Последняя Венера

Пусть наше дело, то есть мастерство,
Порой, как и судьба, неблагодарно...
Но я уже не помню ничего.
В одном уверен: в том, что воды Арно
Впадают в Лету… Все накрыла тень,
Что означает Солнце жизни ниже…
Не помню вообще вчерашний день.
Вот наши ночи…
Так в душе хранишь их –
И жизнь светлей. Пусть в Стикс себе текут
Секунды, словно воды По и Тибра…
Я верю: воплотить тебя смогу!
Что руки нынче, как в режиме вибро –
Звоночек мне. Давным-давно пора.
Последнее мое произведенье…
Была цветаста память и пестра.
Теперь сплошь сумрак, все накрыли тени.
Я даже имя позабыл свое.
Но губы помнят все твои изгибы…
Немеют, но зато душа поет.
И так должно быть, думается, ибо
Влюблен – податлив мрамор, словно воск.
А нет любви – и воск упрямей камня.
Бесславие я не приму всерьез.
И слава уж давно не дорога мне.
Я стар – и к детским пискам моды глух.
Плевал на их бездарные манеры.
И раз под видом Дев малюют шлюх -
Тебя придется в образе Венеры…
Пусть руки те, которыми ласкал
Тебя, уже обвисли, словно плети…
Судьбины иронический оскал!
Но смысл хранить секреты долголетья,
Хоть творческого? Я ведь был слепой
Совсем, когда явилась ты когда-то,
Родная, тут же ослепив собой…
Но видел свой малейший недостаток.
Любым Иерихонам паче труб
Куда опасней изнутри фанфары.
А мастер - он от них подавно труп.
Бездарность – словно черт, и он коварен…
Мне б должное отдать тебе, мой свет.
И все, от жизни больше ничего мне
Не нужно. Как ваять – не помню, нет.
Но руки, что тебя ласкали – помнят.


Рецензии
ЯШМОВЫЙ АМУЛЕТ

Сейчас, когда последняя черта так близко, что давно уже не страшно
Переступить ее. И заперта душа в усталом теле. Даже яшма,
Которая на протяженьи лет спасала от беды и от ненастий,
Бессильна стала. Старый амулет, вдруг выскользнув, рассыпался на части.
И, поднимая сухонькой рукой кроваво-угловатые осколки,
Я вспоминаю голос твой такой родной до боли. Сколько! Боже! Сколько
Минуло зим. И весен кутерьма носила нас по круговертям жизни,
Но не забыть ту ночь, когда сама явилась на порог к тебе, решившись
Перечеркнуть ошибок прежних ряд и одиночество задвинуть в угол.
И, в ласковых руках твоих горя, вновь убедиться, что еще не умер
Мой прежний пыл. И смелость жадных губ, податливость изгибов в спелом теле
Тебе вручила. Нежен будешь, груб, мне все одно, обиды на пределе
Несли меня в тот удаленный дом, где мастер жил слепой и одинокий.
Я знала, что из глаз, покрытых льдом, навстречу заструятся мне потоки
Такой любви, которую вовек мне не сыскать. Так любит только если,
Терял и ошибался человек. Но помудрел. И, как словА из песни,
Не выкинуть, так груз тяжелых бед, не сбросить. Лишь принять и покориться.
И перестроить скорой жизни бег. И научиться вновь летать как птицы.

Меня любил ты. Право не пойму, как это вышло, голос мой услышав,
Себя поверг в пучину адских мук. Я замужем, и сердце мужем дышит.
А он красив и статен, просто Бог. И я у ног его лежать готова.
И ты молчал, и ты мечтать не мог о ласке от меня. Опять и снова
При встрече лишь смотрел в мои глаза, невидящим, но столь влюбленным взором.
И в муже тем подстегивал азарт. Мне было больно. Но боялась ссоры
И ревности безумного огня. Всегда молчала, пряча взгляд в ресницы.
Так год за годом ты любил меня. Тебя я предавала. Но темница
Моей слепой любви открыла вдруг навстречу правде кованые двери.
Как водится, нашелся тайный друг, кто рассказал о муже. «Я не верю!» -
Все плакала и ночи не спала. Такую ревность до сих пор не знала,
И ненавидеть стала зеркала, что отражали боль мою. Как мало
Казалось ласки муж теперь давал. Цеплялась и в глаза смотрела жалко.
Так день за днем сплетались кружева обид и подозрений. Но держала
Внутри себя и слезы и тоску, его встречала нежною улыбкой.
Но он все больше становился скуп на теплые слова. И почва зыбко
Как будто уплывала из-под ног. Лицо погасло, телом подурнела.
Но то ли Ангел, может добрый Бог мне подал знак. В ту ночь Луна горела
В полнеба, затмевая сонмы звезд. Я вдруг очнулась и толкнула двери,
И вытерев дорожки горьких слез, я побежала, все еще не веря,
Что я бегу к тебе. Зачем? И как ты сможешь растворить мои печали?
Толкнула двери. В доме полный мрак и шторы на окне слегка качались.
Остановилась и, припав к стене, затихла. Звон в ушах и в сердце стуки.
Неслышно тень качнулась и ко мне ты подошел, на плечи мягко руки
Легли и было столько в них тепла, невысказанных слов в молчанье гулком,
Что я лишь на мгновенье замерла, и вдруг с глубин ли, дебрей, закоулков
Отвергнутого тела дикий жар взорвался разом, вышел на свободу.
Как ты шептал! Как на руках держал! И скованность, как родовые воды,
Вдруг отошла. И родилась на свет другая я, что ласки смело дарит,
И жар, который спал так много лет, испепелил тоску. В лихом угаре
Глаза, что света видеть не могли, я зацеловывала яростно и смело,
В дуете озаренных страстью лиц, я не просила, я давать хотела
Любовь, которой вся была полна и нежность, что струилась плавно в венах.
Ты брал дары. Бесстыдница Луга за нами наблюдала откровенно,
Не прячась в тучах, реки серебра лишь проливая в темное оконце.
Так мы любили жарко до утра! А утром, темноту рассеяв, Солнце
Рассеяло и таинство ночи. И я со стороны недобрым взглядом
Окинула твой дом. О, как нечист, пропитан насквозь пресловутым ядом
Нелепых сожалений и стыда, поток сомнений вырвался наружу.
«О Боже! Как попала я сюда?» И мысли об измене и о муже
Убили нежность, породили страх. Я заметалась раненою птицей.
Скорей домой! Лететь на всех парах! Как эта ночь могла со мной случиться?!
Ты лишь смотрел, не видя. Понимал, что предаю тебя сейчас я снова.
Вдруг подошел, за руки крепко взял и голосом спокойным: «Ты готова
Теперь увидеть свой глубинный свет, не позволять довольствоваться ложью»
Из яшмы ярко-красный амулет вложил в ладони: «Он тебе поможет
И сбережет, отгонит злобы дух. Даст сил в пути, уменьшит боль в потерях».
Горящий взгляд незрячих глаз потух. И я ушла, закрыв навек те двери.

Прошли года. Там много, что порой, ловя белесым взглядом отраженье,
Я удивляюсь. Жизненной игрой и чередой побед и поражений
Измотаны и тело, и душа. Они готовы к вечному покою.
Настанет день я не смогу дышать и веки навсегда глаза прикроют.
Но за мгновенье до конца пути, за пол секунды до полета в Вечность
Я знаю, чьи глаза опять светить мне будут. В темноте вдруг вспыхнет свечка
И озарит последний мой тоннель, проход в один конец, к тому порталу
Где я скажу: «К тебе пришла! Поверь! Пусть поздно, но умней я все же стала,
Чтоб понимать, как смотрит взгляд любви. Пусть он не видит, разве это важно?
Он из глубин Души, он изнутри. Тот амулет, что ты вручил однажды,
Хранила я у сердца. Всякий раз, как ошибалась, билась грудью в стены,
Меня спасал, горел огнем тех глаз, что не смогла забыть. И кровь по венам,
Взбурливши, заставляла быть сильней. Моим ты силам верил. Знал их сколько.
Он помогал, пока в один из дней, вдруг выпал и распался на осколки.
Мне стало ясно, ты навек ушел, поднялся в Небо. Там в тумане млечном
Твоей душе легко и хорошо. И, подгоняя жизни быстротечность,
Я просто стала ждать, когда сама тебя настигну. Рано или поздно
Мы будем вместе. Пусть безумно мал был путь наш на земле, но там, где звезды
Он будет бесконечным. И начнем его с того, что в сомкнутых ладонях
Вновь амулет из яшмы соберем, скрепив частички нежностью бездонной».

В груди кольнуло, сердце резко вдруг застыло у неведомого края…
Я чувствую тепло любимых рук…
Глаза с улыбкой тихо закрываю…

12-14 февраля 2024

Привет, Миша!

Даже не могу сказать, что конкретно я вычитала в твоих строках, какая фраза, слово дали толчок этому полету мыслей. Но, так или иначе, в этом стихотворении переплелись и замиксовались истории 3х женщин - двух вполне себе реальных и героини твоего стихотворения. И на этой основе родилась история новой - уже 4й - женщины, которая, как и все предыдущие, пережила мгновения истинной и всепоглощающей любви.

Спасибо за вдохновение)

С теплом, Лена)

Елена Река   14.03.2024 20:11     Заявить о нарушении
Ахах, аж до дневного обхода продержалось) Стихушка такая Стихушка)
Есть мнение, что это оный небезызвестный участник кружка профи-содомитов с рифмой ПЕли-Реют) Экая мстя)
Хотя тут и без него уродов - что собак нестреляных. Но это до времени. В смысле, полно и нестреляных) Там и хозяева с таким гумусом не церемонятся исторически, чуть нужда в нем пройдет) Как Цезарь любил предательство, но не переваривал предателей, так и тут со стукачами)
Ну и фиг с ними, раз рвануло у кого-то, написано норм. Некст тайм надо черкнуть так, чтоб не просто рвануло, а гнилой ливер наружу вылез)

Илахим   15.03.2024 13:36   Заявить о нарушении