Он сказал бы

Он сказал бы ей о любви,
рассказал о чужих бы лицах,
что поклялся бы на крови -
он искал лишь её ресницы.
Что зима в году этом - жуть,
что ключи потерял в трамвае,
что ему тяжело уснуть,
оттого он и выпивает.

Рассказал бы, что много дам,
ну а он их не замечает.
Как они за ним по пятам,
но ведь это не означает
ровным счетом - совсем ничего,
это так, от презренной скуки,
а ОНА бы пришла, отчего,
целовал бы, взахлеб, ей руки.

Рассказал бы, как длится день,
и ночами ему что снится,
и что память о ней - как тень,
угораздило так влюбиться.
Что запомнился тот февраль,
и один, и второй - все колом.
Давит память, как, глядя вдаль,
на причале стояли голом.

Что в нутре завывает зверь,
как сорвавшаяся гиена,
как скрипит его старая дверь,
как удушливы эти стены
там, где нету её тепла.
Закурил бы, бросая пепел,
и под кожею, как игла,
поселён к ней навеки трепет.

Рассказал бы, что он небрит,
и что в этом не видит толку,
что уже целый храм воздвиг
в сердце вбившемуся осколку.
Написал бы так много строк,
что она бы читать устала,
но на «бы» налегает смог,
и парит на перрон вокзала.

Он бы столько всего сказал,
но слова запирал в темнице.
Он
всё время
чего-то ждал.
...
Перевёрнуты все страницы.

Передали обратно письмо,
от отсутствия адресата.
И теперь для него самого
Роковой станет эта дата.