Принятие

А знаешь что, дружище? В этом всё-таки что-то есть.
В том, что наш мир сломанный, такой холодный и неправильный. Наверное, иначе было бы жить скучно.
И каждый правильный человек обречён быть несчастным в том, в чём он прав. Вот что заменило старомодную честь.
Мы не без повода ищем в чистоте подвох, это, бесспорно, в некоторой мере правильно. Не бывает нынче неразлучных.

Нет больше по-щенячьи верных, нет искренних. Брось в райский сад семя сорняка, и оно прорастёт и там.
И люди. Кто все эти люди, если не сады? И в мой сеяли и розы, и сорняки. Наша жизненная энергия это перегной.
Гниющие останки всего того, что с нами было. И счастья, и горя. Человек разлагает в себе всё, что проживает, потихоньку превращая в месиво четкость воспоминаний, заполняя тело цветами, деревьями, росой, как планету или храм.
И для чего это всё? Да и незачем. Как ни крути, мне всё равно не будет хватать то полыни, то сирени, то росы на них, а то и вовсе храма за чужой стеной.

В пору всемирных пожаров мы привыкли держать свои цветы за стенами. Какое отвратное явление - привычка. Но тем не менее, не столько бессмысленное, сколько тоскливое.
Почему я не могу просто выйти на балкон, завыть случайную песню во всю глотку и наслаждаться моментом. Почему для этого мне нужно три бутылки пива на одно лицо и компания друзей?
Впрочем, как и не могу оставить все мысли вне себя, как не могу с самим собой договориться до ответа, как не могу не знать ни строчки старых песен. Впрочем, как не могу по-настоящему я быть счастливым,
Как не могу по-настоящему познать несчастье. Впрочем, как и жить без человека, и не от того человек существом считается социальным, что выживать не сможет без других, а от того, что без других не сможет жить, от того, что без других не осознать симбиоз уродства и красоты пустых от полноты полей.

Человек - не просто зверь,
Но лишь очередное существо,
Что не полюбит никогда вольер,
И жить уже не сможет без него.

Знаешь, я испытал невероятное чувство, не понятое мной доселе, что останется непонятым и впредь. Я думал, что последний год своей жизни я жил в ожидании, и чётко знал, чего я хочу дождаться,
Но недавно понял, что я никогда не дождусь. Не столько неисполнимо то, чего я жду, сколько переменчиво и от точки к точке глупо, не столько неограниченно, сколько окаймлено размытыми гранями, не нуждаясь при том в их чёткости.
Я и вовсе не уверен, что я чего-то ждал. Понимаешь, я ждал жизни, проживая её саму, я хотел одного и второго, а прожил третье и четвёртое, о чём кто-то, возможно, грезит, о чём, возможно, грезить буду и я, о чём, впрочем, лгут числа, не меняя своей к этому предрасположенности.
Что ты видишь, глядя в зеркало? Ты видишь кожу, или глаза? Ты заглядывал в свои же глаза? Мне же становится от этого не по себе. Представляешь какого это, смотреть в свои глаза, а видеть другого человека? Столь же восхитительного и страшного, жалкого и крепкого, объединяющего в себе отрезки жизни других людей, отрезки длинной в секунды или годы, полные слёз и улыбок, встреч и расставаний, возможностей расправить крылья и желаний к стенке жаться.

Мы все намного проще чем мы сами,
Мы все сложнее мыслей о себе,
Но Землю снова провернув ногами,
Бросаем всё на то же место тень.

И все мы поразительно слепы, и то ли видеть начинаем на мгновенья, то ли подолгу держим глаз закрытым, в постоянстве будучи зрячими. Как же всё-таки прекрасен мой грязный город, укутанный ночным туманом.
Столбы света режут небо, начиная от уставших освещать дорогу фонарей, случайные головы проходят, думая, что знают, куда идут. И то ли чей-то генератор, то ли в трубах газ шипит, напоминая пение цикад в приморском городке.
А ты стоишь на шестом этаже мёртвой каменной громадины, в которой обжились люди, точно паразиты, наивно-живые, уверовавшие в своё счастье или в свою тоску, думающие, что находятся на отрезке, когда бегут по бесконечной плоскости. А ты лишь только дышишь серым паром.
Стоишь и гоняешь по голове мысли, нечётко понимая парадокс того, что ни одна мысль человека не может быть ни верной, ни ошибочной в силу того, что всё наше сознание представляет из себя обычный биологический процесс в маленьком, искусственном мирке.

Впрочем, сами понятия "верно" и "ошибочно" созданы таким же человеком, неспособным взглянуть дальше, чем позволяет ему сознание.
Выходит, что и нет на самом деле того, что мы так привыкли называть своим домом. Нет ни добра, ни зла, ни цвета, ни запаха, как нет ни меня, ни тебя, ни начала, ни конца.
И всё это уже было обдуманно ранее,
С трубкой у древесного, гнилого, крыльца.

Здесь есть всё, что нужно для жизни,
Здесь нет, ни черта больше нет.
Здесь есть бесполезность сей мысли,
И есть три гроша на обед.

Здесь нет ни черта, что бы стоило жизни,
Но здесь есть цена на обратный билет.
Здесь есть сигареты, и мы здесь зависли,
Но нет больше смысла нести этот бред.

13.01.2021 0:31