В тот 43 год. Памяти Арсения Тарковского

Он в сорок третьем, в день весны
Писал стихи в мой год рождения,
А я тогда спала-росла, смотрела сны,
В которых он читал свои творения.
***
Скрипела люлька под музыку стиха,
Светила лампа слабо, обесточено.
За стенкой тянулись гармоники меха.
Была я молчалива и сосредоточена.
Как жили до и после моего рождения
Мне книги и память не дадут забыть
Людей и песни, горечь откровения…
И оказалось, всё это надо полюбить?
Где слово правды тонет в потоке лжи
Жить вместе и порознь, очень сложно.
Не лучше ли примитивизму послужить-
Злой технологии, но это невозможно!
И лучший способ жизни не подыскать
В противовес технологическим изыскам.
Нас будут изощрённо, злобно напрягать
Экономичными, экологическими рисками.
Не скоро сдохнет эпоха милитаризма…
И вряд ли настанет лучшая из вариантов.
Упорно мы рядимся в одежды оптимизма
Лелея в нём, нас заменяющих, мутантов.
Зачем душа металась и что она искала
Надеясь, что от людей всё беды отведёт?
Постигнув многое, догадывалась, знала,
Всё повторится, нас прошлое найдёт...
Надолго застрянем в праобразе мутантов
По прихоти безмозглой кучки нелюдей.
Мы знаем о будущем своём из фолиантов,
В нём мало добра и много дерьма идей.
***
Пишу о том, что помню Вас, Арсений,
Год сорок третий, ливень, день весенний.
Вновь повторяю удивительный Ваш слог,
Он свеж, как в жаркий день воды глоток.