Застя

Вырван молочный
ласковой ночью,
из десны капает,
но это тлен.
У космонавта
прорезь зубаста,
ты меня застя
в марлю из стен...

Это нежный, нежный урон
и под марлей зуб протекает,
как капли в разбитом топазе
кристаллы и корни торчат,
ляпис-лазури глыбы стоят наплачась,
мне бы знать как бы быть твоей от тебя запрячась.
Я ни разу не видела как стоит наше,
и я падаю вниз, это славная слабость,
даже если в воде плыть не умею,
для тебя и не новость,
наизусть я письмо кораблем клею, леность
клеить языком временно,
но всегда это странность,
отдыхать надо пенами,
и я сплю, и вижу большого,
как тот самый вол,
он не сломан, там просто тьма и она ранимая.
Спать и шевелить языком,
чувствовать дырку, и небо,
мягкая постель, я засыпаю и тихонько плачу.
Со временем я совсем замолчу,
стану немая.
А пока не хочу.
Я не знаю, где раб.  Бурлак.  Они прут,
и увешаны колокольчиками и ризами
мешают мне спать.
И я их встречу, и усну на краю.