Фирсов Михаил. Питер
Питер - это город смерти!
Если ухом прислониться
К стенам старенькой парадной,
Ты услышишь: гул зениток
И сирены вой надсадный,
Стоны душ, метели посвист
Чьи-то крики и молитвы,
Треск в огне паркетных досок,
Тихий плач в домах разбитых...
Первый грозный залп Авроры,
Первый митинг в воскресенье
Взрыв кареты, певчих хоры
Скорбное богослуженье.
Свист щпицрутенов с оттягом,
Хруст, обрыв петли на шее,
Шёпот под имперским флагом:
"И повесить... не умеют!»
Вновь народные волненья,
Всполохи церковной свечки,
Плеск воды и затопление,
Выстрелы на Чёрной речке.
Смех безумца на болоте:
"Здесь грозить мы будем шведу!"
В Петербурге смерть в почёте:
Всюду даты... Был — и нету.
Піцер
У падваротні выюць чэрці -
Піцер - гэта горад смерці!
Калі вухам прыхінуцца
Да сцен старэнькай параднай,
Ты пачуеш: гуд зенітак
І сірэны выццё натужлівае,
Стогны душ, завеі посвіст
Нечыя крыкі і малітвы,
Трэск у агні паркетных дошак,
Ціхі плач у дамах пабітых...
Першы грозны залп Аўроры,
Першы мітынг у нядзелю
Выбух карэты, пявучых хоры
Журботнае набажэнства.
Свіст щпицруценаў з адцягам,
Храбусценне, абрыў вяроўкі на шыі,
Шэпт пад імперскім сцягам:
"І павесіць... не ўмеюць!"
Ізноў народныя хваляванні,
Пошугі царкоўнай свечкі,
Плёскат вады і затапленне,
Стрэлы на Чорнай рэчцы.
Смех вар'ята на балоце:
"Тут пагражаць мы будзем шведу!"
У Пецярбургу смерць у пашане:
Усюды даты... Быў - і няма.
Построчный перевод на белорусский язык
Свидетельство о публикации №121021503221