IX часть

IX

1
Рассветный час невольно примиряет
с тревогой ночи.
Времени тропа
в лучах надежд намёками петляет,
всё уверяя - доля не слепа.

2
Молчит песок под трудными ногами,
спокойно заплетающими вязь
следов для тех, кто шёл сюда не с нами,
но с кем мечта о солнце добралась

3
до этих дюн. Я вновь иду вдоль века
с одним из тех, кто, в вере отражён,
во мне нашёл осколки человека,
что был за страх неверием сражён.

4
Густая даль невольно выедает
начало вехи, встроенной в наш путь,
и мы молчим, о чём-то размышляя
меж трудных проб в грядущее шагнуть

5
и обрести подобие покоя
за обручённой времени Луной.
- Скажи мне, брат, а кто бывал тобою,
когда ты был по сути не собой

6
над серой бездной юности безвольной,
алкавшей мира в разовой войне
за шанс пройтись однажды по окольным,
не приводящим варваров к стене

7
холодных строк о признаках рассвета
в густой и влажной неги темноте?.. -
Попутчик смолк, а я, ища ответа,
припоминал забытых нынче тех,

8
кто разделял со мною путь суровый
и в летний зной, и в зимнюю метель,
почти на всё за счастие готовый
пойти бок о бок. Осень ли, апрель -

9
едино было этим мрачным пешим,
воссоздававшим мне из суеты
картины грёз, в которых я, безгрешен,
средь чёрных скал выращивал цветы.

10
- Я - дромоман. Сбегал, бывало, в детстве
из дома предков в тёмные леса,
чтоб там о звуки честные согреться
и разглядеть природы голоса.

11
Конечно, бегал сам. Друзья, ватаги -
со мной не разделяли этот хлеб,
наверное, считая, что в отваге
такой я был до ужаса нелеп.

12
Но я и не надеялся ни разу
на то, что кто-то двинется за мной.
В конце концов, и бес не безобразен,
когда не представляется стеной

13
святого града. Скромности, пороки,
отмщенье, доля, суетность, удел -
всё это взгляд, по сути, однобокий
на переделки наших смертных тел.

14
А я мечтал о чём-то безупречном,
как луч, мелькнувший где-то меж ресниц.
Пускай чужом. И даже скоротечном,
но идеальном. В шелесте страниц

15
десятков книг, прочтённых вслед болезням,
я познавал не правила - игру!
И понимал, что всё со мной исчезнет,
подобно лёгкой дымке на ветру,

16
а Он, не по наитию творящий,
останется грядущее встречать,
в котором я, уже не настоящий,
смогу одно лишь - верить, но молчать...

17
Попутчик встал, воздел худые руки
к давно вплетённым в небо облакам,
и произнёс:
- Творение от скуки?!
Да ты в себе ль? Душа тебе - не храм?

18
Ну, хорошо. А свет тогда к чему же?..
Иль он - лишь частный случай чёрной тьмы?..
И что, скажи, орбитой нынче кружит,
смиряя тайной бледные умы,

19
что видят жизнь как маетные тени
внутри пещеры взгляда в никуда?!
И, если вечность - драма из мгновений,
то что: мгновенье - неба ерунда?!..

20
Я оробел от высказанной страсти,
и, чуть ссутулясь, тихо произнёс:
- Не жги, мой друг, своей надежды снасти...
Не всякий здесь мне заданный вопрос

21
найдёт ответ в расплавленном от боли,
смиренном сердце, бьющемся во мне.
Мы все играем выданные роли,
сжимая душу в нервной пятерне,

22
и предлагая лживым сценаристам
свою, родную, версию нытья
над телом мглы, безбожно неказистым,
представшем тут эрзацем бытия...

23
И суть не в том, что нам века Адама
уже не интересны. Хитрый змей
ведёт туда же - к искренности храму,
вот только не по линиям аллей

24
блаженного покоя, а по тропам
томительных соблазнов, в коих жизнь
пронзает всех успевших выжить скопом,
вскрывая вены сталью укоризн

25
за стон не там и вдох не так, за крики
над телом века, сгорбленном навек,
за те, почти наивные улики,
которыми столь полон человек.

26
Ведь нас спасали... Сдержанные предки
ломили духом башни крепостей,
где варвары боролись за объедки
попами разнесенных новостей.

27
На стенах веры слишком много трещин,
в которых сохнет милости слеза.
Бог - для мужчин, религия - для женщин...
Писатель, в сути, правильно сказал,

28
но нам всё мало... - я умолк. В округе
легко спустилась праведная ночь,
и я, искавший истину на юге,
увидел мглу, похожую точь в точь

29
на ровный мир расплюснутой вселенной,
где звезды строят комнаты дворца
для преклонивших шею и колено
в суровом ожидании Творца.

30
На чёрном небе, суетно вдыхая
холодный воздух, вязкая Луна
стирала звёзды. Те же крупной стаей,
уже лишившись благостного сна,

31
пытались слиться с вечной темнотою,
чтоб суть шифровок космоса спасти
от пустоты, в которую укроют
ведущие к сокрытому пути.

32
Попутчик встал меж чёрными камнями,
зарытыми в песчаной немоте,
и произнёс:
- Мир вновь играет нами,
а мы опять тоскуем по плите

33
с растерянными датами... Но спи же,
мой дерзкий брат. Сомнения уйдут,
и завтра нам становится всё ближе
с течением сегодняшних минут.

34
Нырнём же в сон, как в нужное спасенье... -
и он укрылся стареньким плащом,
а я, представив смерть бесплотной тенью,
забылся вмиг, и, Гипносом прощен

35
за суету в иллюзиях и думах,
пропал у края ночи до утра,
во сне пытаясь выбраться из шума
миров любви в отчаянья мирах...