Резьба по морозному небу

Резьба по морозному небу
до звёздной его черноты...
История грозно и немо
свои опускает пласты
страницами книги тяжёлой,
местами — свинцово-литой.
Ты — дуба Мамврийского жёлудь
над Невской гранитной плитой.
Ни щели для прочного корня,
как будто в музей под стекло
ты брошен сюда беззаконно,
где небо всегда тяжело,
и тучно, и немо, и льдисто,
и горечью напоено,
где солнце алмазное диском
взрезает в Европу окно.

Дороги проложены прямо,
а хочется — много кривей:
свернуть на тропу Авраама
в страну ханаанских кровей,
пройти не по многим Советским,
забывшим канон Рождества —
над озером Генисаретским
услышать простые слова
о том, что разбоем и кражей
свои не поправишь дела,
о том, что и помысел каждый —
начало добра или зла.
И зовом: "Молитесь, не спите!" —
ответом на сонный кивок
развеять сгустившийся Питер
в саду Гефсиманских тревог.

Скользим по поверхности лживой,
по плоскому руслу теча,
как будто у краденой жизни
пытаем: а чья же ты, чья?
О чём фимиамы клубимы?
О ком наши вещие сны?
Какие ночные глубины
трепещут в сетях тишины?
Дыханием Вечности сдунут
с невидимых миру ветвей,
ты — жёлудь Мамврийского дуба,
ты призван быть много светлей,
чем эта скрипящая слепо
на скрепах бытийной тщеты
резьба по морозному небу
до звёздной его черноты.