А вот Пушкина, пожалуй

А вот Пушкина, пожалуй,
нам обидеть не дадут:
в дни позорного кошмара,
как тельца его пасут
по июньской нежной травке
толстомордые жрецы.
Доведут до богоравных
поклоненья образцы!

Высочайшее светило!
Узаконенный канон.
Что такое, ангел милый,
неужели это он,
узник собственной эпохи,
претерпевший страшный суд,
став хрестоматийным толком,
обеспечив институт?!

Провокационный фактор
в факте драмы роковой
с большим нет в любви коварством, –
в мавзолее как живой!
То, чего не пожелаешь
даже злейшему врагу….
«Дар случайный», повод властный
соблазнять стихом толпу!

Где ещё в подлунном мире
убивают, чтобы чтить,
забывают, чтобы кризис
в катаклизм не превратить?!
Отстоим у анекдотов,
смехом праведным греша,
полноту свободы слова,
волю и покой, душа!
         ______________

Где ещё в подлунном мире
убивают, чтобы дать
шанс быть видимым в эфире, –
всенародно воссиять!
Став героем анекдота,
наслаждайся не спеша,
ведь халтура как работа
во всех смыслах хороша!

Не какой-нибудь крамольник,
Господи меня прости,
заживо зарытый ролью
без возвратного пути.
Уходящий в аритмию,
должен выйти из неё.
Собирай налоги мытарь,
но стирай бельё своё.

Нажил шут самодовольный
самовольный нервный тик.
Добровольный раб в запое
господином быть привык.
И щекочет, и хохочет,
и кого б ни обокрал,
в рай несётся непорочным
дурачком для дурака!

Поразительные штампы
бодрствующих снулых душ.
Омертвело спящей туши
кровь и пот. Айда под душ!
Будем жить грядущим в прошлом
там, где вечность впереди,
ну, и «безрассудства роскошь»
с одержимостью поди! 

Это как бы зарекаться
от сумы или тюрьмы, –
от опасности казаться
величайшим и простым!
И чего не станешь делать,
чтоб известность получить,
как продукт побочный цели
эффективный, может быть!

Оттого, что выйдешь в люди,
легче каторге не быть:
каторжанам добрым будешь
словом истинным служить!
Но в товарном виде жертвы
кто не хочет приносить, –
кто не хочет для примера
первым для последних быть?!

Ибо ни душой, ни телом
в сфере храма и тюрьмы
ни себе, ни Богу в целом
откровенно не нужны!
И каким путём к господству
Рок раба ни приведёт, –
в высшей степени уродства
не тиран, так шут грядёт!