Сцены в ночи

Снилась. Опять. Во втором часу ночи.
Топтала со мною дэнспад, смеялась -
Сна моего отвратительный почерк
Всё находить, что давно потерялось.

Бог, запрети мне питаться любовью.
Бог, я прошу, я надеюсь ты слышишь.
Сцены в ночи не даются контролю.
Сцены в ночи - как летучие мыши.

Сон-террорист выжимает мне слёзы,
Вместе с моментами давних событий,
Что они мне? Изменять что-то поздно.
Тысячи раз уж оборваны нити.

Сердца харддрайв мой давно перегружен,
В нем уже вечность хранятся планеты,
Те, кому я уже даже не нужен,
Те, кто меня ненавидит за это.

Все, что я с кем-то, когда-то, зачем-то,
Жрёт бесконечный архив ностальгии.
Места свободного – меньше процента,
Будто на горло повесили гирю.

Сердце в груди разорвалось от массы,
И разорвавшись, явилось сверхновой.
Есть чем теперь греть гранитную маску
Космических тел, обожаемых мною.

Вертится, крутится, топчет орбиты,
Стая планет моей звездной системы,
С флорой и фауной вычурных видов -
Рыцари псы, господа хризантемы.

Слава судьбе – все планеты живые!
Я не могу их пустыми представить.
Шутка. Могу. Представляю пустыми.
Каждую ночь, с террористом в кровати.

Сцены в ночи не даются контролю
Сцены в ночи - как летучие мыши.
С шумом влетают в мою колокольню,
Как бы я крепко ни спал – услышу.

Раз – нетопырь меня схватит за плечи.
Два – унёсет в параллельное, в ужас.
Три – и оставит меня в нём навечно,
В том гарантированном грядущем.

Там, где из нас уже кто-то покойник -
Кормит червей уже два поколения.
Кто-то в больнице с печеночной комой,
Кто-то в глуши переносит старение.

Вертятся, крутятся, топчат орбиты,
Девять планет моей звездной системы,
Псов уничтожили метеориты,
Гниль уничтожила все хризантемы.

Белое сердце давно покраснело,
И превратилось, раздувшись, в гиганта.
Светит внутри постаревшего тела
Тем, кто уже не вернется обратно.

Это все будет. Когда-то придётся,
Пробовать горечь утраты вживую.
А с гирей в груди, это очень не просто
И гирю, как опухоль, не удалю я.

Файлы, планеты, события, чувства
Стали моей кровеносной системою.
Их удалить – и в бесформеный сгусток
Тут же свернутся артерии с венами.

Бог. Запрети мне питаться любовью.
Бог. Я прошу. Я надеюсь ты слышишь.
Сцены в ночи не даются контролю
Сцены – они как летучие мыши.