I don t accept cajolery, adulation

I don't accept cajolery, adulation:
Revered kneeling of subservients.
Like Trotsky, I look forward confidently
On equal footing, not subordinates.

All poetry to me is like sweet candies,
In them I feel a vanilla aroma,
And I reveal the sky behind their wrapper
And in the sky - Equality and Brothers.

And otherwise, I would have to bend over
And lean the hands to the low fallen race,
But to love so that even Spirit goes on -
All the time Up - this is the real Grace.

In flattery - just the lie of self-rating,
Desire to make up from the failure,
And it's unworthy as the road-metal
And dust, which Man has always been removing.

***
Я лесть и лизоблюдство не приемлю:
Почтение, коленнопреклоненность.
Как Троцкий, я всегда смотрю уверенно,
На равных, а не как на подчиненность.

Мне все стихи - как сладкие конфеты,
В них слышу я ванильный аромат,
За их оберткой раскрываю небо,
А в небе только - Равенство и Брат.

Иначе наклоняться мне приходиться
И руки к падшим низко нагибать,
А так любить, что даже Дух заходится -
Все время Вверх - вот в этом Благодать.

А в лести - только лжи самооценка,
Желанье компенсировать провал,
И это недостойно, как щебенка
И пыль, что Человек всегда стирал.