Открывая в себе душегубца

До чего же может дойти душа, доведенная до края отчаяния. Имеет ли она право выбирать между жизнью и смертью других, попавших в удушающий капкан обстоятельств? Имеет ли она право судить, отбирать жизнь, рационально взвешивая "за" и "против"?

Ранее Виктории казалось, что она добрый и справедливый человек.
Но сейчас, пребывая в потрясении от собственной жестокости, Вика познавала саму себя.
Не важно, что это была жизнь молодого пса. Важно, что это была жизнь.
Сегодня пес, завтра человек. Она ощущала, как проявлялась модель её поведения, отразившая темноту затаенных и укромных уголков ее остывающего сердца, о существовании которых она и не догадывалась.

Все начиналось банально: Вика повелась на уговоры старенькой бабушки и угасающей матери. Родные просили привезти им щенка. Каждый раз, когда Виктория приезжала в их дом, в котором никогда не было радости, женщины наперебой рассказывали, как же тяжело жить. Уверяли, что по двору ходят чужие люди. Однажды бабушку даже ограбили, как страшно жить одним в доме. Было бы здорово, если у них был пёс-охранник.
Бабушка просила щенка, красивого, с черно-белыми пятнами. Своими просьбами она доставала мать, которая, в свою очередь, пилила Вику. Круговорот психоза в природе расцветал во всем своем безобразии.

Разговоры между близкими женщинами начинались жалобами друг на друга и заканчивались мольбой достать им собаку. Словно пёс – это избавление от всех несчастий.

Ах, если бы Вика знала, какая страшная участь уготована бедному животному. Если бы она знала, что собака станет жертвой в пасти всепожирающего монстра, если бы она осознавала и допустила бы сомнение в безопасности несчастного создания, предназначенного на съедение зверю, она бы отвергла мольбы и просьбы. Она бы спасла его.

Но Вика была слепа и убеждена в правильности принятого ею решения. Две женщины, уставшие друг от друга, но не способные расстаться, мать и дочь, как единое целое, больное, слабое и жестокое целое, угнетающее самоё себя и ненавидящее себя из-за собственной беспомощности. Зверь был голоден и ждал. Ждал момента насытить неуемную утробу слезами и кровоточащими кусками разорвавшейся плоти, некогда бывшей сердцем. Зверь жаждал пищи.

Муж и сестра, отгородившаяся от близких тысячами километров, отговаривали Вику, чтобы она не лезла в этот кокон. "Ты снова будешь плакать и погубишь животное, они не способны позаботиться о себе, тем более не смогут заботиться о ком-либо..."- говорили они.

Вика была непреклонна. Она по мере сил заботилась о матери и бабушке, так как более было некому и хотела подарить близким радость. Вика была уверена, что нет ничего плохого в том, если во дворе будет собака, которая сможет защитить бабушку и мать и отпугнет нежеланных гостей. Тем более, что у бабушки всегда были собаки, ей нужен Друг. Кто-то другой, кроме токсичной, слабеющей дочери, вечно недовольной и жалующейся на судьбу, кто-то, кем милая старушка увлечется и будет отводить душу.

Вика договорилась и щенка привезли. Старушка благодарила за подарок, говорила, что щенок, как ребёнок и она счастлива. А Вика с чувством выполненного семейного долга, была довольна собой. Щенка бабушка назвала Дружком.

Омерзительная жестокость. Дикое лицемерие называть Другом беспомощное создание, которое воспринимается не более чем деревянный стул, но это будет позднее.

Шло время, щенок рос и стал большим, красивым, приветливым псом. Каждый раз, когда Вика приезжала и привозила ему гостинцы, он вставал на задние лапы и радости его не было предела. Вике нравилось проводить с Дружком время, он давался обработать себя от блох, укладывая морду Вике на колени, позволял гладить за ушами.

Так настала осень. Особенная пора. Период, когда обостряется всевозможная дурь, засевшая в человеке. Начались жалобы с просьбами убрать собаку. Пёс вырос и теперь пугал. Мать практически не ходила и могла передвигаться по двору исключительно при помощи поддержки со стороны или опираясь на ходунки. Пёс стал подростком и бежал играть, лизаться. Его стали бояться.

Прошло еще время, наконец, Вике позвонила сестра. Сказала, что мать просит номер телефона ветеринаров, хочет усыплять, псу надо найти новых хозяев, срочно, сестра пока не будет брать трубку от матери, чтобы у Вики было время пристроить собаку. Вика, бросив все дела, обзвонила своих знакомых и нашла собаке новый дом, но будущие хозяева были в санатории и должны были приехать через неделю. Надо было подождать.

Но Дружок заболел, подхватил какую-то заразу. Разумеется, позвонила бабушка с требованием убрать собаку куда-нибудь и с претензией, что это уже чужая собака и те, кто ее забирают должны ее лечить. Требовала у Вики забрать пса к себе в город, в однушку на третий этаж, все равно, не важно куда, просто убрать. Как вариант - предложила завезти на кручу, там оставить, чтобы пёс помер или выжил, если даст Бог.

«Выбирай или мы, или собака» - требовала родня.

Вика индевела от жестокости. Вызвала ветеринаров, которые забрали пса на лечение. Лечение обходилось не дешево, собаку привозили домой, оставляли в будке, а днем увозили на капельницы. Прошло так несколько дней, псу нельзя было при этом есть, поскольку шёл процесс лечения и заживления. У Вики закончились средства, а у родственников терпение. В очередной приезд ветеринаров, бабушка стала требовать, чтобы собаку забрали и усыпили. Поскольку весь банкет оплачивала Вика, врач финансовую часть и последующие действия согласовывал с ней в телефонном режиме. "Я не вижу показаний для эвтаназии, идет положительная динамика"-сказал врач. На заднем плане возражала бабушка…

«Усыпляйте» - тихим голосом вынесла приговор Вика и повесила трубку...
Ей выставили очередной счёт. Дело было сделано.

После, бабушка пыталась звонить и уговаривать, что никто не виноват, что собака была больна изначально, а виноваты люди, которые привезли пса. Но это было не важно. Виктория винила себя.

Тогда в печи сгорел не только труп Друга. Там в очередной раз догорала Вика, обалдевшая от собственной решительности и жестокости. Как говорят: «От осинки апельсинки не родятся».

13.01.2021