и смеются уста на морозе

                «Русь, ты вся поцелуй на морозе!»
                Велимир Хлебников
               
На'ши дни он пророчит – двадцатый растерзанный год!
От бытовок и рухляди –
                к сотам светлейше-прозрачным,
и стеклянные книги-дворцы
                создают перспективу пустот,
чтобы горницы-странницы
                город не делали мрачным.
   
Но уже растопырился важно ужасный 'журавль'.
Вам не скажет о нём
         пролеткультовский пламенный лектор.               
Птицы Хлебникова, как он сам,
                «в никогда улетавль»,               
и «Летатлин», сломавший крыло
                над невиданной башней проекта…
   
Ну да ладно! Бедова беда, и неведома снулая сыть
чародеям весёлым,
                «таковичам», знающим счастье.
Велимир и Владимир;
                тайновидец скуёт паутинную нить               
из железа, Зангези в распил
                время пустит на доски под некоей снастью.

Дай мне, Боже, вживую почувствовать этот запал,
что кипит и бурлюкает варевом
                в их буреломном «сегодня»!
Маяковский остротами резкими
                хлещет надувшийся зал,
без оглядки своё мироздание строит рекомый Володя.
               
Оголёнными нервами строк –
                в личины грязнуль-площадей!
В бок соседа толкая, хмелея до яри,
                вагантом горланя.
В  'эЛь' любимых и легких,
                в 'эЛь' лучистых людей,
устремлённые в град Солнцестана, спешат будетляне.

– Барин, эка ватага!               
                Куда их несёт, враженят? –
а седок разъясняет в широкую спину Тимохи:               
– Председатели Шара Земного,
                любезный, на митинг летят!
…И смеются уста на морозе, целуя шальную эпоху.



В моём стихотворении "Голос двадцатых" есть необходимые пояснения. http://stihi.ru/2012/07/15/1585