Кузя-блюз

- Так он же рок-н-ролл играл! – воскликнут некоторые.
- И что? – отвечу. - Играл рок-н-ролл, а сочинить мог всё, что угодно и в каком хочешь стиле. Начиная от детской песенки и заканчивая музыкой к фантастическому фильму.
Да, я сам эту музыку слышал. Электронную, понятно, написанную и сделанную на компе. В Москве, где-то за год до того, как ушёл Кузя в те края, где играют вечно живой блюз Би Би Кинг, Сонни Бой Уильямсоны (оба), Рэй Чарльз и многие, многие другие.
Я тогда писал сценарии к сериалам и фильмам, и мы с Кузей мечтали, что когда-нибудь он сочинит музыку к фильму по моему сценарию. Вот он и делал прикидки и давал мне послушать. Это была классная музыка. Жаль, не удалось снять фильм. И вообще, жаль. Теперь, когда я еду по долгой трассе М-4, в динамиках моей машины играет черный блюз и джаз 20-х – 40-х годов прошлого века. Кузино наследство – он сбросил мне когда-то на флэшку несколько гигов этой музыки. Ну и «Братья Гадюкины», понятно.
- Сергей, можно Кузя.
-  Леша.
Пожали руки, отхлебнули пива, исподволь разглядывая друг друга.
- Чья лайба? – у Кузи блеснули глаза.
Это он заметил у дерева мой велосипед «Спорт» (8 передач, красивый, легкий и быстрый – мечта!)
- Моя, - ответил я.
- Дашь прокатиться? – Кузя забыл про пиво, его горящие глаза были прикованы к велосипеду.
- Бери, - усмехнулся я. – Не упади только.
- Я постараюсь.
Дело было ранней львовской осенью 1979 года у входа в Парк Культуры. Там справа, как только вошёл, жил небольшой пивняк – ларёк с разливным пивом по 24 копейки кружка и три-четыре столика. Вот там мы стояли и пили пиво, когда подошёл Кузя. 
Кого-то он знал из тех, кто был тогда со мной. То ли Гошку Буренина, то ли Сашку Гамбурга, то ли обоих вместе. Так мы и познакомились.
Он был младше меня, но мы как-то сразу глянулись друг другу. Может быть потому, что я, не жадничая, дал ему покататься на своём велосипеде («Спорт» по тем временам был редкой и очень дорогой машиной) и почувствовал в нём талант (мы все были талантливы и, как водится в таких случаях, тянулись друг к дугу)?
Талант и характер. Стальной несгибаемый стержень, который не дал ему сдаться в самые его трудные годы. Многие сдались и сдулись, но только не Кузя.
Может быть, может быть…
Пройдёт много лет, и ранней московской осенью 2007 года он позвонит мне на мобильник:
- Привет, через полчаса могу подъехать на Бутырскую, книжки твои привезти. Выйдешь?
- Прочитал?
- Прочитал.
- Ну как?
- Норм. Выходи, пива попьём, обсудим.
Я тогда работал в редакции газеты рядом с метро Дмитровская, а Кузя жил около Савёловского вокзала. По московским меркам, - совсем рядом.
Он приехал на велосипеде. Нет не так. Он приехал на очень хорошем велосипеде. Мы взяли пива. Я не сводил глаз с его лайбы.
- Хочешь прокатиться? – спросил он.
- А то! – ответил я.
Мы рассмеялись, одновременно вспомнив тот давний день нашего знакомства. Я дал ему подержать бутылку с пивом и сел на велосипед.
Он и впрямь оказался очень хорошим – просто мечта!
Потом Кузя рассказал, что хочет написать сценарий радиопостановки по моей книге «Стража Реальности».
- Вдруг удастся поставить, - сказал он.
- Я – только «за», - ответил я.
Сценарий он написал. Прекрасный сценарий. Может, ещё и пригодится.
Я уехал из Львова в Ростов-на-Дону осенью 1980 года, сразу после первой свадьбы Сашки Гамбурга, басиста и вокалиста «Братьев Гадюкиных». Уехал, чтобы возвращаться снова и снова. Но теперь только в гости.
Потом было много встреч.
Между Львовом и Ростовом-на-Дону в 80-е годы установилось нечто вроде активнейшего культурного обмена, и мы постоянно ездили друг к другу в гости. Мы – это Кузя, я, Саша Гамбург, Гоша Буренин, Сергей Дмитровский (надеюсь, львовским ценителям поэзии не нужно рассказывать, кто это такие), Семён Янишевский (Сэм), Сергей Тимофеев (он же Тима – создатель и фронтмен легендарной ростовской рок-группы «Пекин Роу-Роу»)…
Все мы знали и любили друг друга.
Постепенно в Ростов из Львова перебрались Гоша Буренин и Сергей Дмитровский.
Кузя с «Гадами» колесил с гастролями по миру.
Тима рванул жить в Москву, где его и убили возле ларька с сигаретами в начале лета 1993 года.
Он был первым.
Гошу Буренина убил цирроз печени в январе 1995 года в Ростове-на-Дону.
Сергея Дмитровского – гепатит С в начале марта 2006 года в Иерусалиме.
Сергея Кузьминского, Кузю, - рак гортани 3 августа 2009 года.
Я пишу эти строки в Москве за монитором, который мы с Кузей вместе выбирали в две тысячи восьмом на Савёловском компьютерном рынке. До сих пор работает. Теперь каждый раз, когда включаю домашний комп, вспоминаю Кузю. Разве плохо? Отлично! Пусть работает и дальше. Но я всё равно не забуду. Память – она, как блюз, поэзия и рок-н-ролл, которые не заканчиваются никогда. Даже со смертью. Я это знаю.