Из моей юношеской тетради 2

Музы росссыпью

К Элеоноре
Дорогая любимая Ло!
Ты позволь себя так называть.
Ведь тебе никогда не понять,
Как от этого звука тепло...
Дорогая, любимая Ло.

Ты позволь себя так называть.
Чопорно  на меня не гляди,
Ведь не камень в моей бьет груди,
И умею я тоже страдать.
Ты позволь себя так называть.

Ведь тебе никогда не понять,
Как люблю тебя нежно и страстно.
Знаю я, что мечтаю напрасно,
И свиданиям с тобой не бывать,
Ведь тебе никогда не понять.

Как на сердце от звука легко:
Как весною от запаха луга
Мне по сердцу желания мука,
Как  хочу целовать твою руку
И с тобой не считать мне часков.
Мое чувство к тебе велико
Не  нарушу я сна твоего
Это ж  малая малость всего
До  тебя прикоснуться рукой...
Как на сердце от звука легко:

Дорогая, любимая Ло.
Я кончаю свой дерзостный стих.
Коль обидел тебя - так прости.
Кровью сердце мое истекло.
Дорогая, далёкая Ло.

К Лене первое
Алость губ, глаз дивных призмы,
Золото волос
Мне в гремящем море жизни
Встретить довелось.

Мне б хранить бы догадаться
Дар небес.
Я ж зачем-то целоваться
Вдруг полез.

Оттого исчезла алость,
Что был груб.
Ничего мне не осталось,
Даже губ...

К Лене второе
 Грустное свидание
Я думал, скажешь ты прощай,
А ты сказала До свиданья,
Зачем, чтоб больше сердце ранить
Иль подсластить мою печаль?

Читала долго ты мораль,
Сквозило в ней негодование.
Я слушал слов твоих журчанье
Многого  не понимал.

Зачем убийственный упрёк
В твоих словах надменно строгих,
Что у меня любовей много.
Все так, но я то одинок.

Я так мечтал тебя найти
В   раздолье жизненного луга.
Могла б ты стать мне лучшим другом,
Но наши разошлись пути...

К Тане
Ты глядишь на меня глазами злыми,
Ты растерзать меня готова.
И во рту моем умирает слово
«Любимая»

Я сплёвываю поскорей
Трупик мертворожденный, убитый взглядами твоими.
Как были убиты дети в чревах матерей
При атомном торнадо Хиросимы.

К Елизавете
Когда Ваш номер набираю,
Терзая пальцем циферблат
И как преступник подбираю
Разрыв траву к замку от рая,
Не знаю рад я иль не рад.

***
Ему было был двадцать один год,
Был  он поэт.
И любил поэт тот
Девчонку шестнадцати лет.

Он ей стихи посвящал
В них о любви своей пел.
Но ей стихи не вручал,
Затем, что очень робел.

Ей было шестнадцать лет
И она любила  поэта.
А глупый тот поэт
И не подозревал об этом.

В ночной непрерывной тиши
До розового рассвета
Она  наизусть как стихи
Шептала имя поэта.



***
На мглисто-илистом дне
Русалка речная спала.
В тревожно тоскующем сне
Она Черномора звала...

А в море на дне среди скал,
Где чаек не слышен плач,
В глубоком забытие звал
Русалку седой бородач.