Шел домой и путь казался...
Шел домой — и путь казался
Серебристо-голубым
И подошв едва касался
И стелился, словно дым.
И шумел попутный ветер
И рассказывал о том,
Как жилось на горьком свете —
И на этом, и на том...
Как вставал ты против стали
На святом клочке земли,
Как в Освенциме сжигали,
Только, видно, не сожгли...
Прах летел вослед, рыдая:
«Ты живой, солдат, иди,
Потому что ждет родная,
Черный плат прижав к груди!»
Лишь тебе луна сияла,
Правду скорбную тая...
— Что ж ты, мама, не узнала?
Вытри слезы... Это я.
(Из книги "Жар-цвет", 1988)
Свидетельство о публикации №121020709830