За грехи наши

Серебристым. Светится.
Сегодня небосвод.
Моя мама телеграфистка.
Мой папа паровоз.
Мои дети мчат меня.
Как кони безумные.
Я пожалуй вздремну.
Посмотрю чем все кончится.
Была одна дамочка.
Когда-то была моделью.
С длинющими ногами.
И растяжкой гимнастки.
Давала папикам.
Пока ее на рельсы.
Пьяной не выкинули.
Ноги отрезать.
Теперь милостыню просит.
Дает только бомжам.
Привычки не меняются.
Они ее кормят.
Но недавно заболела короной.
И дает только вирусам.
Тело жрать свое.
Вкусное.
Вирусу "ням-ням-ням!"
Нервишками закусывая.
Слабость. Боль.
Дыхание затруднено.
Аппарат дыхательный.
Не дают безногим.
Клиники переполнены.
Безногую бросают.
К мусорке.
К своим.
Все равно умрет.
Крысы ноги жрут живьем.
Недоеденные паровозом.
А она орет.
Под стенами больницы-убийцы.
Правду о себе рассказывает.
Но всем побоку.
Что там орет безногая.
Все равно не помочь.
А когда-то ее ноги ценились.
Мне бы тоже мимо пройти.
Не прислушиваясь.
Кричит.
Возили к самому президенту.
Член вялый ртом поднимать.
Гордилась подружкам хвасталась.
Своими умениями.
Пока на рельсы не упала.
Совпадения?
Не думаю.
А мне что делать.
Скромнее нужно быть.
Такое нельзя трепать.
Меня заразили.
И я треплю.
Пожалеть орущую бедняжку.
Но такое.
Нельзя.
И теперь я бегу.
Вернее. Мои дети
Мчат меня.
Как кони безумные.
Мне не привыкать.
Папа мой паровоз.
Мама телеграфистка.
Все сложно.
Но то не дама безногая.
И то не нас с вами.
Президенты ног лишили.
За грехи наши.