Брежнев. ч. 2. Помнятся годы нам те золотые

Были в те годы и мы молодые, помнятся годы нам те золотые:
вольному — воля, а смелому — рай, жизнь ведь игра, значит, в жизни играй;
ну а страна, как огромная сцена, и на продукты — нормальные цены,
водка задаром, коньяк чуть дороже, закуси хватит, мы были моложе.
Может быть, молодость — главный в том фактор, радость-то мы ощущали де-факто.
Были в стране и за взгляды гонимы, мы же учились, дружили, любили;
в юности жизнь, как у многих, кипела; мы не нудИли, а делали дело:
кто — в пионерах, а кто — в комсомоле, кто — на работе, а кто-то и в школе.

Наша страна красивей становилась — в общем, все люди в Союзе «крутились»;
ну, тунеядцы какие-то были, да и они там чего-то крутили.
Может быть, что-то в стране «загнивало» - только всё больше страна добывала
нефти и газа, урана, угля, словом, «застоя» не видел ведь я.
Первый реактор на быстрых нейтронах, город  снабжался водой опреснённой,
не было в мире такого нигде, город — в пустыне, а жизнь, как везде,
только снабжение, как в Ленинграде, сделано это не корысти ради,
ради людей, чтоб в условиях сложных нефть и уран добывать было можно.

Ездили часто тогда по Союзу, видели многие минусы-плюсы,
только мы в дружбе народов не раз — все убеждались, и помним сейчас.
В каждой республике быт интересен, радостно было пройти по Одессе -
хоть на часок по пути в Кишинёв, да и обратно, летая в Ростов.
А в Кишинёве на винном заводе — практика, только награды навроде;
Киев, Одесса и Харьков — красавцы, но появились в стране те мерзавцы,
что настояли потом на своём — мол, мы на сале своём проживём!
Сделать хотели как лучше, но вот: вышло всё в точности наоборот!