Тварь

Она была тварью жестокой и самой коварной,
Себя и других не жалела, не ведала страха.
Она находила ненужным зализывать раны.
Она не умела сдаваться, смеяться и плакать.

Когда в свою жертву впивалась стальными клыками,
Казалось, нет слаще той свежей живительной крови.
Она расправлялась с любого размера быками.
Она наслаждалась от вида мучений и боли.

Владенья ее стороной обходили все звери.
Не выжил никто из попавших ей в лапы случайно.
Предсмертные стоны их душу звериную грели.
Они нарушали пространства немое молчанье.

Бывало ли этой зверюге совсем одиноко?
Кто знает, но звезды на небе смешались однажды.
Такой, как она, непреклонный и очень жестокий,
Вдруг стал для нее отчего-то особенно важным.

Охотились вместе, держа в жутком страхе округу.
Но трудное время в звериные жизни ворвалось.
Не выдержав голод, зверюга напал на подругу.
Она колебалась, быть может, лишь самую малость.

Кровавая битва жестокой была, но не долгой.
Она поняла, что друзей быть не может у зверя.
Все тело горело, кололо, как будто в иголках.
Она погибала без пищи в голодное время.

Мохнатые лапы немели, и снег с неба падал.
Но тварь не готова была даже к легким сраженьям.
Живую добычу она променяла на падаль.
Конфликты с волками все чаще вели к пораженьям.

Старалась держаться, ведь знала, что ждет прибавленья.
Но силы ее покидали, а волки зверели.
Она замечала, ее посещают владенья
Все чаще совсем уж не добрые, мирные звери.

Но время пришло, и на свет появился твареныш.
Весна наступила, зверюга немного окрепла.
Охоте успешно учился подросший детеныш.
Дочурка тварюги была, как и мама, свирепа.

Тварюшка росла, и еды ей всегда было мало.
Но первой добычу дочурка отведать не смела,
Пока не наестся ее ненасытная мама.
От голода кровь у дитяти порою кипела.

Все меньше тварюшке хотелось делиться добычей.
Однажды, не в силах перечить природе звериной,
Она уступать отказалась, как было обычно.
И мать поняла, что ее захотели подвинуть.

Она осознала, что рядом двум тварям не место,
Но кровные узы сдержали ее от расправы.
Припомнила случай давно позабытого детства,
Как жертвою стала родителя злобного нрава.

Она была тварью жестокой, не знавшей пощады,
Не ведала чувств, подчиняясь инстинктам природы,
Чудовищем, монстром, для многих творением ада,
Пока не случилось ей стать продолжателем рода.

Расправиться с дочкой зверюге матерой в полдела.
Однако, неведомой ранее силой ведома,
Расставшись со всем, чем давно безраздельно владела,
Она покидала места, те что были ей домом.

2020