Что значит веровать

Верно, ведь любой христианин знает иных богов: Зевса, Одина, Митру, Аполлона, Тора, Баала, Амона, Ахурамазда, Вишну и прочих, но это не означает, что он верит в них. В сущности, отношение христианина к иным богам — атеистично.

Вера, в гностическом смысле, есть определённый вид познания. От знаменитого изречения на стене храма Аполлона в Дельфах к Евангелию от Фомы, где сказано:

«Иисус сказал: Познай то, что (или того, кто) перед лицом твоим, и то, что скрыто (или тот, кто скрыт) от тебя, — откроется тебе. Ибо нет ничего тайного, что не будет явным».

В 21 веке, где материальное сознание окончательно исключило возможность пробуждения внутреннего духовного освобождения, мы получили неутешительные результаты.

Как пример: «У меня нет души, и после смерти я никуда не попаду. Я атеист до мозга костей.

Я не верю в бога. Без вот этих вот лицемерных «ну что-то наверное все-таки там есть». Без кокетливого «ах, я немного агностик».
Нет. Ничего такого я не допускаю. Меня очень устраивает биологическая модель мира. Физика, астрономия, математика. Психология. Мне вполне комфортно в тех рамках, которые создаёт наука. Потому что я вижу подтверждение слов делами. Если есть сила тяжести – я вижу, как пресловутое яблоко падает вниз. Меня не заставляют поверить – мне показывают весь механизм от начала и до конца.

И меня абсолютно не раздражает, что кто-то не атеист. Мне совершенно всё равно, нарисует ли кто-нибудь карикатуру на атеистов, снимет ли кто-то скабрезный фильм про атеистов или же напишет про них едкую песню. Я не обижусь, не затаю зло и уж точно не пойду никого убивать за это. Если кому-то смешно, что я не верю ни в одного из многочисленных богов, которые есть у человечества - пусть себе смеётся. На здоровье! Я согласен быть смешным в таком случае. Смотрите – я не кланяюсь нарисованному на дощечке старичку! Я не приношу фрукты и цветы глиняному истукану! Я не читаю послания на непонятном мне языке неизвестному мне человеку, которого я должен любить больше всего на свете. Вот же я нелепый. Ха-ха-ха! Посмейтесь надо мной!

Я готов, вот прямо сейчас, в мать его двадцать первом веке признаться, что не верю ни в чертей, ни в ангелов, ни в воскресающих мертвецов, ни в прочие чудеса. И мне не стыдно. У меня в принципе нет такой потребности – верить. Мне вполне хватает того, что я знаю и что можно узнать, что можно потрогать и что можно увидеть собственными глазами. Я не умею« видеть сердцем» и «чувствовать душой», и мне это абсолютно не нужно.

У меня нет никакой души, и после смерти я никуда не попаду. Атомы, из которых сейчас я состою, просто распадутся и вновь смешаются с атомами остальной Вселенной. Какое ещё бессмертие вам нужно? Лично мне – большего и не надо. Полностью доволен таким раскладом.

Я не подам на вас в суд, за то, что вам смешно моё мировосприятие, не перекрою вам движение, по причине своего религиозного праздника, не буду вас ни с чем поздравлять, не буду ждать ответных поздравлений, не стану вас призывать принять мою веру, не обвиню вас в неполноценности, лишь от того, что вы не придерживаетесь моих религиозных взглядов. И я не знаю ни одной войны, начатой атеистами во имя торжества атеизма. Я не знаю ни одного теракта, совершённого во славу атеизма.

Вот всё, что я могу вам сказать сегодня». Цитата приписывается Невзорову.

Вы наверняка знаете, как в современной России уже не первый год набирают популярность теории ингилиизма, множество людей носятся с «Славяно-арийскими ведами», «Велесовой книгой», а лидер движения родноверов когда-то заявлял, что на месте Омска располагался Асгард.

Не секрет, что подобные апроприации из Скандинавской мифологии очень популярны в литературе «фэнтези» (Толкин, к примеру, многое позаимствовал), но попытки встроить их в мировоззрение современных людей — смехотворны.

И это нечто другое, ведь информации о славянских дохристианских обрядах и верованиях практически не сохранилось и это совсем не непрерывающаяся традиция японского синтоизма, алтайского шаманизма, анимизма адиваси, которые живы и поныне.

При всей своей нарастающей силе, всё более укрепляющейся точке опоры, подобные ходульные теории часто подвергаются высмеиванию. В свой черед наиболее наглядный пример:

«...Спорят с викингом раввин,
Спор заведомо бесплоден:
— Один б-г! И не один!
— Б-г один! И Он не Один!

Но все же оба в жарком споре
Сошлись на том, что сила в Торе!»

Истоки этого движения в 20-х 30-х годах xx века. А ведь именно тогда народ испытывал, ко всему прочему, и дефицит веры.

Многие исследователи склонны к преувеличенным сравнениям «тогда и сейчас», что, на мой взгляд, несколько излишне, хотя общие штрихи уже наметились.

Вы склонны согласиться, что это определённого рода кризис, вызванный внутренней пустотой и внешним проявлением ужаса действительности?

Харитон Отрадный   19.02.2021 19:26   •   Заявить о нарушении