Книга стихов крымское лето-2016

Василий Нестеренко
КРЫМСКОЕ ЛЕТО
стихи


Автор благодарит спонсора издания — керченского мецената Макса Кабанова.


Василий Нестеренко

О себе: Мама из Норильска ездила меня рожать в 1952 году к сестре отца на Кубань. Когда папу реабилитировали в 1956, наша семья из мест его заключения и ссылки переехала в Керчь. Здесь я учился, работал, обрастал друзьями. Отсюда ходил в океан на «рыбаках» в качестве мелкого специалиста по судовым холодильным установкам. Эта беловоротничковая профессия позволяла мне много сил и времени отдавать любимому занятию — литературному ремеслу. Город Керчь считаю своей второй родиной. На пятьдесят втором году жизни увлёкся бардовской песней. А в последнее время пишу прозу и рэп. Есть успехи и признание среди крымчан, и не только. Стихи, как и проза, в основном, автобиографичны. Публиковался в альманахах «Истоки» (Москва), «Лира Боспора» и др. Автор нетиражного сборника-альбома стихов-песен «Осенний Прометей», соавтор поэтического сборника «От имени бога».

Рецензия на стихи Василия Нестеренко

   Юрий Михайлович Поляков написал: «Отними у барда гитару, музычку и голос и ничего от поэзии не останется». Оно верно как любое обобщение, но  Нестеренко, как это модно теперь говорить – явление штучное. Кроме того, если уж начать с хронологии, стихи он начал писать в 1973, в возрасте чуть за двадцать, а песни пошли с 2004, после тридцати лет занятий в различных народных и профессиональных хорах, в том числе и в известном в те времена на всю страну керченском хоре «Кантилена» под руководством Георгия Августиновича, где пели классику, пели духовную музыку, даже джаз, а к праздникам – и советские патриотические произведения. Тогда же Василий всерьёз занялся нотной грамотой и профессионально – вокалом.
          В 1986 году у Василия чуть не состоялась встреча с самим Евгением Александровичем Евтушенко.
           Взял и поехал к нему, заручившись звонком от главного редактора альманаха «Истоки» Галины Рой. Но оставил свою рукопись его жене-ирландке. Евтушенко не поленился прочитать, и даже – что, говорят, у него редко бывает – прислал автору бандероль со своими замечаниями: «У Вас интересные находки, попадаются интересные стихи, но Вы не дотягиваете, и на Вас сидит Вознесенский». Последнее замечание я б скорее сочла комплиментом.  Если продолжить сравнение, могу сказать, что по мастерству, подбору рифм, Нестеренко приближается к советскому классику. Рифмы у него сложные – ассонансные, есть и составные.
…Любимая, мы в звёздах оба.
Нам в небе хорошо до крика.
(не дай мне бог сказать: удобно).
Но к часу счастья не привыкнуть…

Ты плачешь. Ты в семье несчастна.
Твой муж – он никуда не годен!
Твой ритуал любви прекрасен.
(не дай мне бог сказать: удобен).
Но главное – отличие. У Вознесенского – всегда чётко выражена мысль:
Розу люблю иранскую,
Но синенький можжевельник
Мне ближе по иерархии
За то, что цвесть тяжелее.
Или:
Можно и не быть поэтом,
Но нельзя терпеть, пойми,
Как кричит полоска света,
Прищемлённая дверьми.
У Нестеренко этой ясности нет. Но, может быть, это просто дань современной моде? Она ведь есть и в поэзии, как и во всём свете! О том, что не дотянул, он и сам с горечью пишет:
Прощай, высокая мечта!
Мне счастье не грозит.
Увы, захлопнулись врата,
Лишь холодок сквозит.

Я, как всегда, не дотянул,
Чуть-чуть недохотел.
И мне определит вину
Великий Беспредел.
Есть очень трогательные стихи при внешней раскованности автора.
Представляешь, прошла вереница лет.
Как ты долго писала…
То ли я поспешил появиться на свет,
То ли ты опоздала?

Представляешь, у меня поломалась жизнь,
Пока солнце всходило.
Обмакни в неё ручку.  Вот так и пиши.
Представляешь, какие чернила?
      Автор давно уже профессионал в поэзии. И с ритмом у него всё в порядке. Как сказал Андрей Кончаловский о Бродском: есть стихи сердечныее, есть головные. У Нестеренко их поровну. И если в юности были подражания Есенину, Маяковскому, даже невольно Павлу Васильеву, то теперь у Василия Нестеренко есть свой голос, который ни с каким другим не  спутаешь. Если в ранних стихах было много проходного, то теперь стихи стали плотными. Проходного нет. Ругают его за излишнюю популярность, граничащую с простотой, но те, кто избирает путь сугубой элитарнности, рискуют тем, что их в конечном счёте будут изучать только историки литературы. А нестеренковские песни идут на ура. Они запоминающиеся, понятные и достигают той простоты, о какой мечтал Пастернак. Не зря его знаменитая «хамса» стала чуть ли не гимном Керчи. Он не боится быть остро политичным, и это не дань сиюминутности, а сердечные переживания о несовершенстве окружающей действительности.
       А его успешный концерт в ЦДЛ говорит о том, что Нестеренко давно перерос рамки родной Керчи.
      И как человек, всерьёз занимающийся литературой, он неизбежно пришёл к прозе, написав интересную повесть «Африканский рейс».  Ему есть что сказать читателю и чем поделиться; далеко не каждый неоднократно пересекал экватор и семь раз побывал в Антарктике.
С годами автор от юношеской эпатажности всё больше уходит в философскую лирику. Скоро у автора выходит новая книга «Крымское лето», сочетающая в себе новые формы, философию и неизменную тему любви.
Василия Нестеренко хорошо знают и любят в Крыму (и не только). Он участник и победитель 9-го фестиваля «Боспорские Агоны», лауреат 7-го Международного Шаляпинского фестиваля в Ялте.
       Да, таков он, сложный, ищущий простого. И есть в нём, как в настоящем хорошем поэте, заразительность – он вдохновляет.  По прочтении его стихов тоже хочется писать.  Свои.
      Нина Турицына, Керчь.
Шорт лист Международного конкурса переводов «Ак торна» 2012,
Лонг лист Бунинской премии 2013, член Союза российских писателей.
   
Код Прометея
(о поэзии Василия Нестеренко)

…Но ты мне пожелала прометейства…
В. Нестеренко

Сознание поэта – калейдоскоп. В нём кристаллики всего мира и мир как один кристалл. Всё вращается, гармония создаёт узоры, узоры крошатся и взрываются, и новые кристаллики лепятся к старым, прирастают к хвостам комет, сами становясь кометами. Калейдоскоп событий, имён, обрывков фраз, сомнамбулических откровений, самоиронии, доводящей до слёз, чувств – до хрипоты, кармических пророчеств, прорицаний любви, хлеба покаяний – поток мейнстримной поэзии живущего среди океана волн титана с древним именем – Прометей.
Он, Прометей, закодирован. Он родством с богами тяготится, поэтому куролесит по миру и по судьбе, сталкивая и, в результате, братая всех со всеми. Он испытывает себя, закаляясь в калейдоскопе мира, как в горне. Ему тоскливо, он пьёт. Ему радостно – он поёт. А по утрам:
…Похмелье смоет водопад…
Водная стихия окружает Прометея повсюду. А в ночи – луны…
…А здесь луна античною монетой…
…Ехал я на лодке новенькой луны…
…И улыбается луна, словно последняя надежда…
Дух Прометея закодирован. Он говорит себе, словно пытаясь вытащить из себя шифр некой странной истины, к которой нужно ещё привыкнуть.
…Моё призвание – землянин.
Я неделим – я человек…
В калейдоскопе мелькают образы и кванты мысли.
…Освещают прожекторы небо и недра руин…
…Ты пульсируешь жилой золотой…
…Когда же осень гневами норд-оста…
…Шёл поезд в рай, но двигался в аду…
…Солнца нет у войны…
…Бог, создавая мир, заплакал,
Нас отделяя от себя…
…Барабаны судьбы за ударом удар
Возвестят вам о чём-то грядущем и лучшем…
Прометей живёт в сердце керченского поэта, моего друга мистера СНеГа, Василия Нестеренко, и это чистая правда. Прометей реинкарнировал в человека, приглушив нарочитое божественное, превознёс смутное, вздорное, ранимое калейдоскопическое человеческое:
…И сорок дел в клубок скрутив,
Ты попадаешь в центр круга.
Закон веретена гласит:
Пока вращаешься, не рухнешь…
И вдруг:
…Вам, застрявшим в порталах-ловушках из мира в мирок,
«Проиграли, – кричу я – я, последний реальный игрок»…
Но чувства игрока неуживчивы в синкретическом сознании Прометея и человека. Прометей отрицает игру, даже ненавидит её, лила богов для него унизительна:
…Я видел этот мир, придуманный богами,
Которые в него под переборы лир,
Как куры в щи, как буквы на пергамент,
Попали, вдавлены пятой громил…
Жестокий мир забирает еду у китов, ворует их криль, опустошает их пастбища. Это говорит моряк, моряк-Прометей. Он узревает всечасные уродства в мирском калейдоскопе, где политики и банкиры наживаются на земных полях, сгоняя на них бродяг, рабов, подбирающих объедки с пиров. Некогда любимый человек стал мукой для Прометея, и титан всё чаще вспоминает о потерянной природе:
…Проплавляя узоры оконные,
Ты увидишь лишь кокон из грёз,
Где два ангела призрачным облаком
Копошатся вне времени. Сквозь…
Копошение мира – чудовищно. На пирах чувств лишь обманы и разочарования, слепота и неверие:
…Упрекаем друг друга, и крик
Наш на выстрелы чем-то похож,
Закопаем мечты в сундуки,
Солнцу выкрикнем: не взойдёшь!..
Человек и сам хочет победить в себе это копошение, эту калейдоскопичность мрака и света, любви и обморока, полёта и падения, кармы и свободы. Поэтому у поэта так много пламенной стужи и леденящего огня. Поэтому у поэта так много аллюзий слияния, иллюзий единения и разделения.
Код Прометея сложен. В нём двойное отрицание: человек отрицает Бога, который отрицает человека, и Бог отрицает человека, который отрицает Бога. С тем и живут, с тем и пишут стихи. Прометей – о человеке, человек – о Прометее. Нет перемирия, нет войны, но оба, как вдохновлённые безумцы, мечтают о любви и ей оправдывают всё.

Обрыдла вечность, миг пожух.
Друзья, утешьтесь векселями.
Но снова туш играет в яме:
Я к вам сквозь маму выхожу.

Пойду гулять по Луне, по Луне.
Увижу в небе почти чудеса:
Там, где-то, боги живут на Земле,
А Земля—так она—в небесах.

Что жизнь? — трагический спектакль.
Бог заигрался в человека.
А я гитару извлекал,
Чтоб извлекать богов из пекла.

Освободи ты их, любовь,
От всех долгов, от всех долгов.
Пусть атакует кармы долг.
Пока мы любим—с нами Бог.

Такой метафизический экскурс я сочинил, читая новую книгу моего керченского друга, и желаю и Вам, дорогой читатель, увлечься этой драматической повестью с неповторимыми, порой ломкими ритмами, с необычайными ассонансными рифмами, со всем тем, чем так бывает щедра настоящая поэзия.

Валерий Гаевский,
писатель-фантаст, поэт, редактор,
член СП России
(Севастополь)


КРЫМСКОЕ ЛЕТО

Крымское лето недовоспето.
Исправим это. Накройте столы!
Сколько мелодий берегом бродит…
Сколькими летами вина полны!

Так наливай в бокал сполна,
Пейзажами окрымлена.
Ты это лето пригуби,
Крым как поэта полюби!

Опустошай бокал до дна,
Ещё в меня не влюблена.
Вновь это лето пригуби.
Крым и поэта полюби.

Величье гор красавицам под стать.
Крым с морем Чёрным не состарится.
Нам эту ночь с тобой не спать.
Похмелье смоет водопад!

На Караби в пещере карстовой
Произнесём слова прекрасные.
Нам над вершиной Демерджи
Под эту песенку кружить.

Сколько мелодий берегом бродит…
Сколькими летами вина полны!
Крымское лето недовоспето
Исправим это. Накройте столы!
2009г.

У ДВУХ МОРЕЙ

У двух морей расположился город.
Расположился в сердце у меня.
Свет маяка укажет путь, которым
Смогу вернуться и друзей обнять.

А здесь Луна – античною монетой,
Под ней – библейски ласковый пролив.
Мой Вечный город! Керченское лето –
Вечным зовом из любой дали.

Наполнит паруса болтун норд-ост.
Чтоб маякам-заикам ошалеть.
За горизонтом затерялась молодость.
Городу почти три тыщи лет.

Не важно где родился и когда.
Сама земля тебе подарит свет.
Над городом горит его звезда.
Она юна – нет и трёх тысяч лет.

Там в небесах – античною монетой
Оплачен рай у ласковой волны.
У нас в гостях античнейшее лето! –
Так отчего же Вы слегка грустны?

У двух морей две женщины и город.
Но лишь пролив со мной наедине.
Меж двух огней я пополам расколот
Мечтой о той, которой рядом нет.

Так узаконьте полигамный брак:
Пусть девушку в моря возьмёт моряк,
А девушка пойдёт за двух друзей,
И я, не разводясь, женюсь на ней.

Чтобы любовь ждала и обнимала,
И к деткам перешёл её завет.
Мой город помнит браки без обмана.
Библейски полигамен человек.

Керчь – супервоин: Митридат в плечах!
Меч обелиска поднят высоко.
Но каждому, в ком память и мечта –
Звезду подарит и блеснёт строкой.

Скользит Луна в копилку нумизмата.
Харон-паромщик подаёт паром.
Он к Богу вас доставит контрабандой.
Попробую, но как-нибудь потом.

Ведь утром солнце золотом рассвета
Одарит город, степь и пляжный клин.
Ах, солнце – спонсор керченского лета! –
Вечным светом из любой дали.

Когда же осень гневами норд-оста
Мне пыл умерит: «Где он, твой сезон?» –
Увижу паруса на горизонте,
Где голоса мне вторят в унисон:

- У двух морей…
2006г.

ХАМСА

Я пытался худеть, походить на творца.
Думал лишь о высоком.
Но пришла из Азовского моря хамса –
Языком я зацокал.

Еврею курица мила,
Французу – круассан.
Но, словно сало для хохла,
Керчанину – хамса.

Хамса! Моя хамса!
Ты мёдом по устам!
Хвала хамсе! Хамсе банзай!
Лови её! Туши, соли, кусай!
И возблагодари Творца
За то, что в море есть хамса!

Ведь приходила Керчь спасать
Во дни вселенских бед
Её величество Хамса
На завтрак и обед.

Как сало для хохла,
Как турку пахлава,
Французу круассан,
Керчанину – хамса.

Кто сказал, что керчане такие как все?
Да мы - отдельная нация,
Выживающая на единой хамсе
В годы всех апокалипсисов.

От плова не устал крымчак,
От щей да каш – кацап.
Ждёт бога йог, войн - вурдалак,
А Керчь поёт: «Хамса!».
2012г.

ПАМЯТНИК

Упёрли Пушкина из центра
В моём весёлом городке.
Невдалеке от местной церкви,
В цветном металле, налегке,

Стоял уменьшенным форматом.
Как, униженье не стерпя,
Подговорил он двух ребят,
Забывших русскую грамматику,

Украсть его как крышку люка,
Или надгробный сувенир.
За украинскую валюту!
Ах, легкомысленный кумир!

Пал оловянным новобранцем,
Где гибли люди за металл…
На люке от канализаций
Гном образ твой четвертовал.

Лишая город мой Поэта,
Сброд гоблинов и палачей
В миазме грелся вспышкой света.
Скулила Муза у печей.

Не Бенкендорф тебя прессует.
Но имя требует молвы.
Не сплавили в макулатуру.
Поэтов плавят на стволы,

Где гибнут люди в волчьих ямах
Канализационных дыр,
Отягощая чью-то карму –
Кто вора выгодой прикрыл.

На слазьте с власти без бюджета –
Им нет от памятника мзды.
И воскресала тень поэта,
Как наш прикушенный язык.

…Он в чёрном городе гуляет,
И ночь гулка как коридор –
Из крышек люков переплавлен –
Чугунный Пушкин-командор.
2003г.

ГРИФОН-РОК

Ещё с тех времён, есть в моей земле
Золотой грифон – летающий лев.
С него видел мир и слепой Гомер.
Золотой кумир, выберись наверх!

Пора взлетать. Эй там, от винта!

Ты силён и свеж. Под какой плитой
Ты пульсируешь жилой золотой?
Сколько тысяч лет на тебе верхом
Сидит– не взлететь –офигенный холм?

Митридат-гора, где его ангар?
На грифоне, брат, полетать пора.
Не на падаль гриф, не на кровь дракон,
А крылатый лев – золотой грифон!

Ни фига Пегас крылья распростёр!
Это пробил час. Заводи мотор.
Чтоб другой Гомер спел, в дыму паря,
Как из золы химер этот мир воспрял.

Пора взлетать! Эй там – от винта!
2002г.

ГОНЧАР

Я штамповал богов из глины,
к достатку страстию губимый.
Лепя лесного бога Пана,
я делал за ночь по три плана.
Дай, Бог:

Три тысячи богов, три тыщи амулетов,
Три тыщи простаков, три тысячи за лето…

Послушай, Пан, хозяин леса?
Похлопотал бы в райсобесе.
Ты бог с рогами, значит – сдюжишь.
Ты мне – патент, я тебе – душу.
Да, бог?

—Не стоит ни гроша продажная душа.
Ещё один патент. Ещё один отпет.

- Но я продавать хочу законно
богов с горшками обожжённых.
Но Пан пропал и нет патента.
Я думал – моя песня спета.
Где бог? Где?

Три тысячи ночей? Три тыщи амулетов?
Три тысячи чертей!? – И ни черта за это.

… Я без прилавка на распутье:
дарю богов с улыбкой плута.
Есть Бог в разжатом кулаке,
в любой протянутой руке –
есть Бог. Есть!

Я заработал здесь, всего за это лето,
три тысячи друзей и – песенка вот эта.
1987г.

СУМЕРКИ

В сумеречной зоне пахнет самогоном.
Исполняют зомби танец фуэте.
И бормочут мантры девушки-мутантки,
А следом на пуантах маньяк в одной фате.

Ты попал в кино, или просто – на…
Наливай вино. Грустно с бодуна.

В сумеречном свете наступает вечер.
По бульварной Ленте бродят парочки.
А в кафе напротив пьют коньяк и порто,
И дымят соломкой бардачки.

На колёсах ладных едут депутаты,
А народ поддатый – просто на такси.
В сумеречной зоне после самогона
Едут от укола, или `экстази.

Видел я однажды всю планету нашу
В сумеречной лаже.  Ангелы пьянЫ.
После левой водки и одной красотки
Ехал я на лодке новенькой Луны.

И звучала всюду битая посуда,
И из ниоткуда – пьяная строка:
Бред всей этой жизни в сумеречной шизе
Каждого, кто ищет бога в облаках.

Не ищите счастья в сумеречной части,
Не дурите мОзги, не колите крэк,
Потому что зомби, в этой самой зоне,
Плавно на пуантах исполняют брэйк.

А, когда на старте в новый день угарный
Текстом этой песни озаришься вдруг,
С Васей Нестеренко под аккорд гитарный
Станет предрассветным сумеречный круг.

Сумеречным бардом к вечеру с петардой,
Ах, пардон, с гитарой выйду погрустить.
Я живу не плачу: даже на карачках
Зажигаю. Мачо, барда угости!

Ты попал в кино, или просто – на…
Наливай вино. Грустно с бодуна.
2013г.

***
Между морями и материками
Керчь, словно птица, летит над веками.
2005г.

Завучу школы №5 г. Керчь
ЗАЯВЛЕНИЕ

Анна Михайловна Чёрная,
я прошу Вас
зачислить меня в нашу школу.
Желательно в тот класс,
где Вы преподаёте математику.
Не волнуйтесь;
я не буду курить на переменах
(потому что бросил),
не прогуляю и не сорву урок
(потому, что вышел из этого возраста).
Я буду только хорошо учиться
(потому что имею высшее образование
по математике).

Примите меня в свой класс,
Анна Михайловна Чёрная.
И Вы увидите, каким я стал,
и поймёте
(ведь Вы одна меня понимали!)
кем был,
когда так упорно портил Вам печень.

Примите меня,
Анна Михайловна Чёрная.
1976г.

ХРАМ-МУЗЕЙ

…Среди полуразрушенной Керчи жилища пылают как свечи.
Освещают прожекторы небо и недра руин.
Искалеченный город не скоро глубокие раны залечит. Лишь
Храм Тезея – музей – на холме и почти невредим….

Словно властью прапрадеда Зевса и воина-клона он,
Полубог и трансформер, музеем над городом взмыл.
Минотавра гнобя, воплощался в советского воина,
И в салюте победном поверженным рейх огласил.

Наши предки, не зная божественной силы знамений,
Эту непобедимость Тезея вобрали в себя.
Не молились, а верили и умирали за землю,
Чтобы снова воскреснуть, звездой обелиска слепя.

Но в ничто превратил недотёпа-чиновник античность.
И в изгнании нынче герой-победитель Тезей.
А в безлунную ночь на плече Митридата поникшем
Возникает из недр охраняющий Керчь храм-музей.

Верни античного героя!
Стоял над Керчью оберег.
Уничтожающим историю
Не светит в будущем успех.
2011г.

ДЕСАНТ

Жив отвлекающий десант.
Их пятеро в траншее глиняной.
Азов ноябрьский за спинами.
Их пять, а значит – пятьдесят.

Хоть сорок пять – лицом в песок,
Похожи на живых убитые.
Пускай гадают немцы издали:
Дивизия там, или полк?

Жив отвлекающий десант.
И к высоте не подступиться.
Их трое, но пасуют фрицы.
Им в спину – основной десант.

…Окурок потушил старательно.
Родное вспомнилось лицо.
Как обручальное кольцо
Сержант зажал кольцо взрывателя.

- Жив отвлекающий десант! –
Так скажет генерал Аршинцев,
Когда издалека услышит,
Как подорвал себя сержант… -

Последний из траншеи глиняной.
Мир не узнает его имени.
Сержант мной выдуман, но выдуман –
Где пятеро – за пятьдесят!

Я там стоял в степи над плитами,
На месте той траншеи глиняной,
И текст цветами прорастал:
ЖИВ ОТВЛЕКАЮЩИЙ ДЕСАНТ!
1980г.

ВЕЛИКИЕ ФРОНТОВИКИ
(реквием)

Вновь ожил под ключицей
Осколок роковой.
У деда есть частица
С последней мировой.

Туда, где обелиски и венки,
Уходит и уходит поколение —
Великие фронтовики,
Кто с той войны принёс спасение.

Им раны всё больнее по ночам.
Война всё чаще рвётся в сновидения.
Всё чаще обращаются к врачам.
Спасителей спасите, ведь – последние.

Война для них не кончилась:
Вослед она идёт.
От боли дед мой корчился,
Во сне крича “Вперед!”

И будет миг, когда в последний раз
Поток потомков вспенится венками
За кораблём последнего из вас,
Всплывающим над головами,

Над временем, над войнами, потерями,
Над веком, наглотавшимся крови, —
Последний представитель поколения —
Последний долгожитель-фронтовик.

Он унесёт в посмертие осколок роковой.
А, может, и — спасение от новой мировой...

Туда, где обелиски и венки, уходит поколение.
Великие Фронтовики. Последние.
1980г.

АДЖИМУШКАЙ
Эпиграф:
«Ветер, воющий затемно,
Не выношу: мне кажется
Ветер один останется
После последней атомной…

Воющий и отравленный,
Ветер победу справит сам
Над вышедшим из укрытия
Сгорбленным победителем».

Аджимушкайская каменоломня.
Воспоминаний каменный мешок.
Черкни вот здесь, и, сколько б ни прошло –
Потомкам стены о тебе напомнят.

Нарисую войну, унесу в тишину.
Чтоб ей каменный холст – и ни солнца, ни звёзд.
Чтоб ей в космосе стыть, чтоб ей в коме чернеть,
Где из камня холсты—там ей окаменеть.

Среди иных картинных галерей
Подобное вы видели едва ли:
В километровом каменном подвале —
Рисунки катакомбовских детей.

Вдоль штольни, как вагонные оконца.
Шел поезд в рай, но двигался в аду.
Одну деталь, одну лишь приведу:
В рисунках – всех – отсутствовало солнце.
Солнца нет у войны.

Рисунки катакомбовских детей.
Сюжеты, лица втиснуты в оконца.
Победный поезд побывал везде.
Вот только в повесть не светило солнце.

И в мире нет подобных галерей,
С по-детски жуткой точностью эмоций.
Рисунки катакомбовских детей,
Где, ни в одном рисунке, нет солнца.

Нарисую войну, унесу в тишину.
Чтоб ей каменный холст и ни солнца, ни звёзд.
На потеху мужчин призывалась война.
В катакомбах кричит о войне тишина:

- Солнца нет у войны!
   Солнца нет у   войны.
1985г.

CНеГ*
(Баллада о Свободе)

Я люблю тех людей, что по зову и гневу
Свою голую правду втащили на площадь из мглы,
Где слепые ощупали шлейф королевы,
И глухие услышали то, что смогли.

Но старый друг дороже двух.
Он даже в ссоре так понятен.
Куда-то облака плывут,
Но не за океаном брат мой.

Он бы не сотворил из банкира кумира,
Кто на горе людском банковал, банковал.
Снова старые грабли для нового мира.
Чтобы не наступить, я в пути себе напевал:

Моя национальность – СНеГ,
За мной летят воспоминанья,
Моё призвание – землянин.
Я неделим – я человек.

Нас делила Свобода когда-то,
Ссоря клонов своих на нацистской пурге.
Но рождественский снег, первозданный порядок,
Вдруг напомнит о друге в Снеговии**, в СНГ.

Мне старый друг – дороже двух.
Он даже в ссоре так понятен.
Куда-то облака плывут,
Но не за океаном брат мой.

Моя национальность СНеГ.
За мной летят воспоминанья.
Моё призвание – землянин.
Я неделим: я – человек.

СНеГ* - житель СНГ, наднациональность (неологизм).
Снеговия** - СНГ
2004г.

МИСТЕР  СНеГ

Забыл я украинский школьный.
По-иностранному эфир…
В насмешку, или по приколу
Мне мову впаривают в титр?

У языков свои оковы.
Я уважаю статус-кво.
Но молвит пушкинскою мовой
Смесь украинцев, крымчаков.

Не в боге – в Пушкине едины.
Пред первым словом был язык.
Душа язычески наивна.
Татарин грек, или калмык,

Мы все — земляне и мечтами
О светлом полнится земля.
Верните Пушкина крымчанам,
Верните в Киев Кобзаря!

Ведь в Крыму мы сами по себе.
И не подарок мы чужой стране.
Киев, положи где взял.
Это ж Крым—интернационал!
Наш язык—которым говорим:
«Мы - СНеГи государства Крым».

Уеду в Питер, где родные.
Всем до побачення!   –  Момент!
На ридной мове говорите?
Зачем в России? Документ!

Забыл я украинский школьный;
По-русски бы обнять родню.
Но, и в России я – подпольщик:
Сержант, вот стольничек… адью!

Но в Крыму мы – сами по себе.
Кто нас подарил, какой стране?,
Наш язык?, которым говорим:
«Мистер СНеГ? Так это ж – Крым»!

А в Крыму — мы сами по себе.
Вот захотим — и вступим в СНГ.
Киев, положи, где взял.
Это ж — Крым-интернационал.
Наш язык, которым говорим:
Если СНеГ—летите в Крым!
2005г.

ГИМН ПОНЕДЕЛЬНИКУ

Гордиться нацией невредно;
В любом из нас их не одна.
Горжусь, что родом – в понедельник.
И отделяюсь как страна.

Мы, понедельники, всех круче,
И ваш национальный гон
Лишь говорит, что мы живучи,
Вы ж сдавлены: в тисках погон,

В границах, ритмами, в наречьях,
А мы танцуем, как летим!
Вам cуета, нам – бесконечность
Гороскопических единств.
—#—
Летя над вашим разделеньем,
Где вновь готовится погром,
Родившиеся в понедельник
Объединятся с четвергом.

А вам – словарики, заборы
И маскарады для посла,
Чтоб вавилонская реформа
Вновь языки ваши сплела

В строительстве послевоенном
(Где истеричным почерком
Подпишетесь, что Понедельник
Дружить не должен с Четвергом).
—#—
Но, вдруг, сынок у вас родится
В тот запрещённый вами день?
Гордится перьями синица,
И муравейниками – пень.

Бог, создавая мир, заплакал,
Нас отделяя от Себя.
Мне впитывать Его по каплям,
Об остальном Себе скорбя.

И пусть нацизм ерошит перья.
Я горд быть в обществе другом:
Ко мне зашли на воскресенье
Суббота с другом Четвергом.
2006г.

АЛИЕ

Между скалами пляж – так – полоска песка – дефиле.
Там танцует и ждёт и зовёт меня Алие.
Прискачу на осле, прилечу на метле
Дефилировать с ней между скал. Прискакал. Ой-ле-ле!

Только контур Волошина виден в мерцающей мгле,
Только плавки в горошек на юной моей Алие.
Может, всё это вижу я лишь у себя в голове,
Алие?

Я не знаю кто `я: славянин, или же караим?
Онеметь языкам! Ты всё скажешь движеньем одним.
Абрис твой отчеканен на бубне-Луне,
Чтобы в небо кричали: «Станцуй, Алие!»

Подпевают вдали горы и корабли.
Кара-даг, это как? – мы куда-то летим от земли.
Коктебель, в колыбель позови нас обратно к земле!
Алие! О, моя Алие…

2007г.

МОЙ КРЫМ-2008

Мой Крым, тебя терзают воротилы.
Какие силы кассы теневой
Лишают рыбака его путины,
Чтобы создать придаток сырьевой

Из края благодатного? Из Крыма,
Где каждый клок земли – как благодать…
И на земле, и под землёй – руины.
Вместо скота – бульдозеров стада

Здесь пастбища нашли и под водою,
Уничтожая всё, что там живёт.
Мой бедный Крым! Ведь ничего святого
У тех, кто душу продал за доход.

Им пофиг виноградники, курорты
У них на Капри дачи. Чем делить
Крым с жителями Крыма, режь аорту;
Кромсай их землю, делай нищим быт.

Мой славный Крым, под властью быдла
Со взяткой на чиновничьем счету!
Как докричаться из цементной пыли,
Что выгоднее здравница? А тут –

Продажные нардепы брешут блефом,
Для терминала возводя причал.
Землечерпалкам, разорившим шельфы
Я, уезжая, крикну: Крым, прощай!

Прощай, мой Крым, прощай!
Ты - мера всем вещам.
Меня ж неумолимо тянет дальше.
В душе отмерян нам
Природой – Крым и храм,
Чтоб жить по правде, а не среди фальши.

Правдивыми словами о запретном…
Мой Крым, сегодня я не промолчу.
Надеюсь, твоя песенка не спета.
Ещё из пены человечьих чувств

Поднимется студент и работяга,
Интеллигент и – просто – совесть в ком
Не превратилась в грязную бодягу,
А с крымских гор сойдёт как снежный ком.
2008г.

МОЙ РЕФЕРЕНДУМ

Я из Пусана, где всё по-корейски:
Где кошки ныряют за рыбой,
А псы очень любят, когда их едят.
Я попал на майдан, где растерянные западэнцы
Доедают с корейской приправой
Пирожки из собак и котят.

Говорил: «Я из Керчи! (говорил)): Эй, майданцы,
Я дичь эту вам приготовил по-крымски поперчив!
Ведь мой дядька в хрущёвских застенках
Был расстрелян когда-то,
А другой пал геройски от немцев, не ища виноватых.
Просто брат видел брата
В прицелах культур равноценных».

Простите, майданцы,
Я всё это вам приготовил от чистого сердца.
Как нэнькиным злыдням даёте вы перца,
Так славному Крыму пою я осанну.
И здесь мы едины, мы с вами.
С друзьями крымчанам бы просто у моря погреться,
Как в собственной ванне.
(Платя украинцу не дань, а целебное средство
больному нацизмом Майдана).
Мы Родину любим по-детски.

Мы духом близки и хотим одного лишь – свободы.
От произвола ментов, депутато-чиновных уродов.
Да здравствует Крым с Украиной без баррикад и застенков!
В простанстве едином с Россией, где каждый свободен!
Где подло мне не запретят провести хоть один референдум.
Подписываюсь: Нестеренко.
11.02.2014

*  *  *
Не убивайте журналистов.
Не плюйте в зеркало своё.
Кто с отраженьем не ужился,
Тот, попросту, в себя плюёт.
 
Не убивайте себя сами,
Не то захочется другим
Сказать: «На Западе славяне...
С поправкой Вэника – враги».
 
Поправка та у правосека,
У друга, что был дорог мне.
Он в Киеве. Звезда. Парсеки.
Живёт в заоблачной стране.
 
Он Путина назвал ПутИнлер,
Пока я Русь встречал в КерчИ.
Друг, да нам просто подфартило!
А журналист лишь сообщил
 
Как было. Он убит за правду.
Ты разве этого хотел?
Чтоб трансплантолог почки прятал,
Творя за кадром беспредел?

В Европе спрос на эти вещи.
Жизнь вечную стремясь купить,
Для бородатых геев-женщин
Жизненно важен наш конфликт.
 
Мой бывший друг, ведь мы не фрицы.
Одесский блиц. Ты взял вину.
Сожжённые сепаратисты
Расскажут, с кем ведёшь войну.
 
У них не выиграть сражение.
Твой друг – не друг мне. Кровью лист
Забрызган. Ваше преступленье
Запишет мёртвый журналист.

У каждого своё призванье.
Не плюйте в зеркало своё.
Ведь попадает в зазеркалье,
Кто в отражение плюёт.
2014г.

ЗАЩИТИ

Из-под маски глаза.
Кто ему указал
Приходить и вставать за щиты?.
С корабля на Майдан,
Там, где небо землян,
Обжигая, кричит: - Защити!

Я не знаю зачем
Поднимается чернь
На земле в честь инопланетян?
Но однажды и ты
Прокричишь: «Защити!»,
Когда в небе корабль «Майдан».

Защити! Защити!
Брат на брата - не чуя черты.
За щиты, за щиты
Брат от брата скрывает черты.
От тщеты до тщеты
Тот, кто ссорит - не сеет цветы.
От войны до войны
Пашни дракул лелеют лгуны.

Кто там враг, а кто друг?
Из-под маски испуг.
Говорят, кто-то третий стрелял.
И крошатся щиты.
И кричит: «Защити!»
Марсианин с планеты Земля.
Я у края стою, я тебе говорю,
А в руке тяжелеет кремень.
Ты ни враг и ни друг.
В государстве ворюг
Только в Дракуле кровь перемен.
2014г.

ФАС

Сегодня небо триколором
Перевернуло флаги ниц.
У тех, кто смог славян поссорить -
Злорадству не было границ.

Идут славяне на славян.
Славян славяне зачищают.
А враг идёт по головам,
И в телефон команда: "Fire!".

Сегодня демон демократий
(не демократ же демиург!)
Одной из проигравших партий
Подкинул доллар, щит и прут.

Чтоб небеса перевернулись,
И брат на брата шёл войной,
Платя за собственную глупость
Братоубийственной ценой.

И брату брат уже не брат.
Не защищая - зачищая
На бэтээре демократ
Исполнит "фас!" под окрик "Fire!".

Проклятья матерей услышать
Успеет выродок не зря:
Национальные меньшинства
Голосовали за царя.

Их крики поднимались выше
В отчаявшемся естестве:
Национальные меньшинства
На Украине в большинстве.

Царь свежим облачком прикольно
Протрёт небесное стекло:
Кто-то забанил и затроллил
Вчера российский триколор.
2014г.

***
Звенит в тумане крымская струна,
Московский смог пронизывая криком:
- Эй, православные! – вся ваша сторона –
Лишь продолжение землицы крымской!

От храма Херсонесского до Холмска,
Норильска и Калининграда –
Прошла любовь Христа по новороссам,
По нуворишам и по конокрадам.

России с Крымом век не обветшать,
Где русский дух за веру шёл на плаху.
Где каждый, в ком не сломлена душа
Услышал звон струны и одурь пахот.

Звени в тумане крымская струна!
Чтоб в резонанс колокола дрожали.
Пусть в правом деле славная страна,
На щит поднимет старые скрижали.
2014г.

ПОТЕЙТЕ РАДОСТНО

Мой друг просил меня устало:
"Ругни погоду. Всех достала
Тотальная жарища, пекло!
На небе солнышко поблекло.

Туч волокнистое стекло
Планету сплошь заволокло.
Когда не пАрит, то – горит".
Из дома я, по счёту три, -

К друзьям! в маршрутке запах женщин;
Изъян, граничащий с блаженством.
Где всех, объединив, проймёт
Всечеловечий липкий пот.

Минералочки, брат, налей!
Витаминками закуси!
А во время поста – пот – елей.
Бог, помазанников спаси!

И лишь водитель не потеет
На ветерке под солнцепёком.
Он чист как мысль, или идея.
В глазах ни страха, ни упрёка.

Минералочки, брат, налей!
Витаминками закуси!
Не потеющий всех живей.
Бог, помазанника спаси!

Тотальная жара. Извольте!
Мир очищается от злости!
За что же мне её ругать,
Природу нашу, вашу мать?

Давайте станем дружелюбней,
И, пропотев, я крикну: - Люди,
Дождями чистится Земля!
Потейте радостно, друзья!
2015г.

ГУРУ
…и на земле как на небе

Я любил по Магомету
Девственных и длинноногих,
С православною молитвой
Просыпался, засыпал.
Вместе с Буддой каждым утром
Упражнялся хатха-йогой,
И по Брэггу испостился,
И у Хаббарда бывал.

А под иконкою Христа –
Два исписанных листа.
И приходит простота неспроста.
Колесит Земля во мгле.
Наше небо – на Земле,
Ибо сказано устами Христа.

Шли учения на пользу.
Я не спился и до СПИДа
От любви не докатился
И у Бога был в гостях.
Всем философам и бонзам,
Всем религиям – спасибо.
Даже – выстоявшим насмерть,
Стоя на чужих костях.

Под иконкою Христа –
Два исписанных листа.
И накатит откровенья слеза.
Колесит Земля во мгле.
В небе – все, кто на земле.
И не я об этом первый сказал.

Мы предшественников любим.
Даже – губим, чтобы правдой
Пробивать свои ученья,
Старым догмам вопреки.
Помогите, Брэгг и Будда,
Магомет, Христос и Хаббард!
Дай вам Бог, предшественники!
Меня ждут ученики.

Под иконкою Христа –
Два исписанных листа.
Только Истина не так уж проста.
Колесит Земля во мгле.
«Рай и ад нам на Земле» –
Отче наш сказал во время поста.

Что там в следующей жизни
Уготовано Всевышним?
Но помочь хочу и всем и сейчас.
Знаю лишь – коль не успею –
Снова цикл «рожденье-смерть»,
А успею – спою с Неба для вас.

Под иконкою Христа –
Два исписанных листа,
И аккорды откровений просты.
Колесит Земля во мгле.
Нам рождаться на Земле,
А как хочется покой обрести…
2007г.

ВСЕМ

Всем, кто мне помог – дай вам Бог!
И, кто вам помог – дай им Бог.
Нынче я с деньгами не в ладах.
Да только бы у Бога быть в долгах.

Душу возожгу, или свечу.
Словом и поступком отплачу.
Ничего не требуя взамен,
Помолюсь иконке на стене.

Всем, кто мне помог – Дай Бог!
И, кто им помог – дай Бог, дай Бог.
Чтоб никто не должен никому.
Только Богу, Богу одному.

Пусть моим друзьям всегда везёт.
Пусть на радостях кого-нибудь
Выручат, развеселят, поймут.
Чтобы и он для них за это всё

Пожелал: «Кто вам помог – дай им бог!
И, кто им помог – дай бог, дай бог!
И со мной удача – в резонанс.
И мне аве отче выдаст шанс.

Мне, кто вам помог – даст бог.
Но и спасибо ваше не приму.
Вам помочь помог мне тот же бог.
Ваши благодарности – к нему.

Всем, кто мне помог – дай бог!
И, кто им помог – дай бог, дай бог!
И «спасибо» – будто в горле ком.
Будь вам бог сегодня должником.

Нынче я с деньгами не в ладах.
Я у бога по уши в долгах.
Ничего не требуя взамен,
Долг ему отдам, а, значит – всем.

Душу возожгу, за мир молясь.
Мир в неё войдёт взамен извне;
Ведь кто-то, (в том числе и за меня)
Молится иконке на стене.
2012г.

***
И судьба ниспошлёт, как подарок, удар.
Так рождаются горы: надлом – и застыли;
Собирай самородки, наружу руда…
И придёт осознание собственной силы.

Если губит покой, то спасает беда.
Есть закон эволюций – закон революций.
Барабаны судьбы, за ударом удар,
Возвестят вам о чем-то грядущем и лучшем.

1985г.

ДВЕ ЗАПОВЕДИ

И сорок дел в клубок скрутив,
Ты попадаешь в центр круга.
Закон веретена гласит:
ПОКА ВРАЩАЕШЬСЯ – НЕ РУХНЕШЬ.

Пока ты крутишься в кругу
Бескрайних дел, где не до жиру,
Закон всех тех, кто не в гробу, гласит:
ДВУЖИЛЬНЫМ – ПО ДВЕ ЖИЗНИ!
1996г.

МАМА НЕ УМИРАЙ

Я хочу родить маму.
В этой жизни – постфактум –
Недомытые рамы.
Ей под стольник с инфарктом.

Ангел держит за плечи,
И не вверх и ни вниз.
Нас от старости лечит
Следующая жизнь.

Мама, не умирай...

А вот — бабка Меланья
(в этой жизни жена мне).
С этой гладкой пираньей
Я купаюсь в бескрайнем

Море перерождений.
Как свежи эти губки...
Не мечтал о блаженстве;
Мне мамульку вернуть бы.

Маму мучает старость.
Дети, где ваши детки?
Ей так страшно представить:
Затерялась в посмертьи:

С новым резусом крови,
В новом тельце внезапном.
Чтобы в качестве новом,
Даже я не узнал бы.

Мама, не умирай...

Бабка-экс, ну и чары
В вашем теле холёном!
Всем фамильным отчаяньем
Я вам вставлю девчонку.

Даже в рамку обрамив,
Мамку реинкарну.
Боже, девочкой в карму
Дай мне мамочку, ну…

Мама, не умирай!
2007г.

МАМА В ЧЕМОДАНЕ

Моя мама в чемодане,
Из заснеженной России,
Едет к папе на свиданье
Пеплом в урночке красивой.

Там, где моё детство
Есть старенькое фото:
Мама с папой вместе
В будущее смотрят.

А таможенник проверит:
Опечатана ли урна?
Зря ли спилены деревья
Под чиновничьи руны?

Не наркотики иль мина?
Не дадут ли часом дани?
Он уходит с кислой миной:
Моя мама в чемодане.

А я маму возле папы
Прикопаю и прилажу
Пару крестиков над прахом
С парой ангелов на стражу.

Белым саваном земля ей
Вся — от Питера до Керчи.
Мама с папой рядом ляжет
Как при жизни – и в посмертьи.

Будут, будут мама с папой
Ныне и вовек и присно,
Чтобы в следующей жизни
Снова встретиться внезапно.

Что-то свяжется спонтанно
В чёрно-белое кино. В нём
Серый пепел в чемодане,
Белый саван за окном.

...На ладонях мокнет глина.
Снег – небесная вода.
Мама с папой—до могилы.
Мама с папой навсегда.

2008г.

БЕГИ

На стадионе тишина.
Твоя вечерняя пробежка.
И улыбается Луна,
Словно последняя надежда.

Беги, в забеге по кольцу
Вернись туда, откуда начал.
Тебе сопутствует удача,
Покуда потом по лицу.

Пока лучи надежды льются –
Не напоказ, не для проказ
Летишь и под тобой Пегас
Копытом высекает люксы!

Беги, весь этот мир любя,
Не за победой, не за деньги,
А за прекрасные мгновенья
Преодоления себя.

На стадионе тишина,
И улыбается Луна.
Бегун, однако, ленту рвёт
Распахнутый как самолёт.
2011г.

***
Тебя судьба торопит вновь.
Там, впереди, брега и веси,
Где нам Создатель недовесил
На чашу с именем Любовь.

Когда поил создатель лжи
Из жал двоящихся причалов
Лекарством с лэйблой «Это Жизнь»,
Там не Она тебя встречала.

Где бог сказал бы: «Поделом!»,
Изобретая выкрутасы,
Ты в позе «лотос» пел псалом:
«Воспоминания прекрасны» -

О той любви, которой нет
И не было. Мы перепишем
Всё то, что называлось смерть,
В мечту о жизни.

Судьба морская, раздвоив
Судьбу земную, дай надежду
Глаза любви увидеть прежде
Очей создателя любви!
2008г.

ОКЕАН ПОЗОВЁТ

А в том году нам ёлку из капрона
Сам Санта-Клаус в море подарил.
И было небо ёлкою огромной
В гирляндах звёзд. И в дрейфе корабли.

И океан – подставкой, снег – из пены,
Игрушки – шар Луны, кораблик, мы.
И альбатрос, как Дед Мороз над бренным –
В картинке новогодней кутерьмы.

И ты шутил: «Подайте ветку хвои
И – к чёрту этот звёздный маскарад.
Да это же не шторм, а – волком воет
В чужое небо старенький корабль»:

«Океан позовёт. Океан своё возьмёт.
Век один, жизни—две. Одна отдана воде».

Любили нас и женщины, и мили.
Оберегали странный праздник наш
Семь километров глубины под килем
И небеса, распахнутые настежь.

Океан позовёт. Океан своё возьмёт.
Век один, жизни—две, если ходишь по воде.

Тот год ушёл. Пришли друзья другие.
Нет кораблей. Лишь в небе след скользящий.
Ты в океане бредишь ностальгией?
Я – глажу пальчик ёлки настоящей.

Зачем тебе капроновая, друг мой?
И та, что в небе? Эту на, бери!
Уплыл за полночь год сиюминутный.
Идут. Идут по курсу корабли.

Океан позовёт. Океан своё возьмёт.
Век один, жизни—две: на земле и на воде.
1974г.

***
Время и пространство – не убудь!
С ангелочком псевдохристианства
Соберу манатки в дальний путь,
Жёнушку оставив на хозяйство.

К ней же я вернусь через Париж,
Загоревший в Африке до гриля,
В январе заснеженном дарить
Чудеса из сумки крокодильей.

Улетим из прежней «се ля ви»:
От забот, из нищеты…  Над нами
Африканский чёрный херувим
Прячет ночи новых ожиданий.

Ты не плачь, родная, я вернусь
Африканским солнцем разогретый.
Я хочу раздеть свою жену
По парижской моде разодетой.

А пока, чтоб не грешил в пути,
Закажи в церквушке христианской
Златоуст…  Пусть ангелок летит,
Писая на время и пространство.

2008г., Гвинейский залив

ПОСЛЕДНИЙ ИГРОК
(иронический сонет)

У меня жена геймер и сын виртуальный боец.
Убиенное время хрипит, что приходит пипец
Размножению через зачатье. Зря глючит весна.
Виртуальны от сына внучата и в сексе жена.

Я в капусту, где нет интернета, соседку зову.
С ней форматом 7D игровые моменты сниму наяву.
Мы программу запустим, спираль хромосом закружит.
И высокие чувства продукту дадим, чтобы жизнь,

Жизнь реальная изобразилась. Мотор!
Нам на клавишах страсти слабает нетрезвый тапёр.
Я ведь сам загрузил, спрограммировав, эту игру.
За жену и за сына реально кого-то творю.

Вам, застрявшим в порталах-ловушках из мира в мирок –
«Проиграли!» - кричу я – я, последний реальный игрок.

2007г.

СМЕНА ПОЛЮСОВ

Когда Земля перевернётся,
Всё станет на свои места:
Россия выгнется под Солнцем,
Где Штаты множили счетА,

А всемогущий доллар ляжет
На дно инфляционных луж.
Жена, проснувшись, тихо скажет:
«Мой лучший гаджет – это муж».

23.07.2016

***
                Нет пророка в своём отечестве
                (И. Христос.)
Я гений местного разлива.
Перемешалась водка с пивом,
Идея с деланием денег,
А деньги с листьями деревьев.

Мои друзья давно в столицах.
В контакте деловые лица.
У них всё чётко и по полкам,
А корни в баночке и хлорке.

Их слэнг на твиттере и фэйсе
Я расшифровывал как бэйсик.
Я их почти не понимаю,
Но и люблю и обнимаю.

Они опять заедут летом
Послушать местного поэта.
Шутя, мешая водку с пивом:
-Ты гений (скажут) местного разлива!

Мои запретные куплеты
Забьёт во флэш заезжий ментор.
Я не гружу его заданием:
"Звезда" мигнёт, и – до свиданья.

Я так люблю родные корни!
Я удобрением накормлен.
Тупят чиновничьи крысы,
Пока друзья мои в столицах.

Хоть корни у деревьев есть,
Да нет в отечестве чудес.

2014г.

CТАТУЭТКИ

Прилепилась лягушка к орлу
У меня над экраном TV.
Окровавленному мурлу
Говоря будто: «Не взлети!

Ты взлетишь-улетишь, а я?
Я готовлю обед, поя.
Чищу перья тебе, малыш.
Я твоя, лишь твоя я»!  - Лишь

Лишний вес на моей груди!
Отпусти меня, отойди.
Ни взлететь, ни тебя поднять.
Чем ты держишь, зачем меня?

Изменял я тебе сто раз.
Сто царевен к себе зовут.
От меня тебе только грязь,
Только страх, что в полёт сорвусь.

- Заманил ты меня, подмял,
На горячей груди пригрел.
Чем ты держишь, зачем? Меня?
Без меня бы ведь - улетел.

Да, видно, жизнь без меня—не в кайф.
Мне ж следить за гнездом – пустяк.
Отпускаю: лети-гуляй!
Что же ты не летишь, слабак?

Прилепился ко мне орёл,
Окровавленное мурло!
Машет крыльями, да орёт:
— С телевизором тяжело!

…Прилепилась лягушка к орлу
У меня над экраном TV,
Окровавленному мурлу
Говоря как бы: не взлети!

2006г.

ССОРА

Упрекаем друг друга, и крик
Наш на выстрелы чем-то похож.
Закопаем мечты в сундуки,
Солнцу выкрикнем: не взойдёшь!

Я тебе не сумел заплатить
За бесценные чувства твои.
Мои клады лежат взаперти -
Запретил я раскапывать их.

Я скупой и за скупость свою
Поплачусь перед ростовщиком.
И, когда я замки отворю,
Жемчуга обратятся песком.

Некредитоспособен в твой торг;
Я скупой, я скупаю песок.
Да возьмёт его та, чья рука
Превращает пески в жемчуга!

Некредитоспособна и ты.
Мы банкроты и этим горды.
Только, вдруг, под знакомой рукой
Вспыхнет солнце жемчужной рекой.

1987г.

НИЧЕЙ

И я ничей и ты ничья.
Ничьих ночей сжигая крепы,
Зачем негаснущий очаг
Под аварийно-алым небом?

Зачем всё это одному?
Ведь, даже разделив со всеми
Все ночи, я как ты пойму:
Нас греют очаги лишь в семьях.

А этот же очаг вражды,
До остроты клинка тончая,
Доверчивое слово ЖДИ
Сжигает длинными лучами.

Вот я ничей и ты ничья -
Общественные достоянья.
А в небе противостоянье -
Чужих созвездий толчея.
Но я ничей, и ты ничья.

Не возвращайся, не возвращайся,
Если считаешь, что не было счастья.
Слепим с другими другие камины.
Как мы любили – вспомним с другими.

1985г.

ИСПАНСКИЙ КОНТРАКТ

Усталость металла – технический термин.
Мой рефрижератор, скрипя и вздыхая,
Вибрируя трубок крошащейся медью,
Забортную воду в трюмах охлаждает.

Усталость металла в сединах стармеха.
Под флагом мальтийским в команде российской
На судне убитом – мы, белые негры:
В команде «машины» одни украинцы.

Кого капитан там во гневе «отгладил»
(Не слыша металла предсмертные скрипы)?
Когда рефмеханик – последняя падла –
В своё оправданье предъявит улики,

Судить не его по которым, а судей?
Испанские гранды загнали как лошадь
Красивое судно в большую калошу.
Вдоль Африки ходят славянские люди.

И не за державу уже мне обидно.
Мой рефрижератор: зарплата, работа!
Полвека не дожил.  Ещё недобитый –
Уже охлаждает забортную воду.

2008г.

ПАМЯТИ ДРУГА

Обнималась волна с ветром,
Корабли швыряя друг на друга.
Не желая морякам смерти,
Погубила моего друга.

Не желал мой другАн стать морем.
Моряка ураган в море смоет.

Изгибался над водой ветер,
Чтобы волнам показать удаль.
Не желая никому смерти,
Он потопит не одно судно.

А подруга друга ждёт сильно
И под утро народит сына.

Не желал её муж стать морем.
Моряка ураган… Мы всё помним.
Лишь она, что ждала так сильно,
Узнаёт его в маленьком сыне.

Ей сказали глаза мальчишки:
«А любовь возвращает близких».

Куролесили вода с ветром,
(Что им вся эта байда о смерти?),
Подрастёт и уйдёт в море
Народившийся в криках шторма.

…От отца к сыну, испокон века,
За варяг, за греков, за всех человеков…
Лишь колышатся в глазах мальчишки
Волны, что возвращают близких.

Что ему эта байда о смерти?
Обнимается вода с ветром!
Подрастёт и уйдёт в море
Народившийся в криках шторма.

Керчь 2006, ноябрь

***
«Море Содружества», помнишь ли ты,
Как рыбаки двух враждующих гордо
Стран подружились внутри плавзавода,
Траля крилЯ и отбросив понты?

«Море содружества» - тральщик. Улов
У рыбаков Украины и Крыма
Будет как пить дать. Какие картины
Вдоль антарктических берегов!

Айсберги, штормы, закаты! Фонтаны,
Что раздувают гиганты-киты…
А когда кок отошёл от плиты,
Спёр я кусочек жаркого желанный.

Это понты. Но Олег Анатольич
Спать на голодный желудок прилёг
(штурман второй) после вахты. Ларёк
Не разорил он. А мне было больно:

Стыдно, что пайку чужую слупил
Я по ошибке в расстроенных нервах…
«Море содружества» – база консервная,
По совместительству – тральщик глубин –

Криль у китов отнимает голодных.
Эт-как жаркое чужое изъять…
Штурман проснётся, глубинам грозя,
Мстя за подлянку, промолвит: - Уроды!,

Я из-за вас, не наполнив желудок,
Спать вчера лёг! Вот вам трал поперёк!
И всю еду у китов отберёт.
Только на камбузе снова: - Полундра!.

Видимо, кок отошёл от плиты,
В иллюминатор взглянуть, мол, красиво:
Айсберги, котики, птицы, киты.
…Пайку слупив, кто-то мявкнет, счастливый:
«Море Содружества», помнишь ли ты?..
2016г.

ЧЕНЧ*

Прижались дружески бортами
Два судна: наше и болгарин.
Мы рыбку ловим рыбку грузим.
Куда девать? Купи, союзник!

А на корме столпились братья.
Их начинаю понимать я;
Вон бечева скользит проворно
Обменного фуникулёра.

Меняю месяцы скитаний
На миг межрейсовых свиданий.
Но твои руки, бредя мной,
Взамен обнимут шар земной.

О чём хлопочете славяне,
Пока не видят капитаны?
Отдам полморя-океяна
За средство против тараканов!

Ура товарному обмену!
Пока в верхах бумаги ладят, -
Чей фотоаппарат отменный?
Никто не видит: мах не глядя.

У бренди запах самогона.
Привет болгарским фармазонам!
А кто болгарина надул так?
А он и губы не надул-то.

Творя обрядово обмен нам
Как обойтись без святотатства?
В глазах славян огнём священным
Их не променянное братство.
1984г.
*change – замена, обмен

САГА О ДРУЖБЕ

Встретились три детства невзначай.
В первый класс ходили и в седьмой.
И дрались в десятом за девчат,
А сегодня каждый был седой.

Три седые головы сошлись,
И укрыли землю облака.
Поминая прожитую жизнь,
Плакали три пьяных мужика.

Три ребёнка встретились опять.
Им теперь уж нечего делить.
А над ними божия печать
Им лысины сединками белит.

Три седые головы сошлись,
И укрыли землю облака.
Вспоминая прожитую жизнь,
Обнялись три пьяных мужика.

А четвёртый - из бандитских звёзд:
Был как черт, или как бог далёк.
Пятый – просто – по домам развёз.
(Бывшими ментами правит долг).

А какой бес сбратал ту троицу?
То дерутся, то целуются.
Три бывших друга-одноклассника
Встретились на старой улице.

Три седые головы сошлись,
И укрыли землю облака.
Поминая прожитую жизнь,
Плакали три пьяных мужика.

2007г.

ПРОЩАНИЕ С СОЧИ

До свидания. Всё, пора.
Серебрушку швырну к фонтану.
Пусть расчёсывают ветра
Шевелюры твоих платанов.
Пусть над пристанью пальцы пальм
К белым клавишам волн взметнутся,
Чтобы этот мотив запал,
Чтобы ты через год вернулся.

До свидания, не прощай! –
Пятачок, точно лист осенний,
Дна касается – обещай
Расставание не последним.

Пусть потом, среди зимних чувств,
В какофонии повседневки,
Отменяя поход к врачу,
Вдруг послышится эта песенка.

Сочи-Сочи-Сочи, город моей любви.
Сочи-Сочи-Сочи, ты только позови.
Сочи-Сочи-Сочи, синий озноб и зной.
Сочи-Сочи-Сочи, я навсегда с тобой!

Ты сочишься из гор, глубин и сливаешься с небесами.
Если раз тебя полюбил, то уже до седин до самых
Буду жить, будто петь-плясать и, здоровьем не слабея,
Прославлять эти небеса, под которыми был в тебе я,

Сочи-Сочи-Сочи, город моей любви!
Сочи-Сочи-Сочи, ты только позови!
Сочи-Сочи-Сочи, будто цветной магнит.
Сочи-Сочи-Сочи – будет к себе манить.

Прилечу к тебе, прибегу
В биополе любви, в магнит твой.
Снова молодость обрету,
Половинку свою окликнув.

Это Сочи меня зовёт. И такая в ответ взаимность.
Я несу к тебе всё своё – увезти твоё лето в зиму.

Сочи, Сочи, Сочи – город моей любви.
Сочи, Сочи, Сочи – ты только позови.

1974г.

***
Я видел этот мир, придуманный богами,
Которые в него, под переборы лир, -
Как куры в щи, как буквы на пергамент
Попали, вдавлены пятой громил.

Какая суета! какие вещи
Показывает кинорежиссёр!
А в Антарктиде солнышко зловеще
Над айсбергами развело костёр.

Где пастбища китов – поля планктона
(Рачок мельчайший криль), там рыбаки
Белок морозят в ящиках картонных…
Но солнце стронций вставило в белки.

Не ешь не в меру здешнего салата.
Станешь возвышенней, этичней… динь!
Плоть на страстишки стала слабовата.
На что мне янь, когда не нужен инь?

Зачем мне ядра, если голос барда
Уже неправда? Солнышко, ты с кем?
Как карты лягут, так тебе и надо.
В лучах плодятся, гибнут потускнев.

На этом порешим туманной ночью.
Чтоб выжил кит, да не умрёт планктон!
Айда на юг, чтоб ощутить воочию,
Как трудно быть планктоном и китом

Одновременно. Солнышко, я сдуру
В такое чрево вляпался впотьмах!
Кто бы подумал? Работяга-Гуру
Трудящийся в морях и бардаках…

Так, познавая мир, под говор лир я
Перебирал пергаменты в тоске.
Громилы, боги... в голове штормило.
Хотел узнать лишь: «Солнышко, ты с кем?».

2016г.

ЛУНАТИК

Меня преследуют враги,
Из прошлых жизней догоняя.
Они прикинулись друзьями,
Они мне дороги.

Со мною ссорятся друзья,
Кто в прошлом шел со мной на подвиг.
Мы так срослись, что стать свободным
Смогу, от вас освободясь.

Освободи меня, любовь,
От всех долгов, от всех долгов.
Пусть атакует кармы долг,
Пока мы любим—с нами бог.

Обрыдла вечность, миг пожух.
Друзья, утешьтесь векселями.
Но снова туш играет в яме:
Я к вам сквозь маму выхожу.

Пойду гулять по Луне, по Луне.
Увижу в небе почти чудеса:
Там, где-то, боги живут на Земле,
А Земля—так она—в небесах.

Что жизнь? — трагический спектакль.
Бог заигрался в человека.
А я гитару извлекал,
Чтоб извлекать богов из пекла.

Освободи ты их, любовь,
От всех долгов, от всех долгов.
Пусть атакует кармы долг.
Пока мы любим—с нами Бог.
2004г.

КРОТ

В черной норе моей
Стало ещё черней.
Как там, при свете дня
Светишь ты не для меня?

В свете твоей красы
Я как цветы сиял:
Даже обрил усы,
Даже стихи слагал.

Даже измен кошмар
Переносил, как мог.
Пусть ревновал как мавр,
Но и прощал как бог.

И наступает час:
Я выношу из недр
Хрустальнейшее «прощай» —
Весь мой подземный спектр.

В свете страстей простых
Не разглядеть обид.
Преподнесу цветы –
Всё, чем умею мстить.

Живи, где тебе светлей,
Свети, где тебе теплей.
Я слеп. Мне не нужен свет
В чёрной норе моей.

1986г.

ЖУЛИК

Ты куда крадёшься, жулик?
Ночь черна и воет ветер.
- Воровать любовь чужую –
Лучшую на этом свете.

Да зачем тебе чужая?
Твоя лучшая на свете –
Та, что, помнишь, обещала
Быть с тобой до самой смерти.

Умерла моя погибель.
Я один полночный карлик.
Украду чужую, ибо
У меня мою украли.

Она тоже обещала
С кем-то быть до самой смерти.
Крикну: <Лучшая на свете!>,
Чтобы следом побежала,

Чтобы крался новый жулик,
В чёрном завыванье ветра,
Воровать любовь чужую –
Лучшую на этом свете.

1985г.

КОКОН

Не скандаль. Оставайся крылатой.
Не трудись. Улетай, уходи –
Где другие глаза и закаты,
И рука не моя на груди.

Не грузи, ты иной мне запомнилась;
Не стеной, от которой мороз,
А – когда в холодильнике комнаты
Разомлели два ангела голеньких
Под искрящимся коконом грёз.

Не кати обвинений бредовых.
Новый милый и так подберёт,
Повторяя и страсти и ссоры
С окончанием наоборот.

И в январскую странную полночь
Ты сбежишь в гололёд под окно,
Чтоб мучительно что-то припомнить,
Но…

Проплавляя узоры оконные,
Ты увидишь лишь кокон из грёз,
Где два ангела призрачным облаком
Копошатся вне времени. Сквозь

Кокон греет такое пьянящее
Чувство, что подревнее, чем мир.
А вокруг ничего настоящего,
Кроме кокона с призраками.

Ты замри. Посмотри: ты прозрачнеешь,
Исчезая в стекле и стене.
Это призракам кокона счастья
Мы невидимы, ибо нас нет.

2002г.

ПАУК

На паутинке радиальной –
Живых сердец материки
(как бы в авосечке астральной –
планета поймана в силки).

Он думал, что умрёт от скуки,
Когда б не этот бенефис.
И были щупальца как руки,
И он играл почти на бис.

- Вернулась прежняя потеря?
Из будущего ли астрал?
В приобретение не веря,
Он старой дружбы не терял.

Но в тектонических процессах
Рвалась ловушка для сердец,
Когда от счастья пела песни
Та, что попалась на десерт.

Она ещё не долетала
Ни до зенитов, ни до свадеб.
Какая тоненькая талия!
Такую – только рисовать.

Но он решил, что это – лирика.
Брал, паутинкой оплетя,
Где вулканической палитрой
Материковая плита

Сжигала злого паучонка,
Рождая новую Гондвану.
Он не учился рисованью.
Она была почти девчонка.

2003г.

ПОКАТАЕМСЯ

Девушка, нынче какое число?
Какая планета? В какое созвездье
Нас на маршрутке ночной занесло?
Айда до утра покатаемся вместе.

Я из Гвинеи. Там тоже зима.
Плюс 29, дожди. А вам сколько?
Я уже дважды по жизни женат.
Но и от вас я сегодня в восторге.

Нам океан по колено едва.
Какие рассветы на том повороте!
Если бы выучить эти слова
И спеть на уровне Паваротти!

Девочка, я побывал везде.
Тысячу женщин перелюбил.
Не целовался ни с кем в..кусней.
Губы твои влажны и теплы.

Или ты создана для меня,
Или мой тысяча первый вздор?
Я загоню звездолёт и коня.
Крикну из Лебедя: «Сделай аборт

От предыдущего! Кто он такой?
Я б тебе гения застрогал!»
Нынче в созвездии Лебедя гон.
Конча, а, впрочем, роди дурака

От идиота, который тебя
Не разглядел, даже раздев.
Я целовал бы тебя везде.
Ну, прилетай ко мне в Лебедя!
Покатаемся!    
2010г.

ЭХО (Нике К*)

От лузера до юзера
От краха до успеха
Мир накрывает грустью
Оставленного эха

Отравленные воздухом
Огнём водой и жестью
Аукнемся с бульдозером
Животворящим жестом

Нас накрывает матрица
Живородящей болью
И это называется
Любовью

Вначале было слово
В итоге тишина
Неужто эхо снова
Исторгнет к жизни нас

2012г.

***
Умирает старая собака,
Жалуясь, как маленький щенок.
А из брюха порванной заплатой
Свесился кровавый узелок.

Она просится в сырую землю
И прощенья молит у котов,
У Луны, у Солнца, у соседей,
У хозяев, бога и врагов.

Она службу отслужила верно
На своём гавкучем языке,
Но её собачья злая вера
Отпускать не хочет налегке.

Не скулит, а плачет, чёрной кляксой
Растекаясь в зелени травы.
Предвещает беды и коллапсы
Чисто человеческий надрыв.

Не рожавшей девой, верной сукой,
Будто файл стирая, где не смог
Я иметь единственного друга,
Умирает старенький щенок.
2013г.

ОТ ИМЕНИ БОГА

От имени бога до имени глины,
от первого слова до слогана ринга,
мне нечем тебя ублажить и уважить.
Забава раба – унижать и корежить.
Ну как я тебе подарю, словно гаджет,
тобой позабытую мысль несложную?

Мир на пороге тьмы,
и в этом мире мы.
Мысль, сердца нам отомкни:
мысль, что выдумала мир.

Но ты отгородился дубовым забором
с клеймом «потребитель» от имени бога,
до имени глины себя уплотняя.
Землянин, любимый, тебя обвиняя,
я должен сказать: я беспомощный ёжик,
кто вдруг осознал, что и он что-то может.

Хоть мир на пороге тьмы,
но в этом мире - мы.
Мысль, сердца нам отомкни:
мысль, что выдумала мир!

Себя тебе в бок подложу вместо мины,
от имени бога, от имени глины:
«Нет правды в блаженстве.
Беги к совершенству.
Беги, пока жив, и—любовь тебе в сердце.
Другим помоги, ты, рождённый в чертогах
из глины для гимна от имени Бога!»

Есть мир, что на пороге тьмы,
и в этом мире мы.
Мысль, сердца нам отомкни:
мысль, что выдумала мир!

2002г.

ПОКАЯНИЕ ХРИСТА

Господи, каюсь, отче!
Друзья умолкают и родичи.
Из каждой реинкарнации
в рай отправляясь, каясь.

За то, что, в себя не веря,
позапирал все двери,
где ты меня ждал за каждой,
не веру обрёл, а лажу.

Каюсь и нет надежды,
а в интернете слежка.
Вычислят сибаритов-нас.
И снова крест обагрит гимнаст.

Наверно, мне нет спасения.
Спаси меня от последнего
мига, длиною в вечность!
Я, вечностью сжатый в миг,
люблю суету, где вещи,
женщины и кумир.

И, если на мне весь грех мира, -
то, господи, боже мой!
Коль вновь я рэинкарнирован –
миру пора домой?

Кометой планету в блин?
Мир, я ж долги обнулил!
Молю лишь, да каюсь: Отче…
…за себя, за друзей, за родичей,

за пафосного фарисея –
соседа и менестреля,
ждущего конца света.
А я хочу жить и петь вам.

Распахивая все двери,
миру, как есть доверясь,
растерянно улыбаюсь:
каюсь, каюсь.

Ни духом святым, ни плотью
мне смерть попирать не хочется.
Жизнь вечная – это хлопотно,
а на кресте накорчился.

Смерть снимет словно одежды,
тело с души (это к свадьбе).
Невестушка склеит вежды
и ласты мне (да не зазвать бы!).

Каюсь. Каюсь.  – Yes!..
2009г.

ИЗГОЙ
(охота на Христа)

Он в прицеле у церкви, братвы, интерпола,
спецслужб стран содружества.
Всё с подачи пошло им освистанного чиновника.
Хоть тот смыт был давно, но отмытые денежки трудятся.
Он в бегах, ибо в розыске как экстремист-уголовник.

Не зовите спасти вас кумира без грима, экс-лидера.
Он и загнан, и стар и навряд ли способен дерзать.
И особо опасен куплетами типа религии,
Где не он, а вы сами в ответе за собственный зад.

Что ж хотели вы, люди, чтоб тот, на кого вы свалили всё,
В чём пред богом грешны, оставался чистюлей и паинькой?
А на нём нет греха лишь, с которого пронесёт,
Если спьяну забыл, где нашкодил и в чём не покаялся.

Продолжайте валить. Он пока даже не покалечился.
Но, однажды, придётся любому ответить за всех.
Оправдайся пред богом, погибшим за всё человечество,
Погибая за деньги, за денежки, за успех.

От религий и вер до безверья – полслова, усмешка, миг.
Что вы скажете, люди, поверившему в людей
Более, чем в себя?  - У тебя, брат, в башке штормит.
В мире море смешных, не проверенных жизнью идей.

А в ковчеге содружества не было поля для брани.
И в труде повседневном враждующие сошлись.
Кто ж позвал-то Христа? Ну мы, кажется, вляпались, парни.
Не с мечом он, а с миром. И грешен, как вся наша жизнь.

Говорит, что исчерпан лимит.  Иссяк вотум доверия.
Что энергии звёзд не справляются с натиском тьмы.
Помогите Христу в вашем сердце сразиться со Зверем.
Помогите себе отряхнуть с души тень сатаны.

И у мира появится выбор. Он прост как два пальца.
Если в сердце любовь, значит там - персональный Христос,
Отменяющий апокАлипсис
В благодарность за вынутый гвоздь.

Вот тогда
Позовите спасти вас кумира без грима, экс лидера.
Отряхнувшийся стар? Суперстар! Приготовьтесь дерзать.
Не с мечом он, а с миром, а, стало быть, с новой религией,
Где не он, а мы сами в ответе за собственный зад.

2016г.

А-ТЕИСТ

Где ты, боже? Тебя нет нигде.
Ни отныне, ни вовек, ни присно…
Если ты во всём, всегда, везде,
Только не со мной, не в этой жизни.

Где, ты, весь-и-всюду? Шлю привет.
Но тебя всего нигде конкретно.
Абсолют помножим на дефект,
Ноль на бесконечность; где ты, крепкий?

Кто религий сонмища извёл,
Тот в одно уверовал до тризны;
Коль родился в муках а-теизма –
Умирал, чтоб начинать с него.

А-теизм* - религия богов,
Позабывших про свою безмерность.
Всё себе припомнив до основ,
В мистера Никто внесу конкретность:

Я - конкретной жизни режиссёр
И актёр, кто с ролью сжился насмерть.
Вдох: я слышу, чувствую… мотор!
Продирает глазки новый мастер.

Кто там в детском лепете воскрес
В это позабытое согласье?
Я живу. Отныне ЗДЕСЬ БЫЛ ВАСЯ –
БОГ-ЛЮБОГ. Сбивал с религий спесь.

Лучшее в себе обняв мечтой,
Устремлюсь – где от религий чисто.
Лучше верить в бога-атеиста,
Чем, как в бога, веровать в ничто.

Где ты, крепкий, если ты везде?
Значит – это я во всём конкретном.
И, если я не свЯтый и не крепкий,
То и ты без веры и нигде.

Если ты не отвечаешь за
То, как я кино кручу земное,
Значит – это я на небесах
С теми, кто вокруг и вслед за мною.

Виртуальные куски мечты,
Нематериальны как идея.
Живы для мгновений красоты.
Завершив задуманное дело,

Старенькое тело покидай,
Или сбей с петель в театре двери.
Зрителю билет бы оправдать,
В зеркало своё вопя: «Не верю!»

Как атеистически любя,
В сериал влетев неосторожно,
Бог, сияя с новенького лба,
Спрашивал кого-то: «Где ты, боже?»!

*А-теизм=аутотеизм(вера в свои возможности).
2004г.

АМНИСТИЯ

Я по кладбищу ходил, крича покойничкам,
Что, пришествия второго дожидаясь,
С покосившихся надгробий рожи корчили:
«Всем амнистия. Встаём и зажигаем!».

А не то однажды станете вы зомбями;
В черепушку влезет кибертварь особенная
И устроит у славян войну гражданскую
За пентагоновский админ, или курляндский.

Ну, а если вы подсели на иглу ИГИЛ
Без музеев, без мамзелей, без родных могил,
То вам по пляжам-вернисажам, с автоматами,
В отдыхающих пулять, швырять гранатами.

И взлетели души-птицы над могилами.
И упала в роддомах смертность до минимума.
И пошли по крышам, койкам поцелуйчики.
Кой-кому пришлось влюбиться и помучиться.

Лучше снова стать в роддоме плаксой гадкою,
Но не отнять земли живых чёрной оградкою.
Оживу картинкой, фреской, фотографией,
Серым пеплом распылясь по географии.

Зато как шустро стали граждане рождаться!
От меня ведь и за памятник не спрятаться.
Я по кладбищу хожу каждую пятницу:
Пою инструкцию по рэинкарнации.

2014г.

ДВОЙНИК

Да не косил он под Христа! Вы зря его костили!
Ну, представлялся как звезда. И вы чтоб также жили!

Какой дурак, себе во зло, захочет стать страдальцем,
Когда есть имя, ремесло, и женщин – сколько пальцев?

Коси коса, пока роса кровавая в полмира!
Но уносили паруса от участи кумира,
То к Сахалину, то на юг, где дама Антарктида,
Да кореш Айсберг склянки бьют и угощают спиртом.

Его царапнул как-то Зверь, в одной из прошлых жизней,
Пятиконечною своей по кадыку. Как Гризли
Теперь поёт он по церквям, по кабакам и весям.
И посылает всех к чертям, по-сатанински, с перцем.

Его предатели – друзья. Враги же служат верой.
Весь этот мир – его семья. Он далеко не первый,
Любя, как друга, и врага, распространялся с миром.
Он жил, он жив. Вся недолга: не вляпаться б в кумиры.

Не то опять – коси коса того, кто выше ростом…
А он поднимет паруса, и – вслед за альбатросом!

2016г.

СОЛНЦЕВОРОТ

Солнце ли? камень в стекло предрассветное!
Вдребезги звёздная ночка! А видели?:
с места рассвета – солнечный ветер.
Сколько до этого лунным повыдуло…

Время озимых. Время всхождения.
Вы ж, пригвожденны к юдоли да к идолам,
спойте всходящему! Слышьте шипение?
Певчие, где же вы? – выдуло, выдуло…

Чёрными птицами солнце воспето.
Ветренно-светлая с верой в грядущее
в мраморном небе брешью отверстой –
солнце всходящее? – форточка в будущее!

Над горизонта изорванной лентой
звёзды-изгои мертвенно меркли,
мелкие-мелкие, словно обиды.
Может, погибнут?

В море рассвета звёздочки тонут.
Звездокрушение в солнечном шторме.
Чем мы прикрыты? Серенькой шторкой?
Листиком хлипким? Ах, небом бездонным!

К звёздам бездомным шлите в ракетах
с лика Земли как строительный мусор
неоартисток, неопоэтов,
неоМарию, неоИсуса.

Чёрная птица, как там поётся?
Непотопляем корабль природы…
Солнце спасательным кругом вернётся.
Солнце утонет – вынырнут звёзды.

1990г.

СОЛОВЕЙ
Я тебе расскажу о России, где свирепствует соловей,
сжатый страшной любовной силою,
как серебряный силомер.
(А. Вознесенский)

Умирает в руке у меня соловей –
соловьёныш, покинутый мамкой до срока;
напугала сорока в гнезде невысоком,
среди спутанных кущ из электроветвей.

Что заставило птицу гнездо это свить
в пустотелом серванте с электропроводкой,
подключённой лишь к небу?  - Фюить!
А вчера – Вознесенский, под 78,
в небо, матерью божьей подкинутый, влип.

Соловей, соловей, соловей, соловей!
Кто ж ещё так споёт?! Вон, со страху, сороки
пожирают твоих желторотых детей,
чтоб поющего бога
звезда не исторгла.

Соловей, я прощаюсь с тобой. Твой мирок –
отлетает. Сигналит сервант проводами.
Силомеры сжимают миллионы сорок.
На ладони моей соловей умирает.
2010г.

ПРОЕЗДОМ

Я в столице, чтоб ритм уловить. Лишь туда и обратно.
Гроздья рукопожатий как жатва разлук прошуршат.
Обнимая друзей, обмывая могилки предателей,
По Арбату туда и обратно пройдусь не спеша.

Хороши твои веси, Россия. Вина твоя вечна
В том, что бог дал жилплощадь большую, как зависть врагов.
Бьётся сердце твоё в куполах от Христа до Предтечи.
Порезвись, лимитА, где стекло социальных катков!

Купола да кресты, шестигранники, ромбы да звёзды
Заплетают экстримный узор человечьих палитр.
Тайны переплетений на льду обозначат полозья.
Обретая друзей, громоздим обитаемый мир,

Чтобы скрыть в табакерке, на сайте души под паролем.
Если что-то не так, ты избыток эмоций прости.
Из Антарктики лайкну тебя вовсе не по приколу,
Чтоб меня не забыла, когда я примчусь навестить

Из изгнаний, с галер, растекаясь по древу в былинах,
Буду плавить дыханием лёд твой, коньками шурша,
- Здравствуй, Родина! Шмяк! Кто сказал, что тверды твои льдины?
Брызги рукопожатий моя собирает душа.

2016г.

***
Тёплый ветер из Крыма окумарил Москву.
Я в Кузьминках колымлю. Тему не просеку:
От какого указа офицер-долбалоб
Мне у площади Красной петь своё не даёт?

Озвездевший в погонах, мент по рифме морской
На меня "тюльку" гонит за общенье с Москвой;
Что я предприниматель, и положен мне штраф.
- Где налоги, приятель? - Мент, ты где-то не прав.

Да пока мне подпишет все бумаги зампред,
Я умру от одышки и потерянных лет.
Хоть за Крым без Бандеры благодарен властям,
Но без песен я нервный. Отпустите к чертям!

Где царь-пушка и место, на котором казнят,
Мне бы спеть эту песню: «Крым, Россия, друзья!»
Но подходит ментяра, как правитель простой,
И суёт формуляры за концерт под мостом.

Тёплый ветер из Крыма отзывает на юг.
Я в подземке колымлю, в электричках пою.

2014г.

***
Чёрный-чёрный буревестник
Над просторищем не тесным
Мне в изгнании приятель
Беспилотник автономный

Скоро и тебя наладят
При конторе биороботов
Будешь лишь летать где надо
Сообщать координаты

А зелёные поднимут
Хай когда собьют мутанта
ПэВээшники-педанты
Где-то в секторе Мальдивов
Лазером почти не целясь
Зашипишь как птица Феникс
Возродишься же навряд ли

Вон твой брат кружит – гигантский
Альбатрос в блатных кальсонах
И косится глазом красным
Электронно-силиконовым

Он подскажет капитану
Как поставить трал на счастье
У него прибор пикантный
А у рыбы нет ни шанса

Я наверно тоже киборг
Коль строкаю словно робот
Мне бы промолчать как рыба
Да вот вынули из копра

Фээсбэшники-зануды
Предложили топать в море
Чтоб народ не баламутить
Музыкальностью уморных

Псевдо-бардовских напевов
Да приставили в начальство
Наркомана с подогревом
Чтобы гавкал громче чаще

Чем-то видно зацепил я
Офицера-долбалоба
Обращеньем не к России
А к нему: мол неудобно

Петь опальному поэту
Под пятой чиновной знати
В нашей родине воспетой
Не с парадного а с паперти

Я охранкой пост-советской
Здесь оформлен как предатель
Чёрный-чёрный буревестник
Мне в изгнании приятель.

Р-он пролива Дрэйка, 2016г.

КАМНЕЕДЫ

Там, где сила земли: Казантип, Тарханкут.
Ходят-бродят вампиры по каменным грядкам.
На энергию смелости трусы бегут.
Их легко распознать по сверкающим пяткам.

На халяву очистить себя от всего,
Что мешало мне жить и работать, и верить,
Я крадусь в лабиринты чистилищ как вор,
В оправданье шепча: «Королева Энергий,

Мать-природа, верни мне моё; через храм,
Через тексты молитв, омм, гром, вопли кликушьи,
Сквозь волшбу колдунов, Библию и Коран,
Я хочу стать таким, каким был до игрушек

В Тарханкут, в интернет – в этот каменный бред,
Когда я в первый раз впал в игру, словно в небыль.
Каменеет душа: это лохи спешат
В лабиринты халяв, думая, что на небо.

Экстрасенс впереди. Только не навреди.
Мне желают удачи добрейшие люди.
Скок – и я наверху. Мой раёк – парадиз!
Но… взлетит лишь садист, пока плачет Иуда –

Влезший в пЕтлю упырь, не познавший любви.
Как же можно порхать над рыдающим миром?
В мышеловке мышонка с утра раздави –
И до вечера вряд ли захочется сыра.

За всё надо платить, за всё.
Вам выпотрошит жизнь спираль желаний.
Раздать чужое. Каждому своё.
Я вместо сыра на заветном камне.

2011г.

МОНОЛОГ И. БРОДСКОГО

Пророка нет в отечестве не потому, что нет.
От вечности не лечатся. Моменту – монумент.

Пророк не впрок для родины: сварлива и тесна
она его отторгнет в иные времена,

В иные измерения, из почвы на корню.
Родные удобрения за запах не виню.

Страна моя, доверчиво на пришлого молясь,
своих святых извечно ты топтала в грязь.

Мои друзья и недоросли, делите монумент.
От сырости и серости останется момент.

В иные измерения, из почвы на корню,
Вы, изгоняя гения, лишь памятник вранью.
2004г.

БЫЛЬ ОБ АКУЛЕ

Душеприказчики – акульи челюсти,
раскрытые на гвоздике стенном,
акулье взяв, оставьте человечеству
хоть мой портрет в проёме роковом.

Акула, у меня ослабла печень.
Я бросил пить, но что-то сводит скулы.
Мы печенью твоей меня подлечим.
Да здравствуют непьющие акулы!

Из глубины всплывая, подмигнула,
как будто мне на что-то намекая,
крючок хватая, белая акула.
Но я-то знал: акулы не моргают!

О чём моргала, выпучив моргала,
акула?  Ты мне дружбу предлагала!
Что ж, друг тебя спасёт от ожирения,
взяв зубы для подруг на ожерелья,

отчленив челюсти. В них он, как пить – погиб бы,
как в ненасытной пропасти Харибды.
Тебе бы позавидовала Сцилла:
акула, из них можно сделать крылья!

Летали б в небе челюсти акульи.
Мы б выйти из пещер и не рискнули.
С деревьев бы не слезло человечество –
живи вы на земле, акульи челюсти.

А, может быть, загнал бы всех вас в грот,
в борьбе за жизнь развивший интеллект
какой-нибудь хитрец-питекантрОп,
приблизив этот век на тыщу лет.

И, поняв цену жизни, человечество,
минуя фео- и капитализм,
пришло б, благодаря акульим челюстям,
из родового строя – в коммунизм!

О чём молчишь, акулка, со стены?
Развили мы свои извилины...
И моего рассеянного предка
не съела ты, стащив зубами с ветки.

Ты бабочкой присела мне на фото.
Не съела из людей ну никого ты.
Зато я ем лечебнейшую печень.
Акулий аппетит мне обеспечен.

Возьму отгулы, акваланг наброшу,
уйду отвесно в дебри караульи:
там не одну акулку укокошу:
так хочется, чтоб кто-то подмигнул мне.
1980г.

РЫБА-ПИЛА

Только рыба-пила не спала, не пила.
Говорила, что жизнь потеряна.
Все моря оплыла. Заржавела пила.
Хоть на сушу вылазь – всё проверено:

Никаких перспектив под водой. Так грустит:
«Не спилила ни одной сосенки!»
А недавно пила вышла замуж: дела! –
В голове муженька пилит просеку.
1984г.

ЦЫГАНОЧКА

Милый, мне ж почти 17.
Мы теряем время зря:
Поцелуй и раздевайся:
Мы родим богатыря.

Ну и что, что я моложе
На каких-то 40 лет?
Для ребёнка дать ты сможешь
Опыт, мудрость, интеллект.

Пусть мой сверстник не оценит,
А твоя жена сбежит.
Но никаких не хватит денег
Откупиться за визит.

Ты подаришь мне колечко
И на пенсию твою
Мы воспитаем человечка
С офигительным IQ.

Целуй меня нежно.
Целуй меня нежно.
Всё так неизбежно,
Раз так хорошо.
2002г.

ДЕВСТВЕННИЦА

Научи меня любить,
Девушка невинная.
До прокладочек «Оби»
Ты щенка наивнее.

Заигравшись, отворишь
В номере гостиницы
Створки окон изнутри,
Чтоб котёнком выгнуться.

Или птица повела
Плечиками тонкими?
Излюблю тебя дотла,
Девственница звонкая!

Птичка, рыбка, или зверь,
Заслоняясь ведами,
Девственница, мне не верь:
Что творю – не ведаю.

Знаю: если обману –
Лая и мяукая,
Стая ринется к окну
Сатанински-жуткая.

Ты навек моя одна –
Говорю я приторно:
Слезь, пожалуйста, с окна –
Не учи любить меня.
2003г.

ЛЕСНАЯ ИСТОРИЯ

- У нас не выйдет ничего.
Вернись туда, где ты привыкла.
(Сквозь дебри, где хоть очи выколи,
овцу заблудшую вёл волк):
В деревне ждёт тебя любовь! -
Сказал и вывел на тропинку.

Овца сказала: «Как отца
тебя я помнить буду долго!».
И целовала в морду волка,
как вегетарианца... Цап! -

овцу за шерсть (когда вернулась) -
хозяин: «Где блудила?» - рёк.
И прокатился волчий рёв,
когда овца из рук рванулась.

- У нас не выйдет ничего! -
Овца вскричала человеку.
У меня есть любимый волк!
Я в дебри ухожу навеки!

...В деревне траур по овце.
И дебри взяты на прицел.
Но там ведь - очи выколи...
И волк овечку не узнал.
И съел. И зубы облизал.
А человек в прицел стонал:
«Привыкла ли? привыкла ли?»
1988г.

* * *
Когда уходила навеки -
ты тапочки позабыла.
Стоят они среди комнаты
и не хотят уходить.

Знобило меня под утро,
как я ни укрывался.
Что ли бы валенки, верная,
оставила невзначай!
1988г.

ПТИЦА

- О, если бы освободили! -
из-за решётки голос был.
И птицы крыльями скандировали:
- Освободи! Освободи!

Не запирал я. Улетай же,
коль был тебе недорогим!
- Куда лететь? - спросила.  - Дальше.
Туда, где клетка ждёт с другим.

Только не бейся вновь о прутья -
тебе в неволе околеть!
...И, вдруг, захочется вернуться
в мою незапертую клеть.
1988г.

ВО СНЕ

…Ты пришла опять
в нашу обитель воображения.
Я рад: ты меня не забыла.
Прости: я когда-то к тебе
не посмел прикоснуться.

Нет, не в смелости дело.
Я немножко садовник.
А самый красивый цветок –
тот, который не сорван.

И ты не увянешь, пока
ты приходишь ко мне по ночам
в оранжерею воображения,
в обитель небытия.

И нам недоступна
ни старость, ни смерть –
как и мы недоступны друг другу.

Лишь в годы жизненного однообразия
будем изредка вспоминать
о ласковом море, где тёплое тело скалы.
Не жалея о не содеянном,
но ощущая присутствие
вечного зова любви.
1983г.

***
С кем проснёшься, девочка, если без меня?,
Девочка-припевочка на излёте дня.

С кем меня помянешь к ночи напослед?
Из небесной манны белая постель.

Будет новый рыцарь на руках носить.
Золото просыплется из небесных сит.

Будут детки крепко теребить твой шёлк.
Что там напоследок пожелать ещё?

Чтобы славный рыцарь, на излёте дня,
Старенького принца (стало быть – меня)

Не тебе напомнил в игрищах страстей.
Чтоб он, как паломник, плёлся из гостей.

Чтобы ты любила (как меня жена)
Толстого дебила и была верна.

И, смирясь, терпела череду матрон.
С кем проснёшься, стерва?
Это ж – я, где – он!

2003 г. 07 мая

НАВАЖДЕНИЕ

Пьян я был, должно быть – пьян,
Где друзья, застолье, пляж.
Из закатного огня
Ты возникла как мираж.

Это был, наверно, сон,
Где взаимно я влюблён.
Тянется к руке рука,
А душа – за облака.

Из закатного огня
Ты возникла для меня.

Или солнышко, шутя,
Обратилося в дитя,
Сверстницей принцесс и – ах! –
Только лучики в руках.

А мне ожоги не нужны.
Лишь мечта дорога.
Были лучики нежны,
Чтоб навылет прожигать.

Но пьян я был – таков кураж,
Где друзья, застолье, пляж.
Из закатного вина
Ты была сотворена.

А ожоги не нужны.
Ах, как лучики нежны!

И тянется к руке рука,
Чтобы душа – за облака.
Но это был, конечно, сон,
Где взаимно я влюблён.

Не ожоги мне нужны,
Да были лучики нежны.
2007г.

УЗЕЛОК

Девочка, нас связывала нить?
Завяжи на память узелок.
Ты тяни веревочку, тяни.
Туго ли тебе, или слабо?

Мне узла другого не связать,
Мне иной такой не полюбить.
Доверяйся, что тебе терять?
Там узлы валяются в пыли.

Светофор мигнёт, мелькнут глаза.
Мимолётный кончится каприз.
Видимо, нас связывал вокзал.
Ниточками рельсы расплелись.

А по каждой тянется беда.
И опаздывают поезда.
И находят через тыщи лет
В счастье затерявшийся билет.
1991г.

***
Когда ты полюбишь
(а это случится),
от сна ты как будто
очнешься. Что снится?

Когда ты полюбишь
(ах, ты еще спишь?)
покажется жизнь
предлюбовьем, прелюдией –
когда ты полюбишь. Но, лишь,
когда ты полюбишь.

Однажды, расслабившись, скажешь: «Увы,
мы все полулюди, пока не полюбим».
В бой за продолжение рода любви
однажды сыграй – повторений не будет.

Когда ты полюбишь, получится сын
и дочь, и еще, и потом ты очнешься.
Земля-колыбель под ногами качнется
и кончится сон под названием жизнь.

Тогда ты полюбишь все, что не успел
сейчас полюбить, среди сонма прелюдий
к единственной песне, в которой припев:
когда ты полюбишь, когда ты полюбишь…
1993г.

ВОТ ЭТО УТРО

Фальшивой скрипкой Страдивари
В руках не поступившей в консу
Двор Евпатории из рани
Вмиг озарён звучащим солнцем

И после ночи непорочной
Ты перечёркивая нечто
То будишь дом панельноблочный
То убаюкиваешь вечность

Не эпатажно и с улыбкой
Глаза в глаза я не наивен
Ночь напролёт ласкал не скрипку
И Страдивари не отнимет

Ведь ни одной фальшивой ноты
Двор в паузе от сопричастья
Любой консерваторской контрой
Была бы принята сейчас ты

Четырёхствольный тополь в трансе
Зарезонировал зелёным
И камертон и в небо трасса
Обалдевающим влюблённым

И перечёркивая к чёрту
Все предыдущие ноктюрны
Я примеряю смокинг чёрный
Ты – платье лунное

Из безмятежности где вечность
Стволы и стены пухом пудрит
Ключом скрипичным вскроет вены
Вот это утро. Это утро.
2003г.

Я ВЕРНУСЬ

Я уезжаю в никуда. Мои мгновенные года
ушли в песок, но где вода?
И, уходя, не оглянусь, чтоб не увидеть вашу грусть.
Небытия нет. Я вернусь

Оттуда, где любовь и мир без войн,
где лучший друг не ссорился со мной,
где никого никто не предавал,
и где для клятвы не нужны слова.

Я и умру не насовсем. И в этот мир во всей красе
вернусь за всеми, но где все?
Рэинкарнируюсь! В кого? А после войн всё – богово.
Ах, было бы небытие, да нет его.

Не уезжайте в никуда. Эти мгновенные года
ушли от вас не навсегда.
Лишь оглянитесь, уходя, и объясните, что друзья
вас заждались, и даже – я.

Как с дамой – с песней обручён,
Жить интересно обречён,
Поёшь, где плакал бы другой.
Ведь жизнь всегда полна щедрот,
Пока тебя там кто-то ждёт.
Ты улыбнись и тоже спой:

«Там, там, где любовь и мир без войн,
где лучший друг не ссорился со мной,
где никого никто не предавал,
там и для клятвы не нужны слова».

2008г.

КЕРГЕЛЕН

Ощущение весьма острое –
Бар с французами. Ночь на острове.
У наследников наполеоновцев –
Мы, потомки солдат Кутузова.
 
Ночь на острове. Женщин нет.
На всем острове. Эх, на острове!
 Наш тралмейстер хрипит Высоцкого
По заявкам: "Рус шансонье!".
 
Что-то общее в этой `общине:
Рыбаки – мы, они – геологи:
Шатуны! Где там наши родины?...
И ещё: поголовно молоды.
 
Возраст, что ни на есть - призывный.
Не встречались почти два века.
Глушим пиво с булонцем Ирви,
Представляя друг в друге предков:
 
Он - гусара, а я - гвардейца.
Но поссорить нас не надейтесь:
Здесь - гитара, там - шторм в ударе.
Будет мир, пока есть самодеятельность.
 
Как сближает людей искусство...
Даже - тяга к нему бездарная...
...Как мечи, обнажая чувства –
Оно разоружит армии.
 
А пока – жимнастик-буффонада.
Это я на столе вверх ногами.
В три узла. Гвоздь вечерней программы;
Комплекс йоги за нашу команду.
 
А быть может – за всю нашу нацию?
Вон из кожи – но их переплясывали.
Мы французам славян показывали...
Мол – за нашими вам не угнаться!
 
Но в ребячестве необузданном
Было что-то ещё незаметное...
...Шторм утих. И на рейд с рассветом
возвращались солдаты Кутузова.
1979г.

РОМАНС

Мы ещё встретимся – я обещаю вам,
Девушка светлая необычайно.

Где-то в Коломенском дуб нами мечен,
Где обнимались мы с вечностью трещин.

Ваши царапочки чёрным по ржавому…
Любите Васечку? Ах, там исправлено…

Страсти уходят. Было – и пусто.
Дуб как свобода нас не отпустит.

Будут романы и камасутры,
Рощи обманов, Но встреча – и утро.

К дубу прижмёмся в оба охвата.
Как мы дотягивались друг к другу!

Только сейчас нам чего-то не хватит.
…крошат кору несОмкнутые руки.
2004г.

***
Шестидесятилетие…  какое благолепие!
Блаженного бессмертия пылинки в бороде!
А помнишь, скольких милых фей мы сделали ещё милей,
Где хохотал и плавился волшебнейший бродвей!

Там затерялись пенсии, но находились: песенки,
Увесистые кентосы, карманный биллиард.
Легко с похмелья пишется. Виват, седое пиршество!
Шестидесятилетию я, как младенец рад.

Так навались на шестьдесят свечей!
Не обожгись и задувай ловчей!
Ведь ни черта ты годы не считал.
Яхта «Мечта» вновь трётся о причал.

Забить на всё: забыть, закрыть глаза.
Братан-диван, давай обнимемся.
Ты оторвись: присядь, приляг, налей!
Что наша жизнь, когда б не юбилей?..

Грешили и не каялись, плюя на апокалипсис!
Хоть стати поубавилось, да, кстати, шестьдесят!
На кухнях лепят тортики, а юбиляры – морды к ним.
Припухшие, но гордые.  И, словно паруса,

Над свечками горящими, над головами нашими
Отцы, вперёд смотрящие раздуют суперстар.
И наша жизнь вчерашняя сгорит в огнях напрягшихся.
Да здравствует рождающийся юбиляр!
2012г.

***
По мотивам верлибров Э.А.

Сколько лун нападало в плошку!
На подоконнике тесно. Мурлы!
Цветы силой духа, но всё же как кошки,
Занимаются сексом посредством пчелы,

Быстро кончится лето, и листья
Сорвутся и стаями ринутся к югу.
Сочтите меня приколистом,
Но, в комнате памяти, каждому другу

Я, встретив, скажу, что мы всё-таки выжили,
Пусть выжав не всё из межзвёздного крошева.
А за окном дева огненно-рыжая,
Танцуя, Луну зацепила ножкой.

И тронулся каменный маховик!
И зазвенели сердца и монисты…
То звёзды разбрызгивая, то искры,
Рюмашкой касаюсь точила на миг.

Я заметил, что стрелки болида
Заржавели на знаке «вечность»,
Пока в кущах глупых обид
Мы любовь свою тихо калечили.

Мы, живущие с глупой мечтой
Поумнеть среди грецких орехов,
Защититься, как в храме свечой,
Тщимся в книге безмолвия – эхом.
2015г.

ПЕНСИОНЕР

У меня начинается климакс:
Я свободен!
Телесами задвигает живность
Преисподен.

Писепопок либидная шиза,
До следующей жизни!
В переводе шифруется clean max –
–  кристальнейше чистый.

Эй вы, девы, куражитесь где вы
Над профаном?
А мне прелести хоть королевы
По барабану.

Я по Брэггу да с йогой ещё б
И не раз вас…
Но уже никогда и ни в чём
Не предаст страсть.

Прощайте, поллюции в полночь
И утром либидо,
Продажные женщины, порно,
Ловушки-обиды.

Лишь игры с женой всё дороже:
Пусть будит.
Ведь больше любви понарошку
Не выйдет, не будет.

На «крыше» меняется климат
И ветер всё тише.
Ведь к Богу спасительный климакс
Нас делает ближе.
2009г.

ФЕВРАЛЬСКИЕ ОКНА
(Людмиле Т*)

Февральские окна – запасник весны,
пока с юга съехала вьюга.
Как надолго ты у меня в запасных?
Как я у тебя вместо друга?

День влюблённых, день влюблённых!
Расскажи, как ты жила?
Ведь в одном микрорайоне
наша молодость прошла.

Своё вернуть в марте захочет зима:
«Верните, что там у весны есть!»
Запасники вскроет зима-кутерьма:
«Ах, вьюги мои  запасные!»

Родимые окна, я вас проглядел,
бредя к запасному порогу.
Cигналил мне вслед богом данный придел,
что нет запасного у бога.

Февральские окна – надежды весны:
А, вдруг, с юга съехала вьюга?…
А если и мы съедем от запасных,
чтоб настежь открыться друг другу!

Родимые окна, как я вас проглядел?
Но пора к основному порогу.
Вновь сбоку мигнёт обетованный придел.
Увы, дорогая, а мне — к богу!

День влюблённых, день влюблённых!
Пока жив, пока я жив,
окна в том микрорайоне
покажи мне, покажи...
2007г.

СТАНЦИЯ ДЕТСТВА

В ста метрах от дома мне помнится станция.
На ней выходили почти на ходу.
Я в детстве любил за вагонами гнаться;
рванулись— и я вслед за ними: - «Ту-ту»!

Бегу и смеюсь пассажирам, колёсам.
Бегу и смеюсь... Детство кончилось. Всё.
Недавно я встретил на том же откосе
Бегущее, звонкое детство своё.

Догони, догони, догони меня, моё детство.
Поезд-призрак несёт мою жизнь не по рельсам.
По степи, по цветам, по прожитым жизням
Мы помчимся туда, где был мир таким чистым!

В ста метрах от дома мне помнится станция.
На ней выходили почти на ходу.
Я в детстве любил за вагонами гнаться.
На станции детства к окну подойду.

Догони, догони, догони, меня, моё детство.
Поезд-призрак несёт мою жизнь не по рельсам.
По цветам, по росе, по прожитым жизням
за вагонами вслед кто-то мчится.
1975г.

ХРОНИКА 3003 г
(репортаж с попутчиком
о событиях на материнской планете)

Будучи пилотом одиночкой,
по пути из дальней экспедиции,
я, определив сигнал-источник,
наконец-то присоединился
к группе галактических туристов,
нежащихся в золотом песочке
от Земли парсеков так за триста.

Мне бы на моей фотонке – в сотню
лет не одолеть таких дистанций.
Как это они, в одном исподнем,
научились крыть гиперпространство?

Вот что рассказал попутчик-тёзка,
в море дистиллата парусируя.
(Разогнав тоску и свойский в доску,
балагур, как серфингом глиссировал!)
Загорая под нежарким Пестором,
отдыхая под девятью лунами,
(что тут было – в нашем галасекторе!
кабы не услышал – не подумал бы)
на участке от Земли до Арса
вот что рассказал попутчик Вася.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Года не минуло вроде:
в Керчи, городе красивом,
чтобы ближе быть к природе,
я удил бычков в проливе.

Попадались всяки твари:
уткораки, яйцеблюдца.
А нейтриновый фонарик
отражателем свернулся:

нападая на наживку,
три крючка отгрыз, мутантец.
Перемкнуло – и не дышит.
Только корпус и остался.

Мне-то чем теперь питаться?
Нет классической рыбёшки.
Я – домой в большом расстройстве.
Снял противогаз, калоши.
Вдруг, компьютер пикнул: «Гости!»

Очень мелкая русалка –
прыг из сумки: «Жрать хочу!».
Угостил малышку салом,
чтоб поправилась чуть-чуть.

Дал ей булочку, колбаску,
сыру, кофе, сливок, масло,
справил ей аквариум,
солярий, террариум.

Холодильник опустел,
я немножко похудел.

А она расти не хочет:
на песочке среди ночи
песнь в солярии поёт
очень жалостливым тоном,
что? а кто её поймёт?
Нелегко быть заключённой.
Надо выпустить её.

За день – 50 котлет!
Явный перевод продукта.
Что ж, пристроил туалет.
Биосинтезатор будто

крохотный живот мозолит.
Объяснять калорий лёт
в институтах – не позволю.
Надо выпустить её.

Видимо, болезнь какая –
аппетитом истерзала.
Вон – глазёнками моргает:
– Кушать! Хлеба! Сыру! Сала!

Я втянулся в пищдобычу.
У меня теперь забота;
необычная привычка,
дорогая несвобода.

А она себе поёт,
моё сердце разрывая.
Доживёт – не доживёт?
Зиму перезимовали.
Как же выпустить её?

Отпустил бедняжку к лету,
когда море потеплело.
На прощанье песню эту
мне она по-русски спела.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
«Я – мутантка из разведки
сверхцивилизации.
У меня есть муж и детки.
Скоро эскалация.

Ты понравился мне, Вася:
добрый и порядочный.
Не могу своим на Арсе
дать сигнал посадочный.

Уменьшайся! (Аморал
убивать кормильца).
У меня свой терминал
под водою в Ницце».
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Так я в плен попал к мутантке
в виде странной твари. Мне
место выделили в банке,
как я ей – в аквариуме.
И сбежать не знаю как
(Чтоб той склянке треснуть!)
Как моя русалочка,
я слагаю песни.

И пою их под водой
на таких частотах,
чтоб услышали мой вой
даже с самолёта.

– Люди, люди, помогите
жертве неприкаянной
межпланетного гибрида,
в баночке задраенной!

Ждёт беда планету нашу,
если не услышите:
Землю превратят в какашку
твари ненасытные!

Эти мелкие злодеи
с аппетитом слоников
трансформируют людей
в пресноводных клоников.

В баночки задрают,
песни петь заставят.
И скулить вы станете,
как и я сегодня,
по цивилизации
и планете-родине.
……………
Вдруг (я, кажется, воскрес)! –
перед самым носом –
дарование небес –
однокурсник Носов.

Акваланг, фонарик,
маска-окулярик,
кисть, мольберт подводный,
вобщем – упакованный.

Из России в Ниццу
прилетел учиться
под водой рисунку.
Открывает сумку:

– Что за барабашка? –
Цап со дна чеплашку.
Вытащил на шлюпку –
радость для желудка.

– Экая консерва!
Явно, что-то вкусное!
(У меня от нервов
чешуя свернулась).

Витя поднапрягся,
я ж от счастья обмер:
банка открывалась.
Смерть или свобода?

Нюхнул: «Жаль не в спирте!»
– Витя, что надумал?
Слышишь?.. Закусить мной?!
Тут я в крик. Он сплюнул.

То ли не понравился я?
Мной ли подавился?
Гений непрославленный
мне очень удивился.

А я – увеличиваться.
Витя – за борт замертво.
Хорошо, что включена
была кинокамера.

Вытащил я друга
мокрым от испуга.
– Ты теперь свидетель.
– А гонорар разделим?

Объяснил ему я суть.
Всё как оно было.
(Плачась в гидрокостюм,
дабы прошибила

друга божья благодать,
что спасать планету
можно и за 35
авторских процентов).

Порешили – по рукам.
И давай сниматься.
Получился матерьял
часиков на двадцать.

Утром в телевизоре
суперэкстрановости:
стал я знаменитостью.
Вобщем – узник совести.

И пошло-поехало:
компроматобумы!
В нашем галасекторе
распустили думу!

А русалку звёздную,
за кусочек сала
выманив на воздух,
вмиг арестовали.

Изучали бестию
вдоль и поперёк.
Тут один профессор
в воду – бульк её.
Эх, не надо было так:
дистиллат пробирочный
равен съеденной мутантом
тонне сыра в дырочку!

И она как зашипит:
«Уменьшайся, старенький!
Хоть в пробирке и лимит,
рада и попариться».

Кончилась вода на Арсе.
Здесь же – некуда девать.
А теперь – телепортация
по каналу 45!

Утром академики
изошлись в полемике:
«Где седой профессор
из лаборатории
и миниагрессор,
вынутый из моря»?

А профессор сеньор Сид
в арсианском центре
очень маленький висит.

На предмет секретный
арсы дедушку пытают.
Итальянец гордо
отвечает: «Негодяи!»
И плюёт им в морды.

Межпланетные пираты
злобны и унижены
маленьким земным приматом.
Зеленеют рыжие.

И, запузырЯсь в ответ,
мочат Сида ломиком.
Так геройски принял смерть
соискатель нобелевки.

Жалко стало Сида мне.
Я спросил попутчика:
«Неужели сытые
и живы лазутчики?
Вася, как?»

– Так! Тело – в дело;
Стал летать я как орёл.
Все способности злодеев
в заключеньи приобрёл.

Полк землян в стаканы спрятал
грызть науку импортную.
Да с утра на супостатов
ка-ак телепортировались!

Враз разбили вражью зону!
А останки Сида
отклонировали снова
в наилучшем виде.

И теперь земляне сами,
как и мы сегодня,
покрывают расстоянья
от запасов водных.

По стаканам! Телепорт!
В миг – парсеков …надцать.
Материнский космопорт
в виде головастиков

примет нас, космотуристов
из круиза млечного,
чтоб смогли восстановиться
в лике человеческом.

Тут и сказочке конец.
Всем землянам – слава!
Взял наш Вася под венец
арсианку Клаву.

Арсианцы пьют вино
пораженью рады:
мы им выделили дно
Марианской впадины.

Там воды: туды-сюды!
Жизнь в первоисточнике...
Я там пел. Креветок ел.
Там у Васи вотчина.
2002г.

РЭПЧИК ИЗ КЕРЧИ

ИНФОРМАТОР

Говорят, будто мир нам спасёт информация.
Заканчивается масленица, начинается пост.
А тот, кто спасает саму информацию,
Оказывается, как виндоус, прост.

Всё, что говорит статистика,
Он только констатирует.
А выводы делайте сами
Голосами на сайте, устами.
(Простите за анахронизм).
В популизме уличной брани –
Звуки клизмы вставляемой,
Сэмплы мага… отголоски харизм.
Я моряк. Сам люблю оторваться со смаком,
Чтобы было понятно гамадрилу-аматеру.
Только мат, всё же, так и останется ядом,
Языком быдла. Гонг. Магма.
Бла-бла-билдинг.

Покроется гарью троянской атаки
Последняя сага, переделанная на рэп-шнягу.
Так ли поняты ямбы былин?

Ибо как объяснить вменяемо
Поражённой ментальности,
Но корректно? малолетке, к «моменту» приклеенной?
К примеру: что СПИД – это бомба,
Которую не запретить,
Которая взаперти заложена у любого;
Взрывается вместе с любовью,
В зависимости
От качества информированности.

Если даже любовь нам спасёт Информатор,
То кто же спасёт от любви Информатора?
Ведь говорит статистика: «Не зарекайся».
- А каяться поздно – сливаются файлы
(сказал Информатор какому-то Каину).
– Представьте: над Антарктидой дыра
Во столько-то тысяч километров квадратных.
А до всплытия шельфовых льдов –
Лишь полшевеленья термометров.
Если льдина переворачивается,
Получается чёрный айсберг. И, кстати,
Он тает быстрее. Атеисты в истерике;
«Эврика! Скорее влюбляться!» (Далее эхо со смехом).
Но поздно. Красиво и грозно, и с искрами
Шапки с двух полюсов перед нами
Снимает планета.
Словно символ заката утонут они в океане.
Прощайте Анюта, Лолита,
Кредитка, буфет, мемуары поэта, мечтанья.
И ты, Маня.

А над нами, ещё не ушедшими, брешь
Расширяется в ионосфере, заметьте:
Как отверстие в черепе
Для большого количества душ покаянных,
Проспект Смерти.

Не мутите внизу и в тумане.
Под контролем и плешь и поляна.
Шашлыки жарят, слушают «Маракеш».
«Першинг» мини у каждого в рюкзаке.
Их не ждали в раю, в Пентагоне, в Москве.
Джихад с ними, кстати,
Управляемый мини-диктаторами.
(Истерический смех).
Сколько в гильзах томится гробов и калек?.
А в ракетах на старте изваян
Братский памятник цивилизациям.

Не пора ли подумать (я сетую),
Как переделать баллистическую ракету
На что-нибудь более путнее: скажем,
Используя это, как
Дополнительный топливный бак
Для колонии путников к Марсу.
А от СПИДа давно есть лекарство:
Брак, заверенный брачным компьютером.
После исповеди - пост подлянкам.
Индикаторы правды оправданы.
Геям, гомикам и лесбиянкам
Не придётся воспитывать гавриков.

Очень жаль кореянок, ураном попорченных,
На которых накатывает правитель конченный
От соседнего сервера, с севера.
Это только цветочки.

Говорят, будто мир нам спасёт информация.
Заканчивается масленица, начинается пост.
А тот, кто спасает саму информацию,
Оказывается, как виндоус прост.

Информатор, скажи,
Мы – лишь файлы в безбрежности жизни?
Для чего тогда жить
И болеть стихотворною шизой?
Для кого отпускаю я в плаванье
Чувства со смыслом?
Обоснуй, Альма Патер, кому это?..
И сказал Информатор,
Когда перегрелся  компьютер:
- А чтобы безбрежность не скисла!
1987-2014г.г.

ЛУНА

А нашу Луну мне немножечко жаль:
По сути, она - лишь пустой дирижабль.
Следящий глаз нечеловечьей расы.
Плодятся юродивые по кустам
От лунных бастардов. Царственно
Отчаливает от Земли устройство.
Переселяться? Стать бесполым суко-сан?

Да лучше я вчера отправлю к праотцам,
Бабахнув об Луну корабль братьев нервных –
Вместо шампанского – взвод религионеров.
Кора нетленна. Древо – дрянь –
Банк спермы.

…Летели девушки в бассейн в буркини.
А те, что голышом – парили.

Не пиши, брат, рэп левой.
Захотелось гарем?, или – в бой как баран?
По вечерам предпочитаю деву.
И даже имеется план.

Без веры ты гений среди удобрений! –
Сказала жена, не оставив ни пенни.
И улетела. Ура?
Драм вот таких мне с утра не хватало.
Сила - где сало и воин сумо.
Я поднял забрало в конфликте с умом –

И стало дренажно и как-то не так.
Луна! – ты любовь, или нео-бардак,
Где в печень суёт батарейку
Себе трилльёнер Корейко –
Подлунный король криминала,
И тащится как дурак,
Расплачиваясь чёрным налом?

Вот такая Луна пустотелая
За окном плыла по касательной.
Жёлто-красная, чёрно-белая.
Хошьте верьте, но – не обязательно.
2015г.

МАЗОХИСТ

Очень мобильная группа рокеров
С названием «Мозги на вынос»
Арендовала помещение холодильника
Бывшего морга.
Там, под аккомпанемент двигателя,
Исполняются диалоги Мэла Гибсона
И Оксаны Григорьевой.
Но это напротив. А в жизни

Ко мне приходит рыбка, пытка, куколка.
Лифт скрипнет как задвижка в сурдокамере.
Я нем как рыба, когда ты от скуки
Пытаешься заполучить раскаянье.

Мы в резонансе. Старты марта.
Закончилась неделя покаянная.
И пост в сердцах.
Лишь Вознесенский со стихами стансов –
Да голодание по Брэггу с Гайдном
Мелодией заполнят жизнь творца.
Но, слышишь, стань теплей,
Или разденься, сладкая, нырни в постель.
В арт-центре оттепель на Юго-Западной:
Там мой концерт. (Не состоявшийся).
Пираньи мрут в аквариуме даренные.
От ультразвука душ наших отчаявшихся –
Распад и смерть.

Эффект присутствия. По сути пусто, но
Ты прячешься, болтая о вчерашнем.
Капуста. Босс. Но бог простит. Кончаем.

Стаканчик чая в чате? Секс укачивает.
Твой мачо будет третьим? Бледен Герман.
В каких засосах плечики балетные
Красоточки с печатью неприкаянной!
С подсохшей спермой на устах, секс-стрерва,
Пришла пытать меня, сменяв последнего,
Чтобы автору печатей поикалось?
Три раза мяв. Где ж занавес?
Лишь сплетни.

Я ж наслаждаюсь болью непомерной.
Хоть в теле тлен потерь, нетленна тема.
Что по TV там, снова «Роксолана»?
Турецким мылом мама мыла раму.
Как странно, я не чувствую оргазма.
На деле тебе просто надо замуж.
Лишь поцелую ручку на прощанье.
Пора уж.
Какие там гаремы, шатры царские?
Гвоздь темы – в нищете пора признаться.
Я вас любил, но был как на задании.
Я вас любил, вы можете поверить.
Хотя, по данным мозгового центра,
Брак, изначально – комиксное братство,
Где вся любовь просчитана до цента.
Гризетки знают. Пресса из Китая
Объедки дарит не нашедшим семьи.
(Тебе не полегчало, первозданная?)
До встреч на сервере!

Но ты и в скайпе королева Грёз.
Да я не Крёз.
Как кроль под взглядом замер
(куда тем стервочкам земным и смертным –
В твои гекзаметры!).
Как будто гангстер-инопланетянин
Лишь силой мысли (мама!)
Снимаешь скальп с меня.
Где воля, вера? Виснет скайп, жжёт плазма.
Как зверски ты вытягиваешь нервы
Такими человечьими глазами!
Качаем заново.

Прости меня, враг! Прости меня, друг!
Прости меня тот, с кем ещё не знаком.
Я стал должником. Тупо замкнутый круг.
По памяти спам, или мозг под замком?,

Когда, вереща, вереница старух
Бредёт, обнажая и чресла, и грудь.
Засосы.. морщины.. сосок заскорузл.
«А он целовал бы меня горячей!».
Театр абсурда?  Сурдоклише?.

Любимая, что ж ты мне плов принесла?
Кормить бы капустою надо козла.
От мяса бараньего в миг очуметь
Способен рогатенький человек.

Но небо над нами и нет нас без мамы.
И я вас люблю, и – к ногам все богатства,
И рыбку и пытку. Пиранью на знамя!
Да здравствует брак – непонятное братство
Мужчины и женщины! Amen!
2012г.


НОВОГОДНЕЕ

Новый год пришёл, старый гад ушёл.
Вставим в кадр. Тебе хорошо?
У меня зима, у тебя ожог.
У меня жена, у тебя дружок.
А что?
Как тебе тема?: «комиксы демона».
Порепанный ретромонтаж.
Блажь покемона с памятью Эдмонда.
Месть. Дантес. Репортаж-антураж.
Мемуар демиурга тире наркодиллера:
«Воспоминания жертвы о киллере,
Крокодила о дрессировщике».
Добазикался. Прочерк.

Сканируй, монтаж почти что экшн:
Бешеный Кеша ворует вещи
В банке в сочельник.
Вор отшельник на полном форсаже,
Весь в саже,
Ныряет к сторожу на рожон.
Что странно: даже не вооружен.
Не тронул заначку – пачку бумажек
Под кожей сторожа-бомжа
С компенсацией от «Осаго»
За предыдущую кражу в городе Глазго
(по предварительному заказу).
Зачем он сразу, бормоча мантру –
Порожней рожей – в рождественский торт с маком?
Пора на Суматру. Сматываемся.
Самка ротвейлера не смогла взять запах.
Облом. Газы. Кто сказал «матрица»?

Внизу аптека. Ночь. Понедельник. Фонарь ажурный.
Под левым глазом у жулика зуммер. Звонок с базы.
А балагур амурный уже урчит в экстазе гламурно.
Учит особую камасутру.
Как внутри торта, с изнанки корки оказалась фраза:
«Попробуй суккуба поставить в позу
И обломаться, ещё до оргазма»? –
Ведь ежели кончит – сожрёт сразу
Силиконовый Скарлетт.
Не тот размер скажет, тираж, гаджет.
А пластик не бархат.
Призрак не падре. Эхо заахало.
Оказалось не вор, а соавтор,
С погоняловом АнтиКаспер.

Двойной агент привидений и хантеров.
Топочет изнутри тортика под кремовой пальмой.
Торопится в тропики.  Ахтунг!
Гер, вы в Берлине?, в предбаннике?
В банке? Верните же бабки.
Бурановских бабушек оптом в Майями
Отправили в танке.
Налички не выдали. А они на выданье.
Вы навредили им. Встаньте!

По утрам этот гангстер мочится часто
Против ветра через катетер
И от этого очень заводится.
Хрустит рифмой, как крыса крекером,
Слагает сагу про одиночество. –
(Видимо, что-то с почками), а сам
Постоянно в хлам.

Вчера, представляете, этот артист
Перевозбудился.  Чисто –
Случился припадок.
Следите за кадром.
Вот он выпрыгнул, сгруппировавшись,
Из чрева тортика тройным тулупом,
Весь в шоколаде. Опа!
Пробежался по потолку, оставляя ляпы,
Изображая вампирский джампинг.
Но приглядитесь: какая попа!

Потом этот трейсер в позе кинг-конга
Поимел в холодильнике, урка долбанный,
Тушку бройлера, пудинг, убитый мобильник и,
Увиливая от шишки сторожа-гамадрила, -
Прихватил пару фишек
Для боулинга и всего понемногу. Что было.
Очевидно в дорогу.
Но зачем ему стразы и лифчик,
В спешке на перемене
Забытые вместе с учебником чики
Худющей училкой,
Заглянувшей намедни?.
Лови на измене.
И в чём она, бедная.?

А вот съёмка замедленная.
Чокнутый фетишист
Попрыгал паркуром по заборам парка.
Работал чисто. Гранатой чекиста,
Вопреки баллистике,
Прибор в дороге не оторвало.
Вот и ушёл в офшор.
Теперь ему хорошо,

Подлюке! А мне ж – черт те что:
В разбитой квартире,
С мечтой о буритто и без мобильника.
Танцевать сальсу? Упса-тУса-ассА!
С пустым желудком и холодильником.
Без грима, имиджа разве даст кто
Мне, неодетому?…
Идиоту нельзя на диету.
Торчите от чая с мечтой о франчайзинге! –
Выкрикивал гамадрил в отчаянье.
И, кстати,
А где этот демон приватный?

Как выкроить время сходить налево?
Клёво быть первым у королевы.
Формат по факту крупный и грубый
Выглядит факом у злого суккуба.
По сути зануды. Уж лучше не суйтесь.
Студентом истфака еду на север
Копать чупакабру. За ним, стервом.

Чукчи учуяли. Плачет чучундра.
В тундре за чумами схватишь простуду,
Если без ломика какать надумаешь.
То ли ещё будет.

А на сервере «арт»
От маркиза де Сад
Факиры Шакиру чакрят,
Но я не шокирован (как соучастник).
Дубль пятый. Балет усатой
Пьяной Валькирии. (Только скопируйте!)
Как даму на джипчике, в трусиках-лифчике,
С крыши-поляны в толпу тупо вырвало.
Не называйте звезду чувырлой.
Кого-то ведь осчастливила.

Говорит -  гаймарит. Увеличена печень.
Перикардит. И слегка покалечена.
А я же как бык: весь здоров для коров
От рогов до копыт. Мне парировать нечем.

Ты без крыльев порхаешь пока на метле,
То напра, то нале… для фанатов на бис.
Дураку бы гордиться тобой из кулис.
Вон он - жжёт тормоза с горки юзом в леса.
Стоп-сигналы на попе полопались.

Ты за мной прилетела мне в тему, але!
Алиментами хвалится миллионер.
В Конча-Заспе, сказав себе: «Что ты творишь?»
С жизнью счёты свёл конченный нувориш.

К программисту в плен вляпался террорист.
Взрывом память отшибло. Лингвистический криз.
Кретина перепрограммировали. Завис.
Но на первом показе в Каракасе
Выкосил враз невменяемо
Хорошо охраняемую плантацию
Наркотических кактусов.
Заработал так миллионов *нАдцать.
И снова завис. Зараза
Распространилась в КЭШе и по гостиницам.
Хотите перепрограммироваться?

В коридоре отеля длинная очередь
К чувственной попе электро-гея,
Обмазанной гелем с шоколадным эклером.
Переливается ночью или в тенёчке.
Кому не захочется –
Посетите песочницу удалённого модератора.
- Здесь нарушаются права автора!
Балерун взмахнул веером и упал замертво.
Монитор вспыхнул и загорелся. Занавас.
Качаем заново.

Не к врачу я хочу. Я учусь
Как в полёте на новой метле
Совершенствоваться. Але!
От чувств
В такт меня иногда прибивает к земле.
Иудеев жалея кричу,
Хоть не верю в идею:
«Ты не плачь
Бог помилует – алчь оскудеет.
Поп замолит грехи и мулла.
Но уже не унять недоверие.
У религий хреновы дела».

Зажигайте клубняк. В голове отходняк.
Включим коуча с мантрой: «Как жить на дурняк».
Я не корчу. Но кое-чему научу.
Хоть могу, но давно уже не хочу. Спой мне, птичка!
Зажгите свечу. Я обычно плачУ наличкой.
2013г.

ПАЛЯМС

ПеснЯ моя песнЯ, гони с моей земли
Голимых лямсиян. Лямс-блямс, ля-ля, пали.

Воздушные шары с непонятным логотипом
Недавно заразили инопланетян рэпом.
Скажите спасибочки, что не  СПИДом.
Ребята лишь репетировали.

А в ответ  готовится атака с Лямса:
Сэмплы вставляются прямо в бластер.
Тишайшие пришельцы готовят гранаты.
Хоть им не понравилась лишь группа Каста,
Хотят ликвидировать АК-47,
Градусы, Тимоти, Гуфа плюс группу Баста,
А заодно и Потапа с Настей.
Пора бы пить бросать.

Курить самокрутки лишь оригами.
Не путать еврорубли с деньгами,
Логин Родины с мордой босса.
Бай-бай Березовскому, или Оскар?
Живите борзо, играйте в сборной.
Бим-бом! – планетная гематома:
Франчайзинг-чартер ядерной бомбы.
Корите контру. Умрите громко.
Доллар в коме ли, юань в гонке?
Бостон не сон. Стон в дом.
В Беслане, в Лондоне – ом-м!
Деткам больно.

- Зато, сколько шарма! –
Минируя Шамбалу ковриком Кормчего,
Цитирует Мао адепт из Угорщины.
В Пекине, на Кипре, в Контакте, в оффшоре -
Все ваши денежки в нашенском кителе.

Админ зиероу. Белгород—Занзибар.
Товарняк в кадр. Бобр добр барду дал дар,
А дурак надел бороду, и—Аллах акбар!
Комменты к моменту не в блоге у Бога –
На сайте у Санти.
Читайте шифровки на взорванном пластике.
Мечтайте с классиком, качайте Кафку.
Всех шлите к Пастырю, лишь не лукавьте.
Украсьте кастинг. Остынь, красень,
К осанке Насти. Не та каста.

Менты притупили. Здрасьте!
- И я был на саммите в Австрии.
Курил травку с Мастером.
Запарили мцЫри. Сыром по цырлу.
В монастырь карстовый.
Арестовать сирых.
Усы у сына. Наперстник вырос.

А сами в шлемах и внутри шума,
В стихире шарят как те лошары.
Им сообщают: по старым данным
Стихи лишь карма – кара для умных.

А рэп придумал в шестидесятых
Один усатый, всегда поддатый поэт Василий.
Его не поняли, не заметили, не посадили.
Информатика перекатилась в Африку.
Ей всё по фиг: симптомы, трафики.

Вам кофе в постель? Или ну его на фиг?
Бодрит яблоко.
Поспели вишни у дяди-лабуха.
Группа «Корни» сидит глубоко.
Укол колы и в коме голая Сулико.
Коммунисту сменили мениск,
Чтоб на коленке удобней молиться.
А он укачивался от мальчиков,
Городской начальник накаченный:
«Чики-чики, мачо, стань мячиком!
Чики-чики, мачо, стань мячиком!»

Этот рэпчик из Керчи
поперчи и ты Черчиль.
А Сид-форум БОСПОР
даст фору хоть Соросу.
Не печеньком, не печенью -
континентами, вечностью!

Атас! Наш комик, ни пед, ни гомик.
Он жил, как в коме, в Крыму и в доме,
Где всё как надо тепло и рядом,
Не нужен роуминг.

И вдруг атака: канальи с Лямса!
И ни помощника, ни альянса.
Жена заплакала и в осадок.
Ему пошёл бы седьмой десяток
Но он не сдался.
Атас! Это Вася!

Сейчас он в теме и в рэпе. Время
Устало прятать и на попятный.
Строгает также шансон и рок он,
А Лямс считает его пророком:
Опасным Орком - пищей для Органов.

Но он не верит и, вмест полемики,
Вставляет рэпчик покрепче в темя им...

ПеснЯ моя песнЯ, гони с моей земли
Голимых лямсиян. Лямс-блямс, ля-ля, пали!
2013г.

ПОДАРОК

Ты подарила мне тень и выдохлась.
Я оживлял тебя с каждым выдохом.
Телу апгрейд, пузырьки в вине…,
Чтоб активировалась на мне!

Музы-узы. Не будь медузой.
Преданность не реставрируется.
Врагу рогалик в соседский двор,
Где вор на воре, кошачий ор
И норка пигалицы.

Эй дЕвица-львица –
Капкан для принца!
Где Шишкин шашлык приготовил легко,
Сидоренко – сЭнсей?
В огороде Боспор, в Киеве Огр,
В Америке – принцип.

Формат Бога – вздор, дорого.
У мэра Нарнии в тюрьме мокро
И в попе пирсинг.

Аллах акбар! – вскричал
Разочарованный в буддизме ниндзя. –
АчЯ-ачЯ!
Саке прогоркло!
И – хрясь по письке
Мечом дамокловым
(потом по горлу
с плеча).

Бог на обидчивом, чтобы стал добр,
Возит взрывчатку, тюрьму и топор.
Искали истину? А как вам вздор:
«Я не сдамся без боя!»?

Крыся!
Та дэ ж наша нэнька?
 Не вмэрла, красуня?
Без боя суньтесь:
За палец кусь вас – трындец кретину.
А с боем – сдамся. Легенько.

Сонеты, стансы, Шекспир и Армстронг.
Строгал-игрался. Звучал как мастер.
Зажат во флешке, король и пешка,
На краболове, где головы с клешнями,
А горла нет и взгляд просто бешеный.

К нему спецслужбы шнырей приставили,
Два зэка учили понятиям-правилам;
Опасались: не метит ли в мэры,
Или там в президенты Crimea?
Тупому – помпа, а мне – арена.
Чёрный глаз интерпола – как лэйбла:
То тир в пустыне, то в джунглях Эбола.

Где скифское золото, парни?
В Донецке барды на поле брани
Вместо пушек запарились.
Хоть лучше тихо, чем лихо.
Но
Подранки войны, не сдавайтесь!
А на римейке из Мекки детвору топят Каины.
И манны как всегда мало.

Вот апофеоз для офиса:
У фонда Сороса с молоком лимит,
На колючей проволоке в Европе повис пацан,
А у чёрных королей под музыку космоса
Окончен военный саммит. Мир псам.

В войне религий победит не Бог, а бандит.
А-теизм не упса.

Всё хотели закрыть - со свободой поздравили.
Сотрите профайл, где он клялся и каялся.
Иссякла клей-паста, не лепятся кластеры.

Не лей в портрет нефть, Вася,
Как старый корабль на обкатанном траверзе..
Фурии оштрафуют.
И пойдёшь под снос ночью
Как дом на обочине. А вот и цветочки.

Эй, служитель искусства!
Хоть пластырь под глазом и на пол рожи –
Чёрная метка Весёлого Роджера,
Не надо о грустном: найдётся в капусте,
Всё, что положено густо.

Ведь дел у поэта — всегда не допето.
Всё от безделья.
А этот тетеря запахан, затерян во времени.
Но как застрекочет — так всё будет кончено.
Лучше бы в кущах гадил в цветочки.
Чёрт или ангел — ты — чей?

Сын Дуси и Миши, брат Оли.
Любовь – лишь одна из вещей.
Где больно – рецепт запаролен.
Спасает ожог от свечей.

- Апокалиптический гопник,
К чему утопический соплинг,
Когда под ногами ковчег?

- Вот   воткну в землю веточку,
Вот пришлю с неба весточку!
- Хм! лучше чек.
2015г.

Посвящение Свете

С днём рождения, Свет!
Неужели за сорок? Живём до упора.
А помнишь, в Москве,
Кадр с форсОй СКВ,
В прошлой жизни неизданный гений
Круги нарезал от вокзала до горок?
Исписался в узоры.
Школа голой харизмы. Отдыхает Есенин.

Дебелый поэт тире предприниматель
Тряс мошной, раздавая гранты
Всем:
Студенткам, художникам, рыбкам в аквариуме.
И в поисках бога немного измаялся:
- Аз есмь.

Его отговаривали: покайся.
(пока папарацци не сделали шоу
Из этого гонева, или - акцию).
А он: – Шли бы в баню, дешёвки!
Ругается.
Содрогаются остановки трамвайные.
Коняга такой темпераментный.
Успокоил бы кто, или вмазал.
Мог бы ездить хотя бы на «Мазде».
Он не нажил же и жигулёнка.
Тоже мне, – ветеран перестройки.

Но зато скакуны каковы!
Под Пегасом оргазм у братвы.
А мы, словно дети среди кутерьмы.
Но увы
Безуспешно в кромешном копаемся.
Ищем в памяти соучастников
Очень давних событий, отчаявшись
Их найти среди троллей и дарлингов.

Крым штормит.
В марте дар снегов не сиеста.
А когда составлялся кадастр
Депортированных из детства –
Кладбищенский сторож устроил
Земельный маркетинг. Борьба за место.
Лишь бомж Неустройкин
С глубины полутора метров
Делёжом не увлёкся, упакованный в плёнку,
Оживлённо болтая о вечном
С кем-то в таком же полиэтиленовом свёртке
С пометкой «ЖИЛ ЧЕСТНО»,
Довольный потусторонним.
Умрите прикольно.
А с гонором –
Вас ожидает державное порно,
Дресскод  в неизвестность,
Примерка, гримёрка.
А дальше – даже не с кем и посоветоваться
В мире мёртвых...

А вот – ты из Казани с повествованьем гекзаметром:
«Эти прайсы Чубайса! Достали и в Татарстане!
Доминанты диктуют расценки.
Вот вставили! Как это?
Нам не быть потребителями того света?»!
Успокойся, звезда, ведь и это пройдёт.
Через год – за борт по умолчанию
Сор корзин обещаний резиновых. –
Обычай гор.
Так доводят до обычания гордых гёрл.
Небеса изначально
Отымели с изнанки за так нас.
Ты не сетуй, устав. Без движения – смерть.
Наше будущее – заметь –
Молодняк – по кустам;
Деньги, дурь, колбаса.
Клубный адреналин. Блин,
Чернь пуста. Лгут уста: свет от света.  Мир сер.
С днём рождения, Света!

Когда тебе стукнуло целых 17,
А мне было лишь 35. Это тема.
(Латентному педику ясно,
Эко-самочка не заразна). С кем спать?
Я вчера в местной церкви
Краем глаза отметил
Платочки на трёх из пяти восьмилетних.
Времена изменились. Мрак. Спад.
Но не будем вдаваться в детали и, в частности,
Ни отдаваться, ни брать.

Отдаляясь в историю, спросим: Какой брак?
Вокруг отморозки. Бурлят 90-ые.
Страну рвёт на части. Качается власть.
Стены рушатся. Трахаться просто.
В Крыму виноградники гибнут,
Уничтожая правительства.
По счастью бордель за углом.
Оторвался в сердцах. – Ас-сА!
Курва Травкин включает чеченский синдром.
Спившегося бунтаря в лидеры выбрали.
Дети гибнут за трон. Старцы выродки.
Мы не рабы. Страна не моя.
Над распроданной родиной «гордость» –
Флаг пидорам.

Время наше. Мы стали постарше,
Хоть ума и прибавилось вряд ли.
Повторяются нравы, порядки.
А подлянки изысканней. Бешено
Ненавидеть папашек
Обучают постадно детей бля-мамаши.
Педофилы активны как раньше.

Только чаще всё – женщины.
Власть по-прежнему за государственных.
Хоть их ловят в ю-тубе по грубому
Дети-гомики с богом и с ломиком
На живца лесбиянку-суккуба
(бля-школьницу). Меченые.

Напёрсточники всегда прАвы.
Уроды возвращаются. Браво!
Родина Мавроди – виртуальна –
Поэтому и не продана.
Корки киевским кнопкодавам!
Им боксёры не в падлу.
Братве в красных майках
Пора Киев брать на дом.
Голосуют откаты (приватно). А в октаву
Адвокато-судейская рать орёт оду:
«Юле волю, нам злато.
На толпу нам насрать.
Жить модно!».

Констатирую задним числом
Высокие тихие чувства.
К врачу б, но улица, дно.
Один дома в печали.
Он ещё не просил – а ему уже дали.
Поедали, кидали, педалили,
Жрали сердечное мясо.

А в отрыве от времени и пространства
Перестраивался, атакуя,
Зверь Пегас.
Лихо падая с Буцифала,
Македонского тень испугалась.
«Он уже не рискнет всюду всуе
смешивать массы и нации.
Сударь в ступоре». –
Балагурят аэропортовские авгуры.
Вот суки гламурные! пока накрывали поляну,
Да языками ляпали,
Ту-154 под КАтынью в смятку с поляками.
Куда торопились-то всем правительством?
Показуха не катит в жизнь жмуриков.
Встреча с тенью под воскресенье.
Жесть весенняя, жуткая.

Расклад лжетеорий и карт
Обещает турне в эмират.

Диспетчер в восторге. На старт. Ура!
Но продвинутая прога оказалась хитра.
Усатый бастард занемог. Он в коме.
Его папа – благородный тролль,
Отрекшийся от престола, мечет молнии,
Хоть по сути-то – кролик.
Куполам римским крах от такого
Голого короля.
Лидер мёртвых ушёл на покой. Ой-ли?

А вот кто-то с утра уже в морге,
Голубой и по-лунному юный. Пою ему:
«Не в счёт затянувшийся кастинг в дороге
В новой жизни кому-нибудь сунешь…,
Или, всё же поверишь в себя,
Словно в Бога».
Хлеб насущный ничейный.
Чёрт. Опережение по Эйнштейну
Мы не вписываемся во врЕмя.
Морщится репа над рэпом. Вновь
До свидания. Здрасьте! Назрела любовь.

Пояс верности астероидный, априори –
ДНК молодости.
Омолаживает глобально и персонально
До состояния пренатального.
Долетел до Земли заминированный болид лишь.
А могли быть последними новости.

Замораживайте кости в космосе.
Тоже трюк: тюк по темечку и уже ничего не болит.
Воскресят, может, вскорости, но корысти от мозга-то...

Преходим на прозу. К сибирским морозам.
На Урале не выспался бомж Годза.
Босс проспался. Ему донесли
Погонялово бога челябинских рощ ПА-РА-ВОЗ.
Офигительный апофеоз. Дрожь Апофиза.
Только пофиг всё. Мне жена варит борщ.
Твой реальный муж с тормозом,
(хоть мозг давно взорван),
Коцает хрусталь авангардного кубка
Антикварным брюлликом,
Подаренным им же. К тому же
Тебе он запомнится не дожем, не жуликом – мужем..
А к нам в окно, будто с пира крошки,
Мимолётом вторгся метеорный дождик.

Снегами засыплет родные поля
Стандартными фразами нас поздравлять.
В колючем оперении с изящным завихрением
Ложится в поле снег.
Нехорошо быть гением, когда вокруг сомнение.
Озимое растение поднимется из нег.
С днём рождения!

2013г.

ХУДОЖНИК И МОДЕЛЬ

Натурщица, получи расчет! O, my God!
Двери настежь. Дрожишь? – Одевайся!
Вот. Держи.
А теперь отойди. Нажимаю делит.
В результате - Динь-динь!
Изотоп не распался. Проспался.
Притопал. Здравствуй,
Карменсита, space girl, моя Мася!
Вызывал. Ну какой я плэйбой?

Просто мастер.
Приглашал на сеанс, а не в статус.
Не люблю полюблять
Манекены всеобуча пользования.

Ты не злись. Жми делит.
Ведь ни ты, и ни я (всё болит)
В этом мире не адаптировались.
Жми же, блин!
Вновь заело. А касса на Марсе.
Фотосессия отменяется.

Каменюка ко дню Валентина летит
От Венеры к Юпитеру,
Нас за небо цепляя.
Там катаются несколько солнечных зайцев.
Просветлённых мерзавцев,
Упитанных лузеров.
Два из них (претендуя на лидера)
Отразились от памятника Кутузову.
Одноглазые оба.
Между ними генералиссимус Коба
И кто-то из современных, пиарясь,
Затесался. Но бренно всё.
Нас убивать им уже не удастся. Избавьте.
Битые молью и громом
Мы лишь прикинулись..
Монстр под сердцем у каждого свой есть,
Или кикимора.

Бают баяны, бормочут текстА в усы.
С ними нас прёт от орала до ануса;
Будто бы жизнь – око гипотоламуса.
В стране духа – что тело? – анклав. Мощи.
В Лондоне Сотбис. Всё продано. Овощи
Стали художественным достоянием.
А ты вся из мяса.

Испозировалась? Одевайся.
Что дрожишь?, маракеш в уши… Ниша закрыта.
Сеанс окончен. Зал
Ожидания встал, как один,
Доведённый до стенокардий.
Получи свои сребреники. Уходи, Маргарита.
Мастер выдохся. Сделал, что мог!
Лох бы сдох.
Уходя, ты уже мне не вынесешь мозг.
Только ты не уходишь. Ты гордая.
И серебро возвратила.
Ведь ты не из быдла. Порода.
Я теперь твой должник, твой Сизиф?

Мне тебя рисовать до агоний?
Или ты оскорбилась – бьешь цену?
Так получи же еще!

Только… только уйди из меня,
Из картин и из писем.
Я теперь независим. Расчёт!
Вон со сцены!,
Из зеркал, где ты так импозантна. Глаза
Извлеки из моей конуры!
Будто молишься здесь, присягая на верность.
Я не пастырь для пафосно-нервных стерв.
В цирке срывы уморны.

А завтра, чтобы не обознался
(в социальной сети мир так тесен),
Ты пришлёшь валентинку с небес мне..
Половинкою стала так резко,
Что, пока рисовал – не заметил,
Что тебе надоело ходить
По рукам. Так ходи по стихам
И картинам!
Но ты же решила по жилам.

Два учёных кретина поехали крышей
От одной гениально-пикантной глупышки.
Для коллекции ей не хватало лишь
Третьего. Путешествовать
Надо с изыском.

Отпусти меня, слышишь, позерша!
Натурщица, отпусти!
Я уйду. Я оставлю тебе конуру.
(Ведь кошачьи сердца привыкают
не к людям, а к месту).
В марте мерзость. В миру
Только стой и позируй. Прощай.
Драйв базарным кумирам!
Свет. Занавес. Ща.
Но ты держишь, меня, не желая.
Мертвой хваткой, вся-вся неживая.

Отпусти же. Ведь это ужасно –
Твое тело холодное. Ну?
Дама-вамп, вам ко дну,?
Так. Всё классно.

Вслух же вот что скажу:
Ты дождись!
Я приду. Мой подарок с подтекстом –
В нём вся жизнь. Она здесь и сейчас.
Платье скроено сгоряча
Из какой-то утерянной чести
(явно не с твоего плеча).

Ты одень. Так теплее? Постой.
Ты теперь как невеста. Текст мой.
Остальное – твоё – всё как есть.
Я тебя нарисую такой. Занавес!
-------------------------------------
Клюкой по зеркалам и – где болит.
Зачем ты притащилась в зазеркалье?
Модель, каналья, крашеная краля!
Моя Мисюсь, мой сломанный делит!

Тебя украли. Бездарь воет мессы.
Он был маэстро. Ты – его модель.
Моряк, который круто сел на мель,
Обрёл своё заслуженное место.

Но был Петрарка и была Лаура.
И не допета месса для окурка,
Где рэперам претит из подсознанья
Выть под сурдинку в залах ожиданья.
Amen.
1989г – 2012г.г.

ЧЁ

В южной Корее учился грамоте
Юный кореец с хорошей кармой.
Чо Сынг Хён. Он любил свою маму.
А мама воспитывала сына Хёна,
Как умела, по всем параметрам.
И вырастила из простого ребёнка

Великого Чё – нано-изобретателя.
А сама нагибалась вокруг старательно:
Хлопотала, полола за домиком грядки.
И было всегда у них всё в порядке.
Бывало, ночью захочет сын пончиков,
Растратив энергию в поисках знаний
Среди архиваторов первоисточников,
И сразу получит всё, что захочет.
Мамка: шасть по сусекам и давай его потчевать.
Словно наседка. Мол, кушай, сыночек!
Так напрягалась, что от старания
Совсем износила свой позвоночник.

И думал наш Чё: «Чем бы стать ей полезным?
Как вылечить мамочку от болезни?».
Он так напрягался в работе в то время;
Мозги закипали от супер-идей. На-
нотехнологические прибабахи
Вставлял, да такие, что люди ахали.
Им придуманные примочки
В желудочном тракте срезали все кочки
(На расстоянии без заморочек).
Из почек сливался мельчайший песочек.
Без скальпеля опухоли вытаскивались.
Но мама болела и не было дела
Важнее, чем снова поставить на ноги
Милую маму. Лабораторию
Так принапряг он, что взвыли ребята.
Отрыта зарытая где-то собака.
Обгавканы тысячи спорных теорий.
И всё же придуманы были в итоге
Прикольные ролики. Верх технологий.

Суперкроватка с волшебной керамикой.
Промассажировал, поприжигал маме
Мышцы изношенного позвоночника.
Мама схватила любимую тяпку,
Проверила грядку с овощами за домиком.
Обрадовалась: Чё, вроде всё в порядке.
И до полнОчи лепила пончики.
Ведь мамам всегда дети кажутся тощенькими.
И славный Чё тоже счастлив очень.
Ведь, маму бы вылечить! – вот что приятно
Для каждого сына в итоге. Не так ли?.
Теперь будут стройными все кореянки
И россиянки и китаянки.
Такими, как мама великого Чё.
Ещё бы. Когда у вас коврик с кроваткой
Не надо болеть и ходить по врачам,
А плюнуть на боли все через плечо,
На тёплом турмании тихо урча.
И снова захочется бегать по грядкам
И мир покорять, а не чахнуть, ворча.

Вот так Чё Сынг Хён подлечил свою маму.
Ведь мама для нас – она самая-самая.
И как бы случайно, но очень полезно
Под каждым желающим супер-кроватка
Вдруг оказалась как манна небесная.
И эко-таблетка – турманиевый коврик.
Будто бы пончик от мамы накормит
Чистым здоровьем вас и пониманьем.
Хочешь счастливым быть – помоги маме.

Хочешь богатым стать – вылечи мать.
Приобрети ей ковёр и кровать.
Деньги умножатся. Главное самое –
Ваше желанье порадовать маму.
2012г.


СОДЕРЖАНИЕ:

Автор о себе
Код Прометея
(писатель В. Гаевский об авторе)
Крымское лето……………………………………….12
У двух морей…………………………………………13
Хамса………………………………………………….14
Памятник ……………………………………………..15
Грифон-рок……………………………………………17
Гончар………………………………………………….18
Сумерки………………………………………………..19
Между морями…………………………………………20
ЗАЯВЛЕНИЕ (А.М.Чёрная)…………………………...20
Храм-музей……………………………………………..21
Десант…………………………………………………..22
Фронтовики…………………………………………….23
Аджимушкай…………………………………………..24
СНеГ……………………………………………………25
Мистер СНеГ…………………………………………...26
Гимн понедельнику…………………………………….28
Алие……………………………………………………..29
Мой Крым………………………………………………29
Мой референдум………………………………………..31
Не убивайте журналистов……………………………...32
Защити…………………………………………………...33
Фас……………………………………………………….34
Звенит в тумане………………………………………….35
Потейте радостно………………………………………..36
Гуру……………………………………………………….37
Всем………………………………………………………39
И судьба ниспошлёт…………………………………….40
Две заповеди……………………………………………..41
Мама не умирай………………………………………….41
Мама в чемодане…………………………………………42
Беги………………………………………………………44
Тебя судьба торопит…………………………………….44
Океан позовёт……………………………………………45
Время и пространство……………………………………46
Последний игрок…………………………………………47
Смена полюсов……………………………………………48
Я гений местного розлива………………………………..48
Статуэтки…………………………………………………49
Ссора………………………………………………………50
Ничей ……………………………………………………..51
Испанский контракт………………………………………52
Памяти друга ………………………………………………52
Море содружества…………………………………………53
Ченч…………………………………………………………55
Сага о дружбе……………………………………………….56
Прощание с Сочи……………………………………………57
Я видел этот мир…………………………………………….58
Лунатик………………………………………………………59
Крот ………………………………………………………….60
Жулик ………………………………………………………..61
Кокон ………………………………………………………62
Паук………………………………………………………….63
Покатаемся…………………………………………………..64
Эхо ………………………………………………………….65
Умирает старая собака……………………………………..65
От имени бога……………………………………………….66
Покаяние Христа……………………………………………67
Изгой…………………………………………………………69
А-теист(где ты, боже)………………………………………70
Амнистия……………………………………………………72
ДВОЙНИК…………………………………………………..73
Солнцеворот………………………………………………....74
Несчастный случай………………………………………….75
Проездом……………………………………………………75
Тёплый ветер из Крыма…………………………………….76
Чёрный-чёрный……………………………………………..77
Камнееды …………………………………………………...79
Монолог Бродского…………………………………………80
Быль об акуле……………………………………………….80
Рыба-пила……………………………………………………82
Цыганочка……………………………………………………82
Девственница ……………………………………………….83
Лесная история………………………………………………84
Когда уходила навеки……………………………………….85
Птица…………………………………………………………85
Во сне…………………………………………………………86
С кем проснёшься………………………………………….86
Наваждение…………………………………………………..87
Узелок………………………………………………………..88
Когда ты полюбишь…………………………………………89
Вот это утро …………………………………………………90
Я вернусь…………………………………………………….91
Кергелен……………………………………………………..92
Романс …………………………………………………………93
ШЕСТИДЕСЯТИЛЕТИЕ………………………………94
По мотивам Э. Акоповой…………………………………..94
Пенсионер…………………………………………………96
Февральские окна………………………………………….97
Станция детства…………………………………………98
Хроника 3003…………………………………………….99

Рэпчик из Керчи

Информатор
Луна
Мазохист
Новогоднее
Палямс
Подарок
Посвящение Свете
Художник и модель
Чё