Дополуденная рефлексия 9. 2. 2021

В Москве покуда шесть утра,
Мороз шестнадцать с лишним градусов,
Беззвёздно, снег не выпал ни хера,
Восточный ветер еле ладится.

Светает, серенькая плёнка на небе,
Приободрился аквилон
И прахом изморозь понагнана
Со всех кладбищенских сторон.

Восход, в окно юго-восточное
Смотрю - небытиё зари.
Но в этом месте небо светом сочное,
В моём северо-западном окне - угрюмый грим.

Вздыхает ветерок, не ерепенится -
И то, неподходящая среда:
Не кто-то нынче грандиозно женится,
А кто-то тихенько уходит навсегда.

Такая получается хреновина:
Уж лучше б помраченье снизошло -
Взамен дневного малокровия
Задержка ночи - небольшое зло.

По крайней мере, ночь - всего лишь сон,
Который всё-таки когда-нибудь закончится,
А дня подобного безмолвный смертный стон
Невыносимей преходящей горечи.

В порядке траурная церемония,
Хоть грусть и неоправданно светла -
Но делать нечего, зимы гармония
К несоответствию невольно привела.

А с объективностью чего там деется?
На градус потеплело к девяти.
Покамест больше не на что надеяться -
По-прежнему покойничек в пути.

Приноровлюсь да вытесню зловещее,
Но лучше б силы свыше помогли.
Но чтой-то бог погодный и не чешется.
Ну что тут скажешь, только слово "блин"!

Вот десять тридцать и мороз тринадцатый,
Оп - солнце пятнышком, отнюдь не золотым:
Имеются подвижечки в стагнации -
Сопля-намёк, а уж настрой туды-сюды.

И вскоре чую - погребли покойника -
Да будет пухом бедному земля!
Вполне понятно, кто же был такой-то он,
Точней, она - танатофобия моя.

Её убить - затея бесполезная:
И мёртвая живее всех живых -
Спасает лишь ремиссия болезного,
Лишь погребения недолгий передых.

И спрашивается, что изменилось-то -
Нисколько воскрешающих метаморфоз?!
Погодка неподъёмная, ленивая,
Воистину живой один мороз.

А поменялось явно настроение,
На "зебре" белая досталась полоса -
И нипочём мертвящее затмение
И в грязном саване гнилые небеса!