про Хлебный Спас и знойкий зной

Этим летом лютый зной
измывается над сушей
и на кружеве подушек
и на пене кружевной,
погружается в истому,
напускает пелену
и небесному престолу
и блаженному уму.

Пышит зной, душит зной,
словно жертву аллигатор,
переносит на экватор
в полушали меховой.
В полушарии планеты
неизбывная туга,
знать, не радует поэта
пересушенная мга.

Этим летом зной плывёт,
и за ним хромает память,
чтобы проблеском растаять,
как на небе самолёт.
Сыплет зной, строит зной
из жары свои сугробы,
пробирает до утробы
суматошной кутерьмой..

Совий зной, голый зной
бьёт со мной свои баклуши,
и над хижиной пастушьей
зной какой-то неземной.
Високосный, косный, сноб,
пополудни огнестойкий,
непрочитанный и знойкий
этот солнечный озноб.

Так недолго до невроза.
Слава Богу, не смирясь,
запасает от мороза
рукавицы Хлебный Спас.
В Иордан впадёт Ижора.
В Иордан ?! Читай - в Неву.
Вместо зёрен много щора
достаётся жёрнову.

Зной ушёл, ушло томленье,
вопреки, наперекор.
Явлено Преображенье:
Человек. Господь. Фавор.