22 июня 1941-го. - Реал и Лапша в реале

                " Товарищи! Граждане! Братья и сестры!
                Бойцы нашей армии и флота!
                К вам обращаюсь я, друзья мои!

                Вероломное военное нападение гитлеровской Германии на нашу
             Родину, начатое 22 июня, продолжается.
                Несмотря на героическое сопротивление Красной Армии,
             несмотря на то, что лучшие дивизии врага и лучшие части
             его авиации уже разбиты и нашли себе могилу на полях сражения,
             враг продолжает лезть вперед, бросая на фронт новые силы.
                Гитлеровским войскам удалось захватить Литву, значительную
             часть Латвии, западную часть Белоруссии, часть Западной Украины.
                Фашистская авиация расширяет районы действия своих
             бомбардировщиков, подвергая бомбардировкам Мурманск, Оршу,
             Могилев, Смоленск, Киев, Одессу, Севастополь.
                Над нашей Родиной нависла серьезная опасность...
            ... Что касается того, что часть нашей территории оказалась все
            же захваченной немецко-фашистскими войсками, то это объясняется
            главным образом тем, что война фашистской Германии против СССР
            началась при выгодных условиях для немецких войск и невыгодных –
            для советских войск.
                Дело в том, что войска Германии как страны, ведущей войну,
            были уже целиком отмобилизованы и 170 дивизий, брошенных
            Германией против СССР и придвинутых к границам СССР, находились в
            состоянии полной готовности, ожидая лишь сигнала для выступления,
            тогда как советским войскам нужно было еще отмобилизоваться и
            придвинуться к границам.
                Немалое значение имело здесь и то обстоятельство, что
            фашистская Германия неожиданно и вероломно нарушила пакт о
            ненападении, заключенный в 1939 году между ней и СССР, не
            считаясь с тем, что она будет признана всем миром стороной
            нападающей.
                Понятно, что наша миролюбивая страна, не желая брать на себя
            инициативу нарушения пакта, не могла стать на путь
            вероломства...".

                (Из Выступления И.В.СТАЛИНА по Всесоюзному радио
                3 июля 1941-го года).



10-го июня 41-го
Приехал в Киев
В Округ Погранвойск
Майор,
Началник Пограничного
Отряда
На Западной границе
СССР.

Дела все завершив,
Он друга навестил,
Служившего по интендантству
При Штабе Погранокруга, -
Яна Марковича
БЕЛОЦЕРКОВСКОГО,
Нашего родственника.

Тот рассказал ему,
Что награждён сынок его
Марат, -(мой дядя), -
В ДЕВЯТЫЙ перешедший класс
С отличными оценками, -
Путёвкою в "Артек"
С заездом 21-го июня.

Друг помолчал,
А после вдруг сказал:
"Ни в коем случае не посылай.
 Такая обстановка на границе, -
 Что может не сегодня, - завтра
 С Германией нацистской
 Полыхнуть война".

Прошло 12 дней, -
Так и случилось.
А Сталин,
Выступив по радио,
Сказал,
Что враг напал, мол,
Вероломно
И НЕОЖИДАННО...

По-видимому,
У Вождя
Существовала
Личная Договорённость*
С Гитлером
О том, что тот, -
Соредоточивая
Свои войска
У Западных границ СССР, -
Обманывает Англию,
Накапливая скрытно силы, -
Где-то на Западе Европы, -
Для дерзкого
Победного
Прыжка через Ламанш. -

Такой вот вЫрисовался
Пассаж.

* - См. нижеприведенные Приложения 1 и 2.


ПРИЛОЖЕНИЕ 1.

 Лев Постолов

     ТРЕТЬЯ ВЕРСИЯ ПРИЧИНЫ УСПЕШНОСТИ НАПАДЕНИЯ ГИТЛЕРА НА СССР.
             http://www.stihi.ru/2012/08/06/7815
               
                " Почему начинаются войны? Причиной начала войны   является
                отсутствие фактора сдерживания. Агрессор никогда не   начнет
                войну, не надеясь на победу, зная, что он получит   
                немедленный и сокрушительный отпор.
                Не мирные договоры и соглашения обеспечивают мир, а
                осознание  агрессором неизбежности возмездия".
                Фукидид.


ПЕРВАЯ ВЕРСИЯ (Виктора СУВОРОВА) : Гитлер напал на СССР потому что знал о намерении СТАЛИНА напасть на Румынию и отрезать Германию от румынских источников нефти.

ВТОРАЯ ВЕРСИЯ (Российских военных историков-Сталинистов):Гитлер, находящийся в состоянии войны с могучей Великобританией, напал на СССР потому что знал о неготовности Красной Армии к войне из-за проводимого в то время перевооружения и расчитывал на быструю и лёгкую победу.

ТРЕТЬЯ ВЕРСИЯ (Автора): Гитлер 22 июня 1941 года напал на СССР, так как сумел сконцентрировать на всей протяжённости советской западной границы громадную ударную силу благодаря, повидимому, НАЛИЧИЮ ЛИЧНОЙ УСТНОЙ ДОГОВОРЁННОСТИ своей СО Сталиным О ТОМ, ЧТО ОТКРЫТО КОНЦЕНТРИРУЯ СВОИ АРМИИ ВДОЛЬ ЗАПАДНЫХ ГРАНИЦ СССР ЯКОБЫ ДЛЯ ВТОРЖЕНИЯ В СССР, ОН
ВТИХУЮ СКОНЦЕНТРИРУЕТ НА ЗАПАДЕ ЕВРОПЫ МОЩНЫЙ УДАРНЫЙ КУЛАК ДЛЯ НАНЕСЕНИЯ РЕЩАЮЩЕГО ПОБЕДОНОСНОГО УДАРА ЧЕРЕЗ Ла-Манш ПО МЕТРОПОЛИИ-АНГЛИИ, с которой к тому времени уже воевал.
  В этом причина никому не понятного упорного и уверенного отмахивания Сталина от донесений зарубежной агентуры ГРУ и Гос.безопас-ности (и в частности Рихарда ЗОРГЕ) о наличии конкретных дат готовящегося Гитлером нападения на СССР.
  Сталин не был таким уж наивным новичком в политике, чтобы верить в незыблемость Пакта о ненападении, заключённого с гитлеровской Германией, который и сам планироал нарушить после того, как Германия, победив Англию, будет обесекровлена настолько, что не сможет противостоять Красной Армиии после окончания её перевооружения.
  Отсюда, - (ВСЛЕДСТВИИ УПОМЯНУТОГО ВЫШЕ НАЛИЧИЯ ЛИЧНОЙ УСТНОЙ ДОГОВОРЁННОСТИ С Гитлером), -  и отмахивания Сталина от донесений надёжной зарубежной агентуры и его личные указания НЕ РЕАГИРОВАТЬ НА УЧАСТИВШИЕСЯ НАРУШЕНИЯ ЗАПАДНОЙ ВОЗДУШНОЙ ГРАНИЦЫ СССР ФАШИСТСКИМИ БОЕВЫМИ И РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНЫМИ САМОЛЁТАМИ как НА ПРОВОКАЦИИ.
 Оттого-то, впав поначалу в стресс от вероломства партнёра, и выступил он лишь через несколько дней после начала войны и после выступления по Всесоюзному радио Молотова.
Оттого-то и окрестил он нападение Гитлера на СССР как вероломное, внезапное и неожиданное.(Страна-то все предвоенные годы распевала боевую песню:"Если - завтра война, если  завтра - в поход, будь сегодня к походу готов!", а Первый Маршал Ворошилов не уставал публично заявлять:"Воевать будем на чужой территории!").
А вот те самые факты, которые, - по определению Сталина, - упрямая вещь:
 
  В 1941-м мне было около 5-ти лет. Я помню, как по радио очень часто звучала песня "Если завтра война, если завтра в поход, - будь сегодня к походу готов!"
 
  Народ предчувствовал скорое начало войны и именно с фашистской Германией.

  Дед мой Идель Давыдович ВЕРШКОВ, бывший луганчанин, очень уважавший луганчанина же маршала Ворошилова, во время тревожных разговоров в семье о возможной войне с Германией часто приводил его слова: "Воевать будем на чужой территории!".

  Он ни вкакую не хотел с началом войны эвакуироваться из Киева. И отцу, переведенному 22 июня 19410-го года,( как и все сотрудники Обл.Управления НКВД), на казарменное положение с привлечением к охоте на диверсантов-сигнальщиков во время бомбёжек, удалось чуть ли не силой отправить его вместе с бабушкой Бертой Львовной ВЕРШКОВОЙ из Киева лишь последней баржей, чем спас их от расстрела в Бабьем Яру, где погибла 72-ух летняя мать Берты Дьвовны, моя прабабушка, Лея РУТГАЙЗЕР, помнившая вежливость кайзхеровских немеких офицеров, кторые были неизменно учтивы.Даже приходя с командой делать обыск в квартире они и до и после проведения обыска непременно извинялись за причинённое неудобство. Она так и не поддалась на уговоры отца эвакуироваться вместе с дочерью и зятем и погибла в Бабьем Яру вместе с более чем 33 000-ами киевских евреев - стариков,женщин, подростков и детей (молодёжь и взрослые военнообязанные поголовно были призваны в Красную Армию с началом войны), не успевших, не сумевших или не захотевших по разным причинам выехать из Киева.

  1-го мая я вместе с отцом, Ефимом Ассировичем (Эфраимом Ушеровичем) ЭПЕЛЬФЕЛЬДОМ, работавшим вольнонаёмным техником телефонной связи в Киевском Областном Управлении НКВД и по совместительству обслуживавшим коммутатор телефонной связи киевской гостинницы "Спартак",(находившейся в здании на Крещатике между ул Ленина и Бульваром Шевченко по стороне Центрального Универмага), смотрел с балкона 2-го этажа Первомайский военный парад. Отец рассказал мне, что парад будет принимать маршал Тимошенко, руководивший проводившимися на Украине крупномасштабными учениями Красной Армии.

  Когда, объезжая верхом в сопровождении командующего парадом выстроен-ные вдоль Крещатика войска, Тимошенко подъезжал к зданию Универмага, порыв ветра с Днепра сорвал с его обритой головы не закреплённую ремешком фуражку и бросил её на мостовую. Следовавший за ним адъютант спрыгнув сконя подхватил её и отдал маршалу.
Балкон был доотказа заполнен зрителями. Кто-то произнёс с тревогой:
" Плохой признак: быть войне .В воздухе пахнет порохом". Все горестно промолчали. Никто не спросил:" С кем война-то?" - все знали, что неотвратимо приближается война с фашистской Германией.

  Очевидно, что упоминаемые Виктором СУВОРОВЫМ временные полевые склады с сапогами и боеприпасами и вагон Картографического Управления Красной Армии, на которые натыкались отступающие войска, были неубранными до начала войны осьатками тех самых крупномасштабных весенних военных учений РККА, которые были завершены к Первома - 1941 и которыми командовал маршал Тимошенко.

  Кстати сказать, артист Смехов рассказывал по телевидению, как случайно, едучи в одном поезде с маршалом Тимошенко, он был приглашён его адъютантом в купе маршала и в ходе хлебосольного застолья спросил у Тимошенко: "Скажите, а как при таком неудачном начале Великой Отечественной мы смогли победить?" Тот сокрушённо ответил:"А чёрт его знает!"

  Наш близкий родственник Иоанн Маркович БЕЛОЦЕРКОВСКИЙ, военный интендант 3-го ранга, служивший при штабе пограничного округа в Киеве, в мае 1941 года получил путёвку в Артек на июнь 1941-го года своему 14-ти летнему сыну Марату и рассказал об этом своему приятелю, офицеру-пограничнику, приехавшему по делам в Киев и прищедшему к нему в гости. В ответ тот настоятельно советовал ему сына в Артек не отправлять, "потому что обстановка на западной границе и на его участке, в частности, настолько тревожная, что война может начаться с недели на неделю или даже со дня на день".

 На днях от Елены Перельман, чья семья перед войной (1941-1945) и после нее проживала в Витебске, о том, что брат ее матери, работавший на железнодорожной станции "Витебск-товарная" еще 21-го июня 1941-го года отправлял на запад эшелоны с зерном, адресованные в Германию.

* -  "Сообщения резидентов о приготовлениях Германии к войне против СССР начали
    поступать наиболее интенсивно, начиная с весны 1941 года. Разведсводки
    систематически ложились на стол высшему руководству страны: Сталину, Молотову,
    Микояну.

      Так, например, в агентурном сообщении, от 8 февраля 1941 г.
    сообщается: «Военно-хозяйственный отдел статистического управления Германии получил
    от верховного командования распоряжение о составлении карт расположения промышленных
    предприятий СССР».
      
      6 марта 1941 г. этот же резидент сообщает, что несколько
    работников управления «получили срочное задание составить расчеты запасов сырья и
    продовольствия, которое Германия может получить в результате оккупации европейской
    части Советского Союза». Он же извещает: «начальник Генштаба сухопутной армии   
    генерал-полковник Гальдер рассчитывает на безусловный успех и молниеносную оккупацию
    немецкими войсками Советского Союза, и прежде всего Украины. Гальдер считает легкой
    задачей также оккупацию Баку и нефтяных его промыслов, которые немцы могут быстро
    восстановить после разрушений от военных действий. Гальдер считает, что Красная   
    Армия не в состоянии будет оказать надлежащего сопротивления молниеносному
    наступлению немецких войск и русские не успеют даже уничтожить запасы».

      О подготовке Германии к войне шли данные и по линии посольств.

      11 марта 1941 г. сообщалось: «Советско-германская война неизбежна. Многие
    надежные дипломатические источники из Берлина сообщают, что Германия планирует
    нападение на Советский Союз этом году, вероятно летом».

      Согласно источнику от 4 апреля 1941 г. служившего в Главном штабе германской
    авиации, передается: «Главный штаб авиации подготовил и окончательно разработал план
    нападения на Советский Союз. Основные пункты этого плана предусматривают, что
    воздушные налеты будут сконцентрированы на наиболее важных в военном и хозяйственном
    отношении объектах». По сведениям, полученным тем же источником от сотрудника
    Министерства авиации, работающего в отделе по разработке оперативных инструкций для
    личного состава, «выступление Германии против Советского Союза решено окончательно и
    последует в скором времени. Оперативный план наступления предусматривает
    молниеносный удар на Украину и дальнейшее продвижение на Восток».

      16 июня 1941 года тот же источник, сообщает: «Все военные мероприятия Германии по
    подготовке ооруженного выступления против СССР полностью закончены, и удар можно
    ожидать в любое время».
      
      Любопытна реакция Сталина на это сообщение, отраженная в резолюции на этот
    документ: «Т-щу Меркулову. Может, послать ваш «источник» из штаба герм. Авиации к еб-
    ной матери. Это не «источник», а дезинформатор. И. Ст.».

     Источник, работавший в Германском министерстве хозяйства, сообщает: «Референт
    русской секции внешнеполитического отдела национал-социалистской партии Лейбрандт,
    сотрудник министерства иностранных дел Закс и промышленник Тициенс сообщили, что
    вопрос о выступлении против Советского Союза является решенным».

     16 апреля 1941 года он же сообщает, что «произведено назначение начальников военно-
    хозяйственных управлений «будущих округов» оккупированной территории СССР». А
    именно: «для Кавказа назначен Амонн, один из руководящих работников национал-
    социалистской партии, для Киева — Брандт, бывший сотрудник Министерства хозяйства,
    до последнего времени работавший в хозяйственном управлении во Франции, для Москвы —
    Бергер, руководитель Хозяйственной палаты в Штутгарте. Для общего руководства
    хозяйственным управлением «оккупированных территорий СССР» назначен Шлотерер —
    начальник иностранного отдела Министерства хозяйства, находящийся пока в Берлине».

     Из записки НКГБ СССР И.В. Сталину, В.М. Молотову и С.К. Тимошенко, - конец апреля   
    1941 г., - «По поступающим в НКГБ СССР агентурным данным продолжается концентрация
    германских войск на границе с СССР и производятся крупные передвижения пехотных
    частей, артиллерии и моточастей в восточном направлении. Основными районами
    концентрации войск являются районы Люблина, Перемышля, Кракова и Восточной Пруссии.
     Общее количество войск, размещенных на территории Генерал-Губернаторства,
    ориентировочно определяется в 1 200 000–1 500 000 человек. Одновременно с
    переброской войск отмечен усиленный подвоз боеприпасов и снаряжения, размещаемого
    вдоль границы с СССР, а также форсированное строительство укреплений, аэродромов и
    шоссейных дорог. Подтверждаются сведения о прекращении по всей территории Германии
    частных перевозок по железным дорогам в связи с усиленными воинскими перевозками».

      По агентурным сведениям из Варшавы от 5 мая 1941 г. - «за последние дни от
    разных   источников, установлено: Военное приготовление в Варшаве и на территории
    Генерал-Губернаторства проводится открыто, и о предстоящей войне между Германией и
    Советским Союзом немецкие офицеры и солдаты говорят совершенно откровенно, как о
    деле уже решенном. Война должна начаться после окончания весенних полевых работ. С
    10 до 20 апреля германские войска двигались через Варшаву на восток беспрерывно, -
    как в течение ночи, так и днем.
      Из-за непрерывного потока войск останавливалось все движение на улицах Варшавы. По
    железным дорогам в восточном направлении идут составы, груженные главным образом
    тяжелой артиллерией, грузовыми машинами и частями самолетов.
      Немецкие офицеры в Генерал-Губернаторстве усиленно изучают русский язык,
    а также топографические карты приграничных территорий СССР, которые каждому из них
    розданы.
     Немецкие войска заняты улучшением старых и постройкой новых шоссейных дорог,
    ведущих по направлению к советской границе. На всех дорогах деревянные мосты
    укреплены железными брусьями. Проводится заготовка переправочных средств через реку
    Буг».

     - по
ссылке Евгения Казанцева ( http://proza.ru/avtor/ekazancev ).

     Что к этому можно добавить?
" Можно добавить еще то, что вплоть до июня 1941 года сталинский режим считал, что уничтожение фашистского режима — это преступление... Не верите? Тогда послушаем выдержки из доклада министра иностранных дел СССР Молотова после заключения позорного пакта с нацизмом:

«Со времени заключения 23 августа советско-германского договора о ненападении был положен конец ненормальным отношениям, существовавшим в течение ряда лет между Советским Союзом и Германией, — заявил Молотов в самом начале доклада. — На смену вражды, всячески подогревавшейся со стороны некоторых европейских держав, пришло сближение и установление дружественных отношений между СССР и Германией. Дальнейшее улучшение этих новых, хороших отношений нашло свое выражение в германо-советском договоре о дружбе и границе между СССР и Германией, подписанном 28 сентября в Москве.
...Правительства Англии и Франции, однако, не хотят прекращения войны и восстановления мира, а ищут нового оправдания для продолжения войны против Германии. В последнее время правящие круги Англии и Франции пытаются изобразить себя в качестве борцов за демократические права народов против гитлеризма, причем английское правительство объявило, что будто бы для него целью войны против Германии является, не больше и не меньше, как «уничтожение гитлеризма». Получается так, что английские, а вместе с ними и французские сторонники войны объявили против Германии что-то вроде «идеологической войны», напоминающей старые религиозные войны. Действительно, в свое время религиозные войны против еретиков и иноверцев были в моде. Они, как известно, привели к тягчайшим для народных масс последствиям, к хозяйственному разорению и к культурному одичанию народов... Но эти войны были во времена средневековья. Не к этим ли временам средневековья, к временам религиозных войн, суеверий и культурного одичания тянут нас снова господствующие классы Англии и Франции? Во всяком случае, под «идеологическим» флагом теперь затеяна война еще большего масштаба и еще больших опасностей для народов Европы и всего мира. Но такого рода война не имеет для себя никакого оправдания.
Идеологию гитлеризма, как и всякую другую идеологическую систему, можно признавать или отрицать, это — дело политических взглядов. Но любой человек поймет, что идеологию нельзя уничтожить силой, нельзя покончить с ней войной. Поэтому не только бессмысленно, но и преступно вести такую войну, как война за «уничтожение гитлеризма», прикрываемая фальшивым флагом борьбы за «демократию»".

         "11 ноября 1938 года Комиссар Госбезопасности 1 ранга Л.Берия и бригаденфюрер СС Г. Мюллер подписали Генеральное соглашение «О сотрудничестве, взаимопомощи, совместной деятельности между Главным управлением государственной безопасности НКВД СССР и Главным управлением безопасности Национал-Социалистической рабочей партии Германии (ГЕСТАПО)». Процитирую несколько разделов этого позорного «Пакта»:

«п. 1. Стороны видят необходимость в развитии тесного сотрудничества органов государственной безопасности СССР и Германии во имя безопасности и процветания обеих стран, укрепления добрососедских отношений, дружбы русского и немецкого народов, совместной деятельности, направленной на ведение беспощадной борьбы с общими врагами, ведущими планомерную политику по разжиганию войн, международных конфликтов и порабощению человечества.
п. 2. Стороны, подписавшие настоящее соглашение, видят историческую необходимость такого решения и будут стараться делать все для укрепления влияния и силовых позиций своих стран во всем мире не причиняя взаимного вреда.
п. 3. ... Стороны поведут совместную борьбу с общими основными врагами:
— международным еврейством, ее международной финансовой системой, иудаизмом и иудейским мировоззрением;
— дегенерацией человечества, во имя оздоровления белой расы и создания евгенических механизмов расовой гигиены.
Стороны будут всемерно способствовать укреплению принципов социализма в СССР, национал-социализма в Германии, и убеждены что одним из основополагающим элементом безопасности является процесс милитаризации экономики, развитие военной промышленности и укрепление мощи и дееспособности вооруженных сил своих государств.
Стороны будут способствовать в развитии сотрудничества в военной области между нашими странами, а при необходимости войны, способствовать проведению совместных разведывательных и контрразведывательных мероприятий на территории вражеских государств.
В случае возникновения ситуаций, создавших по мнению одной из сторон, угрозу нашим странам, они будут информировать друг друга и незамедлительно вступать в контакт для согласования необходимых инициатив и проведения активных мероприятий для ослабления напряженности и для урегулирования таких ситуаций.
Руководители НКВД и ГЕСТАПО, сотрудники служб обеих ведомств будут иметь регулярные встречи для проведения консультаций, обсуждения иных мероприятий, способствующих развитию и углублению взаимоотношений между нашими странами». Как говорится, не убавить, не прибавить..."

                Игорь Гарин, "Русский коллаборационизм во время Второй мировой",
                http://www.proza.ru/2012/04/25/674




ПРИЛОЖЕНИЕ 2.

 Анатолий Уткин (историк)
 Российская газета - Федеральный выпуск № 0(4688)   


                ПИСЬМО ГИТЛЕРА СТАЛИНУ,
             (датированное 14 мая 1941-го года).
         https://rg.ru/2008/06/20/stalin-gitler.html   

                О чем писал Адольф Гитлер советскому вождю накануне
                вторжения. -

                "Даю слово чести, что это неправда..." - написал Адольф
                Гитлер в личном послании Сталину, стремясь развеять не
                только слухи, но уже и вполне очевидные признаки
                готовящегося нападения на СССР. Ровно через пять недель
                началась Великая Отечественная война.
 


        О том, что накануне войны Сталин и Гитлер обменялись письмами, первым узнал писатель Константин Симонов - в ходе личных бесед с маршалом Георгием Жуковым в 1965 году. Достоверность источника, как говорится, не вызывала ни малейших сомнений, однако добраться до "переписки вождей" оказалось далеко не просто: засекреченная в свое время, она была еще строже засекречена впоследствии.

        Достаточно сказать, что письмо Гитлера от 14 мая 1941 года, которое мы цитируем ниже, было доставлено в Москву специальным самолетом германских ВВС без предупреждения советских ПВО. До сих пор покрыто тайной, каким образом он "прорвался" через заграждения противовоздушной обороны, за что и поплатились жизнями генерал-майор авиации Володин и генерал-майор авиации Грендаль. Но маршал Жуков, видимо, догадывался, что их расстрел был попыткой спрятать концы в воду - не потому ли и сам молчал столько лет?

        Германские военные архивы, захваченные американскими войсками, долго лежали неразобранными в городе Александрия, штат Вирджиния. Впервые с ними смог ознакомиться Уильям Ширер, автор знаменитой книги "Взлет и падение Третьего рейха". "Переписка вождей" свелась к обмену двумя посланиями с января по май 1941 года - в первом случае через послов.

        Известный историк, директор Центра международных исследований Института США и Канады РАН, автор 46 книг, профессор Анатолий Иванович Уткин воспроизводит в своей статье канву событий мая - июня 1941 года, которые предрешили внезапность фашистского нападения на СССР.

                "Барбаросса" сдвинулась на месяц

        Cобытия весны 1941 года породили в германском руководстве своего рода эйфорию, ощущение всемогущества. Никто не говорил о том, что балканский блицпоход отнял от первоначального проекта "Барбароссы" целый месяц хорошей погоды. Напротив. Его успех привел к тому, что сроки предполагаемой военной кампании в Советском Союзе были сокращены.

        Другое настроение царило в германском посольстве в Москве.

        Результатом коллективной работы стал меморандум, призывавший к сдержанности в отношениях с Россией.

        Посол Шуленбург отвез его в Берлин. Заранее переданный Гитлеру, меморандум лежал на столе, но в речи фюрера не прозвучала ни одна из идей, в нем изложенных. Когда через полчаса пустой траты времени Шуленбург взялся за ручку двери, Гитлер сказал: "О, и еще об одном. Я не намерен начинать войну против России". Отныне, зная своего фюрера, граф Шуленбург был уверен в том, что Гитлер замыслил войну.


        В течение шести месяцев германское командование сосредоточило на границах СССР 3,2 миллиона солдат. Впрочем, опьянение быстрыми победами в Европе лишало германскую армию не только природной рассудительности.

        За день до выступления против России Гитлер отдал приоритет производству самолетов, танков и подводных лодок перед производством оружия и боеприпасов для полевой армии.

        Даже в разгар войны, 16 августа 1941 года, "ввиду приближающейся победы над Россией" он приказал сократить вооруженные силы, не увеличивать впредь производственные мощности, поставки сырья и рабочей силы для военной промышленности. Не было предпринято никаких мер предосторожности на случай неожиданного поворота фортуны.

                "Искренне Ваш, Адольф Гитлер"

        14 мая фюрер написал Сталину:

        "Я пишу это письмо в момент, когда я окончательно пришел к выводу, что невозможно достичь долговременного мира в Европе - не только для нас, но и для будущих поколений без окончательного крушения Англии и разрушения ее как государства. Как вы хорошо знаете, я уже давно принял решение осуществить ряд военных мер с целью достичь этой цели. Чем ближе час решающей битвы, тем значительнее число стоящих передо мной проблем.

        Для массы германского народа ни одна война не является популярной, а особенно война против Англии, потому что германский народ считает англичан братским народом, а войну между нами - трагическим событием.

        Не скрою от Вас, что я думал подобным же образом и несколько раз предлагал Англии условия мира. Однако оскорбительные ответы на мои предложения и расширяющаяся экспансия англичан в области военных операций - с явным желанием втянуть весь мир в войну, убедили меня в том, что нет пути выхода из этой ситуации, кроме вторжения на Британские острова.

        Английская разведка самым хитрым образом начала использовать концепцию "братоубийственной войны" для своих целей, используя ее в своей пропаганде - и не без успеха. Оппозиция моему решению стала расти во многих элементах германского общества, включая представителей высокопоставленных кругов.

        Вы наверняка знаете, что один из моих заместителей, герр Гесс, в припадке безумия вылетел в Лондон, чтобы пробудить в англичанах чувство единства. По моей информации, подобные настроения разделяют несколько генералов моей армии, особенно те, у которых в Англии имеются родственники

        Эти обстоятельства требуют особых мер.

        Чтобы организовать войска вдали от английских глаз и в связи с недавними операциями на Балканах, значительное число моих войск, около 80 дивизий, расположены у границ Советского Союза. Возможно, это порождает слухи о возможности военного конфликта между нами.

        Хочу заверить Вас - и даю слово чести, что это неправда...

        В этой ситуации невозможно исключить случайные эпизоды военных столкновений. Ввиду значительной концентрации войск, эти эпизоды могут достичь значительных размеров, делая трудным определение, кто начал первым.

        Я хочу быть с Вами абсолютно честным.

        Я боюсь, что некоторые из моих генералов могут сознательно начать конфликт, чтобы спасти Англию от ее грядущей судьбы и разрушить мои планы. Речь идет о времени более месяца.

        Начиная, примерно, с 15-20 июня я планирую начать массовый перевод войск от Ваших границ на Запад.

        В соответствии с этим я убедительно прошу Вас, насколько возможно, не поддаваться провокациям, которые могут стать делом рук тех из моих генералов, которые забыли о своем долге.

        И, само собой, не придавать им особого значения. Стало почти невозможно избежать провокации моих генералов. Я прошу о сдержанности, не отвечать на провокации и связываться со мной немедленно по известным Вам каналам. Только таким образом мы можем достичь общих целей, которые, как я полагаю, согласованы.....

Ожидаю встречи в июле. Искренне Ваш,

                Адольф Гитлер".

                Дата.

        Когда это письмо было написано, дата начала войны против Советского Союза - 22 июня - еще не была утверждена.

        Окончательное решение Гитлер принял 30 мая.

        У фюрера были свои особенности восприятия информации. Так, разведку он считал "бессмысленным занятием", не выше ставил и дипломатию.

        Вопреки всему Гитлер не верил в быструю и эффективную мобилизацию СССР - в этом ему "помогли" оценки генерального штаба.

        В то же время попытки уверить его в миролюбии русских наталкивались на контраргументы: "Какой дьявол заставил русских заключить договор о дружбе с Югославией?" От волнения Гитлер стал спать всего 3-4 часа в сутки. Его внутреннее напряжение передавалось всем окружающим.

        В Москве тоже росло напряжение.

        Раздражительность Сталина была видна многим. Он был явно обескуражен развитием отношений с Германией, почти не скрывал своего недовольства Молотовым как наркомом иностранных дел.

        В начале мая Сталин занял пост Председателя Совета Народных Комиссаров - это свидетельствовало, что он чувствовал приближение кризиса и был готов взять ответственность на себя.

        8 мая ТАСС выступил с опровержением сообщений о якобы имеющей место концентрации германских войск у границ СССР. На следующий день советское правительство отказало в признании и сохранении дипломатических представительств Бельгии, Норвегии и Югославии, 12 мая Советский Союз признал правительство Рашида Али в Ираке, поддержанное немцами.

                Германия напрягается.

        Через месяц, 14 июня, ТАСС опять в категорических выражениях отрицал наличие осложнений в советско-германских отношениях, хотя в этот же день Жуков опять убеждал Сталина привести войска в боевую готовность.

       "Вы предлагаете проведение мобилизации, - отвечал Сталин. - Вы представляете себе, что это означает войну?" А Молотов в унисон произнес: "Только дурак может напасть на нас".

       Это была не первая дискуссия политических и военных руководителей страны.

       Однажды Сталин вытащил из ящика стола письмо Гитлера и довольно грубо бросил его Жукову: "Читайте". Для него это был самый веский аргумент.

       Сталин забыл о сути фашизма. Так Гитлер перехитрил человека, которому приписывали гениальную хитрость.


       В рейхсканцелярии 14 июня собрался весь цвет вермахта.

       Генералы и адмиралы выслушали последние установочные указания Гитлера. Все они, позднее, в мемуарах, поведавшие о своих сомнениях, имели хорошую возможность поделиться ими прямо на конференции. Никто этого не сделал. Следовательно, они были солидарны с фюрером, разделяли его оценки и цели войны.

       Подводя итоги подготовки к "Барбароссе", Гитлер еще раз подчеркнул особый характер разворачивающегося конфликта.

       Кейтель вспомнит в Нюрнберге: "Главной темой было то, что предстоит решающая битва между двумя идеологиями и что практика, к которой мы, как солдаты, привыкли... должна определяться по совершенно иным стандартам". По словам Кейтеля, Гитлер отдал приказы по осуществлению в России беспрецедентного террора "брутальными" методами. Ни один из присутствовавших генералов не выразил своего несогласия.

       На этом последнем большом совещании перед началом "Барбароссы" головы властителей Германии занимала возможность мирных предложений, которые СССР мог выдвинуть в последний момент.

       Было решено, что в любом случае советские дипломаты не смогут "пробиться" к Гитлеру и Риббентропу. Чиновникам приказали отвечать, что обоих в данный момент нет на месте, они вне зоны досягаемости.

                Последние дни.

       20 июня советский посол в Берлине Деканозов предупредил Берию, что нападение Германии неминуемо.

       Берия пригрозил своему протеже неприятностями, если тот будет продолжать говорить о войне, и направил "дезинформацию" Сталину со своей припиской: "Наш народ и я, Иосиф Виссарионович, твердо помним ваше мудрое предсказание: Гитлер не нападет в 1941 году!".

       Сталин сердито пробормотал, что медлительный картлиец недостаточно умен, чтобы разобраться в хитросплетениях мировой политики.


       Молотов - Георгию Димитрову 21 июня: "Ситуация неясна и крайне запутанна. Мы участвуем в "Большой игре". К сожалению, сейчас не все зависит от нас".

       Генерал Голиков прислал Сталину новые донесения разведки. "Эта ваша информация, - написал на донесениях Сталин, - английская провокация. Найдите автора и накажите!"

       Ближе к вечеру в Кремле раздался звонок из Пожарного управления: в немецком посольстве жгут документы.

       Сталин позвонил Хрущеву в Киев и предупредил, что война может начаться на следующий день.

                Сталин не верил.

       Было ли у Сталина предчувствие надвигающейся войны? Едва ли.

       И он, и Молотов, судя по их действиям, предпочли закрыть глаза на все предупреждения.

       На то у них были резоны. На Западе Германия еще воевала с Британией, партизанская Югославия не была покорена. Вооруженные силы Германии были распылены по всей Европе, новые образцы германского вооружения еще не были запущены в производство.

       Импровизация на западных рубежах России выглядела как авантюра.

       План "Барбаросса" строился на идее блицкрига, это был план войны без резервов, без больших материальных запасов - план одноактной операции.

       Даже с учетом своих сателлитов соотношение материальных ресурсов и военных сил было не в пользу Германии, значит, трезвомыслящие политики не могли не предусмотреть вариант затяжной войны против СССР.

       Но Гитлер был авантюристом. У него был другой опыт.

       Опыт Первой мировой войны был слишком лестным для германской армии.

       Нацизм создал мощное государство. Его критика в Советском Союзе была однобока - здесь с трудом представляли себе умного, твердого, рационального немецкого рабочего как непоколебимого солдата вермахта, продолжая видеть в нем только классового союзника, лояльного стране трудящихся.

                Жаркая суббота.

       В субботу 21 июня и в Москве и в Берлине было необычайно жарко. Самый длинный день в году - даже вечером солнце стояло высоко.

       Вся Москва бросилась к водоемам.

       В опере давали "Риголетто" и "Травиату". А у западных границ СССР не прекращалось движение немецких войск.

       Гитлер накануне великого события решил вместе с Геббельсом проехаться по Берлину.

       На коленях у него лежал текст объявления войны Советскому Союзу.

       Геббельс записал свои впечатления: "По мере приближения решающего момента фюрер, кажется, избавляется от своего страха. Вот так всегда. Видно, что он расслабился, и его утомление совсем прошло".   
       Гитлера волновало, какие музыкальные заставки будут предварять передачи с Восточного фронта.
       Он остановился на нескольких тактах из "Прелюдий" Листа.
       Своему архитектору Шпееру он сказал: "Ты теперь часто будешь слышать эти звуки. Нравится тебе?.. Мы сможем вывозить гранит и мрамор из России в любых нужных нам количествах".

       Весь этот день Сталин, Молотов, Тимошенко, Берия и другие члены Политбюро фактически не расставались.

       Они то собирались, то расходились, чтобы через час-другой встретиться снова.

       Сталин был сильно обеспокоен все более угрожающими донесениями разведки. Маршал Тимошенко доложил о немецком дезертире, который переплыл Буг и сообщил, что германское наступление начнется на рассвете.

       Сталин метался между горькой реальностью и ошибочной верой в непогрешимость своей интуиции.

       Около семи вечера он приказал вызвать для объяснений германского посла и предъявить ему протест против разведывательных полетов германской авиации.

       Шулленбергубедился, что нарком все еще не понимает, какое страшное испытание может выпасть его стране.

       Молотов поинтересовался, почему Германия недовольна своим русским союзником? И почему женщины и дети из германского посольства покидают Москву? Шуленбург: "Не все женщины. Моя жена все еще в городе".

       Ночью Шуленбург передал содержание этой беседы в Берлин. А из германской столицы тем временем шло шифрованное послание - датированная 21 июня телеграмма Риббентропа с грифом "очень срочно, государственный секрет, для посла лично":

               "По получении этой телеграммы все зашифрованные материалы, еще
             имеющиеся в посольстве, должны быть уничтожены.
                Радиоточка должна быть выведена из строя.
                Пожалуйста, информируйте герра Молотова сразу же по получении
             моей телеграммы, что у вас есть для него срочное сообщение..."

                Еще дезертиры.

        Пока Молотов беседовал с германским послом, Жукову - он находился в Народном комиссариате обороны, чтобы следить за оперативной ситуацией у западных границ, - позвонил генерал Пуркаев из Киевского военного округа. Генерал сообщил о втором дезертире - старшем сержанте германской армии, по сведениям которого война начнется в четыре часа утра.

        Все трое военных, Тимошенко, Жуков и Буденный (замнаркома обороны и командующий резервным фронтом, Буденный знал Сталина значительно лучше остальных и меньше его боялся) поспешили в Кремль.

        Ссылаясь на данные немецких дезертиров, Тимошенко и Жуков еще жестче предлагали привести войска в состояние боевой готовности.
        Они предсказывали германское наступление на следующую ночь - с 23-го на 24-е, хотя знали, что война начнется этой ночью. -
        Сказался страх "ненужных провокаций".

        Тем временем собрались все члены Политбюро.

        Сталин обратился к присутствующим: "Ну, что будем делать?".

        Члены Политбюро сидели молча, как манекены.

        Наконец Тимошенко сказал: "Все войска в приграничных районах должны быть приведены в состояние полной боевой готовности".

        Сталин: "А может, они послали дезертира, чтобы спровоцировать нас?"

        После мертвящей тишины Сталин попросил Жукова зачитать приказ о приведении войск в состояние полной боевой готовности.

        Жуков начал читать уже заготовленный приказ, но Сталин прервал его: "Сейчас преждевременно выпускать такой приказ. Возможно, ситуацию можно решить мирными средствами".

        И все же Политбюро согласилось с военным руководством: на всякий случай привести войска в состояние боевой готовности.

        Сталин кивнул генералам.

        Военные торопливо вышли в приемную и сели переписывать приказ.

        Когда они вернулись с новым вариантом, Сталин сел за правку.

        После редактирования эффект от приказа стал минимальным. Генералы срочно отправились в комиссариат обороны, чтобы передать в военные округа такое распоряжение:

                "22-23 июня немцы могут неожиданно атаковать нас...
                Задача наших войск - воздержаться от каких бы то ни было
                действий, которые можно истолковать как провокацию...
                Войска Ленинградского, Балтийского, Западного, Киевского
                и Одесского военных округов должны быть приведены в полную
                боевую готовность для встречи неожиданного удара Германии или
                ее союзников.

                А) В течение ночи с 21 на 22 июня секретно занять
                стрелковые позиции в укрепленных районах на
                государственной границе.

                Б) До рассвета 22 июня сконцентрировать всю авиацию на
                полевых аэродромах и тщательно замаскировать ее.

                В) Все подразделения привести в боевую готовность.
                Войска должны быть рассредоточены и закамуфлированы.

                Г) Вся воздушная оборона приводится в состояние боевой
                готовности - но без дополнительного людского персонала.
                Все меры должны быть предприняты для светомаскировки
                городов и военных объектов.

                Д) Никакие другие меры не предпринимать без специального
                разрешения.

                Тимошенко Жуков".

        Приказ поступил в войска после полуночи, всего за час до германского нападения.

        Поразительно двусмысленный: войска приводились в "боевую готовность", но не должны делать ничего, что могло бы "спровоцировать" немцев.

        Молодой адмирал Кузнецов, командующий Военно-морских сил СССР, в полном изумлении спрашивал Жукова: "Разрешено ли использование оружия?".

        Жуков, сам мучившийся в фантастической атмосфере полуприказов, коротко ответил: "Да".

       Кузнецов вернулся в штаб Военно-морского флота и привел корабли в состояние "готовности N 1".

       Пока армия и авиация с изумлением взирали на диковинный приказ на фронте протяженностью 1800 км, военные моряки, по крайней мере, знали, что делать.

       В половине первого ночи позвонил Жуков: третий дезертир - рабочий из Берлина, коммунист Альфред Лисков переплыл Прут и сообщил, что в его части только что зачитан приказ о выступлении против СССР.

       Сталин велел расстрелять перебежчика за дезинформацию, но выполнить приказ не успели - пока велся допрос, разразилась война.

                Последние часы.

       Поздно вечером 21 июня члены Политбюро отправились в Кунцево, чтобы сбросить напряжение дня. По пути на сталинскую дачу Молотов заехал в свой наркомат и отправил последнюю телеграмму в Берлин, Деканозову.

       После ужина, который продлился всего час, смотрели кино, потом разошлись спать.

       На протяжении нескольких дней с железным терпением посол Деканозов пытался добиться аудиенции у Гитлера.

       В конце концов он распорядился подготовить "вербальную ноту" на имя Риббентропа.

       В ноте содержались жалобы на германские нарушения советских границ за период между 19 апреля и 19 июня 1941 года - 180 вторжений в воздушное пространство СССР глубиной до 150 километров.

       Но Риббентроп покинул Берлин, оставив инструкции поводить советского посла за нос, а когда он вдруг нашелся, оказалось, что "крайне занят".

       Деканозова принял заместитель Риббентропа, Эрнст фон Вайцзеккер. Попытка добиться у него внятных ответов успеха не имела - Вайцзеккер сказал: "Не сейчас".

       А время неумолимо приближалось к критической черте.

       О чем думал Гитлер в последние часы перед началом "Барбароссы"? Из множества свидетельств выберем всего три.

       В июне 41-го немецкий генералитет не испытывал никаких сомнений в том, что перед германской мощью России не устоять.

       Тем неожиданнее свидетельство Гиммлера, сказавшего Гейдриху 21 июня, за день до войны: "Фюрер не так оптимистичен, как его военные советники".

       Да, внезапно Гитлер впал в задумчивость. Одна из секретарей Гитлера фрау Криста Шредер вспоминает:

              "На мой вопрос, почему он продолжает повторять, что его решение
             выступить против России является самым тяжелым для него, Гитлер
             ответил: "Потому что Россия может быть большим мыльным пузырем,
             но может быть и чем-то совершенно иным".

       Из письма Муссолини, написанного в тот же день, становится ясно, что перед судом истории Гитлер решил предстать в качестве жертвы.

       Он сообщает дуче о якобы огромной концентрации советских войск на границах. О том, что англичане рассчитывают на русских и на американцев. Поэтому, пишет Гитлер, он вынужден был "окончательно принять решение захлопнуть ловушку перед тем, как напряжение станет слишком сильным".

      "Пусть за лицемерное поведение отвечает Кремль... Я с муками пришел к
      этому решению и теперь я чувствую себя духовно свободным.
       Партнерство с Советским Союзом, несмотря на все искренние попытки
      достичь полного примирения, было мучительным для меня, ибо мне
      приходилось так или иначе порывать со старыми концепциями, с
      основополагающими принципами и моими прежними обязательствами.
       Сейчас я счастлив благодаря освобождению от прежних умственных агоний".

       Последний, с кем фюрер виделся в этот день, был Геббельс.

       Они вместе составили обращение к немецкому народу.

       Этот документ - еще одна попытка оправдаться перед историей, обвинив Россию в провоцировании войны, для Германии якобы оборонительной.

       Фюрер и его главный пропагандист сошлись на том, что свою прокламацию Гитлер зачитает по Всегерманскому радио в пять тридцать утра.

       Геббельс покинул его в половине третьего.

       Перед началом великих событий Гитлер решил предаться сну примерно на час.

                Последние минуты

       Когда его разбудили, и Риббентроп в Берлине, и Шуленбург в Москве уже выполнили возложенное на них дипломатическое бремя.

       В секретариате Наркомата иностранных дел звонок из германского посольства раздался около трех часов утра: Шуленбург просил о встрече для важного сообщения.

       Прямо с кунцевской дачи Молотов поехал в Кремль.

       Июньское солнце уже высветило колокольню Ивана Великого, на которую углом выходил его кабинет.

       Почти одновременно - в Берлине было 4 часа утра - Риббентроп принимал Деканозова.

       Рейхсминистр зачитал ноту Советскому правительству, посол пытался объяснить, что германские претензии безосновательны, Риббентроп на это отвечал, что лично он скорбит, лично он сделал все для стабилизации отношений с Россией.

       В истории дипломатии это одна из самых позорных страниц: официальное объявление войны состоялось уже после ее начала.

       Рассчитанный ход с немецкой стороны, который совершенно справедливо был воспринят в нашей стране как вероломство.

       Отметим особо, что согласно директивам скрупулезные и методичные немцы должны были всячески маскировать свои приготовления только до 18 июня.

       Предполагалось, что из-за гигантской концентрации войск советская разведка неминуемо "прочитает" намерения германской стороны, поэтому дальнейший камуфляж излишен.

       И все же последний рубеж, после которого больше никакой маскировки не требовалось, отодвинули до 13 часов 21 июня, когда в войска уже поступил пароль "Дортмунд" - начать операцию.

       Он поступил вечером 20 июня. Но и после этого дипломатия еще полтора суток продолжала свой камуфляж.

       Продолжала даже после того, как 22 июня в 3.00 военная машина Германии пришла в ход.

       Так началась война на уничтожение России как государства и ее населения как биологически и психологически неполноценных индивидов.

       Когда министр иностранных дел Италии Галеаццо Чиано упомянул в Берлине о возможности голода в Греции, второй среди немцев человек, Геринг, ответил:
                "Не нужно излишне волноваться о греках.
                Подобные несчастья еще поджидают многие народы.
                В своих лагерях русские военнопленные уже начали есть друг
                друга.
                В этом году в России погибнут от голода от двадцати до
                тридцати миллионов человек.
                Возможно, что это и хорошо, так как некоторые нации должны
                быть сокращены".

                Самообман.

        Так, стремясь перехитрить друг друга, обманулись оба вождя. Но если бы этот самообман стал только их личными трагедиями...

        Для Гитлера день 22 июня имел символическое значение.
        Именно в этот день Наполеон перешел Березину и начал свой восточный поход.
        А годом раньше в этот же день он принял капитуляцию Франции - в том самом историческом вагоне фельдмаршала Фоша, в котором руководители Германии подписали капитуляцию после Первой мировой войны.

        Превосходная разведка обеспечила Сталину все необходимые данные.

        Предупреждали о начале войны и будущие союзники СССР.

        Но он все игнорировал. Страна оказалась заложницей неверных умозаключений вождя.

        Когда пошла вторая волна германского бомбометания, в советских войсках все еще действовал безумный приказ "не отвечать на провокации", "не открывать огня по немецким самолетам".

        Но природный русский ум отказывался подчиняться византийщине, командиры на свой страх и риск отдавали приказ "Огонь!".

        Командующий войсками ПВО генерал Воронов сообщал, что к половине восьмого утра 22 июня к нему начали поступать "воодушевляющие новости": наши войска не только отвечали огнем на огонь, но и били врага.



                6 февраля 2021-го года.