Утверждались в сражениях

(Таджикистан, г. Душанбе)

      В Душанбе я поступил на обучение в Таджикский государственный университет им. В.И. Ленина, на историко-филологический факультет, по специальности филолог, учитель русского языка и литературы. Параллельно проходила и моя вторая, гражданская жизнь: занятия боксом, борьбой и постоянные бои и драки не только на ринге, но и на улицах и площадях тогда уже солидного города. Естественно, что наряду с победами в спорте были и неоднократные задержания и приводы в милицию. Ну и формирование различного рода легенд и слухов также имело место. Среди моих друзей, знакомых ребят, было немало моих бывших одноклассников, также обучавшихся в вузах, занимавшихся спортом. Так вот, нас-то, как раз, по милицейским протоколам и называли тогда бандитами и хулиганами. А я, по их представлениям, был «главарем банды Малого». В наше время это кажется смешным. В чем же заключался наш тогдашний бандитизм? Прежде всего в том, что мы иногда давали достойный отпор шпане, хулиганам, уголовникам и националистам, которых распустил и расплодил тогдашний горе-правитель Н.С. Хрущёв. Они всячески мешали и угрожали представителям иных национальностей и прямо говорили: «Мы здесь хозяева, убирайтесь в свою Россию…» Конечно, далеко не все представители местной национальности так говорили. Многие понимали, что русский народ несет им пользу, культуру, прогресс и развитие. Вообще-то, как я лично в этом убедился, таджикский народ – это, в основном, красивый, добрый, гостеприимный народ со своими древними и добрыми историей, культурой, обычаями и т.д. Однако, общаясь в то время даже с отдельными милиционерами, нередко мы слышали многоговорившие фразы: «ты мусульман и я мусульман» и мусульманин всегда в отдельном случае оказывался правым, чтобы он ни натворил, а ты, естественно, подвергался обвинению…
     В подобных столкновениях и наши ребята имели потери и травмы: от ножа, арматуры, велосипедных цепей и т.д. И мне однажды крепко досталось. У нас в то время была традиция: в пятницу и субботу ходить на танцы. В основном, в Дом культуры крупнейшего в Средней Азии Душанбинского текстильного комбината. Работали здесь преимущественно русские девушки. Они, в основном, и на танцы ходили. А местные парни были весьма падки на общение с ними, чему часто девушки не радовались, а мы их по-дружески защищали.
     К стыду своему я всё же скажу, что сам я танцев не любил и не умел: стоял обычно посреди зала и колонны подпирал, а если девушки порой приглашали меня, то всячески отказывался в смущении. Зато, если где-нибудь случалась какая-нибудь заварушка, то я был в первых рядах. Однажды кто-то сообщил мне, что на выходе что-то замышляется. Я выскочил на улицу и сразу оказался в кольце неизвестных мне недругов. И только я приготовился обороняться, как получил сильнейший удар солдатской пряжкой, пришедшийся в левую бровь. Один миллиметр спас тогда меня от поражения глаза. Зато вся левая бровь опустилась на глаз, заслонив его. Зрелище, видимо, было не особенно привлекательным.