Соотношения

Едва пронзив окна прямоугольник,
лучи умытой теменью Луны
сплелись на мне, как-будто я - невольник
и дни мои давно предрешены.

Они нашли средь линий тихой спальни
родню по страсти к тусклым миражам,
что тем воспринимаются печальней,
чем, поднимаясь вверх по этажам

чужих юдолей, сковывают крышу
в единый, мигом принятый простор.
Я знаю всё. Я всё на свете слышу.
Я - всё, чему предъявится укор

вещами, обнажающими время
во имя ткани жизнь всосавших дыр.
И что с того, что боль колотит в темя
и пал давно в себя влюблённый мир,

коль мне не стать сюжетом вне сюжета
и трёх волхвов рожденьем не позвать?..
Моя зима мела снегами лето
и дальше продолжает заметать

любые проявления во внешнем
тепла вращений. Контуры сердец
не совпадают с душами, конечно,
внутри условно принятых колец,

что сжаты многотонностью вселенной
в спирали повторений. Где-то в них
спасение от рая и геенны
как топки, где едва явленный стих

теряет ритм и сходство с мыслью Б-га.
В печали ль, в грусти - скалам да воде,
что и слагают вечности дорогу
по этой шестидневной ерунде,

не суть в каком из глупых состояний
из жутких форм людского свой исход
начнёт последний, алчущий исканий.
Он всё равно в итоге не найдёт

ни в рай тропы, ни в ад широкой трассы,
ни трёх подсказок стынущего, как,
впитав дымы последнейшего часа,
смириться с тем, что прожил, как дурак.

Но это геометрия уныний
итог вещам однажды предрешит.
Вещам, в которых время тихо стынет,
лишённое спасительной души

как смыслами использованной штольни
воглубь уже не нужных перспектив,
едва пронзив окна прямоугольник,
понять, что ты, пусть временно, но жив...