Зимние холода

***
Как же сильно бьётся сердце,
Кровь по венам  аж стучит!
Захандрило мое тельце,
Только мозг опять молчит.

Ну, наверно,  моя доля
Огорчения терпеть,
В глаз попало много соли,
Начинает все гореть.

Только-только распустилось
Все вокруг душистым садом,
От меня ты отдалилась,
И все стало жарким адом.

Любовь, тебя я ненавижу,
Сеешь ты везде обман,
Сносишь ты реально крышу,
Я бреду, как будто пьян.

Но наутро просыпаться,
Утром на Луну не взвыть,
Буду всем я улыбаться,
Втайне от себя любить.

Лишь дождусь я полумрака
И на небе яркий лик,
На четвереньках, как собака,
Выдохну протяжный крик.

Как, завою, как завою
Лучше волчьей дикой стаи,
Сам себе я яму рою,
И что делаю – знаю...

Дайте чашку яду что ли,
Лучше – полное вёдро,
Страшно, что не хватит капли:
Слишком  крепкое нутро.

Да и он мне не поможет,
Не смогу и с ним заснуть,
Все вокруг меня тревожит,
Душу раздирает жуть.

Истин я не понимаю,
Клад в душе давно нашел,
В дурака с собой играя,
К бездне  близко подошёл...


***
Я Пленник северного сияния,
Которое светит в ночи,
Безмолвным  дрожащим отчаяньем,
Пламенем одинокой свечи.

Я Пленник холодных объятий,
От которых что-то неприятно хрустит,
Никто не услышит проклятий,
Боль моя просто молчит.

Я Пленник холодного сердца,
И от него по коже мороз,
От него никуда мне не деться,
Нет от него и горечи слез.

Я Пленник, лишенный свободы,
Который желанием был ослеплён,
Из угля выбираю породу,
И закрытое из открытых окон.


***
Имел ли Маяковский образование поэтическое?
Или Гению оно не с руки?
Хоть какое-нибудь символическое,
Чтоб обозначать вдали маяки?

И какая во всем этом польза
Извилины слабые напрягать,
Если жизнь – горькая проза
И все на свете нельзя узнать.

Но любопытство руки крутит за спину,
Требует ещё и ещё,
Лени хочет испортить малину
И диктует очередное желанье своё.

Ум пытливый опять пытает
С изыском опытного палача,
Говорит, что не успокоится, пока не узнает,
Насколько горящая свеча горяча.

Начинаю привыкать к пыткам,
Начинаю их с нетерпением ждать,
Становлюсь чересчур резвым и прытким,
Соль земную стал по частям понимать.

Гению не нужно призвание,
Гению просто бумага нужна,
Чтоб излить из подсознания знание,
И изложенная суть не важна.


***
Ох, как же мёрзнет мое тело,
Да и в душе моей озноб,
Тепла душа и тело захотело,
Но Солнце нынче редкий жлоб.

Я растоплю костер из досок,
Закину в печку уголь чёрный,
В трубе услышу отголосок,
Огня, который стал покорным.

Но вот, немного я согрелся,
Но затушу внутри лучину,
Ох, отчего так бьется сердце,
Наверно, знаю я причину.

И с каждым годом ритм все реже,
А то стучит,  как барабан,
Оно то  клоун на манеже,
А то влюбленный Дон Жуан.

И голова его не лучше,
Ведёт себя совсем не очень,
Не стала моя память глубже,
Зимой, не то,  что в эту осень.

Все помню, даже четко вроде,
А вроде  прошлое забыл,
Сейчас  трудился б в огороде,
Чтоб успокоить нервный пыл.

Но не встромить сейчас лопату,
Промерз глубоко чернозем,
Пришью к душе я грубую заплату,
И вновь себе опять скомандую: «Подъем».


***
Ночь, улица и серый угол дома,
Немытым маяком горит фонарь,
А я иду, не видя света и не слыша грома,
Через дорогу  пробираюсь, словно вплавь.

Я все-таки живу, не проживаю,
Мой генератор всё ещё силен,
Идею в лунку грязными руками я сажаю,
Возможно, всходам буду я немного удивлен.

Мне сил хватило трезвым напиваться,
И жизнь на свалке полюбить,
В своих ошибках самому себе признаться,
И рассказать тебе об этом, не забыть.

Быть может, проживу ещё я века четверть,
А может, год, или, возможно, день,
Но даже  дряхлым стариком не перестану верить,
Тому, что жизнь оставит нам воспоминаний тень.

Надеюсь, что меня ты помнить будешь,
Хотя бы плеч нечеткий силуэт,
Моих объятий, может, не забудешь
И принесешь венок в семейный склеп…

А впрочем, для чего мне панихиды,
Лежать в земле не очень-то  умно,
Не лучше ли для ветра  частью свиты,
Из крематория развеяться гламурно...


***
С каждым годом тяжелее зимы,
К холоду привыкнуть нет уж сил.
Долго тянутся,  они неумолимы,
От отчаянья тепла у снега попросил.

Я прошу его, чтоб он мороз смягчил,
И живою влагой почву напитал,
И мою тоску снежинкой подлечил,
И снежки мне в спину не кидал.

Я устал от всей промозглой грязи,
Не хочу я сыростью дышать.
Грусть стирает мысли в каждой фразе,
Из-за холода мне сложно счастье понимать.


***
Ты ждёшь , что я скажу: «Прощай!»
А я шепчу тебе: «До встречи!»
Возьму себе твою печаль,
Ведь от прощанья время рану не излечит.

Позволить грусти не могу
Коснуться теплых грёз твоих,
Я им согреться помогу,
Укутав теплой шалью этот стих.

Я так хочу, чтоб ты не ощущала холод,
И кончик носа не был красен,
Лишь только к книжной страсти лёгкий голод,
Немного мозгу намекнул, что мир прекрасен.