Век импозантного столетия
перекроил всех -
и часть суши,
и океаны,
и там, где рыбы не спали…
век импозантного столетия
по одному лучу спускался…
великие сумерки
высиживали птиц всмятку.
ласкали терновые вши венок
над головой, сбритой кудрями,
крохотные самцы
и огромные самки хотели любви,
что приходила даром,
с души воротило крест,
ненасытный народ - клоп
кровь пил днями столетий.
прижигало солнце глаза
слепых,
мычали глухонемые (зрячим),
одряхлевшие дома, вровень с неизбежностью,
верой и правдой служили конурой,
бессменный ополченец распят вниз головой…
выкорчёванный плач радости…
да разве, ни так выкручивали руки,
какой спине крестить тихий свист кнута?
только - только отныл стыд
грязноскрученной, повешенной женщины,
вся мощь нахлынула - жить да жить даровала ещё.
бородавки пустили корни,
опустились руки,
говорила правда, да не увидели огня в речах,
лишь грызёт, да не псом, удавку шейную
в очередных очередях.
кожа разошлась не на шутку,
а кости забыл согревать мороз,
пойди, посмотри, застеклённой вольфрамовой нитью,
где свет пришить к углу темнотой,
поклон пришёл к Голиафу ябедой,
не в гости - волочить дни,
не удалось стать воином - в постели старым умри.
за космы ночь оттаскана,
за сновидения,
за радужную оболочку, что смотрит вЕками,
не хочет быть, подобно сычу -
век импозантного столетия,
хочет сытно матрёшки разбирать,
розовощёко жить,
да бледно помирать.
Свидетельство о публикации №121020702440