Плутон, Плутон, владыка Ада

                / из всех планет у Плутона
                самая вытянутая и обширная орбита,
                период вращения Плутона               
                вокруг Солнца – двести пятьдесят лет /

Плутон, Плутон, владыка Ада,
подземных вырвавшись оков,
зачем над Чашами в палатах
гостишь созвездия Весов..?

Ты призван Кем-то свой поверить
земной на тех весах удел ?
Иль с давних пор ты соизмерить
с бессмертьем смерть на них хотел ?

                Бессмертны ли седые дали,
                где человек так не был сир,
                где три богини управляли :
                Законность, Справедливость, Мир ;
                где разделяла год Фемида
                на три беззимние поры –
                так, как с Элладой Атлантида
                когда-то божьи лишь дары..?

Плутон, Плутон, владыка Ада,
что с превращеньями – дай знак –
твоих богов в планет парад – и
не виноват ли в чарах Мрак ?

                Коль для тебя  стал чуждым Тартар –
                он начал мстить :  истлел твой Трон,
                твоих истлели Троны братьев –
                до смерти ?  Иль погрузли в сон ?
                Иль жив под куполом планеты
                на небе ты один, Плутон,
                а остальные только светы,
                воображенья смертный сон…

Тебя ль, Плутон, царя сокровищ
и знатока в земном пути,
владельца душ и злых чудовищ, –
ещё могло б что потрясти ?

                Ужель молчишь о том, что муки
                танталовы,  сизифов труд,
                тоску Орфея,  яд разлуки –
                вовеки уж  когда не ждут… –
                ты сам вкусил  равно как с Ксерксом –
                - и вопль тебя опустошил –
                за пылкость преданного сердца
                мгновенья ужас пережил .!?

Будь проклят кто,  владыка Ада,
за то,  что смертные – слепцы,
за то, что Гипнос и Танатос
какие к зевсу близнецы .!?

                И всякий раз, когда о смерти
                с надеждой  заходила речь
                и в Острова блаженных  с верой
                держался, не колеблясь, меч,
                когда о Елисейском крае
                журча, тёк паводок Мечты… –
                загривок Цербера лаская,
                не усмехался ль горько ты ?

Коль скоро став иным, чем прежде,
не Данте, – ты бы начертал :
“ Оставьте всякую надежду ! ” –
и никого бы не впускал !

                И, кары горше смерти,  верно,
                не находя в людской судьбе,
                прозрел жестокую чрезмерность
                ты в Радамантовом суде.
                И не по этой ли причине
                Олимпа выше, к Солнцу ввысь,
                тебя бежала Прозерпина… –
                а боги мстить ей поклялись..?

Плутон,  Плутон,  подхода к Солнцу
как олимпийские боги –
ты ищешь ли, мелькая  бронзой,
иль у тебя свои круги ?

Или тобой безумье водит
узреть иного центра свет –
того,  что Солнце лишь обходит
за двести миллионов лет ?

И от отчаянья  забывшись,
ты как падучая звезда,
от царства мёртвых отделившись,
летишь неведомо куда…