Заверьте, Дикари!

Заверьте, Дикари кафе Поэтов!
Клопы! Мерзавцы, позабывшие
Цыганского романса волшебство!
На цыпочки же, Чернь!
Развыступаюсь Я:
"Эй, женщины -
Вы, что Возлюбленной моей -
липучей и скучнее,
которые не любите меня! -
с прохвостами-мужчинами
танцуйте, карманы их шурша!
Я Вам напоминаю - на века:
"Когда с Возлюбленной
по облакам ходить я буду -
Милой, Милой Кис! -
все звёзды, перламутровей
жемчужин, пронзят нежнейшие
слога, как сотни лет назад:
"Не пиши, не говори,
Возлюбленная,
что уже не любишь!
Я и сам страдаю - что
Художником не стал!
В чемодане (я в пути!) -
везу флакон парфюма
и цветов застывших кружева:
"Милая Кис! Возлюбленная!
Вы над всеми ль "I"
установили точки?
Вы ли помните, что я -
вернее пса?
И на цыпочках блуждает
Мир французский
и английский
вокруг телеграммного звонка:
"Женщине замужней
я не изменяю!"

...Милая Кис!
На облаке соседнем,
сидя по-турецки,
муж Ваш сочиняет
из снежащего Луною серебра:
"Ах, Лили... Душа моя!
Ты ль не Лилит?"
И я завидую, ревнуя!
И я ресниц Ваших
взволнованность ловлю
и понимаю:
"Вы не любите меня!"

...Заверьте, Дикари,
в кафе Поэтов:
"Вся моя резкость -
мера вынужденная!
Стихи - разве мои картины? -
если не мною рождены они?
А эхом! Да, Лили!
И так ли уж прекрасны?
Если счастливее
не сделали даже меня?!
Заверьте, Дикари, Клопы,
Мерзавцы,
Поэзии рабы:
"Я  бы и рад был промолчать!
Но, нежность в сердце
так пленительно тревожна!
Не унять!

...Сейчас обижусь,
как ребёнок, и уйду!
Я ничего не чту,
кроме Кис
Писем!
Ею  дышу!"