Рай Еве

Для того тихий край в Геенне - зима и снег -
Кто зверь или человек,
Не верил в людей, завет,
Означает, свершил кто смертный библейский грех.

Живая вода тут - чистейшее серебро.
Благороднейшей из пород
Он себя поведет,
В нем изъян - ребро сломано, мучает до сих пор.

Их живая вода в колодце пусть подождет,
Застынет в озерный лед,
Укроет живой позор.
А мертвой умоются под проливным дождем.

Не самозванка, но отличить легко,
Хоть ей не дано клеймо -
За плечом ее нет того,
Что называется “ангельское крыло.”

Она восстановит там целый запретный сад.
Он будет цвести и сам,
Наступит ведь и весна,
Раз на краю Геенны Огненной снегопад.

Если путь им в Геенну - только в озерный край,
Он тоже, по сути, рай,
Тому, кто себе не враг,
И знает о том, что он тоже, по сути, прав.

А тем, кто по духу не зверь и не человек,
Вода, огонь или снег -
Им разницы, ясно, нет,
Ведь знают о холоде: создан он не для всех.

Сам Рай породил искушенье - запретный сад –
Тогда в аду белый край
Ведь может существовать
Тому, кто не гость у порога безгрешных врат.

Итак, для нее - только чистое серебро,
Она себя узнает.
А он - от ворот до ворот,
Ни в Геенну, ни в Рай не войти ему до сих пор.