Каллидаймония Глава 4

Предо мною предстала даймоо Ктерия, словно
Богиня из эллинских, рождённых поэзией, мифов,
Красоты сокровенной, неясной, неяркой,
Но заставляющей смолкнуть слова и предаваться одному
Созерцанию всепоглощающему и бездонному.
Тихим сапфирным огнём светилось её обнажённое тело;
Волосы, как бирюза, пышною лёгкой волною
Ниспадали до пояса, как водопад треугольный.
Глаза глубиной изумрудной не уступали глубинам плером,
И её грация спор любой устраняла и была однозначно легка
И блистательна, и безупречна, и неуловима.
С Ктерией ангел Эфир также пришёл сопровождать меня
По обителям и лабиринтам Плеромы, по окраинам её Воссиянья,
Где нет дорог и путей, где нет ни границ, ни пустот.
То, что увидели мы – трудно, почти невозможно выразить словом,
Слова тяжелы, грубоваты, неповоротливы и неуклюжи,
Не динамичны слова, гибкости нет в них,
Всепроницаемости и всеспектральности.
То, что увидел Эммануил Сведенборг –
Ангел из сонма сияюще-белых архангелов –
Он выразил так, как дано ему было Плеромой,
Как раскрыто было СверхСветом ему.
Я же скажу только то, что открывается мне,
Что лично мне из Лона Плеромы исходит
Через посланцев Каллидаймонии, через энергии их,
Через души их в душу мою. Все тайны Плеромы
Открыть невозможно, да и не нужно, пожалуй.
Каждому что-то открыто одно, а другому другое,
Каждый из ангелов видит лишь бесконечного часть.
Кто видит хоть гран, хоть гранушку Вечной Плеромы,
Тот возле Сознанья парит, а не в иллюзии тьмы.

Ктерия и Эфир повели по путям меня неисследимым,
Запутанным, то тёмным, то светлым и бесконечным.
Запомнить их невозможно, их лабиринты
И переплетения, пересечения мозаику крыльев колибри
Оставляли во взоре. Всё запомнить и изложить невозможно,
Но всё же что-то, фрагменты, осколки, сегменты,
Эпизоды и вспышки, яркие фейерверки
Видений пышных и красочных сцен передать
Хоть чуть-чуть, хоть малую малость – возможно.