Основное в жизни Очерк

СЕРГЕЙ  НОСОВ

                ОСНОВНОЕ В ЖИЗНИ
                ОЧЕРК


        Что есть основное в удачно сложившейся жизни человека, в чем ее «стержень», ее опора и основа? - Необычайно сложный и вечный на самом деле вопрос…
         Я помню как в годы моей ранней молодости когда я уже закончил исторический факультет Петербургского  (тогда - Ленинградского конечно ) Университета, защитил с успехом свою кандидатскую диссертацию посвященную «спорной» при советской власти теме  возникновения  и развития русского славянофильства и уже начал свой «трудовой путь» в жизни, став научным сотрудником Пушкинского Дома (Института Русской Литературы Российской Академии Наук в Санкт-Петербурге)…. Так вот в те годы моей молодости мой отец, крупный ученый-историк, как-то пригласил по случаю одного из семейных юбилеев к нам домой «за праздничный стол» так сказать, одного из своих коллег,  а ранее, в  ранние годы молодости моего отца и его весьма близкого приятеля (назову и имя этого приятеля - ныне уже покойный академик-американист А.А. Фурсенко) … И разговор у двух «двух отцов семейств» как-то зашел за праздничным столом об их уже давно взрослых к тому времени сыновьях…
            И вот меня тогда помнится поразило, что сказал обо мне мой отец (безусловно умный и проницательный, многое повидавший в своей жизни человек). А он сказал - ну за своего старшего сына, Женю, я совершенно спокоен, он уже прочно «стоит на ногах» (дословно передаю слова отца потому что они меня поразили и я их запомнил точно).  Но вот с Сергеем (то есть со мной) - да тут мол еще вопрос… что дальше-то будет.
            Меня это поразило…. Действительно - как отец мог во мне сомневаться?  Я блестяще защитил диссертацию по славянофильству  в Университете  при большом стечении научной публики (тема-то острая по тем временам!).
                Меня приняли в Пушкинский Дом. И я и в Пушкинском Доме уже продолжил свой творческий путь - писал вольные статьи, не был привязан ни к какой унылой текстологии по подготовке собраний сочинений наших классиков… Писал свое и писал вольно и ярко.
                Но видимо чувствовал отец, что я всегда - вне игры и вне любых принятых правил… И это вызывало у него недоверие ко мне.
                Мой прилежный и законопослушный братец (он был старше меня на семь лет) всегда и учился прилежно и был комсомольским и партийным секретарем и в стенах университета и позднее… Дошло однажды до того что после окончания им Университета «органы» пригласили его (заметили всевидящие органы «истовую прилежность» моего братца) на работу к себе - в «секретные сотрудники»… И помню семейный совет - как же и под каким предлогом от этой мучительной «чести» быть доносщиком   отказаться.
                Отец видел конечно что мой старший братец умело держался за  престижные  должности, за «почетные места», во всем и всегда знал свою выгоду и истово служил существующему начальству.
                Ну естественно такой человек «выстоит» (точнее - выкрутится) в любую «политическую погоду» и в любое историческое время.
                И отец был прав - так и случилось. С моим старшим братом. Но не со мной конечно.
                Я верил что я - Поэт. Верил и чувствовал ясно что поэзия - мое истинное призвание, мое «дело жизни», смысл моего существования и мое предназначение на земле.
                Конечно, отцу моему (к которому я отношусь с огромным уважением до сих пор) это все не нравилось.
                Он считал меня «немножечко безумцем» на самом деле… Хотя и очень талантливым безумцем.
              А уж мой «праведный» братец тот вообще - знакомя со своей семьей свою будущую тещу например предусмотрительно (как он считал) предупреждал - « у нас мол все приличные люди.. только вот мой младший брат с большими странностями… Что поделаешь. Но вы не обращайте на него внимания. Он не играет никакой роли.»
                Так я и «не играл роли» в своей семье до смерти отца. Женился «невыгодно». На бедной девушке, милой, но без квартиры и денег… И к тому же - полуеврейке по своему происхождению.
                То ли дело всегда шли «в гору» карьерные успехи и достижения у братца моего - и он был партийным секретарем и жена его тоже была партийным секретарем. И молились они вместе одному богу - карьере, успеху и процветанию при любых условиях.
                А потом он и в Директора  своего Института (Института Материальной Культуры) пробился.
                А я все верил в то что я - Поэт.
                Стихи, свои подлинные и оригинальные стихи, долгое время
вовсе не получались у меня - выходило что-то скованное или нечто «Под Есенина» или  «под Маяковского».
                Потом собственные стихи стали даже и получаться у меня по настоящему… И я даже и открыл себя в настоящей поэзии (об этом я пишу в очерке «Мой путь в поэзию» неоднократно опубликованном уже в разных литературных журналах в России и за рубежом)… Но ведь меня не публиковали тогда официальные журналы и вовсе не хотели публиковать как поэта…
                В литературной критике и эссеистике меня еще признавали (и за рубежом е известном с вое время парижском еженедельнике «Русская Мысль»  и в ведущих журналах внутри России таких как «Новый Мир» рубежа 1990-х годов). А в поэзии - не признавали решительно.
                Мои тогдашние вымученные у советского и постсоветского эстеблишмента поэтические публикации - какие-то отдельные вкрапления моей действительно новой для России поэзии (ведь я использовал свободный стих и верлибр) в муть и однообразие бесконечно повторяющих друг друга «советских стихов».
                Замечали ли тогда мои стихи? - Ну замечали конечно. Кое кто замечал.
                Был в частности такой заметный  деятель в советской литературе на ее излете - Карен Джангиров. Это был поэт писавший исключительно верлибры на русском причем языке.
                Видимо у него изначально были какие-то особые пробивные способности в недрах советской системы. И он всячески продвигал верлибр в России. И сумел издать еще при советской власти сборник своих собственных верлибров - правда тогда еще среднего достоинства надо сказать…
                Но человек он был (собственно Карен Джангиров жив и до сих пор и проживает давно уже в Канаде.. чем занимается  - неизвестно)   сам по себе необыкновенный… И к нему в руки как-то попали (неведомым для меня образом) и мои стихи в уже свободном (практически бесцензурном по крайней мере) конце 1980-х годов. 
                И вот Карен Джангиров издал в конце 1989-ом году  еще и ныне не забытую «Антологию русского верлибра» - замечательное издание. Выдающееся для своего времени!
                И в этом издании была очень представительная подборка и моих стихов без рифмы.
                Счастье казалось забрезжило для меня на горизонте поэзии..
                Но это только казалось.
                Наступали  жестокие безумные и дикие в России 1990-е годы.
                Сам господин Джангиров уехал «заниматься бизнесом» сначала в Польшу, потом по другим странам Европы… И наконец осел в Канаде. Где и живет уже много лет. Видимо и денег немало добыл.
                Но про поэзию господин Джангиров забыл конечно. Это в духе его народа.
                А вот в духе русского народа - про поэзию не забывать никогда.
                И зря обо мне волновался мой почтенный отец. Хотя ведь и умный и мужественный был человек. И воевал и дошел с боями до Праги, был командиром батареи гаубиц, был тяжело ранен во время днепровской переправы. Но выжил.
                Так вот я не погиб все таки. Хотя и в 1990- годы и в первые десятилетия нового ХХ1 века мне жить пришлось необычайно тяжело.
                И одно время мне и самому уже казалось - какая там поэзия к которой я призван… Все закончится очень скоро моей смертью.
                Но не довелось мне умереть… Все получилось так как я сам никогда не мог этого ожидать.
                Новая эпоха  в литературе русской   приняла меня как поэта.
                В России, в творческой России в России поэзии и искусства появились новые свободные и открытые веяниям мира люди - и они приняли мою поэзию.
                Новая и настоящая жизнь для меня началась. И пусть это случилось поздно. Но это случилось.
                Мое предвиденье и моя вера в себя и в свое истинное призвание  - не обманули.
                И мне кажется в самой жизни, в самих ее «потоках» есть что-то такое что способно чувствовать человека и способно откликнуться на его призывы,  на   его желания и мечты…
                Если сам человек их достоин конечно.   


СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов  Сергей Николаевич.  Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге)  в 1961-м году. Историк, филолог,  литературный  критик, эссеист  и поэт.  Доктор  филологических наук и  кандидат исторических  наук.  С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником   Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии  Наук. Автор большого числа работ по истории  русской литературы и мысли и в том числе нескольких   известных книг  о русских выдающихся  писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории  русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990;  В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб.  Издательство «Дм.  Буланин» 2008;  Антирационализм в художественно-философском творчестве  основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009. 
    Публиковал произведения разных жанров  во  многих ведущих российских литературных журналах  -  «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской  русскоязычной газете  «Русская мысль» и др.  Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате  - в ленинградском самиздатском журнале «Часы»   1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки»  был допущен и в официальную советскую печать.  Входил как поэт  в «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ВЕРЛИБРА», «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ЛИРИЗМА», печатал  стихи в «ДНЕ ПОЭЗИИ РОССИИ»  и «ДНЕ ПОЭЗИИ ЛЕНИНГРАДА», в журналах «Семь искусств» (Ганновер), в  петербургском  «НОВОМ ЖУРНАЛЕ», альманахах «Истоки», «Петрополь»  и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах. 
После долгого перерыва  вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт и в России и  во многих изданиях за рубежом от  Финляндии  и Германии,    Польши и Чехии  до Канады и Австралии  - в журналах «НЕВА», «Семь  искусств», «Российский Колокол» , «ПЕРИСКОП»», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «АРТ»,  «ЧАЙКА» (США)«АРГАМАК»,  «КУБАНЬ».  «НОВЫЙ СВЕТ» (КАНАДА), « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» ,  «ЛИТЕРА  НОВА», «ГРАФИТ», «ЛИТКУЛЬТПРИВЕТ!»,  «СОВРЕМЕННАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА» (ПАРИЖ),   «МУЗА», «ИЗЯЩНАЯ СЛОВЕСНОСТЬ»,  «НЕВЕЧЕРНИЙ СВЕТ, «РОДНАЯ КУБАНЬ»,  «ПОСЛЕ 12», «БЕРЕГА»,    «НИЖНИЙ НОВГОРОД». «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ»  и др.,   в  изданиях  «Антология Евразии», «АНТОЛОГИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ХХ1 ВЕКА». «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ»,  «ПОЭТОГРАД»,  «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН»,   «АРТБУХТА», «ЛИТЕРАТУРНЫЙ СВЕТ», «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» ,  «АВТОГРАФ»,  «Форма слова»  и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я  ПАРАЛЛЕЛЬ»,  «ПОРТ-ФОЛИО»Й (КАНАДА),  «ПОД ЧАСАМИ», «МЕНЕСТРЕЛЬ», «ИСТОКИ»,  «БИЙСКИЙ ВЕСТНИК»,   «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , «ЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИ» (ГЕРМАНИЯ), «СИБИРСКИЙ ПАРНАС», «ЗЕМЛЯКИ» (НИЖНИЙ НОВГОРОД) ,  «КОВЧЕГ»,  «РУССКОЕ  ПОЛЕ»,   «СЕВЕР», «РУССКИЙ ПЕРЕПЛЕТ», «БАЛТИЙСКИЙ БЕРЕГ» (КАЛИНИНГРАД),  «ДАЛЬНИЙ ВОСТОК»,   «ЛИКБЕЗ» (ЛИТЕРАТУРНЫЙ АЛЬМАНАХ), в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборниках «СЕРЕБРЯНЫЕ  ГОЛУБИ(К 125-летию  М.И. Цветаевой),  «МОТОРЫ» ( к 125-летию со дня рождения Владимира Маяковского), «ПЯТОЕ ВРЕМЯ ГОДА» (Альманах стихов и прозы о Любви. «Перископ»-Волгоград.  2019),  «Я ДУМАЮ. ЧТО ЭТО ОТ БОГА…» ( Сборник стихотворений современных авторов к 80-летию Иосифа Бродского. «Перископ- Волга». 2020 ) и в целом ряде других литературных изданий.
    В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий – -премии  «Поэт года», «Наследие»   и др.   
     Является автором более 18-ти тысяч поэтических произведений. Принимает самое активное участие в сетевой поэзии.
     Стихи переводились на несколько европейских языков.  Живет в Санкт-Петербурге.