Что от нас зависит Подборка стихов 12316

СЕРГЕЙ  НОСОВ

ЧТО ОТ НАС ЗАВИСИТ
ПОДБОРКА СТИХОВ 12316


   .   .   .
Ну что от нас
зависит
в самом деле -
ни снег ни дождь
по нашему приказу
не идет
по нашей просьбе
лето не наступит
и не уйдет
холодная зима


и все таки
мы выбираем сами
свою любимую
свою квартиру
или  теплый дом
работу
и все то
что нам понравилось
несем
в свою особенную
жизнь
и она наша
нами сшита заново
из лоскутков
и неба и земли
и вновь украшена
веселым солнцем
которое мы сами
и зажгли
в весеннем небе
как под потолком
мы зажигаем
люстру на рассвете
и радуемся
что приходит снова
для нас счастливый
и великий день.

   .   .   .
Я в осажденной крепости
сегодня
и порохом
взрывают ее стены
в ворота бьют
осадные машины
кочевники жестокие
снуют
за рвом широким…


так вот и живу
и стрелы вновь
вонзились утром
в солнце
арканами срывают
с неба звезды
и в сети ловят
жадно облака


но им не взять
моих земных твердынь
со мною
войско света
и вся магия
моей любимой
праведной страны
где торжествует
мужество и правда
и где никто
не может умереть.


   .   .   .
Мне лучше жить
в бездонном одиночестве
когда меня
никто не замечает
и не узнает
ни один прохожий
на улице знакомой
где мой дом


забудет друг
что я когда-то жил
подруга позабудет
что любила
меня когда-то
долгими ночами
и станет думать -
не было меня
я показался ей
или приснился


я сам не вспомню тех
кого я знал
кому писал когда-то
письма нежные
а буду помнить
яркие цветы
в широком поле
где гуляет ветер
седые облака
на небе синем
и первый снег
в холодном декабре.



   .   .   .
О жизни мне
рассказывать не нужно
никто не спросит -
как же я живу
всем кажется
обыкновенной жизнью
я поглощен
весь день
в своей квартире
а ночью
просто вижу свои сны


а я летаю в небе
по ночам
днем создаю
свой чудный мир
загадочный
где облака
в открытое окно
влетают в комнату
легко
и удивительно
и плавают
под белым потолком
и все цветут
счастливые цветы
с июля
во дворе моем
таинственно
и солнце
ярко светит
по утрам
и в самом сумрачном
холодном декабре
когда со мною
снова
мое счастье
которое я детстве
повстречал.



   .   .   .
Великая
таинственная сила
всегда была
со мной
на белом свете
и вот сейчас
она меня уносит
восторженно
в то небо голубое
в котором плавают
как рыбы облака


так далеко внизу
я вижу землю
но все таки
могу ее коснуться
своей рукой
как только захочу
и мир как будто бы
теряет очертания
и близкое
становится загадочным
на день на час
а может и на миг


но я вернусь
в тот край
где раньше жил
и буду в нем
все так же незаметно
ходить по улицам
в полях
искать цветы
и улыбаться
девушкам красивым


и если мне
не задавать вопросов
я о полетах в небо
не скажу
ни слова никому
и никогда.



   .   .   .
Вокруг как будто
заросли крапивы -
дотронуться нельзя
так руки жгут…
и целовать крапиву
невозможно
и не заметить ведь
ее нельзя


и вспоминаешь
нежные цветы
поля широкие
и ночи молодые
где звезды
с неба падали
со смехом
и становились
нежными подругами
которых
не забудешь никогда.



   .   .   .
Если ты
позабыл свою жизнь
то она для тебя
ничего и не сделает
ну а если
ты веришь в нее
и так любишь ее
что готов
на руках ее
нежно носить
до утра
она станет
подругой твоей
и тайком
принесет тебе счастье
то которого нет
ни у синего неба
ни у яркого солнца
ни у множества
чудно сияющих звезд.



   .   .   .
Есть светлый смысл
во множестве
событий жизни
но только ты его
не в силах разгадать
жалеешь
что расстался
с милой девушкой
а получил
заветную свободу
которой
ты не смеешь обладать
и думаешь
нет смысла
в одиночестве
но ведь творишь
всегда сам по себе
и создают шедевры
в одиночестве
а не на празднике
любви или весны


цени все то
что волны этой жизни
на твой
пустынный берег
принесут
поверь
что жизнь разумна
и подарит
все то
что станет счастьем
для тебя.


   .   .   .
Вот и ночь
значит звезды
появятся в небе…
и как же их много -
мириады
сияющих звезд
мир для нас открывает
просторы вселенной
как ворота огромные
сторож откроет
в чудесный
таинственный сад


и мы бродим
по этому саду
как будто
в беспамятстве
слышим дальний
космический гул
неизвестных глубин
вещества
и пространства
а потом наступает
блаженное утро
и космический рай
исчезает картиной
большого художника
на волшебной
стене мирозданья


вот и небо
опять голубое
облака на нем
рыжее солнце
а больше и нет ничего
можно петь
и смеяться и жить
на земле
позабыв о таинственной
магии звезд
словно нет ее
больше на свете.



   .   .   .
Мир меня чувствует
и душу мою знает
он каждый день
глядит в мое окно
и предлагает
чудные стихи
любовь волшебную
и счастье молодое
чтобы я жил
и верил в чудеса
пел о луне
о звездах свои песни
влюблялся в девушек
веселых и простых
и поклонялся
золотому солнцу
как и строители
великих пирамид


и я построю
пирамиду счастья
в песках пустыни
знойной и великой
и к ней потянутся
живой рекой
паломники
которые как я
поверят в жизнь.




   .   .   .
Жить все время
только тем
что видишь
может быть
приятно и легко
видишь небо
нежно голубое
видишь белые
смешные облака
видишь утром
золотое солнце
и в полях
весенние цветы


ну а если
за окном зима
видишь снег
сияющий так ярко
словно серебром
его облила
их кувшина
милая луна
звезды на качелях
все качаются
водят снова
дивный хоровод
и ты сам готов
кружиться с ними
всю волшебную
загадочную ночь


видишь мир вокруг
и этим и живи
и забудь о том
что раньше было
и ушло
как на лесных полянах
исчезает талая вода.


   .   .   .
Чувства живые
я не прячу в карман торопливо
как ягоды из чужого сада
я иду с ними в обнимку
к двери своего дома
и выбрасываю их за порог
пусть их склюют
синие птицы удачи
похожие на вестников счастья
которое мне не нужно…
я живу один
сам себя и люблю и лелею
и даже
стегаю прутом
за большую провинность:
потерян, потерян
ключ от замочной скважины
через которую виден
клочок пустоты и забвенья
похожий на платок Бога.






   .    .   .

Днем небо нежно-голубое
ночью по нему рассыпаны
яркие пуговки звезд
и с золотыми хвостами
летят в никуда метеоры…
мне – так хорошо
что я просто живу и лежу
как обычно в зеленой траве
и считаю то звезды
то бабочек с нежными крыльями
которые появляются в полдень
и слышно
как явственно тикают
на стене мирозданья
большие седые часы –
маятник  Бога
качающийся туда-сюда
по старой доброй привычке
от Сотворения Мира.









    .   .   .

В воздухе такая пристальная ясность
что так и кажется:
земля видна насквозь
и на обратной стороне -
цветы деревья солнце
что ласково уже глядится в пруд
и разгоняет сон
как паутину – ветер
когда он дует…
и вокруг -  теплынь
и рядом сад
как сказка о прекрасном…
легко и хорошо
и не пойму
зачем мечты ушли
зачем слова погасли.





   .   .   .

Город  в зелени тонет
как подводная лодка
в глубине океана
и я ощущаю
погружение в солнечный свет
похожий на искрящийся луч
ускользающего  вдаль проспекта…
как прочерк
он летит мимо окон автомобиля
позволяя почувствовать восторг
свободы от реальности
которая почти не касается тебя
как пальцы веток
кустов у счастливой тропинки
влекущей
неизвестно куда
подобно эху далекого
звонкого милого смеха.






   .   .   .

Растворяются в сумраке тени
и закат накрывает полнеба
полотнищем алым
и я засыпаю
забывая про  смех
которым так долго
когда-то смеялся
над крошками маленьких дней
рассыпанных нежно вдоль лета
наверное только затем
чтобы их склевали  ранним утром
сизые голуби
вестники света
и слуги Создателя.




   .   .   .

Капли счастья -
одна за другой
падают с листьев игрушечных
прямо на землю
и осень
еще свои пальцы старушечьи
к сердцу не тянет
неважно
что улетают как дым
эти летние дни
их так много осталось
в карманах подруги-удачи
что могу подарить и тому
кто  сейчас
непременно придет
поиграть со мной
в нежность и радость
как в куклы.





       .    .    .

И вот приходит снова
тишина
в своем спокойном
нежном белом платье
в котором
она ходит по дворам
но никого
и не о чем  не  просит
лишь гладит
все деревья  и кусты
ложится
на скамейки белым снегом
и замирает инеем
на окнах
рисуя молча
образы зимы.







   .   .   .

Живу один
и сам себе плачу
за то чтобы не быть
нигде не числиться
ни в чем не состояться
чтобы никто чужой
не приходил
не спрашивал
зачем я здесь
и кто я
а я бы
перед ним стоял
и извинялся:
простите
я ведь часть
божественного слова
«пустота»
я есть и меня нет
фактически
поскольку я
вот этой пустоты
являюсь важной частью.









   .   .   .

Нужны и радости
и горести простые
чтоб кто-нибудь
подарок подарил
что-то приятное сказал
или обидел
в конце концов
забрал свои игрушки
и ушел
тогда ты будешь
чем-то жить на свете
обидами и злостью
и любовью
и кому-то
или просто ни к кому
надеждами большими
и не очень
мечтами
состоящими обычно
из одних шаров воздушных
которые в руках
приятно подержать
иначе ты как будто
на том свете
где ничего уже и нет
один лишь пепел
всего того
что превратилось в прах.









   .   .   .

Не узнаю я
эту ночь
другие у нее глаза
другие руки
и по другому
говорит люблю
и обнимает так
как та другая
не умела
и небо
опрокинуто в нее
как чашка звезд
с луной посередине
которая
все знает в этом мире
и притворилась спящей
до утра.







   .   .   .

А я буду
по прежнему любить
таких как ты
но  не тебя однако
и ты об этом
даже не узнаешь
как не узнают никогда
увядшие цветы
что кто-то
вместо них
в  их бывшей вазе
благоухает
дарит красоту
которую
они уже отдали
за просто так
неведомо  кому.








   .   .  .

Кто держит в мире
эту лавку зла
и продает в ней
бешеные   чудеса
на маленьких
трясущихся цепочках
тому уж
абсолютно все  равно
кто кого  съест
и что за это будет
тому кто   съел
он за кулисой жизни
прописан и живет
и там его семья
и дети ходят в школу
и жена
такая молодая
а он сам
старик
с большущей бородой
и видит по ночам
такие грезы
но об  этом
говорить нельзя
это является
священной тайной
рода.







    .   .   .

Твой долгий  сон
похож на   штору
которой  ты
от жизни  отгорожен
на эту ночь
до самого утра
и кажется
что ты на время умер
и видишь  мир
уже с небес высоких
где бог и ангелы
тебя под руки взяли
и  провожают
молча до земли.











   .   .   .

И очень жаль
что мало мы живем
вот быть  бы скажем
доброй черепахой
и жить  сто  лет к примеру
но  тогда бы
мы медленно ползли
и все носили
тяжелый панцирь
на своей спине
нет лучше щукой
у нее хоть зубы
и живет не меньше
и может даже съесть
кого-нибудь
а это иногда
большая радость
слоном не хочется
ведь он такой тяжелый
и виден всем  увы
издалека
а человеком  быть
почетно
но не сладко
он знает даже то
что знать не нужно
поэтому
так мало и живет.









   .   .   .

Обломки наших кораблей
лежат на берегу
куда мы  на них плыли
непонятно
под парусами
или даже без
или быть может
это лишь галеры
а мы на них гребли
и кто-нибудь с кнутом
стоял за нами
и хлестал нас
чтобы корабли
быстрее
берега достигли
но какого?





   .   .   .

Что мы от жизни
можем захотеть?
ведь это все равно
что высказать  желание
асфальту под ногами
чтоб мокрым стал
или сухим
чтоб  не шуршал
под  шинами машин
и чтобы нас любил
за то
что все мы его топчем
а он лежит под нами
и  молчит.

   .   .   .


   .  .   .

Изгибы  серых  будней
похожих  на  паутину  по  углам
а  рядом   -  отчаянная  толкотня
несметное  количество  острых  локтей
толпы  глаз  сливающиеся  во  всевидящее  око
лес  рук  вырубаемый  только  окриком
и  на  всех  манускриптах
отпечатки  огромных   указательных  пальцев
сначала  обмакиваемых  в  слюну
и   уже  после  этого  грозно  поднимаемых  вверх.

Тихо
тихо  сознании  шуршащем  как  опавшие  листья
душа
несмело  выходит   на  покрытую  хмурыми   лужами   дорогу     времени
и  ждет   ждет   
сына  наверное  внука.

А  свет   в  открытой  настежь  двери
оставленной  за  сгорбленной  спиной
иронический
зовущий  только  к    вязкому   долгому  сну
и  даль  неохватна  для  глаза
и    царство    немого  простора   вокруг  безутешно
как  те  паутинки  сплетения  чувств   те  слова
которые   жалобно  шепчутся  рядом
не  зная  исхода.








   .   .   .

Я чувствую
что оторвался от земли
и стал намного легче
листьев
которые срывает ветер
в октябре
и легче пуха тополиного
в июне
и может легче
даже облаков
что вновь плывут по небу
вереницей
как старые и добрые
друзья
как будто я
вдруг превратился
в лучик света
бегущий поутру
в саду
и заставляющий  сверкать
все капельки росы
на каждой
самой маленькой  травинке.





   .   .   .

Откуда такая свобода
творить все что  хочешь
вокруг
и снег превращать
снова в лужи
и день превращать
снова в ночь
луну одевать в облака
будто бы
в подвенечное платье
и музыку нежной любви
незаметно включать
на рассвете
когда так волшебно поют
в твоем старом саду
незнакомые птицы
которые знают
что счастье
вошло в твою жизнь
и открыло
заветную дверь.





   .   .   .

Досталось так много любви
и весеннего света
что их невозможно уже
на руках унести
в свою жизнь
оставлю  немного
на  тихой поляне зеленой
немного -  у синей реки
и немного - в далеком лесу
туда ведь  бывает
приходят
совсем одинокие люди
и пусть у них будет
частица вот этого  света
и этой любви
той что есть у меня.







   .   .   .

Кто придумал мне мир
полный яркого света
словно всюду зажег фонари
среди ночи
и стало светлее
чем днем
и на свет пришли все
кто когда-нибудь
жил на земле
и любил хоть кого-то
и верил
что любовь
превращается в свет
поднимается в небо
и становится музыкой
вечной души.








   .   .   .
Я живу в облаках
в своем замке воздушном
он не может
вернуться на землю
оказаться опять
среди темных лесов
его в небо уносит
но в нем хорошо оставаться
будто бы на вершине
незримого мира
и почувствовать вдруг
как жить стало легко
словно сам проплываешь
по синему небу
на крыльях
и вокруг видишь только
сияющий свет.








   .   .   .

Разлили во дворе сегодня
кашу манную
дурные повара
она такая белая
как снег
и есть ее нельзя -
она давно остыла
электрики безумные
фонарики зажгли
на трубах и на башнях
они играют вечно
в новый год
и вокруг видят ночью
одни елки
без игрушек
ну а влюбленные
придумали нам реку
в городе вечернем
в которой можно
утопиться от любви
неразделенной
безответной
той что ждет
обычно небо звездное
от маленьких людей
под ним
растерянно  стоящих
разинув в восхищенье
свои рты.




   .   .   .
Нет я не обеспечивал
восторгов
и хлопанья в ладоши
на похоронах
когда цветов
намного больше
чем на свадьбе
и в церкви
изумительно поют
я обеспечивал
один лишь траур ночи
в которой все возможно
в темноте
и тени превращаются
в сиделок
у изголовья тех
кто уже умер
и ждет своих
грядущих  похорон.



   .   .   .
Тебе  было приятно
из воздуха  вылепить мир
в котором  конечно же
есть и счастливое солнце
и звезды  живые
и луна в нем
все грезит о ласках
ночами
о нежной любви
и как мальчики в белом
приходят к постели
рассветы
и девчонки
как бабочки
пляшут в саду
над цветами
и доносится музыка чудная
издалека
словно бог
на  таинственной   скрипке
исполнил сонату  любви
среди шума листьев
волшебного рая.




   .   .   .

Я остаюсь
в краях любви
там где бывают
дивные рассветы
в садах цветут волшебно
все цветы на свете
и птицы удивительно поют
и кружат голову
чудесные закаты
и там я нахожу
все что искал
восторги
бесконечных поцелуев
и серебро
чарующих мгновений
и россыпь
упоительных утех.






   .   .   .

Я в своем доме
прячу целый мир
и под подушкой
храню звезды золотые
луну счастливую
целую по ночам
и с солнцем по утрам
играю в прятки
и на окне моем
всегда цветут цветы
такие же как в поле
голубые
и девушки красивые
приходят
любить меня
как любят  эту жизнь.







   .   .   .

И все таки что-то
меняется в мире
невидимо
словно в нем бродит
колдун
и взмахнув своей палкой
волшебной
подменяет
горящие звезды
и меняет любовь
на другую
ту которую
ты не видал
и приводит
к заветной поляне
где чудесное счастье
лежит
в колдовском своем
бледном сиянье
рядом с ним
превращается все
в голубые цветы
и растут они
прямо до самого неба
чтобы там
стать таинственной частью
его синевы.



   .   .   .

И ты все время ждешь
дождя среди зимы
и снега жарким летом
и шалостей от старости
глубокой
в невинном детстве
упоительном любви
и удивляешься
что этого не видишь
и ищешь тех
кто в этом виноват
и обижаешься на жизнь
как обижается ребенок
на свои игрушки
за то что они с ним
не говорят
а лишь лежат
недвижно на полу
красивые
но слишком неживые
чтоб стать его друзьями
навсегда.





   .   .   .

И что теперь?
вид из окна банален  -
видны одни деревья и кусты
да клочья облаков
и сморщенное небо
с лучами солнца где-то на краю
а вместо удивительного -
прочерк
тропинки скользкой поперек двора
и скоро - снова дождь
и холода и осень
где серость дней
как будто серость крыс
мы ничего у господа не просим
а он не предлагает....
и повис
воздушный шарик лопнувшего счастья
как тряпка
только я его опять
когда-нибудь найду в ногах у лета
и поцелую.
и возьму домой
и снова положу на подоконник
перед распахнутым в мир солнечный окном.


    .   .   .

Белые перья снега
лежат вповалку
на  голой земле
это белые птицы
летели  куда-то
и их потеряли
и теперь
они  скоро растают
бесследно
вместо них
будут серые  лужи
лежать и смеяться
глупым смехом
таким же
как серые мыши
смеются
прибежавшие к дому
с высокого неба
откуда их ангелы  гонят
всегда по утрам..






   .   .   .

Как все зимой пустынно
тихо голо
укрыто простыней
как будто бы
под ней
лежит покойник
и его  скоро
тихо  унесут
к могиле  на носилках
закопают
и не поставят
даже и креста
среди бескрайнего
тоскующего поля
где днем и ночью
лишь  метет пурга.









   .   .   .

На улице пустой
бродили сны
в обнимку
и смеялись
а я  смотрел на них
печально из окна
окно было открыто
колыхалась
за ним
волнующая   ночь
и тишина
как девушка
которую ты любишь
улыбалась
и все это казалось
просто чудом
которого  вообще
не может быть.







   .   .   .

И кто придет
давно уже ушел
и кто найдет
давно все потерял
и кто получит
у того отняли
и будет  так
всегда
на белом свете
а почему
не ведает никто.




   .   .   .

Тьма танцует  томительно
медленный танец
кружатся черные тени
целуясь
фонари
свои желтые шляпы
швырнули
на   мокрый  асфальт
и молчат
и не слышно шагов
вдалеке
ночь
как  старый колпак
звездочета
накрывает весь мир
лишь одна телебашня
пронзила  ее
своим острым копьем
словно древний
воинственный всадник.





   .   .   .

Если откроешь дверь
то чудом попадаешь
в море
где рыбы плавают
вокруг тебя
если окно откроешь
улетаешь в небо
и рядом облака  окажутся
как шапки снега
где-нибудь в пустыне
а если же
останешься один
в своей любимой комнате
то станешь вновь
часами на стене
которые отсчитывают
время жизни
хотя его не видят
никогда.





   .   .   .

Так много лет
проходит мимо нас
они похожи
на прохожих
на улице пустой
на путников
с проселочной дороги
на странников
с котомкой за плечами
и все идут куда-то
и идут
а мы стоим
и провожаем их
и машем им руками
нам так больно
когда они уходят
навсегда.







   .   .   .

Билет на счастье
выдан не тебе
но ведь зато
ты никуда не едешь
ты остаешься
просто сам собой
таким как был
плохим или хорошим
и будешь жить
и видеть это мир
и в нем тебе
уже не угрожает
ни счастье
ни несчастье
ничего
ведь ты
сам по себе
на белом свете.





   .   .   .

Мы становимся старше
а кто-то
становится младше
молодеет
и юность  его
уже вновь впереди
он опять
ходит в  школу
и учит уроки
почему?  -
мы не знаем
быть может он любит
всегда и во всем
возвращаться назад.





   .   .   .

Как много  странностей
капризов у зимы
то заморозит
все вокруг
то превратится в лужи
на панели
и вместо неба
будет простыня
она нависнет  низко
над домами
как будто там
давно стоят кровати
и кто-то спит на них
мертвецки пьян
и ничего не помнит
что с ним  было
куда он шел
и как сюда попал.






   .   .   .

Пробегают
часы и минуты
во тьме
словно серые
юркие мыши
и грызут они сыр
нашей маленькой жизни
 в углу
их никак не поймать
и нельзя  их
ничем напугать
останется
лишь  только молчать
всю холодную
долгую  ночь
ту которую  мы
в этом мире  с тобой
проживем.


   .   .   .

Когда-нибудь я буду
состоять из  слов
все остальное
что было моим
исчезнет
рассыпется растает
и сгорит
так вместо дома
что стоял когда-то
останется зеленая лужайка
где ничего и нет
одни цветы
и вот цветами
на лужайке
моей бывшей жизни
и будут те слова простые
которые я как-то написал
как будто вырастил
весной счастливой
под солнцем золотым
и среди пенья птиц.









   .   .   .

Как хочется
чтоб больше ничего
и не было на свете
кроме жизни
и звезды жили в небе
и луна
и камни жили
на песчаном берегу
и в городе дома
дворы и улицы
и площади и скверы
тоже жили
и все бы двигалось
смеялось пело
и кружилось
днем и ночью
как будто кто-то
мир околдовал
и душу вдруг
весеннюю вложил
во все на свете.







   .   .   .

Я приучил себя к чуду
и мне  уже незачем вечно
ворошить ворошить ворошить
недовольные мысли
как листья
сгребу их - как дворник -
лопатой
и сожгу
дым уйдет
в это старое глупое синее небо
и Богу
будет очень отчетливо видно
как я  его нежно люблю
потому что забыл
даже облик пропавших
(естественно без вести)
трех ошалевших старух –
суеты маеты и печали.



   .   .   .
Я  стал  проще
и  не  узнаю
лица  тех  кто  прошел  не  здороваясь  мимо
и канул
как  в  колодец
в  бессмысленно  прожитый  день
вижу  -  тени
считаю  -  слова
собираю  мечты
и  бросаю  их  в  море
по  которому   в  странную  вечность  плыву.





   .   .   .

Я   кружу  свою  голову
своими собственными руками
на  которых   при  этом  растет  мускулатура  -   
крупные  желваки  мышц
следы упорства
а  вокруг  -
неподвижная  жизнь
люди-мебель
из  бледной  потеющей  плоти
и возможно  я  сам -
их  дальний  родственник
но  все  же
деревянные   люди  молчат   неподвижно
как деревья дремучего леса
а  я  -
я  подвижен
как  закипевшая  на  костре  вода
и  не  перестану  кружить  свою   голову
пока  не  стану  паром
оседающим  на  потолке    неба
чтобы  затем
однажды бушующей ночью ночью
упасть
беспомощной  каплей  на  землю
и  разбиться  вдребезги
без   всякого  сожаления
о  раздавленном    маленьком  счастье.   

   .   .   .
Я  никогда  не  умел  вписаться  в  окружность    жизни
как  слишком  остроугольная  геометрическая  фигура  -
некий  издерганный несбыточными мечтами   многоугольник
состоящий  из   одичавших  прямых
переломанных  временем  на  мелкие  колючие  куски...
и  от этого  я  честно  страдал  и  страдаю
каждый  миг  каждый  день  каждый  вечер
когда  уже  погашены  окна
и  становится  также  темно
как  наверно  темно  на  том  свете
о  котором  мы  впрочем   не  знаем
ничего  ровным  счетом
хотя  его  страшно  -
до  дрожи  в  коленках  -
 боимся
с  самого  раннего
самого  нежного  детства.
   


   .   .   .

Когда я со своей спины
столкнул  луну
и снял с груди
большое злое солнце
как стало хорошо
и я теперь весь мир
с восторгом убираю
по чуланам
и двери закрываю
лишь на ключ
и ощущаю наконец
свободу
от всего на свете
каким тяжелым
было все вокруг
давило и валилось на меня
дышать не позволяло
и смеяться
как хорошо его
убрать стереть задвинуть
куда-нибудь
расставить по шкафам
уйти
и больше рядом с ним
не появляться.







   .   .   .

И жизнь была проста
как дважды два
года летели
словно поезда
по гладким рельсам
мимо нас
а мы стояли
на полустанке
где-нибудь в степи
вокруг ковыль
и вечные просторы
и почему-то
раз в такой же день
вдруг оказалось
что приходит поезд
и забирает нас  с собой
а вот куда
нам до сих пор еще
не  догадаться.






   .   .   .

Сонное время
когда сны
по улицам бродят
белые тихие
снежные  сны
падают с неба
ложатся под ноги
и в гости  приходят
в двери стучатся
такие знакомые
с детства
я их любил иногда
а теперь ненавижу
сжег бы в костре
утопил бы в воде
и зарыл бы в лесу
но они убегают
как мыши
юркие скользкие
так надоевшие сны.








   .   .   .

Весна бежала
лето млело
осень умирала
и вот зима
лежит и спит
под снегом
не слышит
и не видит ничего
ей все равно
что в мире происходит
быть может звезды
падают с небес
и океан
оставил берега
залил всю землю
как-то темной ночью
она все спит
пока ее не унесут
однажды на носилках
в мир иной
до следующего года
чтобы тогда опять
завернутую в снег
оставить в мире нашем
до весны.






   .   .   .


Становится проще и проще
на свете по прежнему
жить
и прятать
прошедшие дни
под подушку
и новых ждать
стоя с утра у окна
как ждешь
прилетающих птиц
по весне
и когда-нибудь
может дождешься
нежданного чуда
когда мир
весь окажется вдруг
у тебя на ладони
и будет светиться
небесным
невидимым светом
и бледным
волшебным огнем.






   .   .  .

И хочется
кого-нибудь любить
и очень лень
наверно лучше
чтоб любимая моя
сама себя любила
и думала
что это я ее люблю
такой внимательный
и такой нежный
а я бы просто
жил себе на свете
как и раньше
но тоже знал
что я ее люблю.








   .   .  .

Невеселые мысли
клопами  впиваются в кожу
а смешные
как кудри вихрами змеятся
но больше всего досаждают
идиотские мысли
тупые иссохшие рожи
этих скорченных мыслей
наверное взяты в аренду
у египетских мумий
люблю же
только мысли под памятным знаком –
плевать
пусть все катятся кубарем к черту
где вырыта яма
и крест так давно заготовлен
чтобы всю эту долгую
скучную вечность стоять.






   .   .   .
Не думал я
что станет так  легко
на свете жить
что дни похожи будут
на мальчишек
бегущих по двору
с веселым смехом
а ночи вновь
на девушек  счастливых
играющих
в волшебную любовь
и утром будут
распускаться листья
и расцветать цветы
так славно
за окном
и птицы петь
так радостно и нежно
что бог
нагнется с неба
и увидит
как жизнь весенняя
проснулась на земле.





   .   .   .

Я так долго
дожидался счастья
что его наверно не узнал
так бывает
долго ждешь дождя
и не чувствуешь
как капли покатились
у тебя  так быстро
по лицу
словно кто-то в небе
кран открыл
окропить водой
мечтая землю
или солнца дожидаешься
с утра
и не чувствуешь
как греет оно руки
или хочешь
полюбить кого-то
сам не зная
что уже любил
так много долгих лет
в этом мире
мы  привыкли ждать
ничего совсем
не дожидаясь
так как  ждут на острове
заброшенном
большого корабля
а он никогда  не приплывает.






   .   .   .

Приходят сумерки
бесшумно
словно воры
и разбирают то
что видим мы
вот кто-то взял
далекий вид
на славную
заснеженную гору
другой
тяжелым синим пледом
укрывает
дома в округе
чтобы их забрать
и  фонари
вновь криво засветились
предупреждая:
«вот  они пришли
вам остается  лишь
сидеть у лампы
всю ночь
за  шторой
в полной тишине.»






   .   .   .

Покой за окном
даже птицы
уже никуда не летят
машины не ходят
и люди  как будто заснули
и свет ведь
нигде не горит
забыты
и ветер и осень
в снегу утопилась  вся  темень
он белый
как множество
белых халатов
врачей
что пришли нас
от жизни  лечить.








   .   .   .

Едва ли я
тихого света хочу
и едва ли волшебной любви
едва ли
мне так не хватает
счастливых мгновений
я в полночь ушел
словно в черный
дремучий таинственный лес
где нет никаких
любопытных прохожих
никто не приходит
мне руку пожать
заглядывать в душу
и шуткой со мной
обменяться
и можно поверить
что здесь
лишь бездомные  призраки
вечно живут
мне нравится с ними
бродить по тропинкам  ночами
и громко
что вечно дрожали деревья
от страха
смеяться.






   .   .   .

Пусть будет все плохо
нам важно
чтоб что-нибудь было
вот так или эдак
а может
и наоборот
чтоб  кто-то пришел
а другой уходил
чтобы что-то случилось
и кто-то прощался
а кто-то нашел
то что он потерял
когда все закончится
нам ведь не нужно
финала
мы попросту тушим
придуманный свет
одеваем пальто
и все друг за другом
уходим
в прозрачную  вечность
где уже ничего
не бывает
но все тем не менее
было и есть.









   .   .   .

Я допускаю
вы ошиблись
я не тот
и шляпа не моя
пальто надел чужое
и тросточку
на улице нашел
ведь тоже не свою
надел очки
в которых не был
никогда
и говорю слова
чужие
ведь я их
не произносил
ни год ни два назад
конечно  я - не я
а кто-нибудь другой
такой как  тот
который был когда-то
и остался
за дверью в темноте
и смотрит пристально
на нас
и тяжело так дышит.





   .   .   .

И чем такая
истина больная
на костылях
и со сломанной рукой
которой нас пыталась
брать за шкирку
намного лучше
милых нежных грез
в своих коротких
и нескромных  платьях
где  видно все
что хочется увидеть
и чем нас очень просто
соблазнить.






   .   .   .

Мне даже нравится
что я не знаю ничего
о том что было
или будет в мире
не понимаю
что за лес кругом
и что за город рядом
на опушке
что за река
течет в нем
и куда
большие птицы
пролетели в  небе
что за тропинка
подо мной бежит
к  чему  она
уводит человека
и кто я сам
откуда я пришел
когда уйду
и почему на небе
склонившемся
сегодня надо мной
горит всего одна
заветная звезда.






   .   .   .
У меня в карманах
множество серебряных монет
это свет застывший
темной ночью
я его обычно собираю
на снегу
в широком поле чистом
а в тяжелом
вещевом мешке
я всегда храню
луну и солнце
я снимаю их
с пустого неба
на рассвете
или на закате
когда отвернется  снова
бог
от земного мира
утомленно
и иду я как всегда
по краю
горизонта  дальнего
дорогой
по которой
медленно уходят
в море синее
большие корабли.









   .   .   .

Есть в пустыне
колодцы с живою водой
есть пески
и горячее солнце
ну а больше
и нет ничего
остальное приходится
просто придумать
миражами  чудесными
где-то в  тумане
вдали
и мы так и живем
в нашем мире
как будто в пустыне
есть у нас  и вода
и горячее солнце порой
остальное приходится
просто придумать
и любовь
и мечты  и друзей  дорогих
и желание жить
на земле.







   .   .   .

Ночью люди
ложатся и спят
а ведь ты остаешься
один в темноте
и восторженно пишешь
письма тем
кто давно уже умер
все хочешь им что-то сказать
доказать
что ты прав
или просто утешить
но они
не ответят тебе никогда
потому что их нет
и не будет на свете
а останется  ночь
и луна золотая
и звезды у ней в волосах
и улыбка
далекого неба
которое все о нас  знает.






   .   .   .
Мне кажется что ночь
всего одна
и продолжается она
так много лет
а дни приходят
друг за другом
и уходят
как мальчики
с зажженными свечами
и ничего нам всем
не говорят
ведь мы ведем
свои беседы
только с ночью
с ее луной задумчивой
и нежной
со звездами счастливыми
живыми
которым доверяем
все мечты
и верим что они
нам в руки упадут
однажды
и станет вдруг на свете
так светло.






   .   .   .

У меня все иначе
чем в жизни вокруг
я луну достаю
из кармана
и с ею всегда говорю
по ночам
и я спичкой с утра
зажигаю  обычное солнце
над столом
там где лампа
когда-то была
открываю окно
и качаюсь
на облаке белом
и до двор
приглашаю его полетать.






   .   .   .

Какие в небе звезды
иногда
большие спелые
как ягоды в саду
конечно с красным соком
колдовским
а полная луна
какая пышная и золотая
словно апельсин
с блестящей кожурой
и мякоть  восхитительна
наверное
и мир вокруг
такой на ощупь
мягкий и пушистый
что хочется его
погладить
как котенка
душой отогреваясь
у его тепла.





   .   .   .

Бывает красота ручья
бегущего в лесу
как девочка бежит
одна
среди деревьев
и красота распахнутого неба
как будто вдруг
волшебница нагая
предстала пред тобою
на всю ночь
и поля красота
бездомная простая
как будто сирота
оставшаяся в мире
одинокой
на всю жизнь
прекрасного так много
вокруг  нас
оно имеет столько
воплощений
что полюбив одно
мы от другого отвернемся
и уйдем
как будто бы
нас кто-нибудь обидел.






   .   .   .
Оставь себе
все маленькие  радости
земные
букашек наблюдай
в лесу зеленом
и собирай цветы
простые
на поляне
и девушек люби
которых видишь
и радуйся что солнце
над тобой
а если вдруг
прескверная погода
и только дождь
стучит в твое окно
люби
задумчивое одиночество
в котором
мы порой  живем
и отдыхаем
от обид и боли
от радостей
восторгов и чудес
как отдыхает мир
от света
на закате
спокойно опускаясь
в темноту.





   .   .  .

Я долго буду  жить
уже  луна
светить не станет
в небе
погаснет солнце
как большой костер
а я все буду
видеть этот мир
и провожать глазами
звезды
что слетают с неба
как листья с дерева
в холодном октябре
я долго буду жить
переживу и осень
и весну
и множество
безумных дней и лет
и как-нибудь
приду с поклоном
в вечность
открою дверь
да и останусь
с ней.





   .   .   .

Не хочется думать
о мрачном
его ведь так много
как темных углов
по ночам
и в каждом сидит
своя серая мышь
дожидается часа
когда можно будет украсть
хоть кусочек
заветного счастья
забудь их
всем хочется жить
и кому-то
приходится жить
в темноте
а ты же имеешь вокруг
столько света
от ламп и свечей
и от звезд за окном
живи улыбайся
и думай об очень хорошем
о цветах и улыбках
о девушках милых
пришедших
взволнованным  утром
в твой дом.






   .   .   .
Ты ничего не видел
много лет
и в подземелье жил
и с тьмой одной
вел долгие
пустые разговоры
теперь ты выбрался
на свет
увидел солнце
такое же как в детстве
золотое
и полюбил его
как девушку когда-то
ты любил
красивую и молодую
и жизнь стала опять
простой и доброй
как листья на деревьях
как роса
на утренней траве
как все счастливые
смеющиеся люди
которым нравится
на свете жить.





   .   .    .

Пусть часть меня
сегодня не со мной
она по миру бродит
бесприютно
заглядывает в окна
как там люди
живут себе
о чем-то говорят
на площадях стоит
у монументов
поставленных
решительным вождям
в своей
задумчивости одинокой
но ведь вернется же
она когда-то
та часть меня
что где-то далеко
увидит свет
в моем окне
откроет дверь  мою
знакомая и верная покою
чтобы со мной
остаться до утра.








   .   .   .

От мира надо защищаться
он как  зверь
кусает
точит когти на тебя
преследует   уже и днем
и ночью
теперь  живешь
за каменной стеной
но  все равно вокруг
он вечно  бродит
и есть надежда
только лишь на то
что там в лесу дремучем
ему лучше
чем здесь в саду
у дома твоего
и он когда-нибудь
усталый и покорный
уйдет понуро
в этот темный лес.






   .   .   .

Я больше
ничего не замечаю
светло на улице
или темно
горят ли звезды
ночью
как лампады
и среди них
огромная луна
качается ли в лодке
до рассвета
или туман
спустился с неба
как волшебник
и спрятал все
что было на земле
в своем чулане
дверь закрыл на ключ
и во дворе
у спящих окон
затаился
не знаю я об этом
ничего
я погружен
в молчание вселенной
в нем все на свете
превратится в пыль
которую развеет
первый ветер.








   .   .   .

Мне  нравится
не видеть никогда
дна океана
или толщи неба
а знать  дорожки сада
во дворе
и лужи на асфальте
голубые
и всех кто там
за окнами живет
в домах напротив
чистых и опрятных
и вместе с ними
проводить всю жизнь
как на лужайке
сказочного леса
где все встречаются
друг с другом
чтобы жить.








   .   .   .

Он сам себе казался
маленьким
стеклянным человечком
который  может
запросто разбиться
упав  случайно  на пол
со стола
где он простер
к кому-то свои руки
и что-то нежно очень
говорит
такое маленькое
как  он  сам
и хочется его
взять на ладони
и долго гладить
забывая что
ведь это не воробушек
а строгий
пусть очень маленький
и добрый  человек.


СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов Сергей Николаевич. Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге) в 1961-м году. Историк, филолог, литературный критик, эссеист и поэт. Доктор филологических наук и кандидат исторических наук. С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии Наук. Автор большого числа работ по истории русской литературы и мысли и в том числе нескольких известных книг о русских выдающихся писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990; В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб. Издательство «Дм. Буланин» 2008; Антирационализм в художественно-философском творчестве основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009.
Публиковал произведения разных жанров во многих ведущих российских литературных журналах - «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской русскоязычной газете «Русская мысль» и др. Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате - в ленинградском самиздатском журнале «Часы» 1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки» был допущен и в официальную советскую печать. Входил как поэт в «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ВЕРЛИБРА», «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ЛИРИЗМА», печатал стихи в «ДНЕ ПОЭЗИИ РОССИИ» и «ДНЕ ПОЭЗИИ ЛЕНИНГРАДА», в журналах «Семь искусств» (Ганновер), в петербургском «НОВОМ ЖУРНАЛЕ», альманахах «Истоки», «Петрополь» и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах.
После долгого перерыва вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт и в России и во многих изданиях за рубежом от Финляндии и Германии, Польши и Чехии до Канады и Австралии - в журналах «НЕВА», «Семь искусств», «Российский Колокол» , «ПЕРИСКОП»», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «АРТ», «ЧАЙКА» (США)«АРГАМАК», «КУБАНЬ». «НОВЫЙ СВЕТ» (КАНАДА), « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» , «ЛИТЕРА НОВА», «ГРАФИТ», «ЛИТКУЛЬТПРИВЕТ!», «СОВРЕМЕННАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА» (ПАРИЖ), «МУЗА», «ИЗЯЩНАЯ СЛОВЕСНОСТЬ», «НЕВЕЧЕРНИЙ СВЕТ, «РОДНАЯ КУБАНЬ», «ПОСЛЕ 12», «БЕРЕГА», «НИЖНИЙ НОВГОРОД». «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ» и др., в изданиях «Антология Евразии», «АНТОЛОГИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ХХ1 ВЕКА». «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ», «ПОЭТОГРАД», «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН», «АРТБУХТА», «ЛИТЕРАТУРНЫЙ СВЕТ», «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» , «АВТОГРАФ», «Форма слова» и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я ПАРАЛЛЕЛЬ», «ПОРТ-ФОЛИО»Й (КАНАДА), «ПОД ЧАСАМИ», «МЕНЕСТРЕЛЬ», «ИСТОКИ», «БИЙСКИЙ ВЕСТНИК», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , «ЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИ» (ГЕРМАНИЯ), «СИБИРСКИЙ ПАРНАС», «ЗЕМЛЯКИ» (НИЖНИЙ НОВГОРОД) , «КОВЧЕГ», «РУССКОЕ ПОЛЕ», «СЕВЕР», «РУССКИЙ ПЕРЕПЛЕТ», «БАЛТИЙСКИЙ БЕРЕГ» (КАЛИНИНГРАД), «ДАЛЬНИЙ ВОСТОК», «ЛИКБЕЗ» (ЛИТЕРАТУРНЫЙ АЛЬМАНАХ), в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборниках «СЕРЕБРЯНЫЕ ГОЛУБИ(К 125-летию М.И. Цветаевой), «МОТОРЫ» ( к 125-летию со дня рождения Владимира Маяковского), «ПЯТОЕ ВРЕМЯ ГОДА» (Альманах стихов и прозы о Любви. «Перископ»-Волгоград. 2019), «Я ДУМАЮ. ЧТО ЭТО ОТ БОГА…» ( Сборник стихотворений современных авторов к 80-летию Иосифа Бродского. «Перископ- Волга». 2020 ) и в целом ряде других литературных изданий.
В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий – премии «Поэт года», «Наследие» и др.
Является автором более 20-ти тысяч поэтических произведений. Принимает самое активное участие в сетевой поэзии.
Стихи переводились на несколько европейских языков. Живет в Санкт-Петербурге