Гриф со сломанным крылом

О, как же Вы несправедливы, Небеса!
               Скользя по охре трав пугающею тенью,
Я – Дух высот, степей просторы отверзал,
пронзали дали несравненные глаза…
               Был счастлив век самозабвенного служенья!

Над прахом замерших, иссушенных саванн,
               укрытых саваном клубящегося зноя,
царил, как Разум вездесущий, как Титан;
равны пред мною лев могучий и баран:
               Я – властен был распорядиться их судьбою!
 
Триумф гармонии и Вечности оплот,
               был призван Свыше: Я – Судья! Исполнен рвенья
блюсти извечный – там, средь вас, круговорот
средь тленных тварей… пусть – творений…
Был… И вот,
               прикован узами земного притяженья!
 
Не ведал сна, Я – Перст судьбы, из года в год
               круги величия чертил над Ойкуменой;
Я – первым клекотом всегда встречал восход...
Мы – род великих покорителей высот!
               Царил, как равный, Я – средь столь же Несравненных!

И знали все: в зените славы, в Небесах,
               не дремлет вечное Всевидящее око!
Я вам внушал, что всё – не более, чем прах.
Был сам – и Суд, и Исполнитель. Сея страх,
               Я вам не мстил, Я вас карал, порой – жестоко.

Спускались мы на пир прекрасных, гордых птиц:
                удел существ с негармоничным, тяжким телом,
служить нам снедью и пред нами падать ниц.
Про нас слагали вы немало небылиц…
               Но множим род существ достойнейших и смелых!

И вот, меня!.. Меня отправили на слом!
               Лишь в краткий миг моё чутьё меня подводит...
Меня – кто знал, как разгрести весь ваш Содом,
Как увязать со смертью – жизнь, добро – со злом…
               Меня – Хранителя гармонии в природе!
 
Я воздавал вам честь – всем тем, кто в битве пал!
               Я – только высшей справедливости орудье;
клевал я тёплые сердца, вскрывая груди…
И вот, коварно, повергая правосудье,
               напал ничтожный и презреннейший шакал!

Крыло надломлено… я слаб, повержен, мал!
               Ох, как же всё несправедливо в жизни бренной!
Стал недоступен мне Небесный пьедестал;
кружат соратники, и радостен их гвалт,
ждут в нетерпении, чтоб пира час настал…
                Неужто стану жертвой мерзостной гиены?!
***