Водомерка

Вовка Коряпа замерзал. Вот уже почти полчаса, как он провалился в промоину около берега, оставшуюся незаметной в вечерней мгле на реке, которую он переходил не раз и не два, а сегодня решил добраться до деревеньки, не попадаясь на глаза местным жителям.
И причина для этого была более чем серьезная. Еще вчера Вовка договорился со знакомым сторожем из Дома пионеров и взял у того костюм Деда Мороза. Он получился собранным из нескольких: синяя шуба, бордовая с белой меховой оторочкой шапка, и расшитые золотой нитью валенки. Все большое, тяжелое, но, главное, «настоящее, дед Морозовское»! А как же иначе? Ведь подарок ребенку, загадавшему его на Рождество, должен быть доставлен только настоящим Дедом Морозом, да так, чтобы никто не видел!
И тут такая незадача. Не заметил полынью. И теперь весь окоченевший и не могущий скинуть тяжелое одеяние, замерзал Вовка, и, даже, понимал уже, что не выкарабкается. Хотя мог бы, летя в воду, перекинуть поперек промоины лыжи, что приготовил в подарок Саньке — к которому так стремился, но понимал: сломаются они и останется паренек без Рождественского чуда!
С Санькой познакомился он прошлым летом, когда приехал на заработки в эту деревушку, где помогал людям перекладывать печи, ремонтировать трубы, да и просто по хозяйству что-нибудь делать, получая за работу немного денег. После зоны особенно-то и не разгуляешься: на производство не берут, гонят отовсюду, вот и пришлось обучиться ремеслу, как и его отец: класть печи. Пригодилось вот теперь.
Тогда одна женщина попросила в ее доме плиту на кухне посмотреть: дымила та, тяги в трубе не было. Вовка полдня потерял, пока все исправил, в саже весь испачкался и пошел на речку вымыться. Вот там и увидел Саньку.
Сидел мальчик лет девяти на берегу и смотрел на воду, а веточкой что-то там рисовал на песке. Белобрысый, с голубыми глазами, тогда Вовка и не заметил, что они у паренька, как и у самого Вовки косят. А еще одна ручка ущербная: не было на ней трех пальцев.
- Ты что тут делаешь?
- На воду смотрю, а Вы?
- Вымыться пришел, испачкался весь, пока работал. А я тоже люблю на воду смотреть, можно вместе с тобой посижу? Вон, видишь, по воде водомерка бежит, и не тонет.
- А почему она не тонет?
- А у нее на ножках маленькие такие лыжи есть, она на них опирается, потому и не тонет! — фантазировал Коряпа.
- А откуда у водомерки такие лыжи? — Санька повернул к Вовке свое личико. — Может, из космоса?
— Конечно, из космоса! — Нашелся Вовка. — Там даже целое созвездие есть: Водомерка так и называется! Оттуда на Землю они прилетают и здесь живут все лето, а потом назад, где счастливо проводят всю зиму!
— Вот бы мне такие лыжи… — Со вздохом мечтает мальчик. — Я бы тоже тогда смог научиться и плавать и по снегу на них бегать.
— А ты напиши письмо Деду Морозу или Санта Клаусу. На Рождество, они тебе обязательно помогут, вот увидишь!
— Да я уже много раз им писал, но бабушка говорит, что нет у Деда Мороза лишних денег мне на подарки, и так на жизнь не хватает. А родители от меня еще в роддоме отказались…
— А ты все-таки попробуй! Тебя, кстати, как зовут-то?
— Санька. А Вас?
— Дядя Вова, у меня тоже родителей давно нет, я детдомовский. И тоже очень любил в детстве у воды сидеть, даже в этом же месте. А что ты тут нарисовал?
— Водомерку.
— Очень здорово у тебя она получилась!
— Бабушка говорит, что у меня только это и есть в жизни — рисовать умею. А я Вас видел, это Вы у нас печку чините.
Почувствовал тут Владимир Коряпин, что неспроста встреча эта произошла. Как будто себя увидел, из детства своего. И стал после этого он заглядывать в деревушку к бабушке с внуком. То дров поможет им наколоть, то баньку истопит. Осенью за грибами и ягодами с мальчиком сходит, благо до леса рукой подать. Так и прикипел всей душой к этому маленькому калеке, жалел его и помогал всячески.
А на Рождество решил сделать подарок — лыжи волшебные. Деньги полгода на них откладывал, сам не доедал, но твердо решил, что поможет сбыться мечте ребенка. И тут такая незадача! Провалился в речку и сил уже выбраться нет никаких. Пробовал скинуть тяжелые валенки, а их, как назло привязал к ногам веревкой, чтобы не спадали. Да и шуба дед Морозовская намокла, тянула ко дну.
Вспомнилось детство. Большая семья: братья, сестры, мать и отец. Все веселые, куда-то в гости идут. Больше ничего. Маленький был, когда у пьющих родителей его в реабилитационный центр забрали. Дали возможность опомниться родителям, но те не исправились. И поехал Вовка по интернатам и детдомам. О маме позже узнал, что отец ее по пьяни зарубил топором, потом и его самого тоже убили. Младшую сестру в одиннадцать лет изнасиловал маньяк, не выдержала девочка, повесилась.
Остались где-то еще братья и сестры, да те не хотят общаться с бывшим уголовником. Никого у Коряпы в жизни не было. Только один маленький дружок — Санька. Да, похоже, и к тому уже не попасть. А ведь так хотел Владимир стать настоящим волшебником — Санта Клаусом — радость дарить людям, которой самому так всю жизнь не хватало!
Ближе к вечеру заметили люди, что на реке в полынье лежит что-то яркое. Подошли и увидели: примерз к краю промоины мужчина в костюме Деда Мороза, так и вырубали его вместе со льдом. А лыжи, что лежали поблизости, отнесли Саньке, поняли для кого они. На них было корявым почерком написано: «САНЬКИ ОТ САНТЫ КЛАУСА. ВОЛШЕБНЫИ».
Ничего не сказали пареньку, просто передали подарок и ушли. А он, как будто видел все, заплакал, закапризничал, схватил шапку, накинул пальтишко и выбежал из дома, не успела бабушка остановить. Потом деревенские долго искали в потемках мальчика. Обнаружили у проруби, где погиб Вовка, только шапочку паренька. На снегу — рисунок: водомерка с маленькими лыжами на лапках. И больше ничего.
А когда заглядывали в полынью, искали тело мальчика, шаря по дну реки палкой, одной женщине причудилось: будто в воде, на секунду, появилось отражение обнявшихся белобрысых мужчины и мальчика. Со счастливыми лицами, смотрящими куда-то в небо, туда, где в далекой выси бежит среди звезд космическая Водомерка.
___________________
А Вовка очнулся. Очнулся уже в больнице, понял, поглядев на свои руки, что лишился всех пальцев на кистях, ноги тоже были перебинтованы выше колен. Сердобольная нянечка рассказала про мальчика.
И тут завыл Коряпа, как не выл еще никогда в жизни. Выл громко и долго, как волк, пойманный в капкан, рычал, старался сорваться с больничной койки, к которой его привязали. А ночью смотрел в зарешеченное окно палаты, и чудилось ему, что там, в черной вышине, бежит космическая Водомерка на своих маленьких лыжах, а следом догоняет ее Сашка, только его лыжи остались где-то внизу, брошенные на берегу деревенской речки.
___________________
А над миром плыла ночь. Удушливым смрадом хватала за горло ворочавшегося во сне зека, давила кошмаром жуткого сна, не отпускала из цепких своих лап и не давала опомниться: явь это, или только причудилось все.
Просыпался в лихорадке Коряпа вот уже который раз, смотря историю про мальчика Сашку, протирал лицо от липко-уксусного пота, и сквозь невольно текущие слезы, про себя давал клятву: оставаться, не смотря ни на что, ЧЕЛОВЕКОМ. Пусть калекой, пусть изгоем, но только ЧЕЛОВЕКОМ, кому-то нужным.
Для этого вот придуманного Сашки — пацана из его несостоявшегося детства, его самого, верящего в сказку, доброту и любовь, и волшебную водомерку…
Водомерка

Вовка Коряпа замерзал. Вот уже почти полчаса, как он провалился в промоину около берега, оставшуюся незаметной в вечерней мгле на реке, которую он переходил не раз и не два, а сегодня решил добраться до деревеньки, не попадаясь на глаза местным жителям.
И причина для этого была более чем серьезная. Еще вчера Вовка договорился со знакомым сторожем из Дома пионеров и взял у того костюм Деда Мороза. Он получился собранным из нескольких: синяя шуба, бордовая с белой меховой оторочкой шапка, и расшитые золотой нитью валенки. Все большое, тяжелое, но, главное, «настоящее, дед Морозовское»! А как же иначе? Ведь подарок ребенку, загадавшему его на Рождество, должен быть доставлен только настоящим Дедом Морозом, да так, чтобы никто не видел!
И тут такая незадача. Не заметил полынью. И теперь весь окоченевший и не могущий скинуть тяжелое одеяние, замерзал Вовка, и, даже, понимал уже, что не выкарабкается. Хотя мог бы, летя в воду, перекинуть поперек промоины лыжи, что приготовил в подарок Саньке — к которому так стремился, но понимал: сломаются они и останется паренек без Рождественского чуда!
С Санькой познакомился он прошлым летом, когда приехал на заработки в эту деревушку, где помогал людям перекладывать печи, ремонтировать трубы, да и просто по хозяйству что-нибудь делать, получая за работу немного денег. После зоны особенно-то и не разгуляешься: на производство не берут, гонят отовсюду, вот и пришлось обучиться ремеслу, как и его отец: класть печи. Пригодилось вот теперь.
Тогда одна женщина попросила в ее доме плиту на кухне посмотреть: дымила та, тяги в трубе не было. Вовка полдня потерял, пока все исправил, в саже весь испачкался и пошел на речку вымыться. Вот там и увидел Саньку.
Сидел мальчик лет девяти на берегу и смотрел на воду, а веточкой что-то там рисовал на песке. Белобрысый, с голубыми глазами, тогда Вовка и не заметил, что они у паренька, как и у самого Вовки косят. А еще одна ручка ущербная: не было на ней трех пальцев.
- Ты что тут делаешь?
- На воду смотрю, а Вы?
- Вымыться пришел, испачкался весь, пока работал. А я тоже люблю на воду смотреть, можно вместе с тобой посижу? Вон, видишь, по воде водомерка бежит, и не тонет.
- А почему она не тонет?
- А у нее на ножках маленькие такие лыжи есть, она на них опирается, потому и не тонет! — фантазировал Коряпа.
- А откуда у водомерки такие лыжи? — Санька повернул к Вовке свое личико. — Может, из космоса?
— Конечно, из космоса! — Нашелся Вовка. — Там даже целое созвездие есть: Водомерка так и называется! Оттуда на Землю они прилетают и здесь живут все лето, а потом назад, где счастливо проводят всю зиму!
— Вот бы мне такие лыжи… — Со вздохом мечтает мальчик. — Я бы тоже тогда смог научиться и плавать и по снегу на них бегать.
— А ты напиши письмо Деду Морозу или Санта Клаусу. На Рождество, они тебе обязательно помогут, вот увидишь!
— Да я уже много раз им писал, но бабушка говорит, что нет у Деда Мороза лишних денег мне на подарки, и так на жизнь не хватает. А родители от меня еще в роддоме отказались…
— А ты все-таки попробуй! Тебя, кстати, как зовут-то?
— Санька. А Вас?
— Дядя Вова, у меня тоже родителей давно нет, я детдомовский. И тоже очень любил в детстве у воды сидеть, даже в этом же месте. А что ты тут нарисовал?
— Водомерку.
— Очень здорово у тебя она получилась!
— Бабушка говорит, что у меня только это и есть в жизни — рисовать умею. А я Вас видел, это Вы у нас печку чините.
Почувствовал тут Владимир Коряпин, что неспроста встреча эта произошла. Как будто себя увидел, из детства своего. И стал после этого он заглядывать в деревушку к бабушке с внуком. То дров поможет им наколоть, то баньку истопит. Осенью за грибами и ягодами с мальчиком сходит, благо до леса рукой подать. Так и прикипел всей душой к этому маленькому калеке, жалел его и помогал всячески.
А на Рождество решил сделать подарок — лыжи волшебные. Деньги полгода на них откладывал, сам не доедал, но твердо решил, что поможет сбыться мечте ребенка. И тут такая незадача! Провалился в речку и сил уже выбраться нет никаких. Пробовал скинуть тяжелые валенки, а их, как назло привязал к ногам веревкой, чтобы не спадали. Да и шуба дед Морозовская намокла, тянула ко дну.
Вспомнилось детство. Большая семья: братья, сестры, мать и отец. Все веселые, куда-то в гости идут. Больше ничего. Маленький был, когда у пьющих родителей его в реабилитационный центр забрали. Дали возможность опомниться родителям, но те не исправились. И поехал Вовка по интернатам и детдомам. О маме позже узнал, что отец ее по пьяни зарубил топором, потом и его самого тоже убили. Младшую сестру в одиннадцать лет изнасиловал маньяк, не выдержала девочка, повесилась.
Остались где-то еще братья и сестры, да те не хотят общаться с бывшим уголовником. Никого у Коряпы в жизни не было. Только один маленький дружок — Санька. Да, похоже, и к тому уже не попасть. А ведь так хотел Владимир стать настоящим волшебником — Санта Клаусом — радость дарить людям, которой самому так всю жизнь не хватало!
Ближе к вечеру заметили люди, что на реке в полынье лежит что-то яркое. Подошли и увидели: примерз к краю промоины мужчина в костюме Деда Мороза, так и вырубали его вместе со льдом. А лыжи, что лежали поблизости, отнесли Саньке, поняли для кого они. На них было корявым почерком написано: «САНЬКИ ОТ САНТЫ КЛАУСА. ВОЛШЕБНЫИ».
Ничего не сказали пареньку, просто передали подарок и ушли. А он, как будто видел все, заплакал, закапризничал, схватил шапку, накинул пальтишко и выбежал из дома, не успела бабушка остановить. Потом деревенские долго искали в потемках мальчика. Обнаружили у проруби, где погиб Вовка, только шапочку паренька. На снегу — рисунок: водомерка с маленькими лыжами на лапках. И больше ничего.
А когда заглядывали в полынью, искали тело мальчика, шаря по дну реки палкой, одной женщине причудилось: будто в воде, на секунду, появилось отражение обнявшихся белобрысых мужчины и мальчика. Со счастливыми лицами, смотрящими куда-то в небо, туда, где в далекой выси бежит среди звезд космическая Водомерка.
___________________
А Вовка очнулся. Очнулся уже в больнице, понял, поглядев на свои руки, что лишился всех пальцев на кистях, ноги тоже были перебинтованы выше колен. Сердобольная нянечка рассказала про мальчика.
И тут завыл Коряпа, как не выл еще никогда в жизни. Выл громко и долго, как волк, пойманный в капкан, рычал, старался сорваться с больничной койки, к которой его привязали. А ночью смотрел в зарешеченное окно палаты, и чудилось ему, что там, в черной вышине, бежит космическая Водомерка на своих маленьких лыжах, а следом догоняет ее Сашка, только его лыжи остались где-то внизу, брошенные на берегу деревенской речки.
___________________
А над миром плыла ночь. Удушливым смрадом хватала за горло ворочавшегося во сне зека, давила кошмаром жуткого сна, не отпускала из цепких своих лап и не давала опомниться: явь это, или только причудилось все.
Просыпался в лихорадке Коряпа вот уже который раз, смотря историю про мальчика Сашку, протирал лицо от липко-уксусного пота, и сквозь невольно текущие слезы, про себя давал клятву: оставаться, не смотря ни на что, ЧЕЛОВЕКОМ. Пусть калекой, пусть изгоем, но только ЧЕЛОВЕКОМ, кому-то нужным.
Для этого вот придуманного Сашки — пацана из его несостоявшегося детства, его самого, верящего в сказку, доброту и любовь, и волшебную водомерку…