назад понурой птицей
к заботам, сборам суетным… и вдруг

увидеть, ощутив священный трепет,
взглянув последний раз из-за плеча,
как павший ангел благостное небо
рассёк мечом зелёного луча.

*** Философско-критическая (ассоциативная) новелла:

В минуту прощания – с минувшим днем, когда солнце клонится в море, и с самим этим морем, ведь наступила пора отъезда – в эту минуту усталости, уныния и печали вдруг происходит нечто странное. Что он такое, зеленый луч – преломление света (все же наука так прозаична), обман зрения (есть и такая версия), портал в другое измерение (трещина между мирами, из которой полыхнул неземной свет) - или свидетельство вечной борьбы добра и зла, и тогда приходят образы рыцаря в избитых латах и его антагониста, и тревога охватывает свидетеля мистической вселенской драмы, поскольку - мысль проста и пронзительна - будущее еще не определено.


10. На "Сонет крымский. Облегчённый" (Виктор Алимин)

Январь. В Москве господствует мороз,
Но так хотелось, чтоб тепло и нега…
А за окном белым-бело от снега,
И держит крепко нас зимы гипноз.

А на мечту, ну кто наложит вето?
И вот он Крым… ласкает взгляд волна,
И Карадаг, что с профилем поэта,

И – аромат цветов, и вкус вина.
Душа как будто солнцем обогрета, –
От образов всплывающих пьяна…

Необычаен тех картин наркоз,
Фантазии, но как сладка утеха…
И, кажется, нет силы для побега
Из плена гор и виноградных лоз.

*** Философско-критическая (ассоциативная) новелла:

В стихотворении присутствует попытка создать гипнотическое, и даже наркотическое, воздействие на читателя. Ну действительно, что может лучше согреть в зимнюю стужу, чем бокал настоящего красного вина с неповторимым ароматом. Виноградник крымской долины. Воздух звенит от зноя. И строка поэта созревает, как ягода, усиливая накал страстей, из плена воображения сложно вырваться. И надо ли? Так всегда бывает, когда вступает во взаимодействие цвет, вкус и запах. Осталось протянуть руку, закрыть глаза и… дотянуться до своей мечты.
Подобное пьянящее чувство может возникнуть и без бокала вина. Кстати, его, настоящее крымское вино, в Москве надо ещё суметь найти. Как же прекрасно, что есть поэзия, которая помогает вознестись над суетой и согреться душой от волнующих образов, особенно, если Крым для тебя – это не просто место на карте. Море, горы, необыкновенный воздух, наполненный ароматами цветения, и поэзия в каждом камне, рисунке скал, - всё это вдохновляло когда-то Пушкина, а потом поэтов Серебряного века. Такие впечатления до сих пор затрагивают строки, как струны арфы. И потому они звучат! Слышите?


11. На "Прощание" (Мария Абазинка)

Уныло солнце клонится к закату,
ложится в море горестным щитом –
слагает рыцарь треснувшие латы,
ключом сомнений замыкает дом…

Бегу тропою, чтоб с тобой проститься,
песчаный берег, сердцу милый друг!
набрать ракушек, от грехов омыться,
навек запомнить каждый тонкий звук;
потом шагать назад понурой птицей
к заботам, сборам суетным..и вдруг

увидеть, ощутив священный трепет,
взглянув последний раз из-за плеча,
как павший ангел благостное небо
рассёк мечом зелёного луча.

*** Философско-критическая (ассоциативная) новелла:

Прощание зачастую порождает грустное чувство. Оно связано с нежеланием отказываться от положительных эмоций, которые дарило море, отдых и красота природы. Как закатом солнца заканчивается день, так и прощание подводит черту. Пограничным с ним явлется сомнение: удастся ли вернуться в эти места и испытать это наслаждение вновь?: "Слагает рыцарь треснувшие латы, ключом сомнений замыкает дом".
Несмотря на грусть, всплеск эмоционального состояния порождает желание воскрешать и поддерживать в памяти через материальные предметы, через визуальное ощущение эту данность бытия: ты хочешь увезти с собой рокот моря в раковинах, песчинки с пляжа ( что отражено во втором катрене ), сувениры и панорамные снимки. Все вплетено в одну картину - ты пытаешься охватить её глазами, чтобы ретроспективно отразить её в своей душе: " Навек запомнить каждый тонкий звук".
Редкое оптическое явление-зелёный луч- не случайно появляется в данном сонете: он выражает надежду, скрашивая серые тона расставания. И образ ангела, возможно, несет в себе двоякий символ: как зарождение мечты вновь посетить эти места, либо, как символ памяти.


12. На "И нет мне в жизни…" (Татьяна Шорохова)

Оглохло море в долгой тишине
Прозрачных дней зимы непостоянной,
Метели растревоженной и пьяной
От винограда, спрятанном в вине.

Ослепло море. Белой простынёй
Оно лежит под розовой ступнёй
Заката, что приснился мне однажды,

Когда я, задохнувшийся от жажды,
Спешу вкусить, как делал это каждый,
Вина фанагорийского огней…

И море зазвучало тем сильней.
Оглохшее, оно заговорило,
Ослепшее, свои глаза раскрыло,
Что нет мне в жизни счастья солоней…

*** Философско-критическая (ассоциативная) новелла:

Вообще-то море не может оглохнуть, но для того чтобы его услышать надо быть рядом с ним. И это мы делаем в погожие ясные и тёплые дни. А если на улице зима и метель, как пьяная, "шарахается" по улицам, как будто объелась сладкого винограда, то мы, увы, сидим дома. А дома что? Дома полнейшая тишина, и море, оно хоть и рядом, но его уже никто не слышит, все "оглохли", "контуженные" этой тишиной.
У моря много цветов и оттенков, но бывают такие моменты, когда оно теряет их все. Это длится не долго, какие-то минуты, когда медный диск, касается края моря и начинает медленно растворяться в нём. Только в эти минуты мы видим его как белый лист бумаги, лежащий под ступнёй заката. Ещё чуть-чуть и уже вместо белой бумаги лежит чёрная "тень".
Зима и холода не вечны. Приходит весна, а за ней и лето и мы спешим к морю, чтобы услышать его голос и усладить свой взор его лазурными-синими соцветиями и почувствовать на губах этот ни с чем не сравнимый, "солёный поцелуй" морского воздуха.


13. На "Двадцатый век. Начало" (Виктор Алимин)

Россия. Крым. Двадцатый век. Начало.
Аулы можно встретить под скалой.
Татарки ходят стайкой за водой.
И лодки возле старого причала…

Но юг обжит, здесь даже царь гостит.
Аристократов рать кружится роем.
И Макс Волошин, светлый наш пиит,

Дом знаменитый под горой построил.
Читают гости в нём стихи запоем,
А Понт, как и положено, шумит…

Ещё гремит музы́ка пышных балов,
Любовной пары заняты игрой…
Но скоро мир услышит пушек вой –
Война из ножен вытащила жало…

*** Философско-критическая (ассоциативная) новелла:

А давайте-ка вернемся в Крым на сотню с лишним лет назад! Там еще не было такого разнообразия курортов, как сейчас Встречались места, где царил патриархальный уклад. И возле самых Крымских гор, недалеко от моря можно увидеть татарские аулы. Этакая пасторальная картина, коли взглянуть с высоты птичьего полёта. Видно, как татарки в своих белых головных платках стайкой сгрудились возле водяного источника – за водой пожаловали. Сверху они выглядят, как стайка белых чаек. Да ещё старые лодки неподалеку на побережье дополняют эту иллюзию.
Если же присмотреться повнимательней, то белого цвета прибавится… Вдали едет вдоль берега моря белое шикарное ландо, и в нем, в окружении роз и корзин с виноградом, сидят члены царской династии – семья направляется в Ливадию на отдых. За ними пристроилась процессия более скромных карет; в них – князья и придворные, чем-то напоминающие осиный рой, неотступно сопровождающий в плодородную осеннюю пору сбор крупного крымского винограда. На лицах аристократии – предвкушение роскошного отдыха и ожидаемых празднеств. Не отстает от них и интеллигенция, которая также вовсю старается насыщаться пищей - как насущной, так и духовной. В общем, шумят балы, шумит морской прибой, шумят на поэтических вечеринках поэты, с шумом вылетают пробки из бутылок с шампанским. Но уже очень скоро к этим шумам добавится шум более тревожный – пушечная пальба. И почернеет небо. Потому что начался двадцатый век, и мир, кажется, снова заскучал по войне…


14. На "Двадцатый век. Начало" (Виктор Алимин)

Россия. Крым. Двадцатый век. Начало.
Аулы можно встретить под скалой.
Татарки ходят стайкой за водой.
И лодки возле старого причала…

Но юг обжит, здесь даже царь гостит.
Аристократов рать кружится роем.
И Макс Волошин, светлый наш пиит,

Дом знаменитый под горой построил.
Читают гости в нём стихи запоем,
А Понт, как и положено, шумит…

Ещё гремит музы́ка пышных балов,
Любовной пары заняты игрой…
Но скоро мир услышит пушек вой –
Война из ножен вытащила жало…

*** Философско-критическая новелла:

История - наука сухая, основанная на фактах, датах, именах и политических событиях. Но как романтично и с любовью описывает автор жителей благодатной Крымской земли, пережившей Османское иго. "Аулы можно встретить под скалой, Татарки ходят стайкой за водой. И лодки возле старого причала." С 1783 года Крымское ханство присоединяется к Российской империи и становится Таврической губернией. Именно этот временной срез и показывает автор - царскую Россию перед гражданской войной и культурную жизнь в Тавриде (2 и 3 катрены). И никто из живущих там не предвидит грядущих перемен: "Еще гремит музы́ка пышных балов, Любовной пары заняты игрой, Но скоро мир услышит пушек вой - Война из ножен вытащила жало"... И этот заключительный аккорд звучит уже тревожно!
Название сонета "Двадцатый век. Начало" полагаю, выбрано автором не случайно. Он подчеркивает в нем начало конца прежней эпохи. Таврида прекращает свое существование, становясь последним оплотом белогвардейского движения России.