В 31-ой

У хрущевки глаза на стенах, и в каморках одно вранье,
Лысый мальчик выводит: "Лена" и профессию для неё.
В тридцать первой опять дерутся, по бутылкам таская стол,
Из окна вылетает бутса и ругательства про футбол.

Тут Серёжа один примерный: тренировки, а дома боль,
Что упёрто с молочной фермы превращается в алкоголь.
И билетом на волю мнётся, под ногой незашитый мяч.
Кто сегодня не посмеётся, над плеядами неудач?

У воды есть большие уши, тишина разрывает мыс:
"Если слышишь меня, то слушай! Будь покорнее и смирись!"
И куда-то уходит жажда, бить по штангам, закончив путь,
Только вера в своё "Однажды!" не дает по ночам уснуть.

И становится стеклотара тренажером для мастерства,
По мгновению тетя Клара исключается из родства.
Крики пьяниц за шифоньером, превращаются в стадион.
Всех мальчишек своим примером вдохновляет "Вечерний звон".

И реальность почти размыта, и мечты подменяют мир.
По-футбольному, он - элита, потрясающий бомбардир.
Но кружится, ломая блюдца, над мальчишкой пропитый рой.
В тридцать первой опять дерутся... и болеют, но не игрой.

28.01.2021
Антон Батанов