Станция Заманилово

Хоть она его звала и манила, и
Хоть героем не прослыл отрицательным,
Но мечтал о ней он вроде Манилова
И любил  издалека, созерцательно.

Хоть во сне от бурной страсти он вскрикивал,
Урезонивая сердца веление,
Лес рубил благих порывов реликтовых,
Отрицал любовь как факт и явление.

Бредил ею и желал в ночь холодную
Обнимать  её красивую, ладную.
Но то ёрничал - звезда подколодная,
А то нервничал - змея ненаглядная.

То срывался грешным делом,  то каялся.
То тянулся к ней, то руку  оттдёргивал,
И была она, как вечность – такая вся,
Что хотелось с ней большого и долгого.

С ней то шёлково бывало, то шоково.
Но глумился век, и  звёзды дурачили.
То в ознобе, то  в запале ожоговом
На холодное он дул и горячее.

Баснями да маетой сыт не будешь, но
Все слова из полых делались полными.
И бросала жизнь грешно и безудержно
Из огня блажного в нежное полымя.

Он бы рад, но Бог грозил ему  пальчиком.
Проплывали дни плавучими льдинами,
Время спорило с любовью запальчиво
И сочился сквозь окно свет гардиновый...

Тает вечность у зимы меж коленями,
А любовь так и осталась непризнанной.
Снег до белого доходит каления,
И одна звезда остыла до времени,
И одна планета стала безжизненной.