Глава 14. Мамино сердце

После разговора с Хюнкяр Али-Рахмет не стал возвращаться в дом. Для него было настоящей мукой отпустить её руки. Но постояв так какое-то время, госпожа Яман отняла их сама, сказав, что ей нужно побыть  одной. Мужчина не стал спорить и бросив на любимую последний взгляд, бесшумно вышел.
Казалось так прошла целая вечность, сначала Хюнкяр смотрела в одну точку, будто бы даже не дышала, подавленная грузом тревог и сожалений. А  после, подошла к цветам, отдавая накопленную нежность, отвлекаясь,  врачуя раненое сердце.
- Госпожа? - позвала Сание, заходя. - Вы в порядке? Хотите чего-нибудь?
- Хочу, дочка, очнуться от кошмара, в котором мой ребёнок так поступает со мной. Это моя ошибка, слишком многое я позволила ему принимать как должное.
- Господин Демир сожалеет, госпожа, это видно.
- Если бы одно его сожаление могло стереть всю боль, Сание.
- Ах, госпожа... - девушка смотрела с теплотой. - пойдёмте в дом. Вы ничего не съели.
- Я не голодна, дочка.

***
После обеда Демир играл с детьми, ему очень не хватало детских голосов и смеха. Заключив долгожданный контракт и теперь приняв едва ли не самое важное решение в жизни, мужчина был почти счастлив. Почти. Мама так и не вернулась домой. Демир хорошо понимал, что она избегает именно его. Мама, которая о его успехах узнавала первой, которая радовалась больше других. Сейчас, не видя её рядом он наконец-то осознал это. Готов был, как маленький мальчик, который только что разбил коленку, горько плакать. Но маленький мальчик давно уже вырос и на смену коленкам пришло мамино сердце...
- Демир, маме нужно время. Вы обязательно помиритесь. - сказала Зулейха, заметив состояние мужа.
- Мой отец поступал с ней также? Предавал. Все эти годы. Я  так гордился им, Зулейха. Был рад оставаться рядом с Севдой, лишь бы слышать только хорошее о нём. Думал, мама говорит всё специально, защищает Фекели. Но я же помню её слёзы из-за измен отца. А теперь, кто знает сколько пролила их из-за меня. А если никогда больше не захочет видеть?
- Демир, мама любит тебя. К тому же больше всего на свете. Дождись подходящего момента и поговори. Даже скажи то, что мне сейчас.
- Спасибо тебе, единственная моя, что ты рядом со мной.
- Всегда буду, Демир. Всегда буду.
- Сание, мама в порядке? Она не будет обедать? - спросил Демир у девушки, собирающей посуду.
- Я отнесла госпоже кофе. Она хочет побыть одна.
- Хочет побыть одна... - повторил Демир почти обречённо.
- Терпение, Демир, терпение...

Знакомые пейзажи сменяли друг друга, за окном автомобиля, пока Али-Рахмет ехал от Яманов. Но думать он мог только о зелени глаз своей любимой. Фекели вообще забыл, когда думал о чём-то кроме неё. Взгляд, пронзающий всегда до самой сути, аромат парфюма, в котором он бы предпочёл раствориться, чем жить вот так в бесконечной тоске. Кожа, которой ему не часто везёт касаться лучше самого дорогого шёлка. Разве нужен ему хоть кто-то ещё? Разве нужен был хоть когда-то?  Он вспомнил Хасене. Значит она хотела так причинить боль Хюнкяр, заставив поверить, что он, увидев кого-то ближе и доступнее, откажется от неё. Любила ли эта женщина когда-нибудь?

- Добро пожаловать, господин Али-Рахмет - сказала Назире, заметив мужчину. - сварить кофе? Хотите?
- С добром пожаловал, Назире. Можно. Пусть будет кофе любви. - он улыбнулся.
- Дедушка, ты влюбился?
- Ох, моя любопытная девочка! Давно. Очень давно..