Сгоревший дом

Дом ушёл в пламени, чтобы снова принести
На полуночном небе зарево заката.
Теперь дымоход был всем домом, который стоял,
Как пистолет после того, как лепестки уходят.

Сарай против через дорогу,
Тот бы присоединился к дому в пламени
Была ли это воля ветра, осталось
Носить отрекшееся имя этого места.

Больше он не открывался всем одним концом
Для команд, которые пришли по каменистой дороге
Стучать по полу торопливыми копытами
И почистить косилку с летней нагрузкой.

Птицы, прилетевшие к нему по воздуху
В разбитые окна вылетали и влетали,
Их шепот больше походил на вздох, который мы вздыхаем.
От слишком большого зацикливания на том, что было.

И все же для них сирень обновила свой лист,
И старый вяз, хотя и тронутый огнем;
И сухой насос вскинул неловкую руку;
А на столбе забора висела проволока.

Для них действительно не было ничего печального.
Но хотя они и радовались гнезду, которое держали,
Нужно было разбираться в деревенских вещах,
Не верить что феба плакала.

The house had gone to bring again
To the midnight sky a sunset glow.
Now the chimney was all of the house that stood,
Like a pistil after the petals go.
The barn opposed across the way,
That would have joined the house in flame
Had it been the will of the wind, was left
To bear forsaken the place’s name.
No more it opened with all one end
For teams that came by the stony road
To drum on the floor with scurrying hoofs
And brush the mow with the summer load.
The birds that came to it through the air
At broken windows flew out and in,
Their murmur more like the sigh we sigh
From too much dwelling on what has been.
Yet for them the lilac renewed its leaf,
And the aged elm, though touched with fire;
And the dry pump flung up an awkward arm;
And the fence post carried a strand of wire.
For them there was really nothing sad.
But though they rejoiced in the nest they kept,
One had to be versed in country things
Not to believe the phoebes wept.