Meditazione

Я умру на рассвете во вторник, шестого числа. Будет солнечный день, непригодный для плача и скорби. Если было б об этом объявлено urbi et orbi, никого б моя новость, я думаю, не потрясла.  Да оно и понятно - не так уж я был знаменит, обо мне не писал даже самый зачуханный критик,  но поэзия, братья, умеет достаточно гитик, я искал их, круша повседневности серый гранит. Не скажу - до свиданья, мы вряд ли увидимся там, в заповедном краю, что зовётся обещанным раем. Жаль, что мы, беззаботны, не сами судьбу выбираем, доверяя себя указующим Божьим перстам. Увезут в крематорий, и дети развеют мой прах в придорожном лесу или где-то на глади озёрной, и останусь я в мире, быть может, строкой беспризорной, не исчезну совсем, пусть бы даже на первых порах. Вот и всё, извините. А что ещё там, впереди, мне ли, старому, знать? Я в глубокой печали, не скрою. Сколько раз я прощался, что даже неловко порою, есть жестокий закон, он гласит - уходя, уходи...