Муза

Муза курит как чёрт и ругается матом,
не любит, когда называю её крылатой.
Она считает, что рай неоправданно хвалят,
как будто в раю носят нимбы, накидки, сандалии.

Муза в фирме Харона пашет курьером.
На вызов, даже проспавши, является первой.
С душой обращается чутко и вежливо очень,
и плату за сумки она не берёт, между прочим.

У музы есть хобби – она «ловит» кадры, секунды.
Даже когда у самой запас памяти скудный.
Потом /щёлк/ веками хранит /щёлк/ людские портреты.
Надеюсь, Харон никогда не узнает об этом.

Харон, ну понятно, что к памяти нашей враждебен.
Кому нужны снимки людские в аду и на небе?
От нас цифровой след не должен мерцать, по идее.
Но муза моя за свободу, представьте, радеет.

У музы огромные крылья и чёрные перья.
Она, хоть и ангел, как все умирает с похмелья,
если смешает два вида сухого винища.
Поэтому с музой вино только лучшее ищем.

Встретившись с ней, мы обычно болтаем полночи,
ведь наше знакомство – начало всех жутких пророчеств.
Нас тянет друг к другу, как два постоянных магнита,
а время сыплется на пол сквозь ржавое сито.

Я к ней прикасаюсь, а в сердце дебильные пляски.
Смотрю на неё с обожанием диким, опаской.
Хочу целовать. Накрывает. Безумно. Корёжит.
Она мне сказала недавно, что хочет того же.

Но если узнает Харон про меня (не до фоток),
то эту любовь у обеих он вырвет из глоток.
Ведь муза, однажды приехав за мной, мол, прости,
на берег другой не сумела меня увезти.

11.09.20