и на всю жизнь...

алел листом кленовым
и тетрадным:
из детства сон,
в нем начиналась осень.
с букетом астр
перед дверной оградой
в цыганской школе -
в заплетенных косах...

собаку окрестили
по- татарски:

Шамиль...

судьба:
машина стеклотары...

и на всю жизнь:
кровавой
первой ласки-
след языка-
шершаво-благодарный.

лакала воду;
та плескалась ало.
из рваной раны живота -
сочилось..

ах, как же страшно
детство убегало, 
но ни-ку-да!
от глаз не уходило...
его держали
солнечные блики,
что запеклись
в кудлатой шерсти брюха.
сбежались дети;
окружили криком
«Не умирай, Шамиль! »-
над черным ухом.

- не умирай!
- вот: пирожок в кармане...
и за водою
побежала к дому...

-бабулечка, скорей!
Шамиль изранен!

о горе детском
поняла по тону...

бежали вместе:
улицей жилою
спасать собаку:
с  миской  и бинтами.
-о, господи, потише!
тяжело мне
лететь так быстро старыми ногами!
ну, погоди,
от бега задохнулась!
-скорей, бабуля,
два шага осталось!
               
детей цыганских  племя
круг стянуло
вокруг собаки,
над ареной алой...

все перемазанные;
голосами - резки:
протест души,
что заглушает сердце...
бинта алеющего
мокнут занавески
в руках зола костра:
с цыганским перстнем...

кудлатой шерсти
клочья над мослами.
тоска непостижимая
во взгляде...
пес не рычал от боли;
так ослаблен...

никто
съестное не бросал....

лишь гладил...

-он умирает, бабушка!-
моляще...
рука к груди прижата:
в силе рвущей...

я в сотый раз смотрю,
как смерть обрящий-
травину подминает
спазмом - жгущим...

глаза закрыл ...

я дергаюсь,стеная
 
и просыпаюсь
      снова...
            раз за разом...

тот грузовик
со стеклотарой-
нанят
убить собаку,

всё убил,
               зараза,
во мне...