Она ходит ночами по серпантинам

Она ходит ночами по серпантинам со старой свечой в руке,
Она ищет трупы в обрывах и плачет по ним.
И утром ранним с рассветом она уходит наверх,
Тогда как покойные души летают чуть ниже земли.

Она глядит на старый метал и на битые стёкла машин
И гладит рукой худощавой царапины серой двери.
А небо же бьёт беспричинно новый полный кувшин,
И девушка в платии чёрном едва ли не тонет в грязи.

Но мимо проходят десятки
Новых, отчаянных лет,
И корни влезают в салоны
Хитрых и странных карет.

Она сложила все черепа
К столу на уютный обед,
И наливает им чачу,
Чтоб выпить за необратимость их горьких лет.

Она носит странные кольца
И чёлку на третий из глаз.
Её кожа ложится на кости,
Не оставляя формам и шанс.

Ночью она выходит
На старый, пустой серпантин
И ловит попутку до моря,
Любуясь блеском витрин.

Говорят, что подбросить её -
Всё равно что увидеть смерть,
Но я открываю ей правую дверь
С улыбкою до ушей.

И с буксом срываясь с места,
Я еду в ближайший кабак.
Мы пьём по две рюмки абсента
И уходим на берег мечтать.

Мы смотрим на море и звёзды,
Оставляя следы на песке.
И я вновь бросаю все силы,
Чтобы не видеть её черепа.

Под утро она улетает наверх,
А я лишь трезвею во сне,
Где она намывает солёной водой
Свой хлипкий от возраста серп.

А я ей твержу про вопрос бытия,
Про правду и жалкую месть,
Она же, задорно над этим смеясь,
Ласкает медвежью шерсть.

И ночью выходит она
На старый, пустой серпантин.
И тянется бледная в кольцах рука
К железке цвета сатин.

Роняя слёзы на землю,
Она царапает веткой метал,
С ужасом глядя на то,
Как помяла машину земля.

Она открывает затёртую дверь
И смотрит в пустые глаза.
Теперь у сосуда для чачи
Лежит и моя голова.

15.01.2021 6:10