Поэма Возвращение Василия Тёркина

      ***
Все мы сказочки читали
И про тот и этот свет.
И клялись, и догоняли…

И Твардовского уж нет.

Да и я одной ногою
Провалился в никуда.
Там и встретился с героем:
Я - туда, и он- туда.

Я- скелет, и он - весь синий,
На лице кровинки нет.
И поведал мне Василий,
Как сходил на этот свет.

А я взял перо, тетрадку
И дословно записал.
Может быть, не очень гладко:
С рифмой я всегда хромал.

Но за точность отвечаю,
Грех на душу не беру.
У костра попили чаю,
Закурил солдат махру,

Сел в тенек под нашей ивой,
Вспомнил Ельню, Сталинград.
И поведал мне служивый,
Как семнадцать ден назад,

В сенокос, в разгаре лета,
При параде в орденах
Возвратился с того света
С документом на руках,

Что не Елкин, не Иголкин,
Не Петров, не Иванов,
А солдат Василий Теркин
Цел-целехонек, здоров.

Возвратился с того света
По причине таковой,
Спит и с Евой, и с Джульеттой,
С Катькой Первой и Второй.

Не горит в огне, не тонет
И не варится в смоле.
С домовыми дружбу водит,
С Лешим режется в бе-бе.

С Римским Папой в самоволке
Пьет кагор на брудершафт,
С ведьмой гонит самогонку,
Всем чертям и кум и сват.

Словом, перечень предлинный,
Натощак и не прочтешь.
То ль виновный, то ль невинный …
Без бутылки не поймешь.

Прибыл, значит, с того света
Наш герой на этот свет.
Первым делом шасть к поэту,
А Твардовского уж нет.
Почесал затылок ногтем
И в раздумье закурил.
Заглянуть к седому Косте
Он же здесь, напротив, жил.

И писал, и пил безбожно,
И прошло уж столько лет!
Да и время… Уже поздно…
В окнах дружно гаснет свет.

В самый раз чаек, газетка
И двуспальная кровать.
Моложавая брюнетка,
Все готовая отдать…

Ишь, Василий, размечтался.
Позабыл, как воевал,
Сколько лет в грязи валялся,
Как окурочки стрелял?

Нет, негоже расслабляться:
Этот свет не энтот свет.
На соблазн не поддавайся,
А не то держи ответ.
Тут солдатская смекалка
И осечку может дать.
Что же делать, елки-палки?
Если знать бы, где упасть…

«Почитаю-ка я прессу
И послушаю народ.
Очень даже интересно:
Чем он дышит, как живет?
Отыскал свою дорогу,
Верит в Бога или нет?
Всех, не всех врагов народа
Переправил на тот свет?

Так же бедствует, и терпит,
И надеется, и ждет…
Сомневается и верит
И, как пил, безбожно пьет?

Позабыл иль еще помнит
Фронтовой кромешный ад?
Всех нашел или все находит
Невернувшихся солдат?

Так же строятся гиганты
И считают трудодни,
Унижаются таланты
И правы всегда они?»

Тут Васек невольно вздрогнул -
Мозг пронзил электроток:
Как же раньше-то не вспомнил
Развязать свой вещмешок!

Вот она, людская радость,
И лекарство от всех бед,
И сомненья, и усталость…
Да ведь ей цены же нет!

Хорошо, что с того света
Догадался прихватить.
Как хотелося с поэтом
Посидеть, поговорить!

«Опоздал я, и намного,
Разминула нас судьба.
Все мы грешники под Богом.
Спи мой, крестный, за тебя!»

И забулькала родная,
Согревая все нутро.
Забурлила кровь, играя.
«И на кой мне хрен метро!

Я и здесь переночую
На скамейке под луной.
Заодно и потолкую
С забулдыгой сатаной.

Он же здесь, я точно знаю,
И душа его горит».
Оглянулся, мать честная,
А он рядышком сидит!

И глядит с нахальной рожей:
«Что, служивый, загрустил?
Забывать дружков негоже,
Сколько пили, иль забыл?

И забудь о той России,
За какую воевал.
Ее нету и в помине,
Коммунизм ваш дуба дал.

И товарищи в кожанках
Нынче ходят в господах,
А смазливые служанки
Разъезжают в «жигулях»

И торгуют своим телом
За валюту в кабаках.
Каждый занят своим делом
На свой риск и на свой страх.

Кто ворует, кто торгует,
Кто ишачит, как тогда.
Митингуют, голосуют
И бастуют иногда.

Одним словом, перестройка,
Перестроился народ.
Тут и роскошь, и помойка,
И сам черт не разберет.

Перевернулся вверх ногами
На Руси весь белый свет.
А с твоими-то мозгами!
Да раз плюнуть! Мой совет:

Перво-наперво работу
И жилплощадь подыскать,
А потом оформить льготы
И в кредит деньжонок взять.

Да чтоб так, чтоб без отдачи!
А проценты набегут
Посети поселок дачный,
Где писатели живут.

Присмотри себе местечко,
Чтобы все чин чинарем:
И лесок, и луг, и речка…
Не одним же днем живем.

И среди берез и елей,
С дивным видом на лужок,
В духе времени Растрелли
Строй свой терем-теремок.

С гаражом для «мерседеса»,
Розы, сауна, бассейн…
И снимай волненья, стрессы
С коньячком в кругу друзей.

Там, глядишь, и в кандидаты
От бездомных протолкнут,
А потом и депутатом
Всенародно изберут.

Спецпаек и спецмашина,
Успевай лишь взятки брать.
Разлюли-люли малина,
И не надо умирать.

Век живи и наслаждайся
И люби, пока стоит.
Согрешишь поди покайся.
Бог, он добрый, все простит».

            ***
Вдруг как гром средь ясна неба:
«Леха, глянь: еще бомжи!
Что, попались, дармоеды?
Транспорт подан, алкаши!

В самый раз после загула
Душ холодненький приняты»
Сатану как ветром сдуло
С кобелями не сыскать.

А Василий тычет справку:
«Теркин я, иль не читал?
Документы все в порядке,
На учет еще не встал,

Но и время не просрочил
Еще день в запасе есть.
Я проездом, еду в Сочи,
Там живут мой кум и тесть.

А в Москве хотел проведать
Фронтовых своих друзей.
Вспомнить годы, пообедать…»

"А не хочешь пендалей!
Щас как вытяну дубинкой
По-другому запоешь!
Забирай свои пожитки,
Тоже мне ядрена вошь!

Проведешь на нарах ночку,
Подметешь Москву метлой,
А потом хоть в Курск, хоть в Сочи,
Хоть с моста вниз головой».

А верзила - под два метра,
Власть, на то она и власть.
Спорить с ней, что против ветра…
Если б знал бы, где упасть…

Надо ж было возвратиться,
Дураку, на этот свет…
«Ну-ка, доченька, подвинься,
Сердце колит - мочи нет.

Что у вас за государство?
Не возьму никак я в толк.
А тебя за что?» «За ****ство.
Это все тот рыжий волк.

Не дала ему задаром,
Вот он мне теперь и мстит.
Ох и наглый же ментяра,
Настоящий паразит!

А тебя за что, служивый?
Не буянишь и не пьян».
«Выпил с бесом под рябиной,
Толковали по душам.

Вдруг подъехали, схватили,
Ты же видела сама.
Да еще и пригрозили.
Вот какая кутерьма!

Это что же с нами будет
И куда нас всех везут?»
«Врач осмотрит, профильтрует
Кто под душ, кого запрут.

А потом судья и нары
И лопата иль метла.
Да еще сдерут, сучары,
И обчистят догола!»

Хочешь стой, а хочешь - падай,
Стену лбом не прошибешь,
И кому все это надо?
Днем с огнем их не найдешь.

Довели страну до ручки
Настоящий беспредел.
А откуда взялись сучки,
Кто работать не хотел?

Вот теперь и пожинаем
Эти самые плоды.
Тащим, грабим, убиваем…
А куда ведут следы?

Все туда же, в перестройку,
К новым русским господам.
Вся Россия как помойка,
Вся гниет и тут и там.

От Камчатки и до Бреста
Вонь стоит не продохнешь.
Почитай, послушай прессу,
Все узнаешь и поймешь.

          * * *
А тем временем «трудяги»,
Перевыполнив свой план,
Отхлебнув в черед из фляги
Чудодейственный бальзам,

От души погоготали,
Вспомнив сочный анекдот,
Покурили, позевали
И рули домой, Федот!

Сколько верст исколесили,
Знает только лишь УАЗ.
А людей в него набили,
Как селедку, под завяз!

Привезли в какой-то дворик.
Семь ступенек, спуск в подвал.
Ширма, лавка, рукомойник. -
На столе лежит журнал.

Краля в белом что-то пишет
И дымит, как паровоз,
Дым столбом, скребутся мыши,
На шкафу букетик роз…

Всех, как кур, пересчитали
И раздели до трусов.
Все, что было, отобрали
И захлопнули засов…

          * * *
Отсидев пятнадцать суток
Ни за что и ни про что,
Вышел Теркин в переулок.
Где автобус, где метро?

Как добраться до вокзала?
Поспрошал у москвичей,
Матернул в сердцах амбала.
И без денег, без вещей…

Сколько, как он добирался…
Но вокзал тот все ж нашел,
Хорошо, билет остался:
Не позарился, козел.

Посмотрел на расписанье:
На вечерний опоздал.
Раньше б в зале ожиданья
На диване переспал,

А тут все отгородили,
И в дверях стоит контроль.
Ну, родимые, дожили,
Не иначе алкоголь

Охмурил мозги и души
Православных россиян.
Мы-то жили много хуже.
Кто же этот шарлатан,

Что довел страну до краха
И разжег такой костер,
Положил народ на плаху
И уже занес топор?

Где же совесть, вера в Бога,
Не кради и не убей?
А ведь Он там спросит строго,
Всех раскрутит вас, ****ей.

Всем гореть на энтом свете,
Попадете к сатане.
«Эй, солдатик, вот так встреча!
Все равно как свет в окне.

Не поверишь, как я рада,
Что увидела тебя!
Даже стерла с губ помаду
И отшила кобеля.

Ты-то как здесь оказался?
Иль решился деру дать?
Отсидел иль отбрыкался?
Может, негде ночевать?»

«Да не знаю, что и делать,
За душой копейки нет.
А ведь двое суток ехать,
Впору взять и сдать билет.

Не успеешь оглядеться,
Как опять пора туда.
А тебе как отвертеться
Удалось от них тогда?»

«Пожурили для порядку,
Покалякали со мной,
Штрафанули на тридцатку -
И чеши, мамзель, домой.

Что мы встали на проходе,
В самой гуще, в толкотне?
Поболтаем по дороге,
Не робей, пошли ко мне.

Я же тут неподалеку
Квартирую у бомжа,
А сама-то я с востока -
Закаленная душа.

Там у нас снега, морозы
И, куда ни глянь, тайга,
Кедры, ели и березы,
Соболь, белка, кабарга…

Люди добрые, простые.
Что случись - не пропадешь.
А в Москве одни блатные,
Стену лбом не прошибешь.

Третий год торчу в столице,
И сам видишь, как живу.
Все мечтаю стать актрисой,
Да никак не поступлю.

И сама уже не рада.
Все тут схвачено жульем,
И везде все надо, надо -
Готовы сожрать живьем.

В первый раз когда сдавала,
Приглянулась одному.
Что тогда в любви я знала?
Как я верила ему!

А он просто поигрался,
А женился на другой,
А ребеночек остался,
Мой единственный, родной.

Назвала его Сергеем
Я Есенина люблю.
Как услышу, сердце млеет
И, как дурочка, реву.

Потеряла Русь поэта,
А какой был соловей!
По сей день скорбит планета,
Скоро справят юбилей.

Не какой-нибудь, а сотый,
Как же времечко летит!
А сыночек мой смышленый,
Рано начал говорить.

Я ношу его к старушке,
Когда нужно по делам.
И наряды и игрушки…

Да ты все увидишь сам!

Мы уже почти у цели.
Вон тот видишь серый дом?
Вдоль окон березы, ели,
А квартира - на шестом.

Лифт работает исправно,
И в подъезде свет всегда.
И плачу я регулярно,
И врезаем иногда.

Он старик душевный, добрый.
Как бабулю схоронил,
Загрустил, запил безбожно,
Все, что было, - все пропил.

Мне и жаль его и страшно:
Вдруг бандюгу приведет?
Нынче знаешь как опасно?
Что не так - и нож в живот.


Вот мы, милый, и добрались,
Посмотри, как я живу,
Проходи, располагайся,
А я мигом соображу.

Ты мне сразу приглянулся:
Сильный, скромный, пожилой…
И ни разу не ругнулся,
Не дотронулся рукой.

В наши дни большая редкость,
Ты как вроде раритет.
А вокруг одна лишь мерзость
Ничего святого нет.

Хоть немножко, одну ночку
Свою душу отведу.
А потом поставлю точку:
Жить так больше не могу.

Ну, давай и за знакомство,
И за ночь, и за любовь…
За тебя, за благородство
Разогрей, солдатик, кровь!

Чтоб запомнили надолго:
Ты- меня, а я- тебя.
Все мы грешные под Богом.
И у всех своя судьба!»

         ***
Смотрит Теркин из вагона
На бегущие поля,
На деревни, перегоны,
Реки, рощи, тополя…

На душе такая тяжесть,
Словно сам гектар вспахал.
Ничего уже не в радость.
«И зачем я приезжал?

И куда, зачем я еду,
Кто меня там нынче ждет?
А вокруг галдят соседи.
Кто-то ест, а кто-то пьет.

И у всех свои заботы.
Кто-то едет отдыхать,
Кто на новую работу,
Кто лечиться, кто стрелять…

Взял столичную газету:
Президент больной, алкаш,
Развалил Страну Советов.
Вся Россия вернисаж.

Всюду взятки, показуха,
Чистят, драют, что блестит.
На дорогах потаскухи,
Вся промышленность стоит.

Все продали, растащили,
Разбежались кто куда.
И колхозы развалили…
В каждый дом пришла беда.

А в дворце все заседают
Дни и ночи напролет.
Дума дело свое знает
Мимо рта не пронесет.

Все избранники народа,
Все радеют за народ,
А народ уже три года
Воду ест и воду пьет.

И растут, растут погосты
Как грибы после дождя,
И летят ракеты к звездам,
И не пашется земля.

Водоемы загрязняют,
Гарь и вонь не продохнешь.
Жгут, насилуют, взрывают…
И виновных не найдешь.

          * * *
Почесал солдат затылок,
Сдал обратно свой билет.
И без гроба, без поминок
Попилил на энтот свет,

Чертыхаясь по дороге:
«И за что я кровь пролил?
Наказал нас Он, и строго,
Все запомнил, не забыл…»

А я взял перо, тетрадку
И дословно записал.
Может быть, не очень гладко:
С рифмой я всегда хромал.

Да простит меня читатель,
Если всех я утомил.
Где ж ты прячешься, издатель?
Я же жизнью заплатил!

И уже одной ногою
Наступил на энтот свет.
Скоро встану и второю,
А трехтомника все нет.

Что сказать мне на том свете,
Если встречу земляка?
Потеряла Русь поэта
И такого мужика!