Роман Кукла-любовь ч. 108-113

                108.
       В ложе они увидели Линду, беседующую с представительным господином в черном фраке и котелке. Майкл сразу нашёлся:

       - «Спасибо вам, что не давали моей жене скучать», - и расплылся в улыбке.

       Линда, сделала серьёзное лицо и сказала господину:

       - «Вот, я говорила вам, что у меня очень ревнивый муж и что у меня чёрный пояс по карате».

       Господин, уже ошарашенный вошедшими Лизой и Айри и произнесёнными сентенциями, совершенно потерялся и только переводил взгляд с одной девушки на другую.

       Майкл отодвинулся чуть в сторону, и рукой показал господину на выход:

       - «Мы не смеем вас больше задерживать». После чего незнакомец поспешно удалился.

       Всё дружно расхохотались, как только дверь за ним закрылась. И Майкл быстренько рассказал Лизе и Айри про инцидент во время поездки в пустыню, когда Линда разбиралась с верзилами. Девчонкам рассказ очень понравился, и они с уважением смотрели на Линду.

       Второе отделение балета понравилось всем не меньше, чем первое. Айри всё время поглядывала на Майкла, стреляла глазками, и старалась держаться поближе к нему. И иногда даже расспрашивала его о каких-то деталях спектакля, шепча ему нежно на ушко. И Майклу это нравилось, ему тоже шампанское немножко ударило в голову.

       На выходе из театра их уже поджидало хорошо знакомое Лизе «такси» - двенадцатиметровый лимузин, белый с золотым, с дипломатическими флажками острова Вануату на капоте. С радостными криками, они загрузились в него и поехали домой к Майклу.

Music: Bob James - Topside (Live) in 4K
https://www.youtube.com/watch?v=IrC5ENXilRY

                109.
       - «Предлагаю всем немного перекусить», - весело сказала Линда, когда они вошли в квартиру.

       - «Хорошая мысль, после шампанского у меня зверский аппетит», - сказал Майкл, - «девочки помогают Линде».

       Он поднялся к себе, быстренько переоделся, и спустился вниз, помогать Лизе и Линде, Айри они отпустили переодеваться, и готовится к выступлению, и вскоре она позвала их.

       Комната была достаточно большой, Айри зажгла специальные палочки с благовониями, нашла у Майкла светильник, который давал медленные волны свечения различных цветов. И включила дурманящую восточную музыку. На лице у неё был артистический макияж, изменивший её до неузнаваемости – огромные глаза с ресницами, золотое тату на щеках.

       Костюм её состоял из тонкого бикини золотистого цвета, и различных развевающихся прозрачных накидок самых разных цветов, в том числе прикреплённых и к её рукам. Она начала двигаться, и с первых секунд у Майкла комок подступил к горлу. Она замирала на месте под музыку, извивалась, стремительно двигалась. Она прекрасно владела своим фантастическим телом. Девушки тоже сразу попали по её очарование. Майкл, казалось ему, провалился куда-то, в какую-то бездну без времени, без мыслей.

       Музыка была бесконечной, без начала и конца, такой же был и танец, в какой-то момент Айри просто выключила музыку, и, повернувшись к зрителям спросила:

       - «Ну, как вам?»

       Никто ей не отвечал, все сидели, как оглушенные, загипнотизированные. Первой пришла в себя Линда, она встряхнулась, и сказала, уже с улыбкой:

       - «Даже я впала в транс, Айри очень понравилось. Лиза пошли, поможешь мне ещё». И они с Лизой ушли.

       Айри снова включила музыку, тянущуюся бесконечно, сладкую и дурманящую, и подошла к Майклу, который до сих пор сидел не двигаясь. Она подошла к нему близко-близко. Он поднял голову и смотрел на неё, на её лицо. Потом встал, и Айри сразу прижалась к нему. У неё на глазах появились слёзы, она начала говорить, не отталкивайте меня, пожалуйста, у меня ещё не было мужчины, и я очень хочу, чтобы это были вы, это вас ни к чему не обязывает, она говорила и говорила, Майкл попытался что-то говорить, но она отвечала, вы поймите, моё окружение, я не хочу быть ни с кем из него, я не хочу, чтобы меня изнасиловали на какой-нибудь вечеринке, какой-нибудь мужчина, с которым я ничего не хочу иметь, пожалуйста…

        Майкл вздрогнул от её слов, и, наконец, начал приходить в себя. Он вдруг сказал ей, хорошо, только не сегодня, у тебя ещё будет время подумать, она прижалась к нему, потом немного отодвинулась, и сказала, хорошо, давайте, завтра, и теперь уже Майкл прижал её к себе, и  они начали целовать друг друга, едва касаясь губами кожи. Музыка бесконечная, без начала и конца, сладкая и дурманящая, звучала и звучала…
      
Music: Eastern Music
https://www.youtube.com/watch?v=ePdhGlDf7yE

                110.
       Майкл снова прижал Айри к себе, и сказал:

       - «Ну, давай, пойдём перекусим, моя хорошая! Ты здесь переоденься и приходи».

       Айри смотрела на него с благодарностью. Майкл пошёл к Линде и Лизе. В гостиной у них играл легкий джаз, успокаивающий и расслабляющий.

       Они обе смотрели на него с желанием понять, что произошло или не произошло у них с Айри. Майкл улыбнулся и сказал, что Айри скоро придёт, переоденется и придёт. И что им удалось хорошо поговорить, и выяснить отношения. И снова улыбнулся. Лиза смотрела на него очень взволновано. Линда, конечно, лучше понимала, что происходит, и она, вдруг, встала и ушла, как будто, что-то захотела принести. Лиза тотчас поднялась и подошла к Майклу. На глазах у неё были слёзы, мне тоже давно нужно было сделать такое признание вам, Айри молодец, я теперь вас не боюсь, не отталкивайте меня тоже, но я подожду, не отталкивайте меня тоже, Лиза, ну и ты туда же, не отталкивайте меня тоже, пожалуйста, я подожду, но я должна была сказать вам сейчас, потому что я боюсь, что потом струшу, и никогда не скажу вам того, что вам сказала Айри, пожалуйста, Лиза, ты же знаешь, что я тебя люблю, Майкл чуть приобнял Лизу, всё будет хорошо, родная, пожалуйста…

       Линда вернулась, они все сели за стол, еда была готова, Майкл приготовился открыть шампанское.

       Айри пришла, в своем новом платье, во вкусном макияже – этакая великолепная мулатка-пантера, знающая себе цену, видно было, что настроение у неё было хорошим. Лиза смотрела на неё немного с восхищением, немного с испугом. Майкл подумал про себя с улыбкой, вот нашла же себе соперницу Лиза, теперь переживает, но ведь она старалась для меня, умничка моя.

       Майкл налил всем шампанское, и тут все посмотрели на Линду, и она рассмеялась, конечно, я не буду пить шампанское, но вы не переживайте за меня, если бы вы знали сколько у меня возможностей сделать себе хорошо, вы бы расстроились, что вы так не можете.

        Майкл, Лиза и Айри расхохотались, выпили и начали есть. Они болтали все обо всём, о спектакле, который всем понравился очень, о танце Айри сногсшибательном, и даже немного о работе…

        Закончив ужин, Майкл и Линда проводили девочек до  знакомого «такси» - двенадцатиметрового лимузина, белого с золотым, с дипломатическими флажками острова Вануату на капоте. Майкл поцеловал каждую на прощанье, и лимузин уехал, развозить девушек по домам.

Music: Winter Coffee Jazz
https://www.youtube.com/watch?v=lh3xOx8eutQ

                111.
       Майкл и Линда вернулись в квартиру, Майкл собрался в душ, и сказал Линде, ты сегодня со мной, пожалуйста, ладно, Линда только кивнула.

       Майкл принял душ и лег на постель, Линда пришла в одном нижнем белье, и села на кровати рядом с ним. Когда он положил руку ей на бедро, она спросила, когда вы договорились с Айри, завтра, он ответил, может быть тебе сегодня лучше выспаться, на что Майкл заметил, что исходя из его, пусть и небольшого опыта, дефлорацией лучше заниматься, как можно более удовлетворенным и невозбуждённым, они оба расхохотались с Линдой, ну, тогда я тебе сейчас устрою небо в алмазах, сказала Линда…

       Майкл уже привык к ярчайшим оргазмам с Линдой, и когда они закончили заниматься любовью и лежали рядышком, спросил её, как ты думаешь, у меня теперь будут те же ощущения с Айри или с Лизой, или с Джеки теперь… Линда улыбнулась:

       - «Вот попробуешь и узнаешь…».

       Майкл только и сказал, да… Линда неожиданно сказала, тебе пора завести деток, как смотришь, у тебя прекрасные женщины, Айри, Лиза, Джеки. Я тебе не смогу родить, Линда немного улыбнулась, хотя и здесь тебя ещё ждёт сюрприз. Неожиданно Майкла осенило:

       - «У тебя есть двойник, живая женщина?»

       - «Да, есть, догадался, мы с ней уже тебе немного подсказывали?»

       - «Да ты что, и где же она?»

       - «Она не всё время здесь, это задумка Пабло, но ты не напрягайся, она такая же, как я, а я ведь тебе нравлюсь.   Линда снова улыбнулась. Кстати, она уже беременная от тебя, так что ты завтра должен устроить такое же с Айри. У тебя должно быть много детей».

       - «Ты с ума сошла», - Майкл от неожиданности приподнялся на локте, - «у меня, что будет несколько жён?»

       - «Да», - хохоча от удовольствия, ответила Линда, - «Пабло сказал, что у такого жеребца, как ты, должно быть много жён и много-много детей. А я их буду воспитывать, твоих деток».

       Глаза Линды увлажнились. Майкл повернулся к ней и положил ей руку на грудь.

       - «Ну, вы даёте, всё без меня решили. У меня голова распухла от такого».

       - «А что, всех твоих жён поселим на природе, на шикарном ранчо, помнишь как у misho_dreams, природным земледелием будут заниматься. Детки будут на природе расти сильными и здоровыми».

       - «Ладно, ты мне скажи, что ты узнала про земную жизнь, что-нибудь узнала?». Линда почувствовала желание Майкла перевести тему разговора

       - «Да, много узнала, что-то грустное, что-то страшное, ты же понимаешь, что у меня большие возможности… но многое я тебе не могу рассказать, хотя бы пока… может быть позже».

       - «Знаешь, когда мне было шестнадцать лет, я впервые задумался, как реально устроен мир. И когда я задумывался о том, что находится за видимой частью Вселенной, кто её создал, или как она создалась сама, что было до Большого Взрыва, и что будет после – я всегда чувствовал холодок в душе, что-то очень волнующее, запретное, какую-то невидимую, запретную границу, за которую мне нельзя было даже заглянуть…»

       - «Да, это всё именно так, давай спать». Линда повернула Майкла к себе спиной, и прижалась грудью и животом.

       - «Давай», - едва отозвался Майкл. И они уже почти заснули, Линда уже научилась спать, как все люди. Майкл внезапно повернулся к Линде головой и взволнованно спросил:

       - «Оргазмы такие бешенные с тобой, как-то связаны с этой границей запретной».

       - «Да, именно так, но сейчас давай спать».

       Майкл послушно кивнул головой:

       - «Как мне приятно чувствовать твою грудь».

       И они заснули.

Music: Joria Smith - Teenage Fantasy
https://www.youtube.com/watch?v=oTnWe_sMznM

                112.
       Они проснулись позже обычного. Лежали рядышком, поглядывали друг на друга. Линда сказала, смотри стих русского поэта Мандельштама, он про то, о чём мы с тобой говорили вчера:

Заблудился я в небе — что делать?
Тот, кому оно близко,- ответь!
Легче было вам, Дантовых девять
Атлетических дисков, звенеть.

Не разнять меня с жизнью: ей снится
Убивать и сейчас же ласкать,
Чтобы в уши, в глаза и в глазницы
Флорентийская била тоска.

Не кладите же мне, не кладите
Остроласковый лавр на виски,
Лучше сердце мое разорвите
Вы на синего звона куски…

И когда я усну, отслуживши,
Всех живущих прижизненный друг,
Он раздастся и глубже и выше —
Отклик неба — в остывшую грудь.

        Линда сделал небольшую паузу, и сказала, а теперь два стиха моих.

РЕВЕРС

Уходят все. И бог останется один -
Анубис.

На берегу линялых вод усядется - швырять на дно
катрены,
с самим собой, во внутреннем Египте, 
заговорит на золотОм, без слов.

И музыка прикажет смолкнуть струнам, трубам -
объявит забастовку:
неприкосновенна!

Ведь всё равно
нот не прочесть с листа
плавильного
бегущих к свету рек,
не счесть русалкам серебра
под илом...

И что - мой непропетый век?

© Copyright: Ирина Васильева

       Майкл посмотрел Линде в глаза и взял её руку. Она продолжила.

                *    *    *
Бороздка старости? Вон, строит вам козу,
закрашивая седину (почти не видно!),
распознает своих в толпе
по взгляду вскользь, по гриму,
как курица на зуб,
в подкорке существующий, -
не нужный птицам перл,
клюёт-клянёт на свой обум
судьбу в кофейной гуще
и лыбится в ответ
витринами,
глотающими город.

А молодость усиливает втрое
потерянности след -
и ринется
разорванная тень
как будто не твоих испугов
прочь от
проезжей части...

Но розовый со сна рассвет
тебя умоет,
проигрывая на tv
родные и не очень
гимны
всем:
ты тот же, та же
в милости
и власти
петляющих, как зайцы, пятен
страсти...

А где-то позади стихала
продавленная тяжесть
ночи,
когда полцарства за объятье,
и запах звёзд из острого металла
удерживал сирень в пределах
календарных дней и лет...

Божок томленья
топчется -
не хочет расставаться.
За поворотом
встретит новенькое счастье (?) -
ну, ну, плыви-расти 
в дороге, будто в поиске пути,
святая простота-душа:
из лодки
городок любой заштатный
покажется Венецией.
А хочется - как птице мягких крох -
впрок на резиново-осенний год,
где не бывает слишком жарких лет,
нагреться,
пропалывая дочерна на даче прабороздки,
и больше не бояться бед -
они теперь, как всполохи
сгорающего августа -
разгневать - не разгневают,
не сокрушат...

Так улыбайся бездне - смей! -
беззубая душа,
до розовых ушей!      

© Copyright: Ирина Васильева

Music: Ric Molina Group – The Tree
https://www.youtube.com/watch?v=T3obr8eQ3bc

                113.
       Они лежали некоторое время молча. Майкл держал Линду за руку. Линда сказала, давай ещё последний стих, ещё от Мандельштама.

НАШЕДШИЙ ПОДКОВУ

Глядим на лес и говорим:
- Вот лес корабельный, мачтовый,
Розовые сосны,
До самой верхушки свободные от мохнатой ноши,
Им бы поскрипывать в бурю,
Одинокими пиниями,
В разъяренном безлесном воздухе;
Под соленою пятою ветра устоит отвес,
                пригнанный к пляшущей палубе,
И мореплаватель,
В необузданной жажде пространства,
Влача через влажные рытвины хрупкий
                прибор геометра,
Сличит с притяженьем земного лона
Шероховатую поверхность морей.

А вдыхая запах
Смолистых слез, проступивших сквозь
                обшивку корабля,
Любуясь на доски
Заклепанные, слаженные в переборки
Не вифлеемским мирным плотником,
                а другим -
Отцом путешествий, другом морехода,-
Говорим:
    - И они стояли на земле,
Неудобной, как хребет осла,
Забывая верхушками о корнях
На знаменитом горном кряже,
И шумели под пресным ливнем,
Безуспешно предлагая небу выменять
                на щепотку соли
Свой благородный груз.

С чего начать?
Всё трещит и качается.
Воздух дрожит от сравнений.
Ни одно слово не лучше другого,
Земля гудит метафорой,
И легкие двуколки,
В броской упряжи густых от натуги птичьих
                стай,
Разрываются на части,
Соперничая с храпящими любимцами
                ристалищ.

Трижды блажен, кто введет в песнь имя;
Украшенная названьем песнь
Дольше живет среди других -
Она отмечена среди подруг повязкой на лбу,
Исцеляющий от беспамятства, слишком
                сильного
одуряющего запаха -
Будь то близость мужчины,
Или запах шерсти сильного зверя,
Или просто дух чебра, растертого между
                ладоней.

Воздух бывает темным, как вода, и всё живое
в нем плавает, как рыба,
Плавниками расталкивая сферу,
Плотную, упругую, чуть нагретую,-
Хрусталь, в котором движутся колеса
                и шарахаются лошади,
Влажный чернозем Нееры, каждую ночь
                распаханный заново
Вилами, трезубцами, мотыгами, плугами.
Воздух замешен так же густо, как земля,-
Из него нельзя выйти, в него трудно войти.

Шорох пробегает по деревьям зеленой
                лаптой:
Дети играют в бабки позвонками умерших
                животных.
Хрупкое исчисление нашей эры подходит
                к концу.
Спасибо за то, что было:
Я сам ошибся, я сбился, запутался в счете.
Эра звенела, как шар золотой,
Полая, литая, никем не поддерживаемая,
На всякое прикосновение отвечала
                "да" и "нет".
Так ребенок отвечает:
"Я дам тебе яблоко" или "Я не дам тебе
                яблока".
И лицо его точный слепок с голоса, который
                произносит эти слова.

Звук еще звенит, хотя причина звука исчезла.
Конь лежит в пыли и храпит в мыле,
Но крутой поворот его шеи
Еще сохраняет воспоминание о беге
                с разбросанными ногами,-
Когда их было не четыре,
А по числу камней дороги,
Обновляемых в четыре смены,
По числу отталкивании от земли пышущего
                жаром иноходца.

Так
Нашедший подкову
Сдувает с нее пыль
И растирает ее шерстью, пока она
                не заблестит,
Тогда
Он вешает ее на пороге,
Чтобы она отдохнула,
И больше уж ей не придется высекать
                искры из кремня.
Человеческие губы, которым больше нечего
                сказать,
Сохраняют форму последнего сказанного
                слова,
И в руке остается ощущенье тяжести,
Хотя кувшин
         наполовину расплескался,
                пока его несли
                домой.

То, что я сейчас говорю, говорю не я,
А вырыто из земли, подобно зернам
                окаменелой пшеницы.
Одни
    на монетах изображают льва,
Другие -
    голову.
Разнообразные медные, золотые и бронзовые
                лепешки
С одинаковой почестью лежат в земле;
Век, пробуя их перегрызть, оттиснул на них
                свои зубы.
Время срезает меня, как монету,
И мне уж не хватает меня самого.


       Майкл повторил за Линдой последние две строчки:
       - «Время срезает меня, как монету,
            И мне уж не хватает меня самого».

Music: Sass Jordan – Game Of Another Kind
https://www.youtube.com/watch?v=F4yCwppeRlk